Добро пожаловать в Куббсвилль, или Посторонним W

*** Визит к копателям оставил у Кейна привычную горечь во рту — разве что немногим более острую, чем обычно. Не потому, что они опять потерпели неудачу, ибо неудача эта (пятая? шестая? впрочем, не так уж и важно) была логична и неизбежна, любой здравомыслящий человек мог предсказать такой исход еще на стадии проектирования первой попытки, а Кейн имел все основания считать себя человеком все-таки здравомыслящим. Просто трещина в отношениях этой парочки стала заметнее не то что с прошлой шахты (закончившейся, кстати, точно такой же неудачей, какая неожиданность), но даже и с прошлой встречи. Еще одна попытка, может быть, две, — и они разбегутся. Жаль. Вдвоем они были куда эффективнее, чем будут поодиночке. Кейн считал их самой удачной своей находкой за последние шесть лет. Парочка горе-террористов, не связанных ни с кем серьезным, а потому никому и не интересных. Единственный вариант, имеющий хоть какой-то шанс на достаточно долгое существование. Одиночки, на которых плевать и бригадирам периодически возникающих банд — и комиссарам, регулярно зачищающим эти банды. Вы хотели работать на шахте? Что ж, правительство Сильвии радо предоставить вам такую возможность за государственный счет. Сколько было подобных бригад за последние десять лет? И где они все теперь? На рудниках Кейселя или Замбики, если повезло. Если не повезло — в отвале. И все, заметьте, сугубо в рамках человеческой юрисдикции, автохтоны вроде бы и ни при чем. Эти твари даже защищаться предпочитают не своими руками. Обратно идти было труднее: сказывалась накопившаяся усталость, нога разболелась то ли от долгой ходьбы, то ли от неприятных предчувствий. Впрочем, какие же это предчувствия? Трезвый расчет и не замутненное никакими эмоциями понимание того, что должно произойти. Просто отчетливое видение последствий своих и чужих действий, и все. Нельзя называть такое — предчувствиями. Неразумно. А все же отличная пара была. И насколько же разные, несмотря на всю внешнюю одинаковость проблем и стремлений эти проблемы преодолеть. Оба — лишенцы, для которых вход в Куббсвилль закрыт навсегда. Во всяком случае, официально: ни одна общественная мембрана их туда не пропустит, а у персональных просто нет таких доступов. Оба не смирились с подобным ограничением, оба готовы на все, чтобы туда попасть с черного хода, просто прорубив достаточно глубокую шахту. На этом сходство кончается. Парень — идейный, с такими труднее иметь дело, но приятнее: они возвращали Кейну хоть какую-то веру в людей. Жаль, что и ломались они, как правило, первыми. Тварей он ненавидел и собирался с ними бороться всеми силами, за что и поплатился: был пойман на попытке протащить в Куббсвилль взрывное устройство, после чего мембраны для него оказались заблокированы автоматически, не потребовалось ни суда, ни следствия. Можно считать, повезло: карточка осталась незапачканной, никаких претензий у правоохранительных органов. А почему не срабатывает мембрана на полную — ну так кто же их знает, эти местные технологии-то? Может, просто генетика подкачала. Такое не подвергается осуждению, скорее даже посочувствовать могут. Девушка — не идейная ни в малейшей степени. Как раз та самая жертва генетики: на попытке что-то протащить был пойман то ли ее отец, то ли брат, Кейн толком не вник, да и не особо ему интересно было. Нет, не оружие, что-то куда менее радикальное, но тоже из списка запретного, того, чего твари по той или иной причине видеть на своей территории не желали. И теперь мембраны закрыты для всех ближайших родственников, чьи генетические карты совпадают с картой преступника более чем на треть. Ее дети смогут туда пройти на общих основаниях (Кейн подозревал, что именно это и бесит ее больше всего), она сама — нет. Не повезло. Бывает. Не такой уж редкий случай, в Эзратауне полно без вины виноватых генетических неудачников. Парень не знает, чего лишился — он ни разу не был внизу. Девушка — была. А потому работает как одержимая, с упорством маньячки в активной фазе. На износ. Только бы вернуться, взять хотя бы кусочек того, в чем ей отказали безо всякой ее на то вины. Она борется лишь за собственное счастье, на все человечество в целом ей плевать (как, собственно, и ему на нее), но именно поэтому она понятнее и человечнее, как ни странно это звучит. Ее цели не вызывают сомнений, мотивы прозрачны. Парень считает ее ненормальной, но относится философски, полагая, что партнеров не выбирают. Кейн же видит в ней наркоманку, лишенную дозы. Он ее понимает, как никто другой, потому что сам ходит вниз регулярно, близко знаком со всеми его соблазнами и слишком хорошо понимает, как трудно человеку им не поддаться. Да что там трудно — практически невозможно! И как же страшно может быть поддавшемуся такого лишиться — это Кейн тоже понимает очень хорошо. Он ей даже слегка сочувствует, хотя и не без брезгливости: ее тяга так и не уменьшилась за все эти годы, вечная ломка, такого не пожелаешь и врагу. Трудно не проникнуться жалостью, и даже вечная мантра о том, что «сами же виноваты», не всегда помогает. Да, виноваты. Да, могли бы заранее предугадать, чем обернется даримое удовольствие, и вспомнить древнюю мудрость о необходимости бояться чужих, приносящих дары. Могли бы подумать о том, чем придется расплачиваться. Все имеет свою цену и вопрос только в том, согласен ли ты ее заплатить, — об этом они тоже могли бы вспомнить. Да, могли бы. Но они люди, и этим все сказано, и ничто человеческое им не чуждо. В том числе и глупость. Кейн понимает это и помнит. Как и то, что и сам он тоже является человеком. А значит, тоже подвержен тем же слабостям, и с этим ничего не поделаешь. Все имеет свою цену. Невозможно избавиться от человеческих слабостей — и остаться при этом человеком. Но это вовсе не значит, что этим слабостям следует поддаваться. Нужно просто помнить о последствиях и не вестись на чужую ложь, какой бы привлекательной она ни выглядела. Помнить и понимать. И не поддаваться. Он для того и приходил к этой парочке каждый раз перед рейдом, чтобы там, внизу, ни на секунду не забыться и не забыть. Чтобы еще раз наглядно увидеть цену, которую ему придется заплатить за такую забывчивость, лишний раз посмотреть на то, в какую дрожащую тварь превращается человек, на миг потерявший бдительность и забывший о том, что красота убивает. И ужаснуться — снова. *** На полноценный аларм адреналина не хватило, так, легкий намек, шепот вместо крика, еле ощутимое пощипывание вместо удара электрическим током по оголенным нервам. Но сработало не хуже полноценного — проснулся Рик мгновенно и такой бодрый, словно это не он только что вовсю клевал носом, то и дело проваливаясь в муторный полусон над чашкой остывшей кофе и боясь заснуть окончательно. Кофе пришлось купить, потому что к ней давали бесплатную вирт-газету, и можно было сделать вид, что зачитался, главное — крепко держать пластинку газеты перед глазами и пялиться в нее с умным и сосредоточенным видом. Такой вид Рик делать умел, не один год отрабатывал на занятиях, приучившись спать с открытыми глазами и будучи постоянно настороже. В интернате помогало, помогло и сейчас. Он не стал заполошно вскакивать и в панике вертеть башкой — верный способ привлечь внимание и запалиться. Первым делом выдернул зонт из розетки — тот зарядился хоть и не полностью, но достаточно, на две, а то и три ночи хватит, а дальше глупо и загадывать, — и одновременно осторожно выворачивая голову туда, откуда ощутимо тянуло тревогой. Патруль. Двое обычных сторожей — и надзорник, вот ведь непруха! Сторожам еще есть вариант всучить обманку за полноценный чистопородный кейсарит, а у надзорников стойка на бесчиповых подростков в подкорку забита накрепко, таких на пустой породе не проведешь. Идут не торопясь, но частой щеткой, от столика к столику, никого не пропуская. Рик следил за их отражением в зеркале за баром, осторожно сползая с высокого стула и устремляясь к дверям — не напрямую, конечно же. И тоже неторопливо, вроде бы даже в раздумьях. Сначала к стойке, не очень уверенно, но спокойно и чуть ли не приближаясь к патрульным, но словно бы не замечая их в упор. А потом, когда его от них загородила небольшая очередь к портальной мембране — вбок, в сторону туалетов, уже куда более целеустремленно. От туалетов можно и на выход, там как раз рядом… Доставшийся от далеких предков инстинкт гнал его на улицу, вопя, что там — безопаснее. Инстинкт ошибался, и Рик это знал. Но инстинкт упрямо продолжал алармить, и огромное здание космопорта стало вдруг тесным настолько, что не вдохнуть, воспринимаясь одной большой ловушкой. Участие в патруле надзорника — это не просто так, это облава. Вопрос лишь в том — насколько эта облава случайна. Да нет, не может быть! Не настолько он великий самородок, чтобы ради его поимки так уж напрягаться, он ведь не убил никого, не ограбил… Могла ли Директриса сказать, что он таки украл что-то ценное? По зрелому размышлению вряд ли, но в запале после того их разговора… Тогда — вполне возможно. И это получается уже совсем другой расклад. Да нет, не может быть. Это паранойя беглеца, типичная психологическая реакция правонарушителя, которому кажется, что все вокруг только о его преступлении и думают. Они проходили такое. Спокойно. Патруль вполне может быть случайностью, пусть облава, да, но тоже случайная. Почему бы и нет? Может быть, ищут кого-то другого, с шахт постоянно убегают желающие пожить подольше, их ловят и возвращают обратно, это нормально. Может быть, вообще никого не ловят — так, плановая проверка документов. А он запаниковал, увидев единственный… Рик замедлил шаг и резко свернул к торговому автомату, словно привлеченный мигающей рекламой релаксантов. Подошел вплотную и, делая вид, что озадачен проблемой выбора, уставился на переднюю темную панель. Вернее — на то, что в ней отражалось. Не единственный. Выход на улицу был отрезан — второй патруль неторопливо галсировал по залу в рабочем построении, с разлетом в четыре шага друг от друга. Шли без излишней спешки, но бодро, частым зигзагом, просеивая суетящихся пассажиров и вежливо сканируя то одного, то другого. Почти не замедляя при этом движения, но — слишком часто. Пройти мимо них незамеченным нечего было и думать. — Простите, вы последний? Рик вздрогнул и обернулся. Обходя автомат и стараясь не только спрятаться за ним, но и сохранить при этом видимость спокойствия и естественности, он незаметно для себя пристроился в очередь перед мембраной. Портал ограниченного спектра, если судить по красочным логотипам над аркой, прямой выход в Куббсвилль и более никуда. Очень удобно для туристов, у которых каждая секунда на счету. В город через него не попасть, вспыхнувшая было надежда погасла прежде, чем успела толком сформироваться. Радужная пленка как раз в этот момент мигнула, рассыпаясь разноцветными искрами, стайка инопланетников в бирюзовых балахонах (мода? униформа?) загомонила на непонятном и продвинулась на шажок вперед, провожая следующего соплеменника в запорталье, где его ожидает вечный праздник. Ну, настолько, конечно, вечный, насколько хватит его карточки… Карточка. Если Тони копирнул квишку целиком, как говорил, то на ней наверняка сохранились и те десять премиальных то ли дней, то ли недель. Наверняка имеется и допуск, как же без него. Тони сказал, что провел полную переадресацию, а значит, и допуск сейчас на этой карточке тоже переадресован. — Да, я последний. Балахонистых впереди четверо. Нет, уже трое. Что же они так медленно-то? Приближение патруля Рик не видел, но чувствовал всем телом — плечами, спиной, затылком, вон даже волосы дыбом встали, похлеще любого аларма. Двое остались. Нет, один. Последний. Что же он так возится?! — Молодой человек! Эй, я к вам обращаюсь. Осыпается искрами мембрана. Желтый глаз валидатора. Карточку в приемную щель. Огонек мигнул зеленым, радужная пленка словно сама качнулась навстречу… — Эй, парень! А ну-ка покажь свою… Поздно. Мембрана — часть Куббсвилля. Хоть и буферная зона, но юрисдикция Эзратауна не распространяется по эту сторону радужной пленки. Тут свои законы. Их, как и кодекс Симбиоза, преподают в выпускном, потому Рик знал о них лишь из развлекательных лент. Впрочем, лент о Куббсвилле накручено немало, и во всех так или иначе говорится о невмешательстве. Взаимное невмешательство. То, что нужно! А контракты с их крючкотворными сложностями пускай себе мимо, он их заключать не собирается, даже самые кратковременные, ему бы только переждать в безопасности десять пусть даже и часов. На вполне законных основаниях. А потом — пойди отследи его, если он карточку выбросит. Предварительно, конечно, выйдя на другом конце города. В том же парке, к примеру, там тоже есть портал, и его адрес Рик вполне может вспомнить, если поднапрячься… Странно. Вокруг по-прежнему была серая муть, хотя переход вроде как должен быть мгновенным. Как и везде. Почему же тут не сработало? — Пожалуйста, сосредоточьтесь и представьте точный адрес желательного места прибытия. Очевидно, правильно сформулированный вопрос включил программу. Точный адрес! Ну надо же… Об этом Рик слышал впервые, он полагал Куббсвилль чем-то вроде того же Парка Аттракционов и потому не думал даже, что портал там может быть не единственным. Почему-то он был уверен, что куббсвилльская мембрана, в отличие от всех прочих, работает как дверь отсюда туда, жестко и однозначно. Оказалось, что это не так и точки выхода могут быть разными, как и везде. Удачно, однако! Так его вообще отследить нереально! Но неужели Куббсвилль такой большой? — Запрос не принят. Пожалуйста, сосредоточьтесь. Сосредоточиться — это можно. Понять бы только, что она имеет в виду под точным адресом, эта прога? Координаты в цифрах? Какие-нибудь три-четырнадцать или двести двадцать один-бэ? — Запрос не принят, адрес не опознан. Пожалуйста, уточните. Значит, не цифровые обозначения, иначе прога попросила бы уточнить именно цифры, а не адрес целиком. Тогда что? Сектора? Есть ли в Куббсвилле сектора? Можно проверить, на пробу — адрес желательного прибытия сектор один. — Адрес не опознан. Пожалуйста, уточните. Так, спокойно. Значит, не сектора. Тогда что? Кварталы? Нет, их бы перевели как сектора, тут наверняка применена какая-то другая система. Какая может быть еще система, если не цифры и не сектора? Может, разбивка по номерам порталов? Адрес прибытия — портал номер один. — Адрес опознан частично. Пожалуйста, уточните. Порталы без номеров, ясно. Но ориентация все равно скорее всего идет именно по ним. Просто по каким-то иным критериям. Центр. У любого города или парка должен быть центр, а в центре такого города, как Куббсвилль. просто обязан был центральный портал! — Запрос не принят. Уточните, какой из центральных порталов предпочтительнее. Стоп. Система понятна, но вот в центр сразу соваться не стоит. Лучше куда-нибудь на окраину, где потише и меньше народа. — Запрос в обработке. Уточните желательные параметры зоны прибытия. Ого! Значит, можно и так? Тогда… Окраина. Малолюдная и редко посещаемая. — Запрос принят к исполнению. Приятного отдыха. Мембрана осыпалась за спиной радужными блестками, под ногами пружинисто дрогнуло черное дорожное покрытие, напоминающее то ли твердую резину, то ли упругий пластик. Вокруг больше не было серой мглы. И зала ожидания космопорта тоже больше не было… ***