Замороженный Цветок

Когда Тони только собирался познакомиться лично с Натали Рашман, Зимний Солдат смотрел обеспокоено, загораживая собой проход из мастерской. — Она — опасна, — отрезал тогда мужчина, а Тони тяжко вздохнул. Времени было не так уж и много, да и доехать до офиса нужно было. — Разве мы не разобрались, что я буду осторожен? — спросил он. — Мы уже выбрали её, и тратить лишнее время на смену… Уж прости, но нет. Успокойся, у меня же есть мой костюм и Джарвис. Он не даст меня в обиду, не так ли, Джей? — Конечно, сэр, — подтвердил ИИ. Солдат не шелохнулся. — Тебе станет лучше, если ты будешь видеть всё? Ты сможешь заметить, если что-то будет не так, и передать через Джарвиса. Тогда мы сможем опередить её благодаря тебе. Как тебе такая идея, большой парень? Что думаешь? Мужчина задумчиво помолчал, но с прохода отошёл. — Это… приемлемо. — Супер, — согласился Старк, — вот и договорились. Ну, я пойду? И ушёл. Именно поэтому Зимний Солдат оказался наблюдателем их встреч. Тони, кажется, нацепил себе что-то на воротник рубашки, потому что обзор был более, чем хорош. От переизбытка кадров с Натали, мужчина почувствовал, что голова начинает болеть сильнее. Но рыжая лиса, казалось, действительно разбиралась в юриспруденции и нигде не прокололась, не пыталась как бы то ни было вредить Старку, а сам Зимний никак не мог вспомнить, почему её лицо кажется ему знакомым. Ещё Солдату не нравились мысли о том, что они используют механика-Тони, как приманку. Это раздражало, злило и абсолютно шло в разрез и с основными приоритетами, и с его желаниями. Неправильным техником нужно было не рисковать, его нужно было защищать и оберегать. Не потому, что могла возникнуть необходимость в техобслуживании и починке, а потому что Старк был дорог. Он был его парой, Солдат сам выбрал полюбить его, и тот полюбил в ответ, цветы это подтверждали. Так как можно не беспокоиться в этой ситуации? Когда Натали Рашман появилась снова рядом с механиком-Тони, самым наглым образом вновь флиртуя и более того, кажется, бесстыдно намекая на перевод рабочих отношений в горизонтальную плоскость, вместо мыслей о субординации в голове у Зимнего словно пронёсся ураган, а грудь сдавило так, как тогда, когда он решил, что цветы календулы Тони остановились для кого-то другого, более подходящего гению. Ревность — понял Зимний. Но от осознания своих чувств легче не стало, даже тогда, когда Старк отъехал от девушки на офисном стуле. То, что именно она станет личной помощницей изобретателя и будет постоянно ошиваться с ним рядом взбесило. — Хэй, ты выглядишь встревоженным, здоровяк, — это были первые слова Тони, когда он вернулся в тот день домой. — Что-то вспомнил о нашей коварной лисице? — Нет, — негромко сказал Солдат. Затем — неожиданно для них обоих — потянулся за поцелуем, а Тони не стал его отталкивать. И хотя начало поцелуев было неспешным, следующие пару минут они с всё нарастающей страстью и жадностью целовали друг друга. Правая рука Тони потянулась к волосам Зимнего, зарылась в них, пропуская пряди между пальцами — те были чистыми, но слегка сухими, и Старка внезапно опалило воображаемой сценой, где они оба в душе, и гений помогает Солдату вымыться, при этом неспешно лаская, заставляя потерять контроль над эмоциями, подставляться и ластиться. Волосы тоже можно вымыть чем-нибудь особенным, с кондиционером, осторожно массируя кожу головы, говорят, там очень много чувствительных точек… Старк застонал. С сожалением разорвал поцелуй, и какое-то время они с Зимним просто смотрели друг другу в глаза. И Тони решился. — Пойдём в спальню, — тихо сказал изобретатель, мягко взяв мужчину за живую руку и потянув. — Если хочешь…? — последнее прозвучало почти просяще, несмотря на вопрос. — Я… мы не зайдём сегодня слишком далеко, — а когда они тогда вообще зайдут? Время-то вещь ограниченная, — просто доверься мне, ладно? — Я верю тебе, механик-Тони, — говорит Зимний, и от этого гению становится тяжелее дышать — грудь словно сдавливается и от тепла, и от вины. Тони Старк — сущий мудак, и сейчас он, вероятно, делает ещё хуже, отогревая Зимнего Солдата, чтобы потом умереть и оставить того самому разбираться со всем этим дерьмом одиночества. Нужной комнаты они достигают быстро. — Джарвис, звукоизоляцию на максимум, — скомандовал Тони, он встроил эту возможность совсем недавно по двум причинам, во-первых, он любит громкую музыку, а количество гостей в его доме заставляло быть более заботливым о чужом слухе, а во-вторых, кошмары и панические атаки — та ещё дрянь, так что куда не посмотри это было полезным. Особенно сейчас. — Ты точно уверен? Ты вроде как был… напуган в прошлый раз. Сначала наслаждался, но потом… — Всё нормально, — тихо сказал Солдат, — слишком много эмоций, непривычно. Эмоции означают нестабильность, поломку, за которой следует наказание. Повезло, что ты неправильный техник, да? Тони прикусил губу от волнения и тяжело сглотнул, думая, что такие откровения со стороны Солдата и его собственные мысли, как он сломал бы этим кураторам шеи — не лучшие обстоятельства для первого почти секса между ними. — Давай попробуем забыть… — Тони заметил легко нахмуренные брови мужчины и исправился, — выкинуть это дерьмо из головы? Старк подошёл к мужчине, поцеловав снова, но в этот раз более медленно и нежно, будто передавая своё собственное тепло. Мужчину хотелось согреть, хотя кожа Зимнего была горячей, как печка. Или так казалось только Тони? Гений постарался снять с Солдата одежду, радуясь, что всё же смог уговорить его, хоть и не сразу, хотя бы в доме сменять свой профессиональный костюм на что-то попроще. Джарвис даже заказал одежду его размера, почти не ошибившись, и сейчас серая облегающая мышцы мужчины футболка поддавалась, хоть и с трудом. Следующими были домашние чёрные штаны — обувь они потеряли ещё где-то у входа — и плавки. Зимний потянулся к нему, чтобы также раздеть, но Тони покачал головой, мягко отталкивая руки. Полноценного полового акта у них сегодня всё равно не будет, для того, что он задумал, его одежда не помеха, да и красоваться следами отравления палладием, пусть те и не особо видны, перед внимательным Солдатом не особо хотелось. Да и он был не из тех, кто беспокоился об сохранности одежды.  — Ляг на постель и постарайся расслабиться, ладно? Если тебе станет страшно или ты захочешь, чтобы я прекратил, говори сразу, — попросил Тони, потому что с мужчины хватит глупости взять и не отталкивать его, даже если будет неприятно, просто боясь навредить. Хотя неприятных ощущений ему причинять Старк ни в коем случае не собирался. — Хорошо? Ты доверяешь мне, Зимний? — Так точно, — ответил Солдат, хотя невооружённым взглядом было видно, насколько не в своей тарелке тот чувствовал себя голым на кровати перед одетым Тони, что смотрел на него так. Горячо, бесстыдно, многообещающе. — Тогда начнём, — предупредил его Старк. — Не двигайся только особо, сегодня твоя очередь получать удовольствие. Прежде, чем мужчина спросил, в каком это смысле его очередь, Тони также забрался на постель и, нависнув над Солдатом, поцеловал его, мягко, медленно, волнующе. Он с осторожностью кусал его губы, ненавязчиво, давая понять, что это не боль ради боли, не боль ради садизма, это и болью-то не было, всего лишь слегка иной лаской. Губы изобретателя переместились с губ на подбородок мужчины, перешли на шею, оставляя там череду обжигающе горячих поцелуев, прежде, чем лизнуть ушную раковину и прикусить мочку уха. Зимний снова ощутил лавину эмоций, только мощнее и острее, чем в первый раз, когда они всего лишь целовались, и этого было так много и так мало одновременно, что он не выдержал, застонал жалобно, сам не ожидая от себя такого звука, подставлялся под поцелуи, язык, чуткие и осторожные прикосновения. Он словно подчинялся Старку, позволяя гению играть на себе, как на инструменте, но такая покорность не вызывала отторжения у Зимнего. От механика-Тони он получал не меньше. Чужие руки с чуть шероховатыми и мозолистыми от работы с изобретениями пальцами мягкими прикосновениями прошлись от кончиков пальцев живой руки к протезу, и мужчина крупно вздрогнул всем телом. А когда к руке присоединились ещё и губы изобретателя, Зимний Солдат закричал от потрясающего и острого ощущения удовольствия. Это было даже не как с его родной рукой, этот протез был как живой, он был куда лучше, чем живая рука. — Оу, я, кажется, слегка переборщил с рецепторами, реагирующими на приятные ощущения, — с лёгким замешательстве произнёс гений. — Не то, чтобы это было плохо. Ты вроде не злишься, а я знаю, как мы можем использовать сейчас этот сюрприз, — усмехнулся он. — Если хочешь, потом подправлю. — Слишком много слов, механик-Тони, — проговорил Солдат, не отдавая себе в этом отчёт, и слегка укусил его в плечо, невзирая на ткань рубашки. Старк чуть вздрогнул и удивлённо простонал, в отместку подняв металлическую руку Зимнего Солдата и облизав механические пальцы языком, прежде, чем засунуть несколько из них полностью в рот и начать посасывать. Тот странный крик повторился — всё же, наверное, стоит проверить эту псевдо-нервную систему на этот счёт. Зимний Солдат дышал глубоко и явно старался не дёргаться лишний раз, чтобы не причинить неправильному технику боль своей нечеловеческой силой. — Ещё, — потребовал мужчина, и это было даже лучше, чем ожидал Тони, тот не только позволил себе чувствовать, но и проявлял эмоции словами, мимикой, жестами. Старк был в восторге просто от того, как открыто и невероятно выглядит сейчас Зимний, хотя его собственный член неприятно упирался в ширинку каких-то дизайнерских офисных брюк, сочась смазкой. Гений сделал ещё несколько сосательных движений, выпуская чужие пальцы из своего рта, позволяя ниточке слюны протянуться между его губами и чужой рукой. Тони облизал губы, когда увидел мелькнувшее на чужом лице разочарование от прекращения ласки, и едва заметно улыбнулся, возвращаясь к дарению удовольствия своему партнёру. Пока правая рука механика выписывали неизвестные науке символы на протезе Зимнего, другой он сжимал и тёр горошину одного соска, облизывая и чуть покусывая второй. Солдат под ним заметался, явно не от неприятных чувств. Он чуть подкидывал бёдра, и Старку пришлось освободить одну руку, чтобы не свалиться, придерживаясь за чужое плечо. Он сполз чуть ниже, ни на сантиметр не отдаляясь от Зимнего Солдата, его собственный член, скрытый тканью, по сути провёл этот путь вместе с ним, бесстыдно потёршись о чужое тело, из-за чего гений громко простонал. Ему на несколько мгновений пришлось прерваться, чтобы прийти в себя, когда его лицо оказалось в непосредственном соседстве от чужого гордо стоящего члена. Старк оставил несколько поцелуев на внутренней стороне его бёдер, а затем Тони, не давая себе времени на размышления, постарался вобрать член целиком, но тут же закашлялся, подавившись. Выпустил на секунду, делая вдох, и вобрал снова, только теперь почти до середины, уже не торопясь так сильно, насаживаясь постепенно. Зимний Солдат гортанно простонал, чувствуя себя поплывшим и растаявшим. Его вело, его так чертовски вело от переизбытка чувств, от этих потрясающих ощущений от даримых неправильным техником ласк, от того, как невероятно смешиваются запахи их цветов, которые словно стали ярче из-за их взаимного возбуждения. Единственное, что слегка раздражало, невозможность сделать то же самое для Тони, но тот ясно сказал, чего хочет, и Зимний не хотел его разочаровывать. О причинах подобного он может подумать и позже. Старк пощекотал уздечку члена языком, не то, что выгоняя мысли из головы Солдата, а вовсе лишая его возможности думать. Выпустил член из рта, чуть подул на него, мокрого от смазки и слюны, из-за чего Зимнего словно чуть подкинуло над постелью, и снова принялся за своё, только теперь посасывая, быстро, мощно, уверенно, всасывая щёки, помогая одной рукой ласкать то, что не смог вобрать в рот, а оставшейся свободной рукой лаская всё, до чего мог дотянуться. Надолго в таком темпе Зимнего не хватило, его тело затряслось особенно сильно, а рот издал такой потрясающий звук, что Тони и не подумал останавливаться и отстраняться, хотя принимать чужую сперму в свой рот он не планировал. Солдат, отдавшись на волю оргазма, кончил, взрываясь семенем в рту гения, и замер, нежась на волнах посторгазменной неги. Старк сглотнул чужую сперму, которая оказалась не особо-то и противной, было в этом даже что-то особенно возбуждающее, и стёр с лица случайно вытекшее. Опустил руку на своё собственное достоинство и в несколько движений довёл себя до разрядки, хрипло простонав, пока Солдат не особо реагирует на окружающее его пространство и не пытается помочь. Тони не уверен, что он сдержится, если тот всё же попытается. Зимний, чуть пришедший в себя, потянулся за ленивым поцелуем, ощущая свой собственный вкус, а затем и вовсе притянул гения к себе в объятия, мягкий и податливый, как большой обнимательный мишка. Старк негромко рассмеялся, когда понял, что наконец-то подобрал мужчине прозвище, которое никак бы не задевало то дерьмо, что делали или могли сделать с ним кураторы, и устало уткнулся носом в чужую шею, засыпая почти мгновенно. Зимний Солдат подтянул одеяло, укрывая их обоих, чувствуя себя удивительно бодрым и счастливым — что за странное слово — и он, наверное, был бы не против ещё одного захода. Позже, когда механик-Тони отоспится, а сам Зимний отойдёт от оглушительного влияния собственных эмоций и удовольствия. И всё-таки это было потрясающе. А вот увиденный, вернее даже услышанный — всё же, они ехали в машине, и под обзор скрытой камеры попадал лишь ведущий машину водитель-Хэппи — им разговор через пару дней после назначения Мисс Поттс — генеральным директором, а Мисс Рашман — помощницей механика-Тони, насторожил. Сакральные разговоры о смерти — это не то, о чём обычно предпочитал разговаривать Старк, любящий жизнь. В груди зашевелилось неприятное предчувствие.