Высокое напряжение

Матсукава ненавидел такие моменты – когда лежишь в темной комнате, смотришь в потолок и не можешь уснуть. Они с Макки поужинали, сходили вместе в душ, хорошенько оттянулись перед сном в постели, и теперь Ханамаки – сладенько посапывал рядышком, а Маттсун не мог сомкнуть глаз. Он пересчитал овец, баранов, коров и прочих копытных, включая Ойкаву, прыгающего через волейбольную сетку, но сна не было. Макки спящий рядом раздражал, луна в окно светила слишком ярко, под одеялом было жарко, а без – холодно. На подушке кончились холодные стороны, часы на тумбочке неприятно тикали, а Такахиро срывался во сне на глубокие вздохи, чем невероятно отвлекал. Иссей повертелся ещё, зачитал названия всех книг на полке напротив кровати, понаблюдал за спящим парнем рядом, понимая, что все же не может на него злиться (хотя он вообще-то ни в чем и не виноват) и снова вперился взглядом в потолок. Сон – зараза не приходил. На часах было – 3:27, когда его наконец сморило. Матсукава задремал, совсем чуть-чуть, наконец-то чувствуя, как его медленно накрывает пеленой сладкой усталости, и в этот момент его пронзило волной адреналинового страха. Резко вынырнув из объятий Морфея, Маттсун понял, что на него упало колено Ханамаки. Мать его! Вот сейчас?! Очень подходящий момент. Иссей развернулся и осмотрел голое тело рядом с собой. Розоволосый почмокал во сне, вытянул руки под подушкой и потянул назад выпрямленную ногу, полностью оголяя себя и, в частности, свой зад. План в голове созрел сам. Матсукава потянулся к тумбочке, нащупал наручники, которые они давненько не использовали, и, не сдержав мерзенького хихиканья, аккуратно пристегнул руки Макки к спинке кровати. Сейчас он ему отомстит за всю ночь сладкого сна. Пока он тут мучился. Такахиро выделялся исключительной способностью – спать, даже если по нему едет танк, во время землетрясения, когда при этом на улице ещё началась третья мировая. Как убитый – это про него. Поэтому Маттсун был почти свободен в своих желаниях. Иссей откинул ненужное теперь одеяло, рассматривая Макки в неровном свете светающего неба. Прижался губами к плечу, дрожа в предвкушении – сколько всего можно с ним сделать. Пальцы ловко пробежались по выступающим позвонкам, огладили поясницу, задержались у соблазнительной ямочки, выводя круги-узоры на белой коже. Такахиро тихонечко всхлипнул, но не проснулся. Идея в голову пришла сама собой и Маттсун выскользнул из кровати, только чтобы вернуться через минуту с искусственным павлиньим пером, вытащенным из цветочной композиции в прихожей. Вид обнаженного Ханамаки немного выбил из лёгких воздух. Красивый, какой же он красивый, подумалось Иссею. Непостижимо потрясающий и самый любимый. Глаза заблестели вдвойне, мысли о бессоннице, мести и вообще обо всем из головы вылетели. Матсукава забрался на кровать, уселся около своего парня и провел осторожно по спине пером. Синтетические волоски легко, невесомо скользнули по молочной коже, а следом она покрылась мурашками. Это привело Маттсу в иррациональный восторг. Он сделал так ещё раз, потом провел по ногам, вызывая новую волну гусиной кожи. Макки дёрнулся, заерзал, укладываясь чуть боком. Теперь вид был ещё лучше. Иссей провел пером по тут же поджавшемуся животу, скользнул ниже, задевая твердеющий член. Такахиро недовольно заворочался, дёрнул руками, в попытке собрать подушку, нахмурился, но – вот ведь – не проснулся. Наручники позволяли немного поджать руки и в целом не доставляли дискомфорта, благодаря кожаным браслетам и длинной цепочке, но Матсукава все равно невольно застыл и немного даже испугался, что его застанут за весьма неоднозначным занятием. Другим краем сознания он хотел, чтобы Макки уже проснулся и... ну и что-нибудь он бы придумал. Это же – Макки. Перо запорхало над парнем, обводя лицо, шею, грудь, плоский живот. Ниже, ниже, Иссей пощекотал яички, обвел бесконечные, крепкие ноги, не удержавшись провел по пятке, посмеиваясь, когда нога дёрнулась и поджалась. Теперь Такахиро лежал на спине – подушка из-под головы уехала вбок, ноги широко разведены в стороны, а руки сведены за головой. Какой простор воображению. Маттсун легко переполз по кровати, чтобы оказаться между разведенных ног, облизал взглядом фигуру, невольно задерживаясь на эрегированном члене, лежащем на животе и слегка сочащемся смазкой. Очень неплохо. Иссей снова ввел в игру пёрышко и повел им медленно – от лица вниз. Когда он дошел до ствола, собирая пером капли смазки, то услышал вполне отчётливое и томное: – Маттсу... Парень испуганно поднял взгляд, но не встретился с ответным. Макки бормотал во сне. Это было одновременно возбуждающе и обидно. Он же тут, вот – живой, настоящий, а Такахиро там во сне с ним же и развлекается. Хитрый жук. Мало ему было вечером? Ну ничего. Иссей твердо решил показать, что такое стонать его имя и, отбросив перо, осторожно огладил тело Ханамаки. Руки прошлись по возбужденному телу, пальцы задели и сжали соски, тут же спускаясь ниже и обводя тазовые кости. Матсукава наклонился и опалил дыханием слегка подрагивающий член. Удержал дернувшиеся бедра и медленно, и широко лизнул от мошонки до сочащейся головки. Макки задрожал сильнее, снова задвигал тазом, пытаясь толкнуться. Иссей придавил его к кровати, обхватив головку губами и всосав в рот. С губ Такахиро сорвался жаждущий стон. – Вау, – вот теперь он точно проснулся. – Потрясающий вид. Маттсун хмыкнул, пустив по члену вибрацию, и обвел языком головку, затем толкнувшись в уретру. Хиро всхлипнул, дёрнулся, пытаясь получить больше, и снова был пригвожден к кровати. Матсукава вобрал ствол в рот, помогая языком, насаживаясь глубже. Заскользил вверх-вниз, наращивая амплитуду, затем задерживаясь и снова дразня чувствительную головку. Чередуя быстрые поступательные движения и неторопливую ласку, Иссей срывал глубокие стоны-хрипы с губ Ханамаки. Тот отчаянно задергал руками, звеня цепочкой наручников, и выстонал его имя. – Эй, Маттсу... м-м-м... ах... может ты уже... о боже. Скользнув рукой вниз, Матсукава сначала сжал яйца в руке, поперекатывал их, чуть поглаживая, затем спустился ниже и вошел в Макки сразу двумя пальцами. Сразу же отыскав простату, он погладил ее, надавил, и только почувствовав быстрый конец, тут же вытащил пальцы и выпустил член изо рта. Дьявольски ухмыльнувшись на возмущенный возглас, Маттсун прошёлся пальцами по бедрам, обхватил поджавшиеся яички губами и с упоением пососал, слегка оттягивая. О вот так, хорошо. – Хочу тебя слышать, – опалил дыханием головку. – Давай, Макки, покажи, как ты умеешь кричать. Ханамаки и правда вскрикнул, задвигал бедрами, теперь уже никем не удерживаемыми, и толкнулся во влажный рот, так милосердно предоставленный. Иссей упёрся ладонями по обе стороны от его бедер и облизал по кругу, приглашая. Хиро от приглашения не отказался. Широкими взмахами он начал вбиваться в услужливо открытый рот и расслабленное горло. Толчок, ещё, чуть помедленнее – да, вот так – толкнулся, изогнулся над кроватью и излился прямо в гланды. Матсукава выпустил член изо рта, сглотнул и резво перевернул Макки на живот. Скользнул пальцами в приоткрытый влажный анус. Такахиро замученно всхлипнул, застонал, отклячивая зад, и Матсукава удерживая его раскрытым большими пальцами, толкнулся в горячее нутро. Застонал от желанной тесноты, вышел, почти полностью, снова резко толкнулся. Хиро вскрикнул. – Ну же, резче. Ладно, просить было и не надо. Матсукава задвигал бедрами, рассматривая, как член скользит во влажном, припухшем отверстии. Так и оставив два пальца внутри, всего на фалангу. Макки закричал сильнее, сам насаживаясь на пальцы и член. Комнату огласили пошлые звуки шлепков кожи о кожу. Иссей входил резко и грубо, оглаживая подушечками стенки, то раскрывая анус сильнее, то проталкивая пальцы вслед за членом глубже. Ритм выходил рваным, Такахиро то опадал, то резко насаживался, крича и кусая подушку. Член дернуло, Ханамаки последний раз двинул бедрами назад и судорожно задышал. Спермы почти не было. Зато Матсукаве вполне хватило, чтобы содрогнуться следом и заполнить своего парня изнутри. Секунды он ещё двигался, вбивая свою сперму глубже, затем выскользнул и накрыл тяжело дышащее тело собой. – Стесняюсь спросить, – начал Макки, едва дыхание выровнялось. – Это доброе утро или спокойной ночи? – он хихикнул и слегка повернул голову, чтобы увидеть любимые губы и прижаться к ним лёгким поцелуем. – Это месть, вообще-то, – широко улыбнулся Маттсун. – Ты мне спать не давал, знаешь ли. Ещё и эротику какую-то со мной в главной роли смотрел. – Серьезно? Не помню. Матсукава встал, расстегнул наручники и тут же схватил несопротивляющеся тело в охапку. – И хорошо, что не помнишь, а если и помнишь, то я быстренько из твоей головы все вытрахаю. – Ты уж постарайся, – принял Ханамаки, и прижавшись покрепче, затянул Иссея в глубокий поцелуй.