HTGAWM

В течение двух недель моего пребывания в колонии ко мне регулярно приходили мои коллеги. Я ни разу не выходил, потому что считал это абсолютно глупым решением. Зачем приходить к человеку, если знаешь, что ближайшие 4 года ничего не поменяется? Я искренне хотел, чтобы каждый из моей команды был счастлив, здоров и обрёл вторую половинку, которая в будущем приведёт к крепкому браку. Мой охранник, которого, как оказалось, зовут Джордж, был недоволен моим поведением. Очередной ночью я разносил свою комнату, когда Джордж залетел ко мне и попросил быть потише. Как и всегда, он сел рядом со мной и дал шоколадный батончик, который запрещен в тюрьме. — Я не знаю, зачем ко мне ходить каждый день, чтобы каждый раз слушать, что я не хочу их видеть и им лучше уйти. — Потому что твой адвокат подала несколько исков в Верховный суд и говорят, что предварительное слушание в суде прошло весьма успешно. — И о чем иски? — О некомпетентности судьи, ведущего твоё дело. О неправомерности допроса следователя. — Ненормальная, — я ухмыльнулся. — Она всегда была такой. Хваталась цепко и не отпускала. — Если завтра будет хорошая погода, то ты сможешь посидеть на улице со своими родными и близкими. — Взглянув на время, мой новый друг встал. — Пора делать обход, а тебе спать, парниш. Не сиди снова в камере. Тебе в ней легче не станет. Я лёг на твёрдую кровать и положил руку под голову. В голове было достаточно мыслей, от которых становилось очень тяжело. Лобода не послушала меня ни в чем и скоро у них слушание в Верховном Суде. Но что оно им даст? Выиграют, судью признают некомпетентной, и все по-новому. От тяжести мыслей я провалился в Царство Морфея, и наслаждался яркими снами, в которых я был свободным гражданином. Моя жизнь напоминает мне день сурка: каждый день как предыдущий. Нас будят, мы умываемся, три раза кушаем, гуляем, вечером смотрим фильмы и так каждый день, кроме среды и воскресенья — в эти дни мы ходим ещё и в душ. Первое время мне было неловко мыться при ораве мужчин, у которых непонятно что на уме. Но потом я уже просто на все забил. С каждым днём я выглядел все хуже и хуже: синяки под глазами, отросшая борода, которой ранее у меня никогда не было, зато волосы сострижены под 0,7. Я сбросил в тюрьме как минимум 7 кг, но, занимаясь регулярно на турниках, я хотя бы не потерял свою форму. После обеда охранник закрепил наручники и повёл меня на задний двор, где должна была состояться встреча с моими друзьями. Как Джордж сказал, что у них для меня хорошие новости. Около входа на задний двор мой друг снял с меня оковы и выпустил в свободное плавание. Я внимательно оглядел территорию и, увидев большую группу лиц около одного стола, направился именно туда. Сегодня здесь были все: Дима с Пелагеей, Поля с Исхаковым, Катя и Егор, и Света с ректором университета. Я слабо улыбнулся. Мужчины поздоровались со мной вполне обычно, а каждая девушка запрыгнула на меня и принялась рыдать на моем плече. Все заключённые смотрели на меня и по им лицам было видно, что они недовольны происходящим. Мы сели за стол и начался бесконечный разговор о деле, о судах, и признаюсь честно, что я даже не хотел вникать в суть. — Ты слышишь? — спросила Полина. — Слушайте, я устал от этого. Вам всем здорово, а я торчу здесь уже три недели. Вы свободно принимаете душ, спокойно спите в своей удобной постели, гуляете без времени и едите разнообразную пищу. И вы все правда думаете, что встречи с вами мне делают легче? — все посмотрели на меня. — Я прошу вас остановитесь уже. Прошло уже время. Наступила стадия принятия, и я хочу спокойно отсиживать свой срок дальше, а не думать о том, что за моей спиной подаются тупейшие иски в Верховный суд. Вы один раз мне уже помогли.... и посмотрите, где я сейчас. — Мои глаза заслезились, но я вытер слезы. — Моя жизнь разрушилась в секунду, а вы сейчас разрушаете надежду на мое спокойное будущее. Живите дальше. Я отныне не ваша забота. Прокуратура хочет предложить мне сделку, и скорее всего я пойду на неё. Так что, оставьте свои попытки. Гагарина подошла ко мне сзади и, помассировав шею, обняла меня за неё. Я положил руки поверх ее. — Дело в Верховном суде состоится через 3 дня. Если судью признают некомпетентной, то все дела, которые она вела, аннулируются. Мы переиграем дело с другим судьёй, с судом присяжных. Хочешь другую команду выберешь для пересмотра дела? — Я просто хочу, чтобы вы оставили меня в покое. Разве я многое прошу? — Мы улетаем завтра в Вашингтон для подготовки к делу, вот тогда от нас и отдохнёшь. Ребята посидели со мной ещё немного и ушли, оставив меня наедине с ректором. Поначалу женщина покаялась в том, что отправила мои документы курьером, но мисс Лобода зашла в её кабинет и предоставила все доказательства моей невиновности. — Через полтора месяца экзамены будь готов сдать все на максимальный балл, — она положила мне на стол тесты и нужные книги. — Охрана досмотрела все, поэтому не беспокойся за это. Удачи, Сереж, мы все с тобой. Джордж подошёл к нашему столу и повёл меня на выход вместе с учебными материалами, заковав мои руки в цепи. После встречи с друзьями единственное, что я испытал — тяжесть и сомнения. Ни какой огонёчек надежды во мне не вспыхнул, лишь большое количество соли высыпали мне на открытую рану. Я направился в свою камеру и сел сразу же за учебные материалы. Экзамены будут по гражданскому и уголовному праву. Сначала я решил пройтись по уголовному праву, все темы были посвящены различным видам насилия, и я лишь усмехнулся комичности этой ситуации. Я решил несколько вариантов и проверил свои ответы с учебником. Вопросы, в которых я совершил ошибку, я досконально изучил и выписал себе в тетрадь нюансы. — Лазарев, тебя вызывает на сделку прокуратура. Ты идёшь? — спросил новый охранник. — Да. Я положил учебники под подушку и пошёл за другим охранником. Около выхода из нашего блока мужчина завёл мои руки за спину, и я снова услышал этот мерзкий звук металла. — Можете чуть - чуть ослабить. — Нет, — ответил охранник. — Спасибо. Кисти ужасно сдавливал метал. Мне казалось, что ещё пару секунд в этих браслетах и моя кожа начнёт кровоточить. Мы зашли в помещение и наручники с меня не сняли, а лишь посадили около представителей прокуратуры и поставили возле меня охрану. — Сергей Вячеславович, очень рады Вам, — сказал тот мужчина, который был стороной обвинения на суде. — Не могу сказать аналогичное. — Что же... Прокуратура предлагает Вам сделку. Вместо 4 лет Вы отсидите всего полгода. — И с чего такая щедрость? Что я должен дать взамен? — Расскажите нам о грязном белье Светланы Сергеевны. — Знаете ни разу не замечал за ней грязного белья, — они копают под неё. — Вы прекрасно поняли о чем идёт речь. Мы завтра к Вам снова придём и надеемся, что Вы примите нашу сделку. Прокурор вместе с помощником вышли из помещения, а я остался сидеть. Я резко дёрнул рукой, отчего наручники порезали мне кожу, но это было ничто по сравнению с тем, что я и вправду был очередной пешкой. Прокуратура не хочет признавать свои ошибки, от чего пытается убрать Ло со своего пути. После встречи я сразу же лёг спать и проспал весь вечер, ночь и половину дня. Проснувшись, меня осенило, что нужно рассказать об этом Свете. Я вырвал лист бумаги и начал писать письмо. — Парниша, — ударил по кабинке мой знакомый, — там к тебе пришли. Блондиночке отказывать? — Нет, я иду. Джордж удивился, но не стал задавать вопросов, когда я попросил отвести меня туда как можно скорее. Я ожидал увидеть Лободу, но это была Гагарина. Я взял трубку телефона и сразу же начал говорить: — Слушай меня сюда, — девушка испугалась. — У Ло начинаются проблемы с прокуратурой. Вчера я пошёл на сделку и мне предложили полгода вместе 4 лет. — Ты согласился? — Слушай дальше. Условие было такое, чтобы я рассказал о её грязных делишках. Разумеется, я сыграл в дурака. Сегодня я должен дать ответ, он разумеется отрицательный. Передай все Лободе. — Я посмотрел по сторонам. — А теперь расскажи мне, как твои дела? — У меня все хорошо. Ужасно по тебе соскучилась. Работаем каждый день по несколько часов, а параллельно подготовка к экзаменам. Нервы сдают, сна никакого. Ты вообще как? Держишься? — Сначала ничего не понимал, потом не хотел принимать, а сейчас уже стадия принятия. Скоро месяц как я здесь, так что пора принимать реальность такой, какая она есть. — Я слегка улыбнулся. — Мне не нравится твоя борода, но стрижка у тебя что надо. Сменил стилиста? — мы с Полиной засмеялись. — Как у тебя с Димой? — Из-за работы даже нет времени на отношения. Мы же сейчас все живём либо у Лободы, либо у тебя в квартире, если Света начинает ругаться, что мы не спим совершенно. Но осталось немного. Поля рассказала мне все, что происходит на работе и в университете. А я поделился жизнью в тюрьме. От некоторых историй Полина ужасалась, но все равно просила рассказывать что-то ещё. Меня очень порадовало, что мы не могли друг другу касаться, иначе я сошёл бы с ума от нахлынувших чувств. Нам сообщили, что пора закругляться и вот: Поля поедет сразу в аэропорт, а я отправляюсь на сделку с прокуратурой. В этот раз из-за прорезов вокруг кисти меня не оставили в наручниках. Мы смотрели друг другу в глаза и просто молчали. Я не хотел начинать этот бессмысленный разговор, а прокурор молчал. — Ваше решение? — Я отказываюсь от такого предложения. — Сергей Вячеславович, Вы понимаете, что срок может увеличиться... — Я чуть нагнулся вперёд, отчего прокурор содрогнулся. — Вы такими намеками пугайте других людей, а я знаю все поправки конституции, законов и пленумов. Так что мой Вам совет, уважаемый прокурор, вместо того, чтобы гнаться за слабой женщиной и подставлять людей из окружения Лободы, займитесь повышением квалификации. Уведите меня. — Не пожалейте, Сергей Вячеславович, а то вдруг Вас случайно толкнут в душе или, может, Светлана Сергеевна не доберётся из Вашингтона в Бостон. Я встал с места и плюнул в лицо прокурора: — Увидимся в суде, сладкий.