ЛЮБОВЬ ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ.

POV. ДРАКО МАЛФОЙ. & Когда я склонился над Поттером, он ровно дышал. Спит? Уснул сейчас, когда я пришёл, чтобы во всем разобраться? Во сне его руки поймали мою руку и Гарри улыбнулся, совсем как раньше в школе: застенчиво, как-то целомудренно и загадочно. Моя вторая рука сама потянулась к его губам и я пальцем большим провел по его нижней губе. — Нет, Джинни, — услышал я отчетливый голос брюнета, — между нами все кончено. Ты — останешься моей… — тут было какое-то словно, явно на енохианском наречии, ещё от пророка Еноха, когда тот говорил с Ангелами. А, может, это был мать его, парселтанг, на котором Поттер усмирил змею, которую я призвал своим заклинанием «Серпенсортия?» в Дуэльном клубе — … моей сестренкой и не белее того. — Гарри во сне поднял руки над головой, сцепил их в замок. — Эдвард мой, Джинни, и я его никому не отдал. Не хочешь принять его, как собственного ребёнка, тогда уходи, я никогда его не брошу. Серьёзное лицо, глубокая складочка между нахмуренными бровями. Моя рука опустилась к все еще острым и чувствительным соскам, которые так и выпирали, так и просвечивали через старую футболку-маечку. Нет, такое тряпье нельзя носить, это — провокация самая настоящая. Так и хочется лизнуть эти вершинки, намазать их кремом, а лучше мороженым, чтобы они стали ещё острее, ещё более чувственнее. Член в штанах заныл. А эти дерзкие шортики, явно из юношеской коллекции, они обтягивают твою попу, ммм… и твоего чуть эрогированного дружка. Мерлин! И ты еще был Аврором? Однако, твои руки явно не слабые, я вижу неплохие бицепсы, ноги тоже тренированные, но за год явно ослабли. Зеленоглазый ты мой фей, я весь мир брошу к твоим ногам, Поттер, но не сейчас, пока ты не готов принять, и все еще ненавидишь меня. Я выдохнул и коснулся указательным пальцем одной из вершинок твоих сосков через жалкое подобие футболки-маечки. Твоё тело выгнулось и ты застонал, распахивая одновременно свои изумрудные глаза. — Малфой??? — прохрипел парень, когда взгляд сфокусоровался на мне. — Как ты?.. Что ты тут делаешь? — Ты упал мне на руки, Поттер, и я внес тебя в дом. Прошло минут семь, как ты… уснул, — ответил я. — Уснул? Я не спал! Я не мог спать, потому что… Тэдди!!! — Вот и я говорю, где мой малыш? Почему ты шёл семь метров по коридору двадцать минут, Поттер? Надо помнить, что я не для романтики приехал в Англию, а за Эдвардом, моим племянником, хоть и двоюродным. И тут Гарри, как пантера зашипел на меня, живо перевернул на спину и навис надо мной. — Гад слизеринский, ты моего крестника Тэдди не получишь, так и знай, а теперь проваливай! — зло прохрипел брюнет. — Хрена лысого я тебе его отдам, и плевать, что ты — его дядя, а Нарцисса — бабка! А ещё мне насрать, что ты — граф! Я загляделся на его алые губы, на розовый язычок юркий, что то и дело появлялся между жемчужно-белыми зубками, ровными, красивыми, сейчас в опасной близости находящимися от шеи… и явно желающими впиться в мою сонную артерию. Самое лучшее в данной ситуации — наступление. Я презрительно усмехнулся. За последние три года никто во Франции не смел со мной себя так вести. Даже маггловский президент Франции приглашал меня на чашечку кофе «поболтать», не говоря уже о всех этих напыщенных аристократах, которые только слышат звон золота в карманах и разговоры о годовой прибыли. Для меня все двери во Франции были открыты, я — миллиардер, успешен, молод, красив и здоров. А тут этот экс-гриффиндорец смеет мне указывать и шипеть, аки Нагайна? — Поттер, отпусти меня по хорошему, придурок! — прошипел я в ответ. — Я, Драко Люциус Малфой, и я привык получать все, что мне нужно. Я приехал за ребёнком и ни ты, ни кто-то другой не сможете мне помешать. Я тебя обездвижу, применю «Петрификус», даже «Империо», но увезу Эдварда в семью. Моя мать больше года плачет день и ночь, умоляя мальчика привезти домой, я весь извелся, пока этот ваш спекулянт и любитель денег, Министр Магии, думал впускать меня в Британию, или нет? Смекаешь, Поттер, насколько я зол? Ты забрал мальчишку, спрятался в этой маггловской дыре, как крыса, и затаился. — Сука! — зарычал Гарри. — Кто посмел выдать меня? Говори? И тут я почувствовал вторжение в свое сознание. Но мой крёстный, профессор Снейп, научил меня ещё в детстве блокировать свой разум. Поттер — лигилимент мордредов. «-Гарри, пошёл прочь из моей головы! Вон!» — проговорил я и парень отпрянул. Да, не ожидал? Ты можешь только вникать в мысли и действия в прошлом, а я умею говорить и приказывать тебе на ментальном уровне. Ну, похож я на Волдеморта? Именно его ведь ты так слышал? Гарри отпрянул от меня и свалился на пол. — Малфой, у меня нет слов, — проговорил он, — но то, что я вижу тебя в Англии, это кажется мне бредом. Я так надеялся, что ты не сможешь моего Тэдди забрать. Я не думал, что Кингсли Шеклболт откроет доступ тебе и Нарциссе… — Только мне и цена месячной визы в Туманный Альбион очень высокая, это стоило мне целой плантации виноградных лоз на севере Галлии. У меня почти три недели на то, чтобы уговорить тебя. Поттер, отдать мне племянника. Нимфадора Тонкс была моей кузиной и очень хорошей, хоть и взрывной. Мы часто в детстве с ней играли, она была хорошей, а когда злилась, Тонкс меняла цвет волос и делала нос похожий на коршуна, это означало, что она просто в бешенстве. Могла впустить в меня жалящее заклятье или наколдовать ос, которые гонялись за мной. Нимфадора была старше меня и опытнее, и я убегал от неё, сверкая пятками. — Нет, Малфой, — недоуменно ответил экс-гриффиндорец и потрогал меня за плечи, встав с пола, — это — определённо ты. — Не лапай меня, я не каменный, могу и трахнуть, — сказал я, сбрасывая его руки с себя. — У меня, знаешь ли почти полтора года не было никого. — Только не говори, что твой импотентный малыш встал на меня? Помниться, что ты обратное пел на выпускном, когда я просто хотел с тобой посидеть у Черного озера, перед тем, как все мы разлетелись в разные стороны. — Я тогда был не один и меня кое-кто ждал в моих комнатах старосты, пока все веселились, — усмехнулся я. — Ладно, я и не собирался лапать тебя, Малфой. Я хочу предупредить… — Напрасно, мне плевать на все твои угрозы, Поттер, если я сказал, что увезу Эдварда в Дордонь, то это произойдёт! — сказал я. — Именно. Для. Этого. Я. Приехал. Гарри насупился и всхлипнул. Плачет? Неужели так быстро сдался? — Тебе надо было позвонить мне, прислать сову, в конце концов, Малфой. Я бы сказал, когда можно это сделать. Понимаешь меня? Ты вообще не вовремя приперся. — Все, Поттер, баста, ты меня достал! Чтобы увидеться с племянником, я должен спрашивать тебя? Ждать твоего одобрения, или не одобрения? А ты не высокого ли мнения о себе? — возмутился я и встал с дивана, намереваясь найти мальчика сам в соседней комнате. — Нет! — прошептал Гарри и бросился к выходу, преграждая мне путь. — Нет, погоди, Малфой! Ты не можешь его видеть, я не позволю. — Поттер! Ты охренел?! Совсем головой ушибся? Почему это я, дядя Тэдди, не могу увидеть ребёнка? Я его вообще усыновлю, он станет моим и я передам ему весь свой бизнес, все деньги, титул графа, — ответил я громко, почти закричал. Гарри упер руки в бедра и прищурил свои невозможные изумрудные очи — злые, отчаянные и красивые. Так нестерпимо хотелось прижать его к себе и утонуть в его глазах. — Не ори, гаденыш, разбудишь ребёнка! Ты не можешь — и все, слизняк ты эдакий! Я не позволю тебе забрать малыша. Тэдди — гражданин Великобритании и его место здесь! — ощерился Гарри. Ты ведешь себя как придурочный негодяй. Говорят, что любви не существует, это всего лишь эгоизм, а счастье не долговечно, а покой? Он нам всегда только снится. Я свой покой давно потерял. — Спит Эдвард или нет, не важно! — зашипел я в взбешенное лицо Гарри. — Сейчас я желаю его увидеть. Я отстранил брюнета от двери и вышел, но меня перехватил за талию Гарри со спины. — Погоди, Малфой, прошу тебя, ты не понимаешь ничего и не знаешь… Я не могу тебе позволить забрать Тэдди, я должен защитить мальчика. Я положил свои руки поверх его и развернул парня к себе. — Поттер, ты идиот что-ли? Ты хочешь защитить Тэдди от меня, от его дяди? Я стану его приемным отцом. Я — не какой-нибудь крёстный без кровного родства, как ты, в мальчике течёт кровь Блэков по материнской линии. Нарцисса ждёт внука. Мы сможем дать ребёнку блестящее образование, богатство, славу, почёт, все, чего он заслуживает… — Да… — саркастически хмыкнул Гарри. — Да, Малфой, ты можешь все своими деньжищами, но любовь, тепло, семейный очаг — этого ты не в силах ему дать. Ты сам воспитывался жестоким отцом! Как ты можешь тепло и любовь дать ребёнку, если сам… — Заткнись, ублюдок! — зашипел я. — Ты ни хрена обо мне не знаешь, святой Поттер! Как ты смеешь судить о нас?! — Ты прав, Драко, — смутился вдруг брюнет, — прав… Прости меня, я не имел права… — Прекрати, Поттер, не скули, я ужасно устал от твоего идиотизма! — проговорил я. — Дай мне посмотреть на моего племянника. Неужели это так трудно сделать, Герой хренов? — Ты хочешь забрать сына Ремуса Люпина и Нимфадоры Тонкс? Но, где гарантия, что Тэдди с ума от тоски не сойдёт в твоем холодном, как мэнор, замке? Может, у тебя там жуткие драконы водятся, и ты его будешь лягушками кормить? А малыш любит мороженое и сладости, вкусные мини — колбаски и блинчики с мясом. Я положил руки на плечи Гарри и он вздрогнул. — Милый, — улыбнулся я, — с чего это ты взял, что Эдвард попадёт именно в серый замок, где ветер гуляет по коридорам? Драконы? Ты в своем уме, мой взволнованный гриффиндорец? С чего ты вообще взял, что французы едят лягушек? Они также их едят, как и англичане. Смекаешь? То есть, в ресторанах и в редких случаях — практически никогда. Мини — колбаски, мороженку, вкусняшки? Это всё будет у Тэдди и всё самое лучшее, и натуральное, уж поверь, душа моя ненаглядная. Гарри смутился, покраснел и глаза его вспыхнули яркими звёздами. Герой попятился от меня, но оступился о машинку под ногами и чуть не упал. Я рванул его на себя и брюнет со всей силы впечатался в мои объятия. & POV. ГАРРИ ПОТТЕР & Всё тяжелее было противится Малфою и его потрясающей харизме. Он нервничал, наклонялся надо мной и я терял контроль над собой, голова шла кругом от его запаха, вкусного, дорогого парфюма, властного голоса и крепких рук. Вот и сейчас, стоило мне оступиться, а он уже прижимал меня к себе, я снова чуть не лишился чувств. — Малфой, не буди ребёнка, он плохо спит по ночам, часто плачет и страдает нарушением сна. А ещё Тэдди болен… — сказал я. — Болен? Чем болен? Что ты говоришь такое? — перебил меня блондин и встряхнул в своих руках. Во мне не осталось сил бороться и я склонил свою голову на его плечо. — Поттер, отвечай! Я взял Малфоя за руку и повел в детскую, свободной рукой смахивая текущие по щекам слезы. Это конец. У дверей комнаты я остановился и всхлипнул, повернувшись к блондину. — Я прошу тебя ради мальчика, не буди его, будь осторожен. А потом мы поговорим на кухне ещё, серьёзно поговорим,  — ответил я. — Опять говорить? Гарри, ты спятил? Да я по горло сыт сегодняшним трепом, устал от постоянного твоего нытья, Герой. Вот чего ты сейчас плачешь, Поттер? — возмутился Малфой и опять склонился ко мне. — Я ведь не враг своему племяннику, не хочу быть и твоим врагом, Гарри, но ты… — А кем ты для нас хочешь быть, Драко? — спросил я и поднял на блондина мокрое от слез лицо. — Я хочу… Впрочем, об этом позже, Поттер, а сейчас мне надо моего мальчика увидеть. Я тихо открыл дверь и пропустил Малфоя внутрь детской. Блондин вошел не смело и руки его задрожали, когда он подошел к кроватке и опустился на колени перед спящим ребёнком. — Красивый, — прошептал Драко, — какой дивный малыш. Тэдди и впрямь был очарователен: светлые кудряшки рассыпались по подушке, розовые щечки так и притягивали к себе, чтобы их поцеловать, одна рука обнимала мишку плюшевого, а другая свисала с кровати. Я тихо подошел и осторожно положил руку на кроватку, подтянул одеяльце повыше, накрывая мальчика по пояс. Я посмотрел на лицо Малфоя, из его глаз текли слезы. А этот граф оказывается не до конца прогнил, осталось в нем что-то человеческое, что-то душевное. Я положил руку на его плечо и Драко поднялся с колена, поспешил на выход из детской. Мы вошли на кухню и я протянул блондину стакан воды, так как губы у него слегка дрожали. — У тебя есть вино? — спросил он, но я покачал отрицательно головой. — Огневиски только есть и то не много, — ответил я. — Подойдёт, налей, пожалуйста, — попросил он. Когда я налил ему пол бокала, Малфой сел за стол. — Я благодарен тебе за ребёнка, ты отлично за ним присматривал. — Я нахмурился и хотел было возмутиться, но граф, мать его, вдруг поднял руку. — Хорошо, ты прекрасно его воспитывал этот год и три месяца. Спасибо, Гарри. Я посмотрел на руку Драко. Длинные пальцы с кольцом рода Малфой на пальце. Интересно, как эта рука может ласкать? Ох, да что со мной такое сегодня? Ты давно, Гарри, не занимался самоудовлетворением, не говоря уже о полноценном сексе, которого у тебя никогда не было… с парнями. Я поставил локти на стол, чем отвлек хренова аристократа от своей персоны. — Малфой, я люблю ребёнка и дарю эту любовь мальчику, меня не за что благодарить. Забота крёстного отца, знаешь ли? Духовное между нами с Тэдди родство — это выше кровного, я головой за него отвечаю перед Богом. — Не надо дешёвых проповедей, Поттер, я — атеист и признаю кровное родство и клановую принадлежность. — Малфой, ты — сноб чёртов! Ей, Мерлин, так и есть! Мне плевать на твой титул и клан чистокровных придурков. Тэдди болен. Он мочится в трусы… — Это не беда, в пять лет многие дети так делаю, пройдет, — перебил меня Драко. — Прекрати меня перебивать! Так вот, у Андромеды я раз в неделю всегда бывал, навещал крестника и мы играли вместе. Но, не смотря на это, после аварии, когда я пришёл забирать ребёнка из приюта, Тэдди забился в угол и стал дико кричать, рыдать, его вырвало завтраком и он обсикался. Мычал, царапался и кусался. Эта травма отбросила на неопределенный срок развитие мальчика. Она пройдет, но не сейчас. На вид ему пять лет, но в реале он двухлетний ребёнок. Тэдди не может пока иначе. Он только начал привыкать ко мне. Представь, что будет с ним, когда он переедет во Францию, когда меня не будет рядом?! Тэдди погибнет… — Ужас… — прошептал Драко. — Врачи сказали, что мы, взрослые, от пережитого спятили бы, если бы увидели родного человека, сгорающего на глазах, а детская психика среагировала так, это его защитный барьер. Представь двухлетнего младенца: слезы, истерики, памперсы маггловские, аппетит неважный и капризы. Да, и все это Тэдди. Не сердись, но может ты уедешь, Малфой, а когда мальчик поправится, я дам тебе знать и сам привезу Эдварда в твой замок, — предложил я с надеждой. — Уезжай, Драко, прошу тебя, не своди нас ребёнком с ума. — Хорошо, Гарри, раз такое дело, ты поедешь с нами. Ты нужен Тэдди и присморишь за ним у нас дома. Я в долгу не останусь, награда будет графская, — ответил Малфой. — Живи столько, сколько пожелаешь. У тебя будет своя машина, прислуга и свобода в пределах имения. — Я не могу покинуть Англию! — воскликнул я. — Тут я родился, тут погребены мои родители, живут мои друзья… — Ага, и кому до тебя есть дело здесь? Поттер, очнись, наконец! В этом мире мало, кто кому-то нужен, а во Франции у тебя будет родная душа, — проговорил он, — подумай. Так ли дороги тебе те, кто всегда тобой пользовался? Ты живёшь в захолустье маггловском, никому не нужен, комнатки в квартире меньше, чем в мэноре для слуг. Питаешься как? Он подошел к холодильнику и открыл его, и тут же на его дорогущие туфли и брюки упала банка с молоком, а следом за ним кастрюля с черничным компотом, насыщенным таким, сладким и темно-фиолетового цвета. — Поттер! — взревел Драко. — Что это? Я подошел к холодильнику и закрыл его, повернулся к парню и довольно улыбнулся. — А это, мой дорогой, наказание, чтобы ты не лез в чужом доме, куда не следует и ничего не трогал и не превозносился. Один - ноль в мою пользу! - ответил я. Драко был в бешенстве, он просто меня схватил и со всей дури поцеловал. Он наказывал мои губы, кусал их, сосал и языком проникал в мой рот. Бесись, мой хороший, а я посмеюсь. Но тут моё тело начало меня предавать. Руки Малфоя проникли под маечку и гладили моё тело, прижимая к себе. Меня ещё так никто крышесносно не обнимал и не целовал, девушки — не в счёт. Я выгнулся в его руках и обнял за шею свое проклятье — мою школьную любовь. Жёсткие губы Драко стали мягче и уже нежно ласкали мой рот. — Поедем со мой, Гарри, — услышал я горячий шёпот у своего уха, — прошу тебя, нам с тобой и с Тэдди будет хорошо. — Ну и гад же ты, Малфой! Воспользовался моей усталостью, поцеловал, принудил тебе отвечать… — возмутился я и оттолкнул от себя мерзавца. — Я принудил тебя? — взорвался Драко. — Не ты ли стонал сейчас мне в рот, не твои ли ручонки обнимали меня, не твой ли стояк упирался мне в бедро? — Да как ты?.. Убью я тебя, Малфой, молись, придурок! — прошипел я. — Я — атеист! — ответил спокойно блондин. — Ты только что соблазнял меня, хорёк чёртов! Хотел ослабить мою бдительность и выкрасть Тэдди? Вот! Я раскусил тебя, Малфой! — И тут Драко сложился пополам и засмеялся. — Чего ты ржешь? — Да, у тебя мозгов совсем оказывается мало, и те Волдеморт выбил «Авадой», да, Гарри, мордредов Поттер? — усмехнулся граф. — Я тебя просто остановил, чтобы ты прекратил чушь нести. — Тэдди я не отдам тебе, сволочь слизеринская, ты там баб в дом водить будешь и все это на глазах ребёнка… — Я — гей, — услышал я голос Драко. — Отлично, сука! Ну, тогда волосатых и не бритых качков. Тэдди с ума сойдёт от такого зрелища… Меня снова поцеловали, обнимая до хруста костей. Малфой, что же ты гад делаешь со мной? Я начал сопротивляться, лупить его по спине, но он ещё яростнее целовал меня и обнимал. Я сдался и снова мои руки обняли его за шею, и я ответил на дикий поцелуй Драко.