Неверный путь.

35. Шен Журу, ты больше не собьёшь меня с толку. После ухода Лу Синьчжи начались дожди. Эти две вещи совершенно не связаны, просто в марте, когда подходит праздник Циньмин (День поминовения усопших), каждый день идёт дождь, работается ни шатко, ни валко и можно пережить тоску на душе, как будто ум от сырости покрылся плесенью. В последовавший после ухода Лу Синьчжи месяц их продолжало тянуть друг к другу, и они переспали ещё пять раз. Вероятно, это беспрерывный дождь тревожил чувства и заставлял скучать, пробуждал потребность в единственной настоящей, устойчивой и ощутимой реальности. Он очень удивлялся, что Лу Синьчжи продолжает искать с ним встреч, вот только удовольствие от нагромождения тела на тело становилось с каждым разом всё более бессодержательным, похожим на остывший и потерявший аромат кофе. Однако, как человек среднего сословия и любитель ночных рынков, Цяо Кенан предпочёл бы сравнить это состояние холода с вонючим тофу — горячим он ещё вкусный, а холодный он так воняет, что людей тошнит от него. (Вонючий тофу — маринованный соевый сыр, отличающийся чрезвычайно скверным запахом). Цяо Кенан чувствовал, что пришло время. Даже если мужчина эякулировал в него, и он поглотил его обильное семя, он не мог оставить в себе того, что в принципе не может остаться. Если бы он был женщиной, он мог бы забеременеть… Цяо Кенан опустил голову и пощупал свой поджарый, впалый живот: «мой бедный ребёнок, оу, ты так и останешься в своём папочке». Такая мысль пришла ему в голову, пока он поднимался в лифте. Парень резко рассмеялся, даже слёзы брызнули. Конечно, просто от смеха, разве есть другая причина для слёз. Цяо Кенан открыл дверь данным ему ключом. Нельзя не признать, всё-таки Лу Синьчжи неплохой партнёр для секса, позволил ему свободно входить в его дом. Внутри было абсолютно темно, Лу Синьчжи не было дома, об этом Цяо Кенан поинтересовался заранее. В руке у него был пустой чемодан, он вошёл и поклонился пустой комнате: — Простите за беспокойство. В первый раз он вошёл в дом Лу Синьчжи без приглашения. И в последний. Помахивая ключом, он сразу прошёл в спальню. Последнее время он всегда искал удобный момент, чтобы собрать свои вещи, собираться в присутствии хозяина было бы как-то слишком нарочито, и не хотелось сталкиваться с такой сценой, словно песня спета, люди разошлись, и осталось только полное опустошение. — Как же так, как же так получилось, что в море любви я с тобою нырнул и тонул? Я так верил тебе… Но в воде вместо воздуха лишь пузыри, задыхаюсь и булькаю, больно в груди. Я на праведный путь встать не захотел и предпочёл сгореть в пламени порока.* «Да, почему я не встал на праведный путь и предпочёл сгореть в пламени порока?» Цяо Кенан, пропев песню «Ашура» Фэй Вонг, * собрал свои вещи. Зубную щётку и тому подобные мелочи просто выбросил в мусорное ведро. Несмотря на то, что чемодан был достаточно вместительным, он набился под завязку, и это удивляло. С самого начала он думал, что их пара не продержится долго, поэтому никогда не осмеливался приносить сюда слишком много вещей. И не ожидал, что в конце концов накопится намного больше, чем предполагалось. Точно так же получилось и с чувствами: он не собирался вкладывать в эти отношения слишком много, однако, вопреки ожиданиям, незаметно, по чуть-чуть, гирька за гирькой складывались на одну чашу весов, и она наконец перевесила. А он и не почувствовал. Пора уходить. Здесь не его дом, он до сих пор даже не видел других комнат дома Лу Синьчжи. Этот мужчина, как сказочный герцог Синяя Борода, вот только Цяо Кенан не та глупая невеста. А может, он ещё глупее, может, его глупость дошла до такой степени, что он держится за видимость счастья и с самоуверенной глупостью погружается в Happy Ending. Подняв чемодан, Цяо Кенан вышел из спальни и одновременно услышал звук открывающейся двери. Он неосознанно попятился назад, но тут же подумал, что это смешно, ведь он же не вор. Что ж, встретились, значит, встретились, видно, небесам было угодно, чтобы они распрощались открыто и официально… рано или поздно, им всё равно пришлось бы объясниться, тем более, что сначала Цяо Кенан не собирался уходить молча, и хотел выбрать время вернуть ключи. Думая так, он высунул голову из спальни и в ужасе отшатнулся, широко раскрыв глаза. Он увидел двух мужчин, целующихся возле двери. Жаркий поцелуй из тех, что не затрагивают чувства, но от которых за километр несёт похотью. Один — неизвестный мужчина, другой, естественно, Лу Синьчжи. …… И вездесущий Шен Журу в его голове прокомментировал происходящее: «он ни за что бы не подумал, что события могут повернуться таким образом». Лу Синьчжи располагался спиной к гостиной и совершенно не замечал присутствия постороннего лица. А вот тот… — проститут? любовник? — заметил и толкнул мужчину в плечо. Как только он указал за спину, Лу Синьчжи опомнился, резко оттолкнул партнёра и включил свет. Большие лампы зажглись сразу с двух сторон, в зеркале отразилась фигура застывшего в оцепенении Цяо Кенана. В спальне полно отражённого света, а в гостиной нелепый театр из трёх человек. Мужчина смешно засуетился, словно пойманный кот с украденным кус-ком мяса, а Цяо Кенан отстранённо подумал: «с чего бы это?» История вообще имеет свойство непрестанно повторяться, и каждый раз это почему-то выглядит неожиданно. Ранее он из-за двери подглядел, как Су Пэй ему изменяет, на этот раз так же из-за двери увидел Лу Синьчжи… Хотя, у него с Лу Синьчжи не те отношения, «поэтому, дорогой Шен Журу, можешь благополучно заткнуться, я не обречён на верную погибель. Со мной всё хорошо, всё просто охеренно и заебательски». Цяо Кенан глубоко вздохнул, усмирил волну холода, растекающегося по груди и держа чемодан на виду, шагнул вперёд. Проходя мимо Лу Синьчжи, он вручил ему ключ со словами: — Я просто забрал вещи. Увидев наконец чемодан, Лу Синьчжи обомлел. Цяо Кенан виноватым и любопытным взглядом окинул того господина, «ну, ничего так себе, симпатичный, вполне достоин войти в семейку Häagen-Dazs, теперь его будут трахать вместо меня». — Господин Лу, я не должен был приходить без приглашения, надеюсь, что я тебе и твоему… другу не слишком испортил настроение. Неизвестный мужчина был весьма удивлён. Он покосился на Лу Синьчжи, ему было совершенно ясно, что Цяо Кенан его прежний сожитель, среди геев достаточно распространено сходиться, расходиться, но чтобы застукать сожителя на измене и сохранять такое спокойствие, это что-то из ряда вон. Лу Синьчжи всё так же растерянно смотрел на него и не брал ключ из его рук. Цяо Кенан с видимым безразличием положил ключ на обувную полку, перехватил чемодан в другую руку и обратился к Лу Синьчжи: — Дай пройти. Лу Синьчжи молчал и не двигался. «Ну, хорошо». Цяо Кенан подумал, что возможно, он не слишком вежлив, в конце концов здесь посторонний человек, а мама с детства его учила, что нужно держать дистанцию, подобающую воспитанным людям. — Пожалуйста, позволь мне пройти. — … Цяо Кенан мгновенно почувствовал ком внутри, его опять тошнило. «Ты закончишь или нет? Твоё призвание — доставлять людям сексуальное удовольствие, зачем сейчас ты демонстрируешь такой горестный вид, будто ты в глубокой печали?» — Мы в самом начале договорились, если ты захочешь «это» с посторонними, мы сразу рвём… Поэтому… Ну, как-то так. У Цяо Кенана получилось сказать это отчётливо и хладнокровно, но покрасневшие, влажные глаза и дрожащие пальцы выдавали его с головой, на самом деле ему хотелось кричать: «Отпусти меня! Я скоро не выдержу!» Лу Синьчжи долго молчал и наконец, отодвинулся от двери. И сказал: — Извини. «Как отвратительно. «Извини» — самое бесполезное слово в мире, если бы извинения имели практическую пользу, не было бы нужды в полиции». Но так Цяо Кенан сказал про себя, а наружно он просто улыбнулся: — Всё верно, я принимаю. Давно хотел сказать, ты нарушил обещание и должен был попросить у меня прощения. Лу Синьчжи: — … Цяо Кенан: — Спасибо за вашу заботу обо мне в этот период, и в работе, и в личной жизни… Я очень многому научился. «Блин, всё-таки перехватило дыхание». Цяо Кенан повернул ручку двери с видом спасающегося бегством, он и хотел сбежать из этого места, где ему в очередной раз разбили сердце, и ему было плевать, насколько постыдно он выглядит. В итоге он не прошёл и двух шагов, как был перехвачен за талию. Цяо Кенан споткнулся и едва не разразился бранью, но промолчал, встретив глубокий, тёмный взгляд влажных глаз. Лу Синьчжи смотрел с таким укором, как будто это именно его бросили, именно ему изменили. — Не уходи, — сказал Лу Синьчжи с мольбой в голосе. — Не уходи, — повторил он, и в глазах тоже была мольба. — Хочешь замутить тройничок? — холодно усмехнулся Цяо Кенан. Лу Синьчжи смутился: — Это не то, что ты думаешь. «Не то, что я думаю. Ты не я, откуда ты можешь знать, что я думаю?» Цяо Кенан чувствовал, что когда люди произносят подобные фразы, они на самом деле виноваты. Он продолжал внутренний монолог: «Лу Синьчжи, ну зачем ты всё усложняешь? Посмотри, с каким глубоким пониманием я нашёл для нас двоих прекрасную возможность мирного решения проблемы, я сам всё закончил, а у тебя есть замена, все довольны и счастливы. Теперь ты можешь всецело заняться своей законодательной комиссией, стать мэром, президентом, владыкой Космоса, я нисколько не возражаю, что ты пристал ко мне, как банный лист и не отпускаешь? Зачем я тебе?» Как минимум, он ужасно устал. Цяо Кенан тоже мужчина, и он резким усилием освободился от захвата Лу Синьчжи. — Послушай, всё это время я честно старался изо всех сил, но, видимо, не заслуживал и части твоего тяжкого труда сверху. Просто, отдай мне мой труп неповреждённым. Лу Синьчжи замер в испуге. Не обращая внимания на его реакцию, Цяо Кенан подхватил чемодан и ушёл. — Я ушёл так же легко, как и пришёл. Я легко помахал рукой, расставаясь с благословенными облаками Рая. Выйдя из дома Лу Синьчжи, Цяо Кенан шёл по улице, успокаивая себя безудержным красноречием. Погода была прекрасная, дождь, наконец, перестал, ночной ветерок приносил приятное тепло, уже ясно чувствовалась весна, однако, Цяо Кенана колотила свирепая холодная дрожь. Он потрогал свою руку, несущую чемодан. Она была покрыта мелкими пупырышками и холодная, как лёд; её даже покалывало. И только этот дикий холод заставил его почувствовать, насколько ему плохо. Но в ту же секунду он подумал: «это хорошо, значит, я ещё жив». *Фэй Вонг (кит. Ван Фэй, 王菲) — это китайская певица и актриса, которая является живой легендой и объектом поклонения миллионов людей на территории восточной и юго-восточной Азии. Ее музыка сочетает в себе такие стили как поп, рок, джаз, а также буддистские религиозные мотивы. Текст песни «Ашура» (Ашура — демон, враждебный Богам): Почему так случилось, мой маленький Принц? Разве ты не в ответе за тех, кого приручил? Среди сотен прохожих, бесчувственных лиц, В равнодушной толпе ты мне руку подал, за собой поманил. Как же так, как же так получилось, что в море любви Я с тобою нырнул и тонул? Я так верил тебе… Но в воде вместо воздуха лишь пузыри, Задыхаюсь и булькаю, больно в груди. Я на праведный путь встать не захотел, И предпочёл сгореть в пламени порока. Кто же ты, кто? Почему мы не счастливы вместе? Неужели ты Демон, враждебный Богам И ты наслаждаешься пламенем войны? Стеклянные туфли разбить так легко, Но осколки уже никому не нужны. (Свободный перевод, но близко к тексту) 玻璃 — bōli — осн. значение «стеклянный», на сленге boy love, гей. 36. Палец Смертельного кулака. Цяо Кенан не хотел разбираться, что случилось в тот день между Лу Синьчжи и посторонним парнем, возможно, недоразумение, а может, это было обычным делом. — В любом случае, не этот, так другой будет, а после него ещё следующий, — сказал он себе. Он считал, что всё правильно понял. В тот вечер в беседе с Чёрной Хризантемой он в своей обычной неумелой и расплывчатой манере коснулся ситуации, с которой столкнулся: «Как видишь, я не умер». Чёрная Хризантема прислал ответ, казалось бы совершенно не связанный с темой: «Ты смотрел «Кулак Большой медведицы»?» * Joke nán: «?» Чёрная Хризантема: «Там главного героя зовут Смертельный Кулак, его кулак мог заставить врага умереть в мгновение ока, он только показывал пальцем и говорил: «Ты уже умер», и тот сразу «ты-дыщ!» и взрывался. Неповреждённый труп или ошмётки трупа — это одно и то же». Joke nán: «…» Чёрная Хризантема подтвердил: «Сейчас ты тот, на кого указал этот палец». Цяо Кенан считал, что Чёрная Хризантема слишком сгущает краски. Ему с трудом удалось вырваться из ямы, он не ждал никаких утешений, но и таких слов не ожидал. Он закрыл окно сообщений, погуглил, посмотрел на YouTube классическое аниме, где «Смертельный Кулак», глядя на него с экрана пронзительно сверкающими глазами, сказал, как отрубил: «Ты уже мёртв». Цяо Кенан подумал, неужели это правда? Ведь он жив и здоров, и каждый день бодро ходит на работу. Теперь у него собственный кабинет, пусть маленький и тесный, но он очень доволен. Как и прежде, он ходит в чайную комнату и заваривает себе чай, и постоянно видит на столе банку из-под чая из сушёных хризантем. Чай в ней давно закончился, осталась только красивая и пустая жестянка. И при взгляде на неё в его голове опять рисуется художественный образ: «не так ли и я сейчас выгляжу? Оболочка сохранилась хорошо, а внутри абсолютная пустота». Время текло, с каждым днём становилось всё теплее, и с каждым днём Цяо Кенан осознавал, что с ним что-то не так: он ходил под жарким солнцем и совершенно не чувствовал тепла, как живой мертвец. Ему казалось, что он просто ждёт, когда Смертельный Кулак укажет на него пальцем и скажет, наконец: «Ты уже умер». И он сразу умрёт, а потом родится заново. Множество драматических событий возникает вдруг, когда их ничто не предвещает. Например, некто мог только расположиться и с удовольствием подрочить под фильм категории X, когда вдруг кто-то врывается в кабинет и кричит: — Чжи Цян, у твоей матери инсульт! … Пример, конечно, так себе, но этого Чжи Цяна всё-таки жалко, можно предположить, что он на всю жизнь останется импотентом. Короче говоря, банальные происшествия возникают без причин, им даже не нужен фон из непрерывного дождя. В тот день Цяо Кенан ел лапшу в закусочной. Жена хозяина как раз на старости лет родила сына, хозяин очень радовался и поэтому в каждую пиалу с лапшой клал две половинки яйца. Цяо Кенан искренне считал, что это к счастью. (Китайцы верят в то, что яйца означают плодородие и изобилие. Когда в семье рождается ребёнок, родители нередко организуют церемонию «красных яиц и имбиря», для которой они готовят сваренные вкрутую яйца, дабы возвестить гостям о рождении ребенка. Число выставленных яиц на столе зависит от пола ребёнка: чётное число, обычно, 6 или 8, красных варёных яиц с чёрной точкой на верхушке означает рождение мальчика. Нечётное, т.е. 5 или 7, и без чёрной точки, возвещает о появлении на свет девочки. Хозяин — человек экономный, поэтому для него разрезанное на две половинки яйцо — чётное число). Он с аппетитом поглощал лапшу и смотрел телевизор, в закусочной как раз транслировались новости Тайваня. Его всегда удивляло, почему так много людей любят смотреть телевизор за едой, ведь иногда показывают, как гибнут люди, такие ужасные вещи, что ком встаёт в горле, зачем это нужно? На это его утверждение Чёрная Хризантема возражал: — Ты не понимаешь, людям нравится через наблюдение за несчастьями других радоваться, что их собственная участь не настолько горькая, своего рода сравнение не с лучшим, а с худшим, плюс болезненное избыточное любопытство. Всё равно, Цяо Кенан этого не понимал. Картинка на экране сменилась, и он с удивлением увидел знакомое лицо. Шёл репортаж об инспекционной поездке по стране Чжана Шиго в качестве официального государственного лица. Представители народных масс выходили вперёд, делали традиционный коленопреклонённый поклон и докладывали положение дел, вокруг непрерывно сверкали фотовспышки. Рядом стоял Лу Синьчжи и принимал доклады, на его холодном, красивом лице застыла маска фальшивого добродушия. Он казался похудевшим, а в его тёплой улыбке Цяо Кенану чудилась мрачность, не соответствующая общему радостному настрою. Совсем как его обычное «угу» в кабинете в сочетании с холодной усмешкой, когда он бывал зол. Позади Цяо Кенана сидела молодая пара, женщина так и залипла в телевизор: — Ого, кто этот мужчина, такой красивый, это кандидат? Я буду голосовать за него. Мужчина ответил со скрытым недовольством: — Толку от его красивой морды, это просто политическое шоу и ничего больше, тошно до смерти… Цяо Кенан слушал, скептически поджав губы, он снова бросил взгляд на экран и подумал: «так вот ради каких великих дел ты предпочёл убить меня?» С презрительной миной он выхлебал бульон от лапши и подошёл к прилавку: — Рассчитайте меня, пожалуйста. — Хорошо, — продавец с улыбкой заглянул в прейскурант, и застучал по клавишам кассового аппарата. В теленовостях снова сменился сюжет. — Чжан Мин Ю, племянница члена Исполнительного Совета Чжана Шиго, на днях обнародовала радостное известие, она собирается заключить помолвку с Лу Синьчжи, помощником-консультантом Чжана Шиго. Прекрасная пара, захватывающая история любви… И журналист начал рассказывать о жизни Чжан Мин Ю, о том, что это известная светская красавица, имеющая хорошие связи с семьёй Тан из династии Тан, что она лучшая подруга Дин Банцай, наследницы семейства Банцай, входящего в так называемую «Золотую тысячу» богатейших семей Китая, и что мужчина, взявший в жёны любую из них, обеспечит себе счастье на три жизни вперёд… («Золотая тысяча» — список миллиардеров Китая, который публикуется каждый год на портале Jiemian, наподобие Forbes, только в Азии). Дальше Цяо Кенан уже не слушал. Откровенно говоря, он предполагал нечто подобное. Цяо Кенан вращался в юридических кругах и как никто понимал, что в политике важнее всего связи и стоящие за ними силы. Люди с древнейших времён использовали брак, чтобы доказать искренность обоюдных намерений и в качестве укрепления деловых связей. Даже если сегодня рядом с Лу Синьчжи будет не мисс Чжан, значит завтра будет мисс Ван, или мисс Ли, или мисс «Икс». Ему это всё по барабану, тем более, они расстались… три месяца назад? Цяо Кенан пересчитал ещё раз: «ух ты, неужели уже прошло три месяца?» Как быстро летит время… Цяо Кенан вздыхал, ожидая, пока продавец отсчитает сдачу, краем уха слушая, как журналист берёт интервью у мисс Чжан: — Когда Вы познакомились с господином Лу? Мисс Чжан: — Мы знакомы уже год. «Мы знакомы уже год». Широко раскрыв глаза, Цяо Кенан развернулся к экрану телевизора. Продавец, набравший наконец сдачу, со звоном просыпал монеты на землю. — Ой, господин, Ваши деньги! Журналист задал следующий вопрос: — Когда он сделал Вам предложение? Мисс Чжан сладко улыбнулась: — В День Святого Валентина. Когда день Святого Валентина? Конечно, в феврале. Цяо Кенан кое-как подобрал мелочь, вышел из закусочной и начал прикидывать, как прошёл этот так называемый «уже год»: сейчас июнь, а когда у него началась вся эта бодяга с Лу Синьчжи? Значит, уже в то время была эта мисс Чжан? День Святого Валентина… Он отлично помнил, что провёл этот день с Лу Синьчжи в его доме, он отделал его три раза, и все три раза кончил в него. Каким образом раздвоился этот мужчина? Его истинная личность — Наруто. (Наруто — герой одноименной манги и аниме, мальчик-ниндзя, которого наставник обучил клонировать самого себя. Цяо Кенан — любитель манги и аниме, поэтому все его ассоциации из этого мира). Только что съеденная лапша и половинки счастливого яйца всколыхнулись в его желудке… Его тошнило. Оказавшись на улице, Цяо Кенан долго стоял, прислонившись к дереву в полном отупении, ожидая, пока пройдёт этот приступ. Ему захотелось поделиться новостью с Чёрной Хризантемой, преподнеся её как анекдот, он даже придумал весёлое начало: «Хоу, ты был прав, не по Сеньке шапка оказалась, так что теперь её ветром сдуло, валяется на дороге и вертится, как волчок». Он набрал номер, Чёрная Хризантема ответил: — Да, дорогой, слушаю тебя. Цяо Кенан открыл рот, но не смог произнести ни слова. Он несколько раз пытался издать звук и давился воздухом. Ань Жюле почувствовал что-то неладное: — Алло? Joke? Что с тобой? Цяо Кенан с усилием выдохнул. И внезапно, в самом деле внезапно, внутри него будто что-то обрушилось, словно на воздвигнутую им плотину рухнула огромная гора и её прорвало, только вместо воды полились неудержимые слёзы. Су Пэй ранил его своей изменой, и Лу Синьчжи только добавил ему боли, одна боль тяжёлым слоем легла на другую и просто размазала его по земле. У Цяо Кенана подкосились ноги, и он упал на колени на землю, держа в руке телефон. Неожиданно хриплые рыдания вырвались из его горла. Он рыдал и думал, что он сделал не так? Он делал всё, что в его силах, стараясь быть хорошим человеком, он всего лишь хотел, чтобы человек рядом с ним не болел и не огорчался, чтобы его не коснулись зло и несчастье. Он стремился, чтобы каждый из этих двух человек проводил дни с ним счастливо. Но ни тому, ни другому он был не нужен, оба отнеслись к нему самым ужасным образом, как будто он не стоит того, чтобы им дорожить и беречь… За что с ним так? Чем он плох? В голове всплыли мягкая и горестная мелодия песни Доминго: «Я весь промок, я весь дрожу… Любовь холоднее смерти. Любовь холоднее смерти». Холоднее смерти. …… Долгий плач сотрясал Цяо Кенана, отчаянные рыдания перешли в тихие, безмолвные всхлипывания. Всё это время Ань Жюле был на линии и всё слышал. Он сказал: — Где ты? Я сейчас приду к тебе. Цяо Кенан назвал место и обессиленно попросил: — Не отключайся… — Хорошо. Цяо Кенан долго молчал, а потом проговорил в трубку: — Ты всё верно сказал. Я видел, как палец Смертельного кулака указал на меня. А потом его внутренности начали разрываться. Он умирал. Он был убит. * «Кулак Большой Медведицы» — «Бейду Шиацюань», по-другому называется «Убийственный бокс»; это название одного из стилей кулачного боя (цюань — кулак) и также название серии комиксов и аниме на эту тему. Изучение точек акупунктуры человека в трактатах традиционной китайской медицины и боевых искусств представляет собой таинственный метод убийства с помощью точечных ударов: воздействие на некоторые акупунктурные точки при помощи игл, а в борьбе — пальцами — может заставить людей взрываться изнутри, говорить правду и умирать через некоторое время (отсроченная смерть, после воздействия на точку человек какое-то время живёт, а потом необъяснимо умирает, и никто не может связать смерть с захватом определённой точки пальцами). Герой комикса (аниме) при помощи этой борьбы очищает мир от скверны, убивает негодяев, защищает слабых. Можно посмотреть подробнее в Википедии по запросу «Кулак Большой Медведицы» или «Кулак Полярной звезды».