***
Слышится тяжелый вздох, после чего входная дверь открывается, а второго Киселева встречает Байьвков, в своем строгом костюме и скрещенными руками. — Ты, нахуя, камеру с наушником убрал? П ви ша моргает также сложив руки на груди — Тебе то что? Беспокоишься? — вновь язвит, под конец ухмыляясь, но через пару секунд ухмылка спадает. — Да, ведь Саша когда очнется нас убьет. Белобрысый отталкивает Ника с прохода и, сняв обувь, поднимается к Саше. Казалось бы, опять побудет с братом, расскажет о том, как его опять чуть не сбили и посмеёться, но нет, его вновь хватает и надевают наушник с камерой, отправляя к очередному дружку убитого. — Можно хотя бы на пару минут…? Слабо спрашивает он, понимая, что возможно его не пустят, грзясь Славой, но о лишь видит слабый кивок от Ященко. Наверное, впервые за пару дней на лице младшего расцветает искренняя улыбка для других, а не только для брата, что видит эту улыбку изредка, и так глупо улыбаясь в ответ. Вот, знакомая дверь, открыв её он видит Сашу, очнувшегося, но явно не на долго. Его руку держал Слава, Паша издает кашель, призывая к себе внимание. Что то явно пошло не так, ведь взгляд Саши был будто бы стеклянный, смирившимся. Слава приподнял голову и вновь утыкается Киселёву в ноги. Олди проходит к тому, понимая, что время поджимает. — Я ведь умру? Это вопрос заставил обоих дернуться, и бросить друг на друга слепые и затуманенные взгляды. — Мне осталось пару дней…? Не молчите! Этот тон заставил поежится, а сам парень приподнялся, глядя на тех, перекрывает страх злостью. В ответ молчание, а после кашель, из-за которого подрываются оба. Паша видит, как дрожат губы, как блестят в страхе глаза, а самого его трясет. Олди сам наверняка не лучше. Послышался смешок от старшего — Смешно, правда? Говорят умереть дважды не получится… Парень слабо улыбался. И вот, терпение Паши рухнуло, пока Слава хватает голову, беззвучно крича: — Ты не умрешь! Только попробуй! Я нахрена не дал себя угробить?! Сзади появились силуэты, что должны забрать Пашу на задание, но Ял тут же отпрянул, слушая младшего Киселева — я не ебанный оперативное, а всего лишь журналист! Только попробуй сдохнуть, я воскрешающее тебя, и ёбну нахуй! Падение и слезы ручьем стали стекать с глаз Олди.***
— Есс! — Женя подпрыгнул, перепроверяя все заново, но после стал бледнеть. — Но… Это не правильная консенстенсия