Эскорт

В моем воображении Эмма с Уиллом переехали в Большое Яблоко после рождения пары детишек. *Автор целится плюшевым мишкой в сердца читателей*. И, да, психологов я видела только на экране. В сериале "Ганнибал". Так что, если чо, ребят, звиняйте. Джон всё же уговорил сына остаться с ним. В этом, к удивлению Стайлза, ему помог Дерек. Да, хастлер понимал, что так лучше - остаться с отцом, но от понимания лучше не становилось. Каждый раз, когда он смотрел на Джона, в памяти крутились его слова, сказанные в запале ссоры. "Клаудиа отказалась бы от сына-жиголо". Кто знает? Возможно, это правда. Эти умники записали его к психологу. Чтоб их... Стайлз выстукивает ногами рваный ритм, сидя в безукоризненной приемной и следя за стрелкой часов, висящих на стене. Секретарша, скрывающаяся за монитором компьютера, кажется неживой из-за туго стянутого пучка лаково-черных волос, и пустых, стеклянных глаз, скрывающихся за роговой оправой дизайнерских очков. Когда звонит телефон, Стайлз благодарно хватается за трубку, словно он может оттянуть неприятную встречу. Джексон - напряженно-веселый голос в трубке, просящий его передать всем своим, что он скоро возвращается в Нью-Йорк. Вместе с Лидией. Да, с той, что Мартин. И, да, Джексон скоро встретится с ее отцом. Хастлер скидывает номер своего банковского счета по смс, говорит, что завещание уже написано, и что в случае чего, Стайлзу не достанется ничего. Парень сухо смеется, вторя голосу в трубке. Он видел завещание этого самодовольного ублюдка и знает, что это - неправда. А еще Стайлз знает, что чета Мартинов очень богата и очень влиятельна. И что, но это уже скорее догадки, у них найдется место, где можно спрятать пару трупов. Они все - шлюхи Харриса, и они знают что жизни проституток не стоят и ломаного гроша. Что если на улице пропадет хастлер, его никто не будет искать. Джексон говорит, что ему пора, и бросает трубку. Стайлз со вздохом запихивает телефон в карман брюк. Из кабинета выходит молодая еврейка с округлившимся животиком, и тепло прощается с психологом, симпатичной волоокой женщиной с такими рыжими волосами, что смотреть больно. - Стайлз? - улыбается она. - Да. *** Кабинет Эммы выполнен в теплых ореховых тонах. Книжный шкаф за спинкой большого уютного кресла, монструозный стол, на котором все предметы стоят совершенно симметрично. Диванчик и два стула напротив стола. - Садись, где тебе удобнее. Стайлз небрежным жестом бросает шляпу на спинку одного из стульев, плюхается на диван и расстегивает пиджак. Эмма со смешанным чувством в глазах пялится на шляпу, затем берет второй стул и поворачивает его. Стайлз снова нервно дергает правым коленом. - Я принимаю аддерал, - брякает парень, смотря на то, как Эмма садится перед ним, сжимая в руках папку-планшет. - Синдром дефицита внимания и гиперактивности. - Ага, - женщина мнется, листая бумаги. Стайлз даже про себя не может назвать ее психологом, - Твой отец сказал, что ты некоторое время работал... Так и несказанное слово повисает в воздухе. Шлюха. Жиголо. Хастлер. Мальчик по вызову. Давалка. Проститутка. Скажи же это, Эмма. Стайлз выжидающе смотрит на нее. Молчит, успокаивается, не выстукивая больше пятками дробь. Эмма молчит. - Да? - Ты работал хастлером. - Ага. Трахался за деньги. Делал минет, подставлял свою... - Стайлз. Не будь таким враждебным, - по шее Эммы ползут вверх сердитые красные пятна. Но голос ее остается добрым и благожелательным. - Я хочу помочь. - Так же, как Блейк? - Мисс Блейк - твой бывший психолог? Поговорим о ней? *** - Ты о чем-то хотела поговорить, ма? - вид у Скотта такой беззаботный, что даже слишком. Он вваливается в ординаторскую, где Мелисса отдыхает после сложной многочасовой операции, как всегда, без стука. Скотт только что с ночной смены, и решил выкроить полчаса для "большого разговора", на который его пыталась развести Мелисса еще на прошлой неделе. Конечно, он знает о том, что мама знает о его девушке. А мама знает, что он знает, что она знает о его девушке. - Эллисон. Я хотела поговорить о твоей девушке. Если можно так сказать. Глаза у Мелиссы - добрые-добрые. Какие бы чувства она не испытывала, какие бы слова она не говорила, выражение ее глаз неизменно. Скотт садится на краешек дивана, стоящего напротив стола, за которым сидит мама. - Знаешь, сынок... Я не могу тебе чего-то запрещать. Ты уже взрослый, состоявшийся мужчина, сам зарабатывающий себе на жизнь. - Но? - Скотт настороженно морщит лоб. - Но я хочу попросить тебя об одном. Солнышко... - Мелисса поддергивает рукава халата, показывая смуглые руки, спасшие не одну сотню жизней. - Подумай. Будь рассудителен, прежде чем бросаться в омут с головой. - Хорошо, ма, - Скотт улыбается, зеркаля улыбку мамы. Светлую. - Помни о том, кем она работала. Это... очень сильно меняет людей. *** - Двенадцать. Я лишился девственности в двенадцать лет. А почему ты не пишешь? Стайлз снова начал теребить пуговицу на пиджаке. Пуговица большая, ребристая, прокатывается по пальцам сотней иголочек. - Когда ты понял, что ты гей? - Я не гей, - ухмыльнулся Стайлз. - Скорее... би? Эмма удивленно поднимает брови. А "пациент" старательно не обращает внимания на ее кислотно-желтую кофточку, являющуюся настоящим преступлением против моды. "У бабульки какой-то отобрала, не иначе", думает Стайлз, старательно отводя взгляд от нелепого бантика, бултыхающегося на том месте, где должна находиться женская грудь. На Эмме, вкупе с бежевой блузкой в горошек и синей строгой юбкой, эта кофточка смотрится нелепо-трогательно. - Может, не будем об этом? - Стайлз снова теряет контроль над своими мыслями. Стоит ему вспомнить, при каких обстоятельствах он получил свой первый сексуальный опыт, глаза заволакиваются красной пеленой страха. - Поговорим о чем-нибудь другом? - О... хм... - Эмма усиленно листает бумаги. - О Дереке? - А что Дерек? - вскидывается Стайлз. - Какие чувства ты испытываешь к нему? Парень фыркает. - Я хочу, чтобы он меня трахнул. - Мгм... Может, тебе стоит пройти тест Роршаха? - Ладно, док, валяй. Эмма, покопавшись в ящике стола, достает папку с картинками*. - Просто смотри на картинки и говори первое, что придет в голову, - женщина берет первый лист. - Уммм... - Стайлз делает глубокомысленный вид. - Две стриптизерши у шеста. При виде следующей картинки он кривится. - Ты точно хочешь это знать? - Эмма кивает и помечает что-то в своем планшете. - Начало месячных. И не спрашивай. Еще одна картинка, при виде которой Стайлз как-то смурнеет. Он долго молчит, закрыв рот ладонью. Когда Эмма вопросительно поднимает брови, Стайлз, наконец, отмирает. - Джонсон... Мужчина. Да. Мужчина. Психолог немного наклоняет голову вбок, но никак не комментирует сказанное. Следующие картинки идут легче и Стайлз уже не задумывается надолго. - Женские ноги. Секс. Вагина. Ух ты, цветная картинка. Сейчас-сейчас. Мозг. Следующая. Не знаю. Просто не знаю. - Хоть что-нибудь, - мягко просит Эмма. - Нет. Не знаю. - Хорошо, - психолог показывает следующую картинку. - Это последняя. - Два ангела целуются. - Ага. Эмма, закончив записывать, аккуратно складывает листочки. Потом она откладывает папку с рисунками и свой планшет, просто роняет их на пол рядом с собой. - Я тебе не враг, Стайлз. Давай просто поговорим. О чем угодно, - психолог наклоняется вперед, ставит локти на колени. - Ок. Давай поговорим о том, что эта кофточка - настоящий ужас. Эмма удивленно распахивает глаза. *** - Ок, док, до встречи, - улыбается Стайлз. Эмма, с собранными в хвост волосами, снявшая кофту и выпустившая блузку наружу, кивает ему. В глазах женщины плещется смущение вперемешку с досадой и благодарностью. Стайлз преподал ей урок о том, что не стоит акцентировать отсутствие груди украшениями на ней, лучше, наоборот, открыть лицо, руки или ноги. *картинки я взяла отсюда - http://desyatka.info/top-10-znachenij-psixologicheskogo-testa-rorshaxa/