Наш флаг — бледно-синий

       Пит, весь мокрый и липкий от пота, переносил из дома в грузовик многочисленные коробки, наполненные разнообразным содержимым. На улице царила жара, и это, возможно, был один из первых жарких дней в году, поэтому Вентц не упустил своей возможности надеть серую растянутую майку и шорты до колен. О да, он был убеждён, что выглядел сексуально в этом. Патрик, смотревший на него, был убеждён, что его парень выглядел сексуально абсолютно в любой одежде. Сам же он сидел внутри грузовика, вытянув ноги и увлечённо что-то набирая на клавиатуре ноутбука, стоящего на ногах. Он был облачён в привычные очки в толстой чёрной оправе и чёрную федору, возвращённые ему Энди, чёрные узкие джинсы и бардовую клетчатую рубашку, которая не так давно принадлежала Питу, потому ещё носила его запах и потому приглянулась Стампу, хотя была ему чуть велика, особенно в зоне предплечий.        Пит уже десять минут рассказывал историю того, как его группа выступила вчера в каком-то ресторане. Десять минут, потому что он то и дело отходил к дому за новыми коробками, пока, наконец, не присел на край грузовика.        — Несколько человек даже попросили наши автографы, Патрик.        — Круто, поздравляю, — почти равнодушно ответил тот, продолжая печатать.        — Спускаемся мы со сцены и тут солист говорит, мол, «парни, вы, конечно, крутые, но это уже не мой уровень, я буду делать сольную карьеру». И просто уходит, понимаешь? Я уже начал думать, что делать дальше, потому что у нас должны пройти ещё несколько выступлений на этой неделе, а все, конечно, потеряли всякий настрой. Как вдруг на улице нас догоняет какой-то мужик в костюме и говорит, мол, «я видел ваше выступление, вы реально круты, может быть, хотите подписать контракт на запись альбома?». У всех настроение поднялось просто мгновенно, но я вынужден был ответить, что у нас ушёл солист, хотя парни попросили меня об этом не говорить. Но тот мужик ответил, мол, «дело даже не в солисте, а в особой энергии вашей музыки, если понимаете, о чём я». Я киваю. В общем, до следующего концерта буквально пара дней, и за это время я должен найти солиста. Вот я и подумал, что, может быть, ты согласишься.        — Конечно, Пит, — Стамп всё ещё не отрывал взгляд от экрана ноутбука.        — То есть, ты согласен? — уточнил ныне беловолосый, видя, что его парень поглощён работой.        — На что согласен? — он, наконец, отвлёкся от написания статьи и посмотрел на старшего.        Пит вздохнул, опустив глаза на асфальт.        — Прости, Пит, — произнёс Патрик, немного покраснев. — Я должен сдать эту статью завтра утром.        — Много тебе ещё писать?        — Полстраницы примерно. Это где-то на двадцать минут.        — Ладно, — снова вздохнул Вентц. — Так ты согласен стать нашим новым солистом?        — Не знаю, Пит, — журналист пожал плечами, опустив глаза и, очевидно, размышляя. — Я всё ещё боюсь выступать на публике.        — Но полгода назад ты не боялся. Я только поэтому тебя и нашёл, если помнишь.        — Давай не будем об этом, ладно? — он немного вздрогнул и съёжился. — Тогда там было всего одиннадцать человек, и даже их я не видел, потому что было очень темно.        — Я попрошу не светить на тебя прожекторами.        Стамп сжал губы, не поднимая глаз.        — Пожалуйста, Патрик! — Пит положил руку на его лодыжку. — Ведь я буду рядом с тобой и сделаю всё, чтобы ты не волновался.        Он продолжал молчать, обдумывая предложение. Резко поднявшись с места, Вентц сказал:        — Тогда я попрошу Брендона Ури.        — Я согласен, — сразу воскликнул Патрик, подняв глаза на любимого. Тот засмеялся. Журналист подхватил его смех.        Перетащив ещё несколько коробок, Пит снова сел на край грузовика и со вздохом откинулся назад, вытянув руки в стороны.        — Возьми мою шляпу, если тебе жарко, — предложил Стамп, глядя на то, как его парень тает под палящим солнцем, подобно мороженому.        — Спасибо, но нет. Ты классно выглядишь с ней, — Вентц лениво повернул голову к нему и стал наблюдать за его реакцией.        Как и ожидалось, Патрик немного смутился, что выглядело невероятно мило. Питу захотелось крепко его обнять и никуда не отпускать, даже на работу, куда его малыш устроился сразу после курса реабилитации.        — Ты звонил Энди? — спросил он.        — Да, — ответил Патрик, продолжив печатать. — Он сможет приехать только вечером.        — Отлично, — Пит перевернулся и подполз к любимому на четвереньках, после чего убрал с его ног ноутбук, невзирая на явные протесты. — Значит, до вечера кровать ещё в нашем распоряжении.        — На ней же нет ни подушек, ни постельного белья, Пит, — произнёс Патрик, заведомо зная, что для Вентца это ничего не значит. Впрочем, он и сам хотел секса, так что не отказался бы заняться этим даже в самом грузовике.        — Когда это нам мешало? — риторически спросил старший парень, страстно поцеловав любимого, с радостью ответившего на его поцелуй.        Пит повалил его на голый матрас и принялся покрывать поцелуями шею, спускаясь всё ниже. Патрик тяжело дышал, кажется, он даже стал таким же потным, как его парень, в белый ёршик волос которого он запустил руку. Другой рукой Стамп царапал грубую ткань матраса, потому что иначе вынести эту сладкую пытку было просто невозможно.        Младший парень вдохнул ещё тяжелее и выдохнул первый тихий стон, когда любовник коснулся губами и языком его головки, однако Вентц тут же вернулся в первоначальное положение и лёг на него всем телом, после чего впился зубами в белую кожу на ключице Патрика.        Он вскрикнул и выгнул спину, впившись ногтями уже не в матрас, а в спину любимого. Тот даже не возражал, ведь его спина и так уже была вся в царапинах и следах от ногтей, а от вида капельки крови на чужой ключице у него опять снесло голову. Пит продолжил своё дело, раз за разом оставляя свои собственные следы на идеальной коже и слизывая горячим языком кровь, красивейшим образом выступавшую на ней.        После каждого укуса он всё сильнее прижимался к Стампу тазом, доставляя ему невероятное удовольствие и, в то же время, приятнейшую муку.        — Пи-и-ит, — простонал младший, подавшись к любовнику. — Ты так и будешь меня мучить или, наконец, трахнешь?        Пит молчал. Он провёл языком по очередному увечью, воспользовавшись этим, как временем на раздумья. В конце концов, мужчина вытянулся вперёд и, легко коснувшись губами уха Патрика, с придыханием произнёс:        — Зависит от того, как ты будешь себя вести.        — Я сейчас встану и уйду отсюда, Пит, — пригрозил Патрик, глядя в зеленовато-карие глаза напротив.        — Нет, не уйдёшь.        — С чего ты взял, что я не уйду?        — Потому что тогда тебя точно никто не трахнет, а ты очень сильно хочешь, чтобы тебя трахнули, — Вентц улыбнулся, заставив парня под собой растаять.        — Ты лис, Пит Вентц, — саркастично вымолвил Стамп, когда любовник вновь опустился и припал к его груди.        — Странно, что из нас двоих именно ты рыжий, а лис почему-то я.        Старший парень временно остановил свои действия, потому что заметил, что Патрик хочет ответить.        — Видимо, мы оба лисы, — наконец сказал он, задумчиво глядя на потолок перед собой.        — Нашли друг друга, — выдохнул Пит, а на губах его вновь заиграла улыбка — на этот раз влюблённая.        — Да, — подтвердил Патрик, снова посмотрев на любимого и пустив руку, на безымянном пальце которой по сей день красовалось золотое кольцо с огромным бриллиантом, в белые волосы. — Нашли друг друга.        Вентц нежно коснулся губами его солнечного сплетения, руками схватив за бёдра. Любовник положил руки на его плечи, которые заметно напряглись от этого хвата.        — Ты сильный, — постановил младший парень, аккуратно нажимая на спину старшего и делая тому небольшой массаж.        — Ты в этом когда-то сомневался, сладкий? — риторически спросил мужчина, приподняв одну бровь.        Стамп засмеялся. Глядя на него, Пит тоже слегка улыбнулся и стал спускаться ниже. И вот, он уже был на уровне поясницы, когда Патрик прошептал:        — Никогда, — что, очевидно, являлось ответом на предыдущий вопрос.        Вентц услышал его, но продолжать диалог не стал. Вместо этого он провёл языком по всей длине члена парня под собой, заставив того застонать. Вкус у спермы, выделившейся из конца, был солоноватый, но это почти не чувствовалось, поэтому он охотно слизал капельку вязкой жидкости, между тем наблюдая за реакцией любимого. Тот застонал, сильнее сжав татуированные плечи.        — Это ещё раз доказывает, что ты не уйдёшь отсюда, — насмешливо произнёс Пит.        — Ты вообще собираешься заниматься со мной сексом или мы здесь просто так лежим? — протараторил Патрик, совершенно недоумевая, как вообще начал встречаться с этим идиотом, который больше любит работать языком во всех смыслах этого выражения, чем трахаться.        — Так уж и быть, — показательным тоном ответил «идиот», слезая с любимого, дабы воспользоваться смазкой. — Лис, — буркнул он и улыбнулся, доставая из кармана джинсов презерватив.        Стамп тоже заулыбался.        Смазку они не использовали уже давно, обоюдно решив, что некоторая жёсткость в их сношениях будет лишь кстати. Оказалось, что сие чудо современного мира здорово съедало их семейный бюджет.        Журналист перевернулся на живот, опёршись на матрас локтями, чтобы не уронить голову.        — Ты уверен, что хочешь так? — спросил Вентц, уже нависая над ним.        Патрик почувствовал чужое горячее дыхание промеж своих лопаток. От этого просто голова шла кругом.        — Да, — простонал он, надеясь, что хотя бы сейчас его парень не будет тянуть.        Так и случилось. Пит вошёл и начал двигаться, нависая над любовником, негромко постанывающим. Негромко, потому что тот опять затеял свою игру — не вошёл полностью. Чёртов лис.        Стамп охотно отдавался ощущениям, постепенно расслабляясь. Однако и это вскоре стало больше напоминать пытку, поэтому мужчина резко поднялся на четвереньки, подняв на себе и любовника, благодаря чему член оказался внутри него полностью. Теперь-то он кричал громко, потому что, чёрт возьми, то, что делал с ним Пит, буквально возносило его до небес. Возносило до небес их обоих, если говорить совсем честно.        Внезапно, когда всё, казалось, уже было идеально, Вентц схватил своего парня за плечи и потянул на себя. Таким образом, они оба оказались стоящими на коленях. Он укусил младшего парня за мочку уха и стал набирать скорость, заставляя любимого кричать всё громче и чаще, совершенно не беспокоясь, что их наверняка уже слышали с улицы.        Чтобы обмякший Стамп не падал, «сильный» стал придерживать его за горло, но не сжимал, продолжая покусывать мочку уха. Другую же руку мужчина обернул вокруг члена своего парня и принялся совершать наступательные и, затем, отступательные движения, давая свободу естественной смазке, постепенно покрывавшей и член, и кисть ласкающей руки.        Сколько бы Пит Вентц не придерживал любовника, они всё равно «растекались» оба, так что вдвоём, не меняя позы, в скором времени повалились на постель недалеко от места, где ранее стояли на коленях. Должно быть, если бы старший вовремя не задал направление падения, то мужчины так и свалились бы на пол, убив друг друга об угол кровати, однако всё сложилось намного лучше, поэтому Патрик улыбнулся, но почти сразу вновь полностью расслабился. Пит делал это так быстро и был так глубоко, что нельзя было даже думать — потому Стамп просто кричал. Раз за разом он стонал либо имя любовника, либо мольбы продолжать, либо простое «а». Кажется, кровать уже скрипела под ними, а матрас вовсе покрылся мокрыми пятнами известного происхождения, но пару не интересовало ничего в этом мире, кроме их собственного удовольствия. Впрочем, они уже и не находились в этом мире. Они были где-то высоко, где уж точно не было никого, кроме них, так что и беспокоиться было просто не о чем.        Мужчины кончили одновременно. Патрик отполз в сторону и сам не заметил, как лёг прямо на пятно собственной спермы. А вот Пит, снявший презерватив и по-настоящему боровшийся с сексуальным дурманом, заметил.        — Предлагаю лечь чуть выше, а то ты сейчас лежишь в сперме, — прошептал он на ухо возлюбленному, продолжавшему тяжело дышать и невидяще глядеть в потолок.        — В чьей? — чисто машинально спросил младший парень, ногами толкаясь к изголовью кровати.        — В своей, конечно. А ещё ты размазал её по всему матрасу, — Вентц усмехнулся.        — Ох, чёрт, — выругался Стамп, поворачиваясь на бок. Пит лежал перед ним.        — А если бы я сказал, что это моя сперма, ты бы кинулся её слизывать?        — Слизывать — это по твоей части, Вентц.        Пит громко засмеялся, а шутник лишь улыбнулся в ответ на это, прикрыв глаза. Выплеск энергии закончился, так что тот уже почти спал.        Вентц ещё какое-то время полежал рядом с любимым, целуя его и водя рукой по рыжим волосам, однако после ушёл. Даже не одеваясь, мужчина взял с прикроватного столика планшетный компьютер и сел на край кровати напротив изголовья. Он был бы рад пристроиться рядом с Патриком, но предстояло решить важное дело. И не одно.        Прежде всего он написал Энди, чтобы тот приехал завтра, потому что одного дня и даже одной ночи им двоим на этом спальном месте в последний раз явно было мало. Затем он написал парням из группы, что нашёл им солиста. Сходу посыпались вопросы, кто это и где Вентц его взял, однако он предпочёл умолчать, что новый солист только что чуть не посадил голос, трахаясь, а сейчас преспокойно спал рядом с тем, кто его трахал, то есть рядом с Питом. Он просто проигнорировал их сообщения.        Затем он принялся просматривать сайты ресторанов, где их группа должна была выступать, чтобы точно знать, что их ждут, и напомнить об этом парням, а также проверить, убрали ли они из списка участников группы бывшего солиста. Эту миссию Вентц не выполнил даже на половину, когда почувствовал, что к его спине кто-то прижался. Разумеется, это был Патрик.        — Пит, — соблазнительно прошептал он прямо на ухо жениха, очерчивая его кубики пресса, до которых рука, благо, дотягивалась. — Помнишь, ты говорил, что я классно выгляжу в своей шляпе?        — Конечно, — подтвердил Пит, начав быстрее выполнять свою работу.        — Я предлагаю сделать это втроём. Ты, я и моя шляпа, — сказав это, Стамп обхватил рукой член любовника, заставив того снова начать возбуждаться.        Старший парень усмехнулся и выглянул из-за плеча. Голова Патрика лежала именно там, поэтому они почти соприкоснулись носами.        — А ты умеешь уговаривать, — произнёс он, откладывая планшет и поворачиваясь к журналисту, который был полностью «при параде»: он надел и шляпу, и очки.        «Очкарик» отполз чуть назад, и Вентц лёг на него, поцеловав. Патрик улыбался.