Четверг, 23 августа 2012 года
[Гермиона]: Вы двое придёте сегодня вечером, так ведь? [Гарри]: Мы с Джинни будем там в семь. Дети останутся ночевать у Билла и Флёр [Гермиона]: Когда вернутся Артур и Молли? [Гарри]: Джинни говорит, что через восемь дней и четыре часа [Гермиона]: От них что-нибудь слышно? [Гарри]: Они звонили вчера. Похоже, им весело притворяться магглами [Гермиона]: Они молодцы***
Гермиона и её хогвартская банда всё ещё работали над последними штрихами, когда начали прибывать гости. Всё помещение было заполнено крошечными магическими огоньками, как фиолетовыми, так и белыми. Они двигались, когда люди приближались, и их было невозможно поймать. Всякий раз, когда кто-то проходил через комнату, вокруг них вспыхивали огни. Эффект был довольно забавным, и Изабелла несколько раз прошла туда-сюда, чтобы просто развлечь остальных. Они решили не подавать волшебные кексы на открытии. Вместе с вином потребовалась и нормальная еда. Они также решили, что хотя и пригласили только друзей, это была вечеринка. Двери будут открыты, и любой желающий сможет присоединиться к ним. Первыми прибыли Джордж и Рон, которые быстро обняли её и вручили бутылку Огдена. Не прошло и двух минут, как вошли Чарли и Анита с родителями Гермионы, а за ними и Хагрид. Гермиона тут же трансфигурировала один из стульев в огромный диван, чтобы он смог сесть. Затем поприветствовала родителей. Они всё ещё жили в Австралии. Оказалось, что заклинание памяти, которое она на них наложила, не было самым лучшим. Вероятно, она была слишком эмоционально расстроена в то время. Они забыли о ней и переехали, но к Рождеству им обоим стали сниться яркие сны о том, что их дочь — могущественная ведьма. К концу февраля они пришли к выводу, что магия может быть реальной, и их собственная дочь, возможно, отослала их в безопасное место. Но хотя заклинание памяти исчезло, внушённое ею желание переехать в Австралию было довольно сильным. Даже если они знали правду, то не могли даже подумать о возможности возвращения в Англию. Когда Гермиона нашла их, никто уже не мог точно сказать, искренним чувством или результатом принуждения была их любовь к Австралии. В конце концов они не захотели снова подвергаться воздействию магии для возвращения в Англию и остались. Гермионе не разрешили установить каминную сеть у магглов, поэтому она купила однокомнатную квартиру вниз по улице от своих родителей с единственной целью иметь связь с Пертом. Она зарегистрировала его под именем Хоппетосс и старалась навещать их как можно чаще. А поскольку мистер и миссис Грейнджер не могли самостоятельно пользоваться каминной сетью, она попросила Чарли и Аниту забрать их. Медленно, но верно место заполнилось знакомыми лицами. Одни были приглашены, другие нет. Это была вечеринка. Маркус Флинт зашёл со своей командой по квиддичу, и Оливер Вуд тоже. Гермиона задалась вопросом, не будет ли это проблемой, но, очевидно, профессиональные игроки были очень дружелюбны по отношению друг к другу, пока их ноги были на земле. Это правда, что говорят люди. Время летит, когда ты проводишь его приятно. Пэнси привела с собой Дафну и Алексея. Дафна убедила Оливера Вуда побыть диджеем, поэтому он аппарировал обратно в свой дом, чтобы забрать нужное оборудование, и вскоре заиграла музыка. Изабелла и остальные новоиспечённые выпускники посылали сообщения людям, так что слух о неплохой вечеринке на Косой аллее распространился быстро. Ханна Эббот в какой-то момент начала подавать алкоголь у стойки, хотя Гермиона решила не пить слишком много, потому что подозревала, что в толпе есть парочка репортёров. [Драко]: Как всё проходит? [Гермиона]: Выглядит как вечеринка, на которую меня никто никогда не приглашал [Драко]: Ты хоть веселишься там? [Гермиона]: По большей части я чувствую усталость [Драко]: Бедняжка [Гермиона]: Как закончить вечеринку? [Драко]: Фейерверки? Огнедышащие драконы? Пламя? [Гермиона]: Отличная идея. Я собираюсь найти Джорджа [Драко]: УдачиПятница, 24 августа 2012 года
На следующее утро кафе выглядело как место проведения боевых действий. Гермиона, Изабелла и Эрик решили не убирать вчера вечером, а просто разобраться со всем утром. Теперь они сожалели об этом. Гигантские таблички на окнах заявляли, что они откроются через 30 минут, поэтому пришло время доставать палочки и убирать весь этот беспорядок. Начинать заваривать чай и расставлять кексы. Эрик и Генри пришли пораньше и были заняты приготовлением кофе. Изабелла и Гермиона пытались вспомнить, как они решили расставлять столы по комнате. Гермиона вдруг услышала хлопок, донёсшийся из служебного помещения. Верный признак того, что кто-то аппарировал в магазин. Прежде чем она успела отправиться на разведку, Драко и Тео вышли оттуда, с любопытством разглядывая беспорядок. — Полагаю, вечеринка удалась. Судя по беспорядку, я бы сказал, что атмосфера была не самой семейной. Гермиона проигнорировала замечание Тео и подошла поприветствовать их. — Я не знала, что у нас там есть точка аппарации. Думаю, вариант прийти, когда кафе на самом деле откроется, вы не рассматривали. — Мы рассматривали себя VIP-гостями, поэтому оставили за собой право собственного расписания появления здесь, — Тео подмигнул, протягивая ей коробку шоколадных конфет, которую Гермиона тут же открыла и поставила на прилавок (после того, как сама съела одну, конечно). — Понятно. Хочешь кекс? Правда, проявится надпись «Я поддерживаю Гермиону Грейнджер», зато бесплатно. — Серьёзно, Гермиона. Ты уже помечаешь своих последователей? Не слишком ли? — Метка красивая, фиолетовая и исчезает через 10 часов. Все в хорошем настроении. У нас даже есть большой знак, предупреждающий людей об этом. Если они не хотят выразить поддержку, то не получат бесплатный кекс. — Это на самом деле гениально. Маркировка людей в придачу к раздражению других кандидатов. — Кстати, о других кандидатах. Вы, ребята, хоть представляете, что они собираются делать в эти выходные? — У Флориш и Блоттс огромная вывеска. Похоже, что все догадавшиеся выпустить автобиографию будут там в эти выходные. Некоторые из них подписывают книги. Умный ход. — Нотт, ни слова больше о моём решении не публиковать автобиографию. Я веду себя по-другому. Это здорово, что мы разные. В конце концов, все знают, что магглы странные, а я магглорождённая. — Это твои слова, а не мои. — И где же Забини? — Избегает нас где-то поблизости. — Умный парень. Они втроём болтали, пока Изабелла и Эрик занимались уборкой. Гермиона рассказала им, кто посетил их прошлой ночью, и они похвалили её за масштабность. Оба решились взять кексы, и на тыльной стороне ладони сразу же появились слова «Я поддерживаю Гермиону Грейнджер». Гермиона заметила, что Драко держался довольно тихо, довольный тем, что Тео взял на себя большую часть разговора. Время от времени он вставлял несколько коротких комментариев, но в основном просто отходил на задний план. Ударившись в воспоминания, она поняла, что обычно так и было. В тех редких случаях, когда они оставались наедине, у него, казалось, не возникало проблем с разговором, но в присутствии других он в основном молчал. Она была удивлена, насколько его поведение сейчас отличалось от поведения того Драко, которого она помнила в Хогвартсе, который всегда был в центре внимания, хотя по большей части просто бросался оскорблениями в людей. В какой-то момент ей придётся спросить его об этом. Они не задержались надолго. Когда время приблизилось к открытию, они попрощались и исчезли в подсобке, откуда Гермиона услышала хлопок аппарации. — С каких пор вы дружите с ними? — послышалось от Изабеллы. Гермиона повернулась к молодёжи и увидела на их лицах неприязнь и что-то, граничащее с враждебностью. — Эти двое были на моём курсе в Хогвартсе. Я бы не назвала их своими друзьями, но мы и не незнакомцы. Они такие же избиратели, как и все остальные, и каждый может быть здесь желанным гостем. Я не собираюсь быть одним из тех Министров магии, которые благоволят друзьям и едва ли смотрят в сторону кого-то ещё. Я хотела бы быть той, кого может поддержать каждый, независимо от того, на какой факультет их распределили, когда им было одиннадцать. — Но эти двое — зло. Вероятно, они были Пожирателями Смерти. — Их отцы, возможно, и были Пожирателями Смерти. Но это было очень давно. Возможно, вы этого не знаете, но я очень упорно боролась за реабилитационную программу после войны. И часть этой реабилитации заключается в том, чтобы остальная часть магического сообщества простила тех, кто, по мнению сфер, изменил свой путь. Эти ребята даже не были совершеннолетними во время войны. Если уж на то пошло, то избегать их или кидать в тюрьму — не путь к исцелению общества. Гермиона не была уверена, что ей удалось до них достучаться. Возможно, Пэнси была права насчёт того, что молодое поколение видит всё в чёрно-белом цвете. Это было так легко, когда можно было просто определить, кто герой, а кто злодей. Добро, зло и аккуратный маленький конец, где рыцарь убивает дракона. Вот чему учили детей. Потребовалась зрелость, чтобы увидеть серых и понять, что не все герои совершенны, и не все злодеи действительно такие плохие. Она решила попробовать другой подход. — Люди редко бывают по-настоящему злыми. Действия некоторых людей являются злом, но обычно всё не так поверхностно. Мы редко знаем, что происходит в головах тех, кого мы называем нашими врагами. Некоторые люди делают злые вещи намеренно, в то время как другие не знают о вреде, который они причиняют. Некоторые обращаются во тьму, когда им больно. Грубить кому-либо никогда не является хорошей идеей. Её аудитория, казалось, не была убеждена. — Вот почему использовать сферы было лучше, чем просто отправлять всех в Азкабан. Я, например, доверяю суждениям сфер, и если они говорят, что эти двое изменили свои пути, то я готова простить и забыть. Вы должны по крайней мере быть готовы поддержать разговор с ними. В глазах Изабеллы всё ещё читался скептицизм, а спокойное поведение Генри казалось каким-то более враждебным, чем обычно, но времени на дальнейшие размышления не было, потому что пора было открывать двери. На улице собралась целая толпа. [Гермиона]: Почему ты всегда такой тихий, когда вокруг люди? [Драко]: Наверное, это привычка [Гермиона]: Почему? [Драко]: Они помнят войну и то, что я сделал. Если они не понимают, что я рядом, они не выходят из комнаты [Гермиона]: Серьёзно? [Драко]: Ну, и не бросают помидоры или заклятия [Гермиона]: Я даже не знаю с чего начать. Что не так с людьми? [Драко]: Я не шутил, когда сказал, что удивлён, что ты ещё не прокляла меня [Гермиона]: А что насчёт Тео? [Драко]: Мало кто знает, что он делал во время войны. Они подозревают, но не могут этого доказать [Гермиона]: Это было плохо? [Драко]: Не так плохо, как у некоторых других. Не так плохо, как впустить Сивого в Хогвартс [Гермиона]: Знаешь, это было невероятно глупо [Драко]: ЗнаюСуббота, 26 августа 2012 года
Дом Гермионы, расположенный чуть севернее Паддингтона, был белым трёхэтажным поделённым надвое зданием с подвалом в районе, который жители Лондона называли Маленькой Венецией. После её пребывания в Кембридже, когда она снимала квартиру в маггловском районе, она начала понимать, почему так много магических семей предпочитают жить в сельской местности. В Кембридже ей приходилось строго ограничивать использование палочки дома, иначе она рисковала, что соседи будут говорить о плохом интернете и мерцающих лампочках. В многоквартирных домах всё так сильно было взаимосвязано, что она даже не могла оставить какую-нибудь защитную установку. Когда Гермиона решила бросить учёбу и начать работать, она также подумала, что пришло время купить себе дом. Желательно в Лондоне. Она думала о том, чтобы жить в чисто магическом сообществе, но хотела иметь доступ к таким простым вещам, как возможность дать свой адрес родственникам и старым знакомым. Она, вероятно, посмотрела на 30 разных вариантов, прежде чем остановиться на этом. Он был прекрасным. Отличный район, и дом просто фантастический. Больше 300 квадратных метров и 6 спален, возможно, были перебором для одного человека, но она полагала, что сможет заполнить пространство книгами, друзьями и магией. Поначалу её беспокоило то, что дом был смежным. А что, если сосед ей не понравится? Что, если её магия начнёт приносить неприятности? Но дом был слишком хорош, чтобы от него отказываться, и она решила, что сможет решить возникшие проблемы. По чистому совпадению позже она узнала, что Чарльз, джентльмен, который владел другой стороной дома, был сквибом, поэтому многие из осторожных модификаций, которые она установила на своей стороне здания, были ненужными. Они прекрасно ладили, и однажды она даже одолжила ему домового эльфа, когда ему понадобилась помощь в ремонте подвала. В эти дни у домашних эльфов было свободное господство над подвалом, и именно там они также имели возможность предоставлять услуги прачечной. На первом этаже у неё были прихожая, гостиная и комната с камином, достаточно большим, чтобы два человека могли войти или выйти, не ударяясь головой или локтями. Там также были кухня и столовая. На двух верхних этажах располагались её спальня, кабинет, библиотека и три комнаты, которые редко использовались, а ещё большой балкон и красивая терраса на крыше, откуда она могла смотреть на канал. Однажды она даже собиралась заняться бегом и каждое утро выходить на улицу в спандексе, как все остальные в округе. Гермиона очень любила свой дом, хотя он и обошёлся ей очень дорого. Он стоил больше, чем она могла позволить себе в то время, что означало, что она должна была занять довольно большую сумму у Гарри. Её работа в Министерстве не подразумевала зарплату, достаточную, чтобы заплатить ему, но как только она начала работу в Ф. Р. Э. Д. с Джорджем, доход резко возрос, и она сразу же вернула Гарри долг. Теперь дом принадлежал ей, и ей бы потребовалось много времени, чтобы согласиться жить в другом месте. Сегодня на Косой аллее был долгий день. До того, как Хогвартс-экспресс покинет платформу 9 и ¾, оставалась всего неделя, и каждая волшебная семья отправлялась за покупками, и все дети хотели попробовать фиолетовый кекс. Кафе Гермионы на Косой аллее неофициально стало называться Пурпурный дворец, и хотя никто не мог вспомнить, кто придумал такое название, оно быстро прижилось. Весь день там был аншлаг, поэтому Гермиона отклонила приглашение Ханны и Невилла на ужин. Она просто хотела пойти домой посидеть в библиотеке в тишине. Если бы у неё хватило сил открыть глаза, она, возможно, подумала бы о том, чтобы взять книгу. Но она этого не сделала. Эльфы знали, что её нельзя беспокоить в библиотеке. Если Гермиона была там, им разрешалось входить только когда она звала. По их настоянию она согласилась поставить один из тех магических столов рядом со своим стулом. У этого стола был свой аналог на кухне, так что они могли посылать ей закуски, напитки и случайные сообщения, когда она отгораживалась от мира в библиотеке. Она пробыла там уже час, когда её фред завибрировал в кармане. [Драко]: У нас проблема. Ты можешь прийти сегодня вечером? Нам нужно выработать стратегию [Гермиона]: Я ни за что не встану со стула. Что там у тебя? [Драко]: Мой источник в Пророке получил завтрашний заголовок [Гермиона]: Насколько всё плохо? [Драко]: Это может быть плохо, трудно сказать на данный момент. У меня только заголовок Гермиона откинула голову назад и снова подумала, не начать ли ругаться. Она действительно не хотела сдвигаться ни на дюйм. Каждый мускул на её лице болел от улыбки и разговоров. Она знала, что должна справиться с этим, но чувствовала себя комфортно. Поездка в Нотт-мэнор так поздно не казалась хорошим планом. [Драко]: Я, наверное, смогу убедить Батти подать что-нибудь не фиолетовое. Казалось, для Драко было очень важным поговорить с ней. Его сообщения выглядели почти умоляюще. Наверное, ей стоит его увидеть. Но в таком случае ему придётся прийти к ней. Здесь ей было слишком уютно. [Гермиона]: Если ты хочешь поговорить со мной, тебе придётся сделать это здесь [Драко]: У тебя дома? Правда? Ты уверена? [Гермиона]: Конечно, почему бы и нет. Ты меня не пугаешь, Малфой [Драко]: Хорошо, как мне тебя найти? [Гермиона]: Кинь в камин летучего пороха и произнеси «Вилла Виллекула»* [Драко]: Серьёзно? Что не так с «Дом Грейнджер»? [Гермиона]: Министерство сказало, что я могу зарегистрировать свой камин под любым именем [Драко]: Им стоит создавать какие-то рекомендации для этого [Гермиона]: Что в этом весёлого? [Драко]: Я найду лошадь во внутреннем дворе? [Гермиона]: Возможно. Ты будешь смеяться надо мной всю ночь или придёшь сюда? [Драко]: Я направляюсь к тебе. Увидимся через две минуты [Гермиона]: Я в библиотеке [Драко]: Ну конечно Гермиона позвала Спайка, который с почтительным видом появился на пороге библиотеки. Она сказала ему, что он должен будет проводить к ней мистера Малфоя. Затем она закрыла глаза, решив немного отдохнуть, прежде чем думать над любой плохой весточкой, которую принесёт Драко. Через несколько минут она засекла приближение Драко. Она потянулась за своей палочкой, и поскольку её стул был единственным в комнате, она просто превратила его в трёхместный диван, чтобы Драко мог сесть. Он так и сделал. — Ни обезьян, ни лошадей я не вижу. — Я держу животных на своём пиратском корабле. — Ну конечно, Пеппи. Драко и сейчас держал какие-то бумаги. Возился с ними. Теперь, когда он был здесь, он, казалось, не был уверен, хочет ли говорить о том, что его беспокоило. Гермиона тоже не была уверена, хочет ли она услышать плохие новости. До тех пор, пока она не знала, что ей придётся иметь с этим дело. — Как бы ты назвал этот дом, если бы это зависело от тебя? — Даже не знаю. Я бы, наверное, просто воспользовался адресом. — С тобой не весело. Они немного помолчали. Гермиона просто устала, а Драко глубоко задумался о чём-то. — Я слишком устала, чтобы гадать, так что рано или поздно тебе придётся рассказать мне. — Полагаю, что да. У тебя есть что-нибудь выпить? Драко перепугался до полусмерти, когда Гермиона вдруг во всё горло позвала Спайка, который тут же появился в дверях библиотеки. Драко попросил «выпить, любой напиток, только что-нибудь с алкоголем», а Гермиона попросила «то же самое». Спайк исчез, и через минуту перед ними на столе появились две кружки московского мула**. — Ну, по крайней мере, они не фиолетовые, — пробормотал Драко, и Гермиона кивнула в знак согласия, прежде чем сделать глоток своего напитка. Затем она просто ждала, когда Драко наберётся храбрости и скажет ей. — Ладно, ты можешь не знать этого, но Ежедневный пророк печатается ночью. Это означает, что заголовки и макет устанавливаются накануне вечером. Обычно примерно к восьми, но они оставляют место для последних изменений до полуночи. Гермиона только кивнула. Она достаточно много знала про Придиру, так что могла догадаться, как работает Пророк. — Вот уже несколько лет я плачу парню в типографии за то, что он пересылает мне заголовки по ночам. Это даёт мне немного времени, если какая-то история собирается всё испортить. Гермиона решила не комментировать, что она думает о такой практике. — Я предполагаю, что мне не понравится та ложь, которую Пророк напечатает завтра. — Думаю, что нет. — Ты собираешься сказать мне, что это такое? — Ты должна помнить, что я получаю только заголовки. Это может значить, что догадаться о содержании статьи довольно трудно. К тому же, это может быть не окончательная версия. Иногда редактор меняет что-то в последнюю минуту. — Это значит «нет»? — Что? — Ты не скажешь мне того, чего не хочешь. Драко вздохнул и протянул ей бумаги. Это был простой список заголовков, никаких указаний на то, насколько велика та или иная статья, или есть ли у неё сопутствующие фотографии. Ближе к началу списка она увидела оскорбительный заголовок: — «Спать со змеями — неужели герой Грейнджер соблазнилась тёмной стороной?» — Поразительно. Когда Ежедневный пророк начал ссылаться на Звёздные войны? — Ссылаться на что? — Да так, ни на что. Просто маггловский фильм. Они называют свою магию «силой», и у них есть суперзлодеи, которые используют «тёмную сторону силы» или что-то в этом роде. Большинство фильмов посвящено остановке множества суперзлодеев. — Я знаю о Звёздных войнах, Гермиона. Но серьёзно. Это всё, что ты можешь сказать по этому поводу? Что это цитата из фильма? Это всё равно, что найти фотографию своей девушки, изменяющей тебе, и комментировать хорошее качество листов. — У меня нет девушки. Если Пророк собирается представить меня и Пэнси объектами статьи, тогда я уверена, что люди всё поймут. Она не в моём вкусе. — Я очень сомневаюсь, что речь идёт о Пэнси. Они немного помолчали. Нет, наверное, дело было не в Пэнси. Обессиленная Гермиона на мгновение закрыла глаза. Она задалась вопросом, заснула ли она на секунду, когда Драко заговорил. — Мне не следовало танцевать с тобой. Слишком много людей наблюдало за происходящим. — Расслабься, Малфой. Они были слишком заняты развлечениями, чтобы заметить нас. Кроме того, это было несколько недель назад. Я бы сказала, что ЭТО больше не стоит новостей. — Это не имеет значения. Несколько недель или лет назад, тебя всё равно никогда не должны были видеть на расстоянии ближе пяти метров от меня. — Ты не знаешь, в этом ли дело. Это может быть что угодно, а может быть и ничего. Мы узнаем это завтра. — Ты должна попытаться отнестись к этому серьёзно. Это может испортить твою жизнь. — Сомневаюсь. Пророк и раньше печатал чушь обо мне. Каким-то образом я всегда выживала. — И если это касается меня или Тео… — Не знаю. Лучший подход, вероятно, просто игнорировать это. Если меня спросят конкретно о чём-то, то я скажу правду. — Что именно? — В данный момент я ни с кем не «сплю», но даже если бы и спала, это не их дело. — Тебе стоит подготовить ответ получше. Ты общественный деятель. Люди чувствуют, что они вправе иметь своё мнение о какой угодно детали твоей личной жизни. — Я слишком устала для этого. Скажи мне, как бы ты разобрался с этим. — Даже не знаю. Если это то, о чём я думаю, то тебя просто видели вокруг «змей» слишком часто в последнее время, чтобы кто-нибудь поверил правде. Это именно то, чего я пытался избежать. Опять же, я очень сожалею о танце. — Прекрати самобичевание. Я была там. Для танго нужны двое. Это не твоя вина. — Танго? — Просто люди так говорят. Это значит, что я не брыкалась, не кричала и не убегала от тебя. Танец — настолько же моя вина, как и твоя. — Нас слишком часто видели вместе. Что, если люди узнают, что я помогал тебе? — Хорошо, давай рассуждать логически. Из слова «змея» мы можем предположить, что они представляют, как я обнажаюсь перед кем-то, кто попал в благородный дом Салазара Слизерина, но это не обязательно должен быть ты. Я думаю, мы можем предположить, что никто не знает о том, что мы напились вместе в Солсбери, верно? — Верно. — Потом был Гринграсс-мэнор, где я исчезла с Забини при загадочных обстоятельствах после того, как он спас меня от Паркинсона, и в ту ночь меня больше не видели. Это вполне может быть связано с Забини. — Наверное. — В Нотт-Мэноре я немного поговорила с тобой, Ноттом, Флинтом и игроками в квиддич. Это может быть любой из них. — Но потом тебя видели танцующей с Пожирателем Смерти. — После того, как пресса ушла. К тому же, ты не Пожиратель Смерти. Драко закрыл глаза и откинулся на спинку дивана. — Я полагаю, что ты единственная, кто придерживается такого мнения. Я, например, отчётливо помню, как меня клеймили. Это было не очень приятно. — Татуировка на руке не определяет всю твою жизнь. Даже тогда ты едва ли был Пожирателем Смерти. По крайней мере, не настоящим. — Почему ты так упряма? — Потому что я знаю, что ты сделал. Драко промолчал. Гермиона решила, что, возможно, пришло время наконец поговорить о слоне в комнате. Избегать трудностей — не её стиль. — Кстати, спасибо тебе за это. Без тебя меня бы здесь не было. — У тебя бы всё получилось. Помощь уже была в пути. — Они бы не успели вовремя, и ты это знаешь. Твоя дорогая старая тётушка не сдерживалась. Фрэнк и Элис Лонгботтом сошли с ума от этого проклятия, и я бы тоже, если бы тебя там не было. Я слышала твой голос в своей голове. Это всё ещё была пытка, но ты не позволил мне ускользнуть в забвение. Так что спасибо. — Беллатриса действительно была социопатом. — Она была настоящим Пожирателем Смерти. Ты — нет. Возможно, в какой-то момент ты заигрался, но ты никогда не переступал через край. — Я совершил много других презренных вещей. — Я в этом не сомневаюсь. Но ты решил спасти меня, когда я нуждалась в этом. — Так вот почему ты не прокляла меня? Оплата долга? — В значительной степени. — Хорошо наконец узнать это. — Кстати, это была впечатляющая магия разума. — Сочетание легилименции и чего-то, о чём я прочитал в отвратительной книге в библиотеке Малфоев. — Ты талантливый волшебник. Беллатриса никогда ничего не подозревала. — Снейп был хорошим учителем. Они снова перестали говорить. Было приятно просто сидеть здесь, в библиотеке вместе с Драко. Теперь между ними воцарилось уютное молчание. Или она просто устала. Гермиона заметила, что он глубоко задумался и держится за предплечье. — Ты всегда держишь его закрытым? — Что? — Метка. — Конечно. Думаешь, я буду ходить с этой штукой в открытую? — Дай мне посмотреть. — Зачем? — Просто… Просто дай мне руку. Драко протянул ей руку, и она осторожно подняла его рукав. Тёмная отметина немного поблёкла, но всё ещё была хорошо видна. Ещё на третьем курсе она однажды увидела метку Снейпа. Ещё до возвращения Волдеморта. Она выглядела точно так же. Знак был рождён тёмной магией, и он был постоянным. Он никогда не исчезнет полностью. Но, по крайней мере, теперь, когда Волдеморт был убит, метка не была активна. Гермиона вытащила палочку, и Драко сразу же заподозрил неладное. — Что ты делаешь? — Я знаю отличное заклинание сокрытия. Я хочу попробовать его на тебе. — Ладно. Только не сглазь мою руку. Гермиона начала колдовать. Работа была сложной, и ей пришлось внести изменения в то, как она обычно выполняла её, потому что тон его кожи сильно отличался от её. Но через пару минут отметина была полностью скрыта. Драко удивлённо погладил кожу. Он всё ещё чувствовал метку, но ничего не видел. — Вау, это действительно неплохо. Что это за прелесть? — Ты узнаёшь удивительные вещи, когда заглядываешь в старые книги в библиотеке. Это было в 200-летней книге про украшающие заклинания и зелья. — С какой стати ты читала книгу об украшающих заклинаниях и зельях? Разве ты недостаточно хорошенькая? — У меня тоже есть шрам, который нужно прикрывать. И Гермиона, стараясь не думать о комплименте, который она только что получила, протянула руку Драко. Он провёл по ней пальцами и ощутил отчётливые следы многочисленных шрамов. Это было похоже на буквы, но он не мог разобрать, что там написано. — Что это? — Дело рук Беллатрисы. И Гермиона снова взялась за палочку, чтобы отменить заклинание, которое всегда носила на предплечье. Красные буквы, складывающиеся в «грязнокровка», стали видимыми, такими же уродливыми, как и раньше. Драко был так бледен, что казалось, будто его сейчас стошнит, но его пальцы продолжали мягко гладить шрамы. — Какое-то время я пыталась найти лекарство или обратное проклятие, но в конце концов просто сдалась и стала искать заклинание сокрытия. Его приходится накладывать примерно каждые несколько дней, но оно позволяет мне передвигаться на публике без жалостливых взглядов. — Я действительно сожалею об этом. Я бы хотел остановить это. — Ты сделал всё что мог. Если бы тебя убили, это бы ничем не помогло. Не волнуйся. Я приняла это как часть своего прошлого. Война оставляет уродливые шрамы нам всем. Но пока они скрыты, люди не знают об этом и могут заниматься своими делами, не беспокоя меня из-за этого. С минуту они молчали, просто вспоминая тот день. Не тот, который они действительно хотели бы запомнить. — Тебе придётся научить меня этому заклинанию. И Тео тоже. Он был бы очень признателен. Он всеми фибрами души ненавидит свою метку. — Приведи его как-нибудь вечером, и я научу этому вас обоих. Только не сегодня. Я очень устала. — А ты не могла бы научить этому и мою мать? Ей так стыдно за себя. Гермиона немного поколебалась, прежде чем ответить. — Конечно. — Ты говоришь это только потому, что считаешь себя обязанной мне жизнью? — По большей мере. — Как далеко я могу зайти в своём везении? Ты научишь заклинанию и моего отца тоже? — Я бы предпочла не делать этого, но если это важно для тебя, то я могла бы. — Делать мою домашнюю работу всю жизнь? — Мы больше не в Хогвартсе, но ладно. — И стриптиз? — Очень смешно. — О, все знают, как ты любишь кататься на драконах. — Может быть, я бы подумала об этом, если бы ты героически сражался на дуэли со своей тётей и не дал ей кромсать мою руку проклятым ножом. — Но, как ты верно заметила, я бы не пережил эту дуэль. — Так что хорошо, что ты не бросился под палочку своей тёти. — Но это значит, что я не получаю стриптиз. — Нужно что-то отдать, чтобы что-то получить. Живи с этим. — Это досадно. — Значит, если я научу тебя своему трюку, ты научишь меня фокусу с разумом? Ты имеешь в виду вот это? Гермиона снова закрыла глаза и резко проснулась, услышав голос Драко в своей голове. — Да, именно это. Как ты это делаешь? — Просто хитрость. И ты должна делать это без палочки, но я уверен, что это не проблема для тебя. — Ты можешь сделать это с кем угодно? И какова дальность заклинания? — Дальность ограничена, и нет, это нельзя сделать это с кем угодно. Ты должна понимать магическую сущность выбранного объекта. Я разработал это заклинание для общения с родителями во время вторжения Волдеморта в поместье. Мы не могли свободно общаться при нём. И даже этот путь был рискованным. Но, по крайней мере, Пожиратели Смерти не могли подслушать нас и доложить ему. Драко вздохнул и откинулся на спинку дивана, продолжая: — Мне потребовались недели, чтобы научиться распознавать их магическую сущность. Они немного быстрее узнали меня и друг друга, как только я объяснил, как мне это удалось. Но у меня не было недель, чтобы понять тебя. Я до сих пор не могу поверить, что понял твою магическую сущность так быстро. — Тогда я рада, что тебе это удалось. Я уже почти ушла, когда ты появился. — Мне очень жаль. — Перестань извиняться. Это была не твоя вина. — Знаешь, мы делали это друг для друга. Держали здравомыслие под круциатусом. Тянулись за поддержкой вместо того, чтобы дать разуму отступить. Рука Гермионы нашла руку Драко, и их пальцы переплелись. — Почему ты решил спасти меня? — Тебе это было нужно. — Даже после стольких лет обзываний. — Я не чудовище. Есть разница между тем, чтобы обзывать людей, и мучить их. — Спасибо тебе. — Когда-нибудь я научу тебя этому заклинанию. Хотя заклинание бесполезно, пока тебе не удастся найти подходящий объект. — Со сколькими ты можешь провернуть эту штуку? — Только с тобой и моими родителями. Никогда не было никакого реального смысла в проецировании его на кого-то ещё. После войны я был счастлив, что просто могу разговаривать с людьми без постоянного страха быть услышанным, говоря что-то, что повлечёт за собой наказание для меня или моих родителей. Иногда мне приходило в голову, что было бы полезно иметь возможность проецировать это на Тео, но я никогда не пытался найти его магическую сущность. Возможно, это просто вывело бы его из себя. — Почему ты живешь у Нотта? Думаю, при желании ты мог бы позволить себе собственное жильё. — Я не хочу жить в Малфой-Мэноре по очевидным причинам, а у него есть привычка приглашать людей переехать, так что это просто случилось. Возможно, ты заметила, что наш круг друзей не так уж и велик. Люди не очень любят, когда мы рядом, поэтому мы держимся вместе. Мы были достаточно глупы, чтобы пометить себя. Оттуда уже не вернёшься. — Ну, вы, ребята, можете быть моими друзьями, если хотите. — Только не говори об этом завтра прессе. — Ты боишься общественного мнения. — А ты спешишь совершить политическое самоубийство. — Ладно, ладно, как скажешь. Я — марионетка, а ты — кукловод. — И тебе лучше не забывать об этом. — Но я хотела бы, чтобы наш план включал долгосрочную цель заставить перестать людей злиться на змей. Они должны перестать избегать вас. Это смешно, что люди всё ещё злятся на Пэнси спустя 14 лет после того, как она сделала одно глупое замечание в разгар битвы, когда была просто испуганным подростком. — Как «спасение змей» вдруг стало твоей новой целью? — Когда я решила, что так и должно быть. — Понятно. Я не уверен, что кукловод одобряет это. — И кукловод становится марионеткой. — В этом нет никакого смысла. Ты хорошо себя чувствуешь? — Конечно же нет. Я заснула давным-давно. Это всего лишь мои лунатичные разговоры. — Разве? — Очевидно? — Так каков же твой план, спящая красавица? — А тебе хотелось бы знать? — Да, конечно. Пожалуйста, проснись и скажи мне. Гермиона вздохнула, открыла глаза, отпустила его руку и села к нему лицом. — Ладно. Завтра я заставлю Гарри взять отгул и весь день быть рядом со мной. Всякий раз, когда кто-то будет упоминать статью, он может быть тем, у кого есть что сказать обо всём этом. Он тот, кто спас мир, и его мнение важно. Если он говорит, что у нас есть друзья и знакомые из всех четырёх факультетов Хогвартса, то это так. Шах и мат, пресса. — Поразительно. Это… это нечестно, коварно и абсолютно гениально. Играем в карты Поттером. Блестящий ход. — Большое спасибо. — Поттер действительно сделает это для тебя? — Он заставил меня лететь из Хогвартса в Лондон на невидимом фестрале, когда мы были детьми, только потому, что ему вдруг захотелось посетить Министерство. У меня есть бесконечное количество рычагов давления на него. Он всё равно много работает. Не то чтобы он нуждался в деньгах. — Нет, он легко мог бы присоединиться к нашему недавно созданному клубу людей-со-смешными-суммами-в-Гринготтсе. — Но ты же понимаешь, к чему я клоню? — Не совсем. — Если мы собираемся в полной мере воспользоваться печатью одобрения Гарри для всех змей, тогда нам нужно, чтобы некоторые бывшие слизеринцы болтались в Пурпурном дворце завтра, и в течение недели или около того ты, Тео и Гарри должны быть замечены вместе. — Ты не оставишь это просто так, да? — Да. — Ну, первую часть осуществить легко. Как насчёт Пэнси, Дафны и Элоизы? — Напомни мне, кто такая Элоиза. — Она закончила школу на несколько лет раньше нас. Подруга Дафны. — О, конечно. Я могу отправить сообщение Пэнси, если ты свяжешься с двумя другими. — Если только статья не о тебе и Пэнси, потому что в таком случае мы могли бы позвать вместо них каких-нибудь парней. — Это было бы забавно. Хотя если это что-то настолько нелепое, то я не буду звать Гарри, чтобы разобраться с этим. Слухи о том, что мы с Пэнси пара, даже не стоит рассматривать. — Полагаю, что так. — Что, если это Блейз? Я думаю, что это на самом деле наиболее разумный вариант. В последнее время нас часто видели разговаривающими. Я даже купила подписанный экземпляр его автобиографии в прошлую пятницу. — Если это Блейз, то тебе нужно оповестить Поттера. Это может плохо сказаться на вас, если люди подумают, что вы двое трахаетесь. — Разве он не с Асторией? — Кто знает. Я думаю, что они расстались, но я могу ошибаться. — А я-то думала, что ты всё знаешь. С этими словами Гермиона широко зевнула, и Драко понял, что уже далеко за одиннадцать, и ей нужно отдохнуть, если утром она собирается общаться с прессой. Он предложил левитировать её в постель, на что она ответила, что попасть в её спальню немного сложнее. Поэтому он просто пожелал ей спокойной ночи и направился вниз по лестнице, пока она шла к нужной комнате. Последнее, что она услышала, упав в кровать, был голос Драко в её голове. Сладких снов, Гермиона