Неверный путь.

07. Галстук. Лу Синьчжи не только помог Цяо Кенану просушить волосы полотенцем, он ещё и помассировал ему голову, Цяо Кенан только постанывал от удовольствия, а потом притянул Лу Синьчжи за подбородок и поцеловал со словами: — Ты очень хорошо ухаживаешь за мной. Лу Синьчжи ошалел от изумления, надо же, Цяо Кенан сам поцеловал его, да ещё и так смачно. Цяо Кенан сжал губы и встал, так что сидящему на диване Лу Синьчжи пришлось задрать голову, чтобы увидеть его лицо. Цяо Кенан вдруг почувствовал себя хозяином положения, и эта уникальная ситуация разожгла в нём интерес. Наклонив голову набок, он задумался, что бы такое сделать, потом поднял брошенный на диван в процессе раздевания после работы галстук и развязал халат. Ещё влажная и горячая после мытья кожа со всей откровенностью открылась взгляду Лу Синьчжи. Сложен Цяо Кенан, прямо скажем, великолепно: худощавая, стройная фигура, но не хилая, а крепкая; гладкая, светлая кожа, под ней развитые, упругие мышцы. Коричневые соски на прохладном воздухе сразу затвердели и торчали задорно и соблазнительно. От такой эротичной картины у Лу Синьчжи моментально пересохло в горле, он инстинктивно сглотнул, и поток жгучего возбуждения прокатился от горла по всему нутру, разливаясь жаром в паху и заставляя член выпрыгивать из штанов. Решив, что мужчина уже достаточно насмотрелся, Цяо Кенан шагнул к нему. Лу Синьчжи показалось, что его снова хотят поцеловать, и он потянулся навстречу, но ему неожиданно закрыли глаза тем самым галстуком. — Не двигайся, — приказал Цяо Кенан. — … Он очень крепко завязал галстук на затылке Лу Синьчжи, развязать его будет нелегко. Теперь Лу Синьчжи не видел ничего, кроме узеньких полосок света, проникающих под повязку, но зато невероятно обострились другие ощущения: он мог почувствовать тепло кожи Цяо Кенана и исходящий от неё аромат травяного геля для душа. Лу Синьчжи лизнул грудь Цяо Кенана, и прекрасный, тёплый и влажный вкус его кожи заставил его до боли жаждать большего; невозможность видеть только усугубляла эту жажду, подбрасывая воображению всевозможные непристойные способы, как восполнить отнятую у глаз сладость. С завязанными глазами Лу Синьчжи выглядел немного беспомощным, и эта запретная игра освежала чувства Цяо Кенана, заставляла кровь бежать по венам быстрее и сердце колотиться чаще. Он взял в ладони лицо Лу Синьчжи и поцеловал. Во рту мужчины ещё сохранялся тонкий привкус табака, но он уже не был неприятным. Лу Синьчжи попытался перехватить инициативу, открыл рот и углубил поцелуй, но Цяо Кенан отодвинулся и строго сказал: — Отныне тебе запрещается двигаться, теперь всё зависит только от меня… Ты понял? Лу Синьчжи напрягся и сжал кулаки, из горла вырвался невольный стон, очевидно, ему было непривычно состояние полной зависимости от партнёра. Но он не сопротивлялся. Его устраивало всё, чего хочет Цяо Кенан. Поняв, что его слова достигли цели, Цяо Кенан снова припал к губам Лу Синьчжи. Сначала он по очереди всосал верхнюю и нижнюю губы мужчины, потом языком раскрыл его рот и проник внутрь, вылизывая и втягивая его слюну. Когда он отстранился от губ мужчины, за ним потянулись тонкие, прозрачные нити. Цяо Кенан отправился дальше, целуя подбородок мужчины, кадык. Ему нравилось, что сегодня на Лу Синьчжи была обычная домашняя рубашка, и можно было доставить себе удовольствие медленно «распаковать» его. — Ах-ха… М-мм-ха-ах… Их стоны и вздохи смешивались, Цяо Кенан, целуя мужчину, медленно расстегнул пуговицы на его рубашке, его ладонь соскользнула с острой ключицы на выпуклую грудную мышцу. Тело Лу Синьчжи по-прежнему было прекрасным, непонятно, как ему удалось сохранить такую отличную форму за эти годы. Впрочем, это очень характерно для геев, обычно, большинство геев помешаны на своей внешности. Цяо Кенан не был исключением, он очень старался сохранить свою красивую фигуру. Он расстегнул до конца и распахнул синюю рубашку, обнажив торс Лу Синьчжи. Мощные атлетические грудные мышцы, отчётливые кубики пресса, красивая форма пупка. Полюбовавшись на всё это великолепие, от души перецеловав все бугорки и впадинки, он сжал маленькие, твёрдые соски. По сравнению с ними его собственные соски были крупнее, к тому же… они были красными. Обуреваемый завистью, Цяо Кенан по очереди укусил каждый сосок. Лу Синьчжи стерпел боль, только тихонько охнул, а парень, успокоившись, стал зализывать укусы. Всё хозяйство Лу Синьчжи напряглось так, что ткань джинсов с трудом удерживала рвущееся на свободу мужское естество. Цяо Кенан сжал ладонью его бугор, с удовольствием наблюдая, как Лу Синьчжи нетерпеливо поджимает живот; потом не торопясь, расстегнул пуговицу джинсов и медленно потянул вниз молнию. Сегодня на мужчине были чёрные треугольные мини-плавки, по краям которых топорщились чёрные лобковые волосы, очень сексуально. Лу Синьчжи был нормально волосат, как среднестатистический мужчина, на вкус Цяо Кенана — самое то. У него самого волос было гораздо меньше, а ноги так вообще практически безволосые. Су Пэй тоже был не слишком волосат, поэтому Цяо Кенан раньше не обращал на это внимания, а теперь… А, лучше не думать. Он медленно провёл руками по чёрной обтягивающей ткани и наконец стащил плавки вместе с джинсами к коленям мужчины. Мощное мужское орудие пружинисто выскочило на свободу и встало, гордо красуясь над чёрными джунглями паховых волос. Крупный, мясистый член едва не лопался от переполнявшей его крови, головка сверкала переливчатым красным, весь ствол покрывала сеть вздувшихся вен; тяжёлый и горячий, он доверчиво лёг в ладонь Цяо Кенана, давая почувствовать прерывистую пульсацию крови. Он так давно не делал минет Лу Синьчжи. Сначала он облизал член сверху донизу, привыкая к чуть солоноватому вкусу и терпкому запаху. Давно не получавший такой стимуляции, член Лу Синьчжи подрагивал, из уретры выкатилась крупная капля секрета. Придерживая член рукой, Цяо Кенана засосал до половины, другая рука шаловливо перебирала раздутые яйца; заглатывая ствол, он не забывал языком щекотать чувствительную уздечку. Лу Синьчжи сжал кулаки, подавляя внутренний бунт. С завязанными глазами всё чувствовалось намного острее, он не сомневался, что может даже сосчитать, сколько раз юркий язык Цяо Кенана потеребил его уздечку, лизнул уретру; когда язык скользил вдоль ствола, ему казалось, что член накрывает мягким бархатом, потрясающие ощущения. Лу Синьчжи тяжело дышал, в темноте повязки ему казалось, что он проваливается в глубокий обморок. Цяо Кенан никогда не мог взять до конца большой член Лу Синьчжи. На этот раз он попытался: придерживая рукой член, расслабил нижнюю челюсть, скоординировал позу, вытянул шею. Рот болел; он загнал только две трети, а головка уже упёрлась в глотку, вызывая рвотный рефлекс. Лу Синьчжи: — Не надо… не насилуй себя. Чем больше человека отговаривают, тем больше ему хочется попробовать. Цяо Кенан съехал с члена, оставив во рту одну треть, покрутил головой, приноравливаясь к размеру и снова медленно заглотнул. Для глубокого минета нужно сначала найти хороший угол наклона головы, затем максимально расслабить горло. Он примеривался несколько раз, пока не уловил секрет и смог принять в глотку все 20 сантиметров мужского достоинства. Кончик его носа уткнулся прямо в густую паховую поросль, волосы защекотали лицо. Лу Синьчжи испытывал смешанные чувства, было и невыразимо приятно, и немного больно; член полностью разместился в мягкой и горячей полости рта, и чувство удовольствия от того, что его приняли целиком, превышало все его желания, ему очень хотелось погладить Цяо Кенана по лицу или по голове, но помня его предупреждение «не двигаться», он только прошептал: — Да… Цяо Кенан не смог ответить, даже если бы захотел. Проглоченный до предела член перекрыл ему воздух, пришлось вынуть его изо рта и отдышаться. Фух, кажется, рот сейчас треснет, но если честно, это с лихвой компенсировалось ощущением достигнутого успеха. Он хотел, чтобы каждый дюйм тела Лу Синьчжи принадлежал ему, чтобы он был в нём, глубоко внутри. Он до одержимости влюбился в это ощущение полного контроля над поведением партнёра. Даже не видя его глаз, он чувствовал, какое наслаждение он доставляет мужчине. Формально зафиксировав глубокий проглот, Цяо Кенан доделал минет привычным способом: половина члена ласкается ртом, оставшаяся часть оглаживается рукой. Язык парня очень подробно вылизал весь член, не пропустив ни одной вены, проследив кончиком путь каждой из них; с особым вниманием и тщательностью обласкал оба яйца, ни одно не обидел. Видя, что Лу Синьчжи уже на подходе, Цяо Кенан сосредоточил ласки на головке, присосавшись к уретре. Секреция, предшествующая семяизвержению, наполнила его рот терпким, чуть солоноватым вкусом; Цяо Кенан даже сдвинул крайнюю плоть мужчины и вылизал дочиста желобок венечной бороздки, проходящей под головкой члена. Лу Синьчжи сходил с ума от наслаждения, ему безумно хотелось сорвать с глаз повязку и увидеть наконец, как Цяо Кенан всё это с ним проделывает… Он чувствовал себя окончательно зависимым, смертельно одержимым этим человеком, и боялся, что если увидит эту картину, на всю жизнь потеряет рассудок. — Я сейчас… выпусти меня, — выдохнул Лу Синьчжи. Цяо Кенан, разумеется, не мог понять, какая волна чувств поднялась сейчас в душе Лу Синьчжи. Он просто спросил: — Ты хочешь кончить? Цяо Кенан облизал губы и поцеловал налитую, ярко-красную треугольную головку члена мужчины: — Кончай мне на лицо. Лу Синьчжи: — … Цяо Кенан хитро добавил: — Только не подсматривай. Лу Синьчжи: — … «Как не смотреть, когда так хочется?» Такое огромное счастье снизошло на него, а в сердце такая грусть из-за невозможности видеть. Но слепому от рождения члену никто не мог запретить радоваться и получать своё удовольствие; так, в режиме полуотсоса и наполовину ручной тяги он и кончил, половина эякулята пролилась в рот Цяо Кенана, половина на его лицо. Лу Синьчжи тяжело дышал, а член, отстрелявшись, не думал падать и торчал, гордясь собой, и мошонка по-прежнему была тяжёлой и полной. Цяо Кенан, удерживая член в руке, другой рукой стёр с лица семя и размазал его по стволу Лу Синьчжи, а затем облизал, как леденец на палочке, и проглотил вкусные соки любви. «Бульк» — и нету. Лу Синьчжи подумал, что он сделал это нарочно. Именно тогда, когда он не мог видеть, Цяо Кенан проявил своё развратное очарование, именно поэтому он так осмелел. Сказать по правде, «извержения» Лу Синьчжи были совсем не вкусными, но они себя оправдывали, если посчитать, на одну каплю спермы приходится десять капель крови; значит, плоть и кровь Лу Синьчжи теперь в его желудке. Он посмотрел на вылизанные до блеска причиндалы Лу Синьчжи, и его собственная штука тоже зашевелилась. Цяо Кенан покраснел. Ему всегда казалось, что возбуждаться, делая минет, это признак большой распущенности, но теперь не мог отрицать, что его самого разобрало. Как будто семя Лу Синьчжи подействовало как афродизиак, заставив его сгорать от желания. Тепло расползалось по его заднему отверстию, оно взволнованно сжалось, желая почувствовать мужчину изнутри, быть наполненным, оттраханным… Он спросил Лу Синьчжи: — Ты был в пассиве? Лицо Лу Синьчжи вытянулось. Он помолчал и ответил: — Нет. — Я смотрю, ты так долго держался, я всё-таки считаю, ты мог бы попробовать. Цяо Кенан хмыкнул и приподнял в ладони яйца мужчины. Жаль, что он не снял с него штаны до конца, нельзя было раздвинуть его ноги и посмотреть. — Значит, ты чистый актив? Лу Синьчжи: — Да. Цяо Кенан: — Я раньше тоже был. Лу Синьчжи: — … В этом смысле он никак не хотел понимать «намёки» Цяо Кенана. В гейском кругу на самом деле нет чёткого разделения, многие пассивы иногда чувствуют потребность в перемене ролей. Цяо Кенан сам довольно долго был в пассивной роли, это нормально, что его посещали мысли побыть в активе. Обычно, пассивы, имеющие связь с активами, которые не слишком на них давят, принуждая хранить верность, иногда тоже ищут себе пассивов на стороне, чтобы попробовать иной вкус. Только Лу Синьчжи этого категорически не хотел. Не важно, будут ли Цяо Кенана обнимать или он сам будет обнимать, он не мог допустить, чтобы Цяо Кенан искал кого-то на стороне. Он вздохнул: — У меня нет опыта, возможно, это будет не слишком приятно. Тебе придётся смириться с этим и не обижаться… Просто сделай это со мной. — А? — Цяо Кенан не понял, — Сделать? Сделать что? — Ты не хочешь? Цяо Кенан открыл рот и пошевелил губами, словно пережёвывая этот диалог, потом понял и засмеялся: — Я не хочу делать это прямо сейчас… Мне и так хорошо. И он потёрся щекой о головку члена Лу Синьчжи. Все проблемы Цяо Кенана из-за неправильно выбранной роли в сексе, видимо, ему не дано быть верхним, впрочем… С Лу Синьчжи ему очень хорошо, и он не хотел ничего менять. Так будет лучше, пусть он всю жизнь будет пассивом, но он будет пассивом только для Лу Синьчжи, только для одного человека он откроет своё тело, только его семя он сможет принять в себя, больше ничьё. Цяо Кенан встал, обнял Лу Синьчжи за шею и развязал галстук.