Неверный путь.

09. Конец. End. Ань Жюле: — Це-це, бесстыдник! Цяо Кенан невозмутимо поднял брови: — Что, завидуешь? Ань Жюле быстро хлопнул ладонями по столу: — Какое на хуй «завидую»! Ты себя в зеркале видел? Посмотри на свою шею! Твоя яма что, собака? В кофейне разливались композиции George Winston на фортепиано. (George Winston, Джордж Уинстон — американский джазовый пианист и композитор, хорошо известен благодаря серии альбомов джазовых пьес «Времена года». Альбом «Лето» можно прослушать здесь: https://mixmuz.ru/mp3/george%20winston%20-%20summer%20%282002%29). ). За окнами приближалось лето, и пианист, повинуясь природе, выбрал пьесу из альбома «Summer». Тайваньское лето всегда жаркое. Цяо Кенан, чтобы не мучиться, надел футболку с короткими рукавами и широким воротом. Сначала он хотел надеть на шею цепочку с нанизанными на неё монетками, но посмотрев на себя в зеркало, оставил эту идею… Вся грудь в лиловых засосах, некоторые уже начали синеть. Никакой Цяо Кенан не бесстыжий, он же не в зале суда показывал «их» с хвастливым видом. Грудь, конечно, можно прикрыть, а вот что делать с шеей, неизвестно. Лу Синьчжи прежде никогда не оставлял следов на его теле, за исключением того укуса на шее, который он периодически «освежал». Теперь же не осталось почти ни дюйма не помеченной кожи. Не говоря уже о таких тайных местах, как живот и поясница, внутренняя поверхность бёдер; на груди рядом с сосками творился полный бедлам. Осталось только поставить поверх всего этого безобразия настоящее клеймо со словами: «эту дорожку я открыл, это дерево я посадил, только попро-буйте пройти и дотронуться!» В этих следах от укусов Ань Жюле словно видел чью-то одержимость. — Это ужасно. Цяо Кенан хмуро улыбнулся: — Он не чувствует себя в безопасности. — Я дам ему чувство безопасности, — Ань Жюле запел, — Oh, дорого-ой, почему-у ты всё да-альше и да-альше… * Цяо Кенан расхохотался. Он отказался снять общую квартиру с Лу Синьчжи, и мужчине ничего не оставалось, как обратить своё недовольство на его ни в чём не повинное тело. К счастью, два последних дня они не виделись, и кроме укуса на шее, остальные следы уже побледнели и не слишком его беспокоили. Ань Жюле недовольно фыркнул, как по нему, так Цяо Кенан слишком хороший человек. Стоит ему признать кого-то за своего, так в его глазах этот человек волшебным образом становится чистым, как цветок белого лотоса. Он неисправим, как Святая Богородица, и только бесит, не передать, как бесит. Он даже себе самому не признавался, что завидует, ревнует и ненавидит! — Да, ты хотел кое-что. И Ань Жюле передал ему небольшую картонную коробку, внутри, похоже, было что-то тяжёлое. Цяо Кенан взял её: — Спасибо. Ань Жюле: — По-моему, тебе следовало сначала подать заявление на охранный судебный ордер. В таком состоянии яма запросто может свернуть тебе шею. Цяо Кенан поджал губы: — Нет, он этого не сделает. Ань Жюле: — … «Возмутительно, нет, на этот раз Я ни за что не пойду поднимать твой труп!!!!!!» *** К Лу Синьчжи Цяо Кенан пришёл с той вещью, что приобрёл у Чёрной Хризантемы. В этот период они по понедельникам, средам и пятницам встречались на квартире Цяо Кенана, а по вторникам, четвергам и субботам — у Лу Синьчжи, в воскресенье же… каждый отдыхал сам по себе. Восстанавливали запасы спермы в яйцах. Последнее время Лу Синьчжи немного утратил чувство меры… Ладно, не немного, он вообще, как с цепи сорвался. От его безудержных домогательств Цяо Кенан уже чувствовал слабость не только в ногах, но и в чреслах, его сперма утратила вязкость и была прозрачна, как вода. Чёрная Хризантема полюбопытствовал: — Тебе ещё не надоело? Цяо Кенан: — Why? Чёрная Хризантема: — Сколько раз вы уже переспали, не сотни, а сотни тысяч раз. Цяо Кенан задумался: — Да, очень много. Чёрная Хризантема: — Ну вот… Цяо Кенан почесал в затылке и застенчиво улыбнулся: — Но заниматься любовью только-только начали. Они оба, не отдавая себе отчёта, погрузились в эти ощущения. Пусть да-же простое, без любви, слияние тел прекрасно, но после выброса семени всегда остаётся молчаливая пустота. Но когда у двух любящих людей совпадают желания и чувства, им не нужно искать слишком много способов удовлетворить страсть, они могут просто получать огромное удовольствие друг от друга, тем более, что раньше они уже много чего перепробовали. Теперь они вернулись к обычному способу занятий любовью, вдобавок, совершенно новому для обоих… и чрезвычайно приятному. Узнав об этом, Чёрная Хризантема заявил: теперь, встречаясь с Цяо Кенаном, он будет брать с собой тёмные очки. — Невозможно так сиять от счастья!!!!! *** Лу Синьчжи вышел из кухни. В своём «мастерстве» он уже продвинулся до мясного рагу. Он знал, с кем встречается Цяо Кенан и хотя прекрасно понимал, что между ними чисто дружеские отношения, ему было сложно обуздать безудержную фантазию, в голову лезло всякое. Особенно в такой ситуации, когда они с Цяо Кенаном находились ещё только в стадии становления отношений. Здесь только он мог иметь своё мнение, но никак не Ань Жюле, иначе это будет семейная революция. Чтобы не получить психического расстройства, Лу Синьчжи заставил себя перестать воспринимать Ань Жюле как негодяя, дурно влияющего на его жену, и присвоил ему статус тёщи. Это значительно облегчило принятие. Цяо Кенан остановился перед обеденным столом, распаковал приобретённую у Чёрной Хризантемы коробку и достал оттуда градуированную стеклянную бутылку, размером приблизительно с вазу. Цяо Кенан позвал Лу Синьчжи и помахал рукой, приглашая подойти поближе, а сам направился к кухонной мойке и наполнив бутылку водой, поболтал ею в воздухе: — Вот таким я был раньше. Лу Синьчжи: -? Цяо Кенан сразу вылил половину воды: — А таким я стал после того, как получил удар от тебя. Вопросительный знак в голове Лу Синьчжи вырос, но он по-прежнему не понимал, на что намекает Цяо Кенан. Парень добавил в бутылку немного воды: — Это твои старания в настоящий момент. Цяо Кенан вытер капли воды с боков бутылки и отнёс её на обеденный стол, поставил посередине, а потом вытащил из коробки небольшой стеклянный шарик и внимательно глядя на Лу Синьчжи, объяснил: — В дальнейшем, каждый раз, когда ты будешь делать что-то, что сделает меня счастливым, я буду опускать туда такой шарик. И когда бутылка наполнится настолько, что вода подойдёт к крайней отметке… Ты сразу переедешь ко мне жить. Лу Синьчжи вытаращил глаза, просто невероятно! Между тем, Цяо Кенан тепло улыбнулся и продолжил: — Во-первых, в награду за то, что ты бросил курить, я опускаю сразу 20 шариков. «Бум-бум-бум-бум-бум», посыпались шарики в бутылку, и уровень воды резко подошёл к высокой отметке. Это был окончательный способ вырваться из западни, который придумал Цяо Кенан. Доверие невозможно вернуть одним махом, даже если он действительно принял мужчину. После того, как они вместе по-настоящему пройдут это испытание, оно позволит им постепенно, день за днём накапливать кусочки повседневной жизни, вместе преодолевать препятствия в душе у того и другого, и даже если в какие-то дни эта бутылка не будет пополняться, она всё равно останется как чудесное напоминание. В некоторых отношениях представления Цяо Кенана об этом человеке довольно литературны. Итак, с этого момента жизнь Лу Синьчжи имеет ясную и конкретную цель — наполнить бутылку! От природы прагматичный, привыкший просчитывать прибыли и убытки, он твёрдо поверил, что как только он наполнит бутылку, он купит Цяо Кенана на всю оставшуюся жизнь, и он не возражал. Цяо Кенан в душе посмеялся глупости любовника, но не стал опровергать. Как назло, добавление шариков в бутылку зависело полностью от настроения Цяо Кенана, иногда это было легко, иногда не очень. Бывали дни, когда Лу Синьчжи приготовит что-нибудь вкусненькое, и Цяо Кенану это так понравится, что он бросал в бутылку сразу пять шариков, а бывало и так, что мужчина наготовит горы деликатесов, а Цяо Кенан и пол шарика не кинет. Но так или иначе, шарики потихоньку накапливались. Каждый шарик в той или иной мере содержал и некоторые сладкие события. По сравнению с нарочитым стремлением Лу Синьчжи угождать ему, искать его расположения, любовь к нему Цяо Кенана порой выражалась в совершенно неосознанных поступках, выдающих его страстную влюблённость. Лу Синьчжи не был идиотом, через некоторое время он уловил «алгоритм» бросания шарика в бутылку любимым человеком, и немного расслабился. Иными словами, показные действия он сполна подкрепил искренностью, что всегда трогало сердце Цяо Кенана и пробуждало в нём сочувствие. Время пролетало в спокойствии и гармонии. Где-то далеко в Соединённых Штатах Пинцзы и Джулиан жили-поживали вполне себе хорошо, только для одного Цяо Кенана, похоже, жизнь превратилась в блокбастер — его природные наклонности были замечены адвокатом Сюем. Юридически выверенный вопрос адвоката Сюя был прост, как будто он спрашивал «сколько времени?»: — Ты из «этих»? — Что? — невнятно спросил Цяо Кенан, втянув в рот почти половину лапши с говядиной, купленной на вынос в его любимой забегаловке. — Гей. — Пфу! — Цяо Кенан порадовался, что он в этот момент ел не суп, а то бы… — Ты, ты, ты, ты… Кажется, адвокат Сюй почувствовал, что задал вопрос слишком грубо и прямолинейно: — Я не имел в виду ничего плохого, я просто чувствую в тебе нечто… похожее на моего старшего брата. Цяо Кенан: — На твоего старшего брата????? «Сюй Шан Ян? Человек, пришедший на смену Лу Синьчжи и ставший очередным великим монстром в новом поколении адвокатов?» — Да… Он тоже. Адвокат Сюй погладил нос. Это был огромный секрет, но он верил, что Цяо Кенан порядочный человек. «Клац!» — упали палочки для еды. Потрясение Цяо Кенана достигло предела. Если он не ошибался, Лу Синьчжи и Сюй Шан Ян, два сильнейших адвоката, и оказывается, оба геи? Как только он вернулся домой, он сразу взволнованно сообщил об этом Лу Синьчжи: — Я скажу тебе, только никому не говори… Лу Синьчжи оторвался от готовки, что это ещё за секреты? Цяо Кенан продолжал: — Ты знаешь Сюй Шан Яна? Это ужас, Сюй Шан Ян, с которым мы давно связаны и никак не можем отделаться, в общем, этот Сюй Шан Ян… Лу Синьчжи кашлянул: — В тот раз я выиграл. Цяо Кенан не преминул подчеркнуть: — А потом опять проиграл. Лу Синьчжи: — … А потом? Цяо Кенан: — Он гей. Лу Синьчжи: — Хм. «Хм? Хм?????» — Ты даже не удивлён?! А он тут дрожал от страха целый день, вот здорово! И тогда, подумав, что целомудрие не входило в список добродетелей Лу Синьчжи, Цяо Кенан не мог не задуматься о другой стороне вопроса: — Неужели… вы… вы с ним… — Он не в моём вкусе, а я не в его. Цяо Кенан зло цыкнул: — Ты тоже не в моём вкусе. Лу Синьчжи: — … «Спокойно, спокойно, он любит меня, он любит меня. О, Амитабха, он единственная настоящая цель в моей жизни, не будет его, я умру». Он глубоко вздохнул: — Когда-то давно я виделся с ним в ресторане. — В ресторане? Не в гостинице? — В тот день один владелец косметического салона устраивал в гостинице… Party, он тоже там был, там мы и познакомились. Лу Синьчжи признавался очень робко и невнятно, очевидно, это Party не было таким уж буквально… непорочным. Цяо Кенан: — … «Ни дна вам, ни покрышки, распутные, богатые геи!» После этого инцидента у Цяо Кенана надолго испортилось настроение. На самом деле, его поведение было обычным, таким же, как всегда, а вот Лу Синьчжи очень страдал. Между любящими всегда так: если один хмурится, другой печалится следом. Лу Синьчжи огорчённо думал, может, он зря это всё рассказал, только пробудил у парня плохие воспоминания? Теперь Лу Синьчжи терзался, не зная, что сказать, что сделать. Он так старался, но некоторые проблемы отношений можно решить только вдвоём, а выкладываться в одиночку бесполезно. Через неделю Цяо Кенан вдруг заявил ему: — Я хочу навестить моих родителей. Лу Синьчжи: — Да? Цяо Кенан вздохнул: — Они умерли, когда я учился в средней школе, в то время я ещё не знал, что я гей и не мог им признаться. Если бы они были живы, я бы в жизни не сказал им, но… Я ещё до сих пор ни перед кем не совершал каминг-аут. Надо полагать, сначала я должен признаться перед ними. Отец Цяо Кенана был судьёй, они с женой погибли в автомобильной аварии. Лу Синьчжи отчасти понимал его, но у него с раннего детства не было ни отца, ни матери, и он не очень понимал значение родственных чувств, поэтому никогда не затрагивал эту часть жизни парня. Лу Синьчжи подумал и спросил: — Ты несчастлив последнее время, поэтому хочешь этого? — Что? — ошеломлённо переспросил Цяо Кенан, — Я несчастлив? Он действительно был немного огорчён, но чтобы сказать, что он несчастлив? Лу Синьчжи: — Конечно, несчастлив, ты теперь каждый день вздыхаешь в три раза чаще, чем раньше, — и добавил, — И это только когда мы вместе, когда я вижу. Цяо Кенан округлил глаза и тупо уставился на Лу Синьчжи, а потом неудержимо рассмеялся: — Поэтому ты теперь так часто хмуришься? На этот раз Лу Синьчжи ничего не ответил. Цяо Кенан, всё так же улыбаясь, подошёл к мужчине и поцеловал в губы: — Ты действительно очень любишь меня. Лу Синьчжи по-прежнему молчал, но судя по тому, как покраснели его уши, ответ был ясен. Цяо Кенан медленно вздохнул, прижался к мужчине плотнее и почувствовал, как сильно бьётся его сердце, тревожно и часто. Вскоре Лу Синьчжи наклонился к его уху и прошептал: — Да. Что означает это «да», Цяо Кенан не стал уточнять. Он просто гладил мужчину по голове, перебирая пальцами его волосы, и думал: «Папа, мама, этот человек причинил мне самую большую боль, но теперь он так добр ко мне, он очень любит меня, и я тоже очень люблю его. Возможно, это совсем не то, на что вы надеялись, но я верю, что вы всё равно любите меня. Так же, как я люблю вас. Поэтому… Вы ведь не будете слишком против, верно?» *** Бутылка почти наполнилась, ещё один-два шарика, и всё. Лу Синьчжи утроил старания, окружив Цяо Кенана всесторонней заботой и согревая вниманием. Цяо Кенана уже тошнило от заботы Лу Синьчжи так, что он весь покрывался пупырышками, в душе творилось то же самое, он уже думал, что умрёт, пока дождётся наполнения бутылки и однажды просто потерял терпение и вынес «вердикт»: — Всё, завтра переезжаем ко мне. Лу Синьчжи вздрогнул. В этот момент он как раз очистил очередную виноградинку: снял кожуру и удалил косточки. — Что, последний шарик? — он посмотрел на стоящую на столе бутылку, протягивая виноградинку ко рту Цяо Кенана. Цяо Кенан съел виноградинку с ладони Лу Синьчжи и выпалил: — Чтобы ты любил меня до моей смерти и не изменял, я проглочу его, и он останется у меня внутри. В подтексте этой фразы имелось в виду, что «если не случится глобальной катастрофы планетарного масштаба, мы будем вместе всю жизнь». Но вместо того, чтобы растрогаться в такой чрезвычайно чувствительный момент, Лу Синьчжи вдруг проявил природную прагматичность адвоката: — А что, если я умру первым? 靠. — Если ты умрёшь, тебе будет плевать на то, что ты не сможешь взять с собой ТУДА. Лу Синьчжи очень серьёзно сказал: — Боюсь, мне и после смерти не будет покоя. Цяо Кенан задумался. Учитывая степень упорства Лу Синьчжи и его педантичность, если он до самой смерти не увидит эту бутылку наполненной до конца, это может стать для него смертельной обидой. Он улыбнулся: — Тогда ты придёшь ко мне ещё раз, подождёшь, пока я умру, и мы сможем перевоплотиться в следующей жизни вместе. Такой ответ полностью удовлетворил Лу Синьчжи, и он сказал: — Хорошо. Целая жизнь с Цяо Кенаном в обмен на один стеклянный шарик, по его мнению такой обмен… ну просто необыкновенно прибыльный. Вы всё ещё считаете Лу Синьчжи извергом и исчадием Ада? Разве он обратился бы к Будде, будь он изверг и исчадие? Ох, боюсь, что нет. *** Всё-таки нельзя просто сказать, что переезжаем, и тут же переехать. Лу Синьчжи потратил ещё полмесяца на сборы и расторжение договора аренды. В итоге, он вселился в дом Цяо Кенана и лёг в его постель одно-временно с официальным наступлением холодов. Отныне они правильные люди в жизни друг друга, и они пройдут весь путь бок о бок, до самой смерти, до будущего перерождения. Отрадно, поздравляю. *Песня安全感 (Чувство безопасности), исполнитель — Ван Ли Хом, он же Александр Ван (тайваньский певец и актёр американского происхождения, в его фильмографии есть боевик «Кулак возмездия», по мотивам того самого аниме…). Полный текст, перевод сырой, не обработанный: Oh, все эти годы я храню Твои туфли на высоких каблуках И ревную к тому, кто сегодня Целует твои губы. Oh, дорогая, почему ты всё дальше и дальше? Oh, Боже, что нам делать? Мы оба потеряли ориентиры. Oh, дорогая, ты тоже ждёшь того дня, Когда расстояние между сердцами сократится, И мы вернём утраченное чувство безопасности? Oh, невозможно забыть эту дикую любовь, Не важно, сколько было иллюзий, Оставшийся вкус любви всё такой же сильный. Любимая, ты тоже ждёшь того дня, Когда расстояние между сердцами сократится? Помоги мне вернуть утраченное чувство безопасности. Oh, любимая, почему ты всё дальше и дальше? Oh, Боже, что нам делать? Мы оба потеряли ориентиры. Oh, любимая, ты тоже ждёшь того дня, Когда расстояние между сердцами сократится? Позволь мне дать тебе чувство безопасности. Расстояние между сердцами может сократиться. Позволь мне дать тебе чувство безопасности. Клип на песню можно посмотреть на Ютуб по запросу: 王力宏 Leehom Wang — 安全感 *Примечание переводчика: данный текст есть обращение автора к читателям, некий монолог, рассуждения о новелле. Переведено с купюрами, потому что мне не всё показалось нужным и обязательным к переводу.  Слова автора: Всё закончилось. Я очень благодарна всем, кто поддерживал меня в этот период. Эта история была опубликована 06.12.2011, дата вполне ясная, поскольку я имею привычку регистрировать ход написания. В то время у меня был некоторый спад, и я решила написать историю о человеке, который был счастлив сам по себе, так сказать, в одиночку. В это время я установила свой рекорд скорости написания: за месяц было написано 150 тысяч иероглифов, а за два дня до окончания 2011 года я закончила черновой набросок новеллы. В то время, когда я задумывала сюжет, это должны были быть две параллельных истории. Это была линия не Чёрной Хризантемы, а линия Мэн Пина (смеюсь). Но когда придумывала название, оно оказалось слишком длинным, и тогда я приняла окончательное решение отложить на время… В общем, верность в любви — это главное. В этой части новеллы я очень хотела описать смертельный удар и отъезд за границу, в остальном я описывала всякие о-ля-ля XD, особенно физиологию, всесторонне раскрывая мой низменный и пошлый характер. Я не описывала постельные сцены с голыми мужчинами и женщинами, во-первых, это мой священный женский принцип, во-вторых, мне не нравятся синонимы половых органов, и я убеждена, что большинство людей не хотят видеть в новеллах мужской поло-вой орган в виде стебля, ствола, древка… Ай-яй, однако, я слишком это люблю (возбуждаюсь, как старшеклассник, листая долгое время словарь сексуальных терминов wwwwww). Каждый раз перед публикацией очередной работы я волнуюсь и жутко нервничаю, даже выпустив так много книг, это чувство неизменно. В Интернете всегда есть возможность получать немедленный отклик со всех сторон. Большое спасибо за помощь в выявлении ошибок правописания, опечаток, сомнительных моментов. Я довольно капризна и перед публикацией хочу сначала всё закончить, потому что хочу выразить всё, что хочу написать, а интеллект у меня очень хрупкий (в общем, всё сложно). К тому же, стиль написания отличается от моих прежних работ, так что, я готова к тому, что меня закидают тухлыми яйцами… Короче говоря, всем спасибо. Далее, позвольте мне рассказать о первоначальном замысле сюжета и о персонажах. Обычно я не касаюсь этого, эта часть должна принадлежать читателю, и мне не пристало вмешиваться. Но я подумала, что кто-то, возможно, захочет узнать, кому-то будет интересно почитать продолжение, кому-то не интересен такой прямой конец —  — взрывобезопасный. XD Большая часть этой истории построена на чистой физиологии. Говорят, (действительно говорят), что чувствовать удовольствие от полового сношения могут только люди и дельфины, однако, мой пёс, кажется, тоже проявляет к этому горячий интерес… (Я не решаюсь смотреть на него во время гона, это очень страшно). Короче говоря, секс нам дан природой, просто и непосредственно, мы можем получать от этого удовольствие, а это не так уж и плохо. Ты хочешь меня, я хочу тебя, есть 0 и есть 1, соединяемся к обоюдному удовольствию, и всем хорошо. Но это не означает, что нужно разделять телесное и духовное. Секс кажется очень простым, но в то же время, это очень тонкая материя. В древнем и в современном Китае, и за рубежом много людей изучали это явление. Секс отражает степень доверия и близости между людьми. Есть дыра, в которую можно вставить; приятно это или нет, как и насколько приятно, но это удивительным образом зависит от того, насколько глубок интеллект человека. Многие говорят, что мужчины ниже пояса — животные. Их нижняя часть действительно легко возбудима, однако, не имеет нижнего предела. Изначально Сяо Цяо сохранял нижний предел, но потом с мужчиной среднего возраста его диапазон принятия значительно расширился, а потом он добровольно попал в передрягу, и это отразилось на его вере в то, что он может быть любимым, но он заявил, что это не имеет значения. Когда вышло продолжение, действительно не имело значения, был он любим или нет, однако, это было вставлено в сюжет и показало, что степень его принятия Лу Синьчжи давно вышла из-под контроля. Это я хотела выразить в постельных сценах, и никто не виноват, если это оставило вас равнодушными. Возможно, мы просто находимся на разной волне, или я недостаточно хорошо написала, не убедительно. Прочие перипетии сюжета и переломы в чувствах я не буду описывать, эту часть я оставляю читателю, пусть он сам интерпретирует… Я написала всё, что задумала, и что смогла, поздравляю, мадам, поздравляю, милорд, все рады и счастливы. *Примечание переводчика: далее следуют спиноффы, одна глава повествует о событиях с точки зрения Хризантемы, и ещё одна о совместной жизни двух мужчин. Кроме того, прилагается некое интервью с героями, по типу ток-шоу (такой своеобразный художественный приём), но это уже для особых любителей. Слова автора: Для меня написание этой новеллы, как путешествие во время длительной работы. Путешествие очень счастливое, но не без терний. В пути я видела множество прекрасных пейзажей, встретила новых друзей. Я благодарна своей судьбе. Спасибо вам от всего сердца.