***
Я лежала поперек общажной кровати, облокачиваясь о стену головой. Моя соседка уехала на несколько дней, так что комната была полностью в нашем распоряжении, а рядом, ко мне лицом, подпирая голову рукой, лежал Макс — мой парень. Мы просто отдыхали, я листала ленту в телефоне, читала вслух новости и всякие мемы, а он смотрел в экран, наблюдал за каждым моим движением, иногда комментировал и о чем-то думал. — Я люблю тебя… — вот так, с не присущей ему серьезностью, — просто три слова, которые возвысили всё мое естество — сказал он мне впервые. Я отложила телефон и пристально на него посмотрела — родные, за не очень долгий период ставшие такими необходимыми, глаза. — И я люблю тебя, Макс… Он вытащил руку из-под головы, притянул меня к себе и стал целовать: нежно и горячо, страстно, на грани — так, когда хочешь кусать от чувств, но сдерживаешься, чтобы не сделать больно. Такой Макс весь… Он доводил меня до отчаяния своими ласками, жадными и по-дикому горячими. Завалив на кровать и сплетая наши пальцы, он завел мои руки за голову и вжимая в кровать, целовал, а я отдавалась вся этой страсти, на каком-то глубоком уровне полностью ему доверяя, не сомневаясь ни в чем, как и всегда, когда он рядом. С ним было так постоянно: надежно, тепло и уверенно. Он был тем, кому можно было доверить свои самые страшные тайны, свои желания, страхи, то что вызывало смех и слезы. — Маленькая моя… — он выпустил мою руку, чтобы вытянуть ткань платья из-под себя, и приспустить штаны. Как я желала его, сейчас, вчера, завтра, это было что-то непреодолимое, будто две половины каким-то образом нашлись среди миллиардов других людей и теперь не мыслили свое существование друг без друга. Он медленно, чуть дрожа от желания, вошел в меня, давая мне прочувствовать каждый миг, сжимая меня и лаская, накрывая собой. Обвитые ноги вокруг его бедер, пальцы сжимающие простынь, стоны сквозь жадные поцелуи и непрерывающиеся толчки — обоюдное желание двух сгорающих в любви и страсти людей. В дверь постучали, когда мы уже нежились в постели, даря неспешные ласки друг другу, целовались, хихикали над чем-то, Макс теребил прядки моих волос, пока я рисовала пальцем цветы на его горячей груди. — Кто там? — Свои! — послышался голос из-за двери. — Это Эш, хочет позвать нас на выходные в горы с палатками… — я нависла над Максом и, чмокнув в губы, села на кровати, спустила ноги и подняла с пола платье. — Мне нравится, давай съездим, если ты хочешь. Я повернулась к нему, натягивая платье и, улыбнувшись своему парню, крикнула: — Входи! Дверь открылась, Эштон ввалился в комнату и увидел в постели Макса, лишь на половину прикрытого простыней. — Ну что вы за люди, средь бела дня! А ещё только начало года. Вы как кролики в брачный период! — Заткнись! — Макс кинул в него подушку, тот увернулся, и она полетела на пол. — Так все, закрыли тему! — я строго, но со смехом в глазах посмотрела на сокурсника и прошла к двери, чтобы поднять подушку с пола. Кинула её на кровать рядом с Максом, он, уже сидя и прикрываясь, натягивал штаны. — Ладно, ладно. Так что насчет поездки? Вы решили? — он протянул ладонь Максу в приветствии, тот ответил на рукопожатие. — Да, мы с Мией в теме. Надо только к семье съездить, палатки взять, мешки и прочие вещи, а куда именно? — Предлагали на гору Койотов, но я ратую за Гранд Каньон, был там в прошлом году, невероятная красота. — Ну… На горе Койотов весьма неплохо, а в Гранд Каньон дольше пилить, зато наверху там такие виды… Что скажешь малышка? — Макс подошел ко мне сзади и обнял, пока я заправляла постель, принимая ласку его губ на своем плече, с которого он едва приспустил ткань платья. — Мне понравилось в Гранд Каньоне, а вот на горе Койотов я не была. Эш почесал затылок, соображая куда же все-таки поехать. — Ладно спрошу Чака и Лори, что они думают… Я повернулась к однокурснику, перехватывая назойливые руки своего парня. — А кто с тобой поедет? — Да есть одна девчонка, если всё выгорит, представлю её вам. — Эш смущенно улыбнулся и отвел глаза. — Эштон влюбился? Да лааадно! Эш, какая она? Макс перекрыл собой парня и прижал меня к себе. — Малышка, не смущай его, когда я сгорал от тоски по тебе, надо мной подтрунивали все вокруг, что дико злило. Я пихнула легонько локтем в бок любимого. — Дай пять, бро! — Эш выставил ладонь, а Макс отбил. — Вот, слушай своего парня, он дело говорит. Ладно, побегу, с ребятами ещё надо поговорить, а вы пока готовьтесь, послезавтра выезжаем… Он убежал, оставляя меня наедине с моим мужчиной. Горячий шепот на ушко, и настойчивые ладони прижали к себе. — Да, слушай своего парня. А теперь продолжим с того, на чем остановились… — Ахах, Макс… Средь бела дня, и не стыдно? — Я домогаюсь своей женщины, что в этом плохого? Мой очередной возглас заглушил увлекающий в новые желания поцелуй… Когда они только познакомились, то постоянно проводили время вместе. Поначалу она где-то стала пропадать, лишь поверхностно обрисовав, что у нее кое-кто появился. Мия познакомила его с нами позже, наверное, когда поняла, что это не просто коротенький романчик, когда, насытившись друг другом, интерес пропадает, а что-то гораздо большее. Вскоре он стал неотъемлемой частью нашей компашки, они всё делали вместе. Если мы собирались куда-то идти, то теперь это было не «позовите Мию», теперь было так: «спросите Мию с Максом, они с нами?». Каждый из нас немного завидовал их счастью, они будто были рождены предназначенными друг для друга. Конечно, у них были и ссоры. Они ссорились громко, со всеми вытекающими, точнее, Мия кричала, убегала, рвала и метала, а Макс всегда молча сносил её истерики, и это злило её ещё больше. Тогда она подбегала к нему и начинала лупить по груди и плечам, требуя от него ответов, криков, чтобы он тоже кричал на неё, обвинял и упрекал, а не терпел её выходки. Но если бы он так поступал, то все разрушилось бы тут же, это все понимали. Макс терпеливо сносил всё это, обхватывал её крепко и держал, пока она не угомонится, и она выдыхалась и успокаивалась. А когда гроза миновала, всё всегда заканчивалось бурным сексом: валились лампы с тумбочек, сбрасывалось всё со стола, спинка кровати громко стукалась о стенку. Всё крыло слышало, как они ссорятся и потом мирятся. Обычно, заслышав крики Мии, ребята из соседних комнат старались уйти, кто-то вставлял наушники, кто-то шел на улицу или в кафе, чтобы не слышать после их примирение. Частенько они ночевали у него, он жил где-то в центре, мы не могли знать, что у них там происходило, но, когда начался учебный год, они всё чаще оставались в общаге, точнее, Макс, закончив дела, приезжал к ней. Внизу его уже знали и даже в какой-то момент приняли за студента, учащегося тут, потому что он появлялся практически ежедневно, — если они были не у него, или он не уезжал за город к семье, — поэтому его без вопросов всегда пропускали. До него Мия встречалась с каким-то парнем, но всё как-то не очень красиво закончилось: у неё была задержка, а он об этом узнал и бросил её, она тогда сама не своя была, плакала все время, думала как ей дальше быть — студентке с ребёнком в животе — не самое радужное будущее. Вот тогда-то она и встретила Макса, в самый темный период своей жизни. У них моментально возникла симпатия, она собиралась сказать ему, что они не смогут быть вместе, что беременна от другого, но беременность не подтвердилась. Она всё ему рассказала, буквально сразу же вернувшись от врача, а он… Он ничего не сказал, лишь долго обнимал её и гладил по волосам. Но уже тогда я мог сказать, что Макс бы не отвернулся от неё. Он не тот человек, да и чувства его были самыми настоящими. Мы поехали своей бандой в кинотеатр на большой тачке Чака, чтобы уместиться всем, наконец-то дождались показа фильма, который больше полугода мусолили в СМИ и рекламировали. Макс первый выпрыгнул с тачки, помог ей выйти и сложил ей руку на плечо, Мия обхватила его за талию, и они пошли через дорогу к кинотеатру, пока мы вываливались из машины. Как сейчас помню, на ней были короткие джинсовые шорты с высокой талией и белая майка с надписью «Sex Pistols». Почему я обращал внимание на такие мелочи? Наверное, потому, что считал её идеалом девушки — милашка, но с характером, преданная и верная… Может, ей с парнем повезло просто, а может, я испытывал к ней какие-то чувства, но в любом случае, глядя на этих двоих, я понимал, что они друг для друга. Никто не сможет заменить ей его, а ему её. Я даже боялся представить, что было бы с ней, если бы вдруг Макса рядом не стало… Поход в кино омрачило появление рыжей девчонки у входа.***
— Привет, Макс… Перед входом возникла девушка с копной густых рыжих волос, темными глазами и фарфоровой кожей. Я почувствовала, как рука Макса на моем плече напряглась, да и самой мне было как-то неприятно — ну, может, знакомая там или коллега… Но то, как она смотрела на него, с обидой что ли, а потом ещё меня смерила неприязненным взглядом, натолкнуло на не очень светлые мысли. — Сэм? Что ты тут делаешь? Мы остановились, вопросительно глядя на неё, пока ребята сзади ещё не подошли, выпрыгивая из машины и о чем-то перешучиваясь и споря. — Да вот, узнала, что премьера будет, была уверена, что не пропустишь такое событие… Как жизнь? Это кто? — она кивком головы указала на меня, взгляд её был не вполне добрым, обиженным, с горечью. Вот теперь уже напряглась и я. — Сэм, давай потом поговорим, сеанс сейчас уже начнется. — он буквально не хотел с ней вести диалог при мне, наверное, понимая, что ничем хорошим это не кончится. — Да, почему нет. Я вот билет взяла, не против если я с вами пойду? — её нездоровая настойчивость меня насторожила, я вцепилась в петельку для ремня на штанах Макса у поясницы и сжала её сильнее, но вмешиваться в их разговор не считала нужным, пока. — Места разные будут, мы сидим на задних рядах. Рыжая грустно улыбнулась, а в глазах её всполыхнуло что-то злое. — Места для поцелуев? — она хмыкнула. — Нормально, попросим кого-то поменяться… Но Макс не дал ей договорить, жестко прервав: — Саманта, нет! Езжай домой, если нужно, я позвоню Эмилю, он заберет тебя. Она дернулась от его слов, как от пощечины, и, гневно скользнув по мне взглядом, резко развернулась и убежала. Я вздернула бровями и втянула губы. — Что это было? — вопросительно подняла взгляд на Макса. Я приревновала. Хоть она и странная, а Макс не очень тактично себя вел с ней, всё же это была она — ревность. — Не бери в голову, малышка. — Макс потянул меня к двери в кинотеатр, сзади уже подошли ребята и стояли слушали. Я просто взбесилась от этого ответа и отступила от него, но он перехватил меня за руку, не выпуская и не давая отойти дальше, чем позволяли наши руки. — Что значит, не бери в голову? Ты себя слышишь? Что это за номер сейчас был, не хочешь объяснить? Ребята скосили глаза в пол, сложили губы трубочками, типа с тихим возгласом — «уууу, понеслась», — и проскользнули внутрь, оставляя нас разобраться. — Малышка, пойдем в кино, опоздаем, не будем же мы из-за этого ссориться… — он обнял меня снова за талию и, открыв передо мной дверь, пропустил вперед, заходя следом. Мы разместились на последнем ряду, планировали всласть нацеловаться в перерывах между погонями и перестрелками, но вместо этого вот уже пятнадцать минут ругались. На нас шикали и просили быть потише, ребята же, зная, что сейчас лучше не вмешиваться, просто молчали и пытались вникнуть в суть фильма, а не в наши разборки. — Я же сказал тебе, что объясню всё дома, смысл сейчас страдать херней?! — Ах, херней, значит?! И тут случился мужик с нижнего ряда, он просто повернулся к нам и с чувством во весь голос: — Да заткнись уже, истеричка, мать твою раз так!!! Макс тут же подскочил на ноги и ответил ему в его же манере, нависая над его креслом сверху: — Че сказал?! — он замахнулся, но я ухватилась за его руку, повиснув на ней и предотвращая драку. Наши вскочили, с нижнего ряда повскакивали, на фильм уже никто не обращал внимания, девки с соседних мест завизжали и заломились в стороны, началась какая-то левая паника, шум, естественно, фильм остановили, включили свет и нарушителей вывели, — то есть нас — меня, Макса и нашу компанию. Макса потряхивало, я его таким ни разу не видела, в наших ссорах он всегда был как непробиваемая скала, а тут мужик этот… Компашка стояла у входа, курили и понуро молчали, пока я в сторонке прижималась к любимому в надежде, что он успокоится. — Милый, тише, тише, я тут, всё нормально, это просто слова… А Макс прижимал меня и, уткнувшись мне в шею, стоял, пытался прийти в чувства. — Прости, малышка, напугал? — он обхватил мое лицо ладонями и заглянул виновато-серьезным взглядом в мои глаза. Я отрицательно покачала головой. — Это ты меня прости, вела себя как дура… Просто… я приревновала. Перед ребятами теперь стыдно. — Глупышка моя, мне кроме тебя никто не нужен, никого не вижу перед собой. А ребята поймут, они уже привыкли. Я захихикала, и мы пошли, обнявшись, в сторону Эша и его девушки, Чака и Лорри. — Ладно, друзья, чтобы загладить нашу вину, приглашаю всех на стейки в бар, тут за углом, я плачý. — Макс окинул всех виноватым взглядом. Раздались веселые возгласы, и мы направились в бар есть сочное и вкусное мясо. Так как была пятница, мы решили выходные провести в его квартире в центре. Попав домой только под вечер, завалившись по обыкновению обнаженными в постель, я всё же решилась задать ему вопрос, мучивший меня. — Расскажи мне про неё? — Макс лежал на спине, раскинув ноги, а я у него под мышкой устроилась на груди и водила пальцем вдоль линии кубиков. Он вздохнул. — Сэм любит меня, если это, вообще, можно так назвать, скорее, это больная любовь, граничащая с паранойей. Раньше я не замечал странностей, хоть никогда и не давал ей никаких надежд, всё же ничего странного не было за ней замечено, а потом я реже стал появляться дома, потому что нашел тебя, и, когда пропал с её поля зрения, от слова «совсем», она стала проявлять нездоровый интерес… Однажды, когда я был у Эмиля, её отца, по делам стаи, проходя мимо её комнаты, случайно заметил, что одна стена вся увешана моими фотками. Меня это, мягко сказать, ужаснуло, но говорить ей что-то я не стал, всё же, все мы со своими тараканами. — я слушала внимательно и теперь мне был более понятен её взгляд. — Потом она стала появляться в местах, где мог появиться я, ждала меня, всё пыталась со мной провести время, но если я не с тобой, то обычно занят: то на работе в лагере, то дома всегда нужна помощь, поэтому она стала подкарауливать меня и на работе, всё печеньки, тортики какие-то таскала… Мне и жаль её было, а с другой стороны я понимал, что это не нормально. Уже и с Эмилем разговаривал на эту тему, но он лишь руками развел, сказал, что это первая влюбленность, она пройдет, и всё такое, поэтому я просто старался это пережить и не обращать внимания. Я не знал, что она додумается уже и к кинотеатру прийти. Прости, маленькая… Я подняла голову с его груди и заглянула ему в глаза, стараясь передать все те чувства что испытываю к нему — любовь, любовь и еще раз любовь. А затем взобралась на него и опустилась к шее, целуя и покусывая, лаская языком и выводя узоры, зная, как он любит это, и как чувствительно у него это место. Его возбуждение тут же дало о себе знать, и я, засунув слегка свои пальцы ему в рот, поднесла и смочила себя внизу, не желая тратить время на прелюдию, а затем плавно опустилась на него. Самое приятное, кроме слов любви к нему, — это заниматься любовью с ним: иногда жестко и быстро, поддаваясь животным инстинктам, а иногда медленно и чувственно, как сейчас. Я изгибалась на нём и, плавно, медленно приподнимаясь, опускалась вновь, а он сжимал в руках мою грудь, ласкал, скользил ладонями к бедрам и ягодицам, стискивал, желая быть во мне глубже. — Я так люблю тебя… — мои слова потонули в стонах и его поцелуях… Прошел, наверное, месяц с того случая в кинотеатре, может полтора… Он ждал её за столиком уличного кафе, а на столике, помимо принесенного чая и чайных пар, лежала крохотная бархатная коробочка. Макс собирался сделать ей предложение, и, хоть ей было всего двадцать один — она училась на последнем курсе, а ему двадцать четыре, он не считал, что ещё слишком рано. Такие сильные чувства вели только к одному исходу — свадьбе. Накануне он ездил домой к семье и рассказал о том, что собирается делать предложение Мие, хоть старшие и питали надежду, что он захочет связать свою жизнь с кем-то из их круга, но поняли, что этому не суждено сбыться, когда Макс привез её знакомить с ними, и они увидели, как они к друг другу относятся. Мия произвела на них хорошее впечатление, позже они часто приезжали туда на выходных. И вот, он сидел за столиком уличного кафе и всматривался в перекресток, на котором должна была появиться её машина…***
Долбанная жара, хоть и середина осени, даже к пяти часам не желала спадать, я, вся взмокшая, сидела в тачке, стоя в пробке, и нервничала, а всё потому, что опаздывала. Не любила опаздывать, тем более к Максу, весь день я ждала этого момента, когда вновь его увижу, но проклятая пробка встала у нас на пути. Добравшись до последнего перекрёстка, ожидала первая в ряду на светофоре. Наконец, загорелся зелёный, я тронулась и уже ехала по перекрёстку, видела кафе, где меня ждал Макс, как вдруг услышала визг шин и гудки клаксонов. Машинально повернула голову на звук и увидела, как прямо на меня слева летит на полной скорости машина! Времени для маневра совсем не было… БАМ! Стекла, крошка, боль, подушка безопасности, темнота… Макс увидел её жёлтый джип. Он волновался, думая о том, что скажет ей, как она отреагирует, расплачется от счастья или попросит подождать ещё… От этих мыслей его отвлек резкий звук мотора, набирающего скорость, сигналы авто. Он увидел, как Мия выехала почти на середину перекрестка, и вторую машину, летящую прямо на неё… — Мия! Машина врезалась на полном ходу прямо в бочину джипа с той стороны, где сидела его любимая. Макс подскочил и, опрокидывая столик и стулья соседних столов, перепрыгивая через ограждение кафе и оббегая на дороге уже начавшие тормозить машины, спешил к месту аварии. Краем сознания он уловил, что где-то уже видел машину виновника, но сейчас его волновала только его девушка. На перекрестке всё движение замерло, образовывалась пробка, Макс подскочил к джипу, к тому месту, где капот темно-зеленой хонды впечатался в водительскую дверь. Из проезжающих мимо машин выскакивали люди, кто-то вызывал скорую. Макс попробовал отодвинуть капот, чтобы высвободить девушку, но даже его силы не хватало, машина прочно впечаталась металлом в металл, он оббежал и залез с другой стороны. Мия, прижатая сработавшей подушкой безопасности, вся голова которой была в крови, — с носа, со рта, на виске, так, что даже волосы пропитались, — сидела с опущенной головой без сознания. Макс разорвал ключами ткань подушки и, подхватив заваливающуюся девушку, расстегнул ремень безопасности, он попробовал её вытащить, но нога была зажата покореженным металлом водительской двери. Нужно было отодвигать машину и выдергивать дверь, Макс облокотил Мию обратно на сидение, чуть опустил спинку, чтобы не заваливалась, и выскочил из машины. Кто-то уже вытаскивал второго водителя, находящегося без сознания. Краем глаза он увидел рыжие волосы, и смутная догадка начала созревать в голове, он повернулся, чтобы рассмотреть, но девушку закрыли собой люди, обступившие ее. Макс растолкал их и увидел, что вторым водителем была Саманта. Она была без сознания, её лицо было в крови. — Сэм??? Парень похолодел от осознания всей картины, его накрыл шок, но времени, чтобы размышлять о причинах и следствиях, просто не было. Он подозвал мужчин, стоявших неподалеку, чтобы оттащить машину. Не с первой попытки, но помятый автомобиль всё же удалось сдвинуть, Макс попытался открыть дверь, но безрезультатно, он боялся сделать ещё хуже, потому обратно полез в салон с целой стороны, чтобы быть рядом, если Мия очнется. Послышался вой сирен скорой помощи. Первая бригада увезла Саманту в больницу, пока спасатели разрезали металл двери и вытаскивали Мию. Пока вторая бригада укладывала девушку на носилки и грузили в машину, Макс разузнал, в какую больницу их повезут, и помчался к кафе забрать вещи. Через час мы с Кейси, Чаком и Лорри вбежали в приемный покой. Родителей у Мии не было, Макс был единственным родным человеком. — Как она? Что врачи говорят? — мы обступили бледного Макса, желая узнать прогнозы. — Пока не знаю ничего, ей оказывают помощь… — было видно, как он переживает, но крепится. — Как это случилось? А виновник аварии? Макс, горько усмехнувшись, кивнул головой на дверь позади нас. — Там. Это была Сэм, та девушка у кинотеатра, моя… знакомая. Кейси и Лорри прикрыли рты рукой от услышанного, а мы с Чаком замолкли, понимая всю сложность ситуации. — Всё будет в порядке, бро, на свадьбе ещё танцевать вашей будем. — я ободряюще похлопал его по плечу и обнял. Макс заранее рассказал мне, что собирается делать предложение, но никто и предположить не мог, что вместо предложения случится это. Мы ожидали в коридоре, когда, спустя минут пятнадцать, прибыла семья Обье. Саманта находилась через две двери от Мии. Так что Эмиль и его сыновья ожидали тут же. Отец девушки сразу же подскочил к Максу, ведь это он позвонил с больницы и сообщил об аварии, но Эмиль не знал всего. — Макс! Ну что там? — Врачи ещё не выходили… — Врачи? Всё настолько серьезно? Фолл, сжимая губы и еле сдерживаясь, ответил: — Саманта на полном ходу въехала в машину моей девушки, Эмиль. Мужчина побледнел ещё сильнее, растерялся. — Но я не понимаю… Двери коридора открылись, и из-за спины Обье Макс увидел полицейских, а следом и Ральфа с Хелен и Одри, они тоже захотели приехать, чтобы его поддержать, когда Макс сообщил им. — Извини, Эмиль. — он отошел. — О, дорогой, ну что там? Уже известно что-нибудь, как она? — жена брата обняла его. — Нет, врач ещё не выходил. — Макс, глянув на полицейских, подошедших сперва к Обье, кивнул брату, отзывая его в сторону, и рассказал всё, как было. — Ты уверен? — Да, черт возьми, я своими глазами видел, это был спланированный ход. Она осознанно это сделала, вдавила тапок в пол и неслась на неё. Совсем с катушек полетела… Ральф завел руки за голову, нервно прохаживаясь и посматривая на копов, вздыхая и соображая как быть. Он остановился возле Макса и ухватил его за плечи, обратив свой серьёзный взор на него. — Главное, не кипятись, с горяча ничего не делай. Я сам поговорю с Эмилем. — в ответ Макс зло отвернул голову и сверлил взглядом стену. — Сейчас сходи, остынь, цветов возьми, там… фруктов. Внизу маркет есть, а я разберусь с этим, хорошо? Макс кивнул. Но прежде, чем он ушел, его остановили следователи, расспросили, как очевидца, он сухо рассказал, как всё произошло. Полицейские выслушали и, сообщив, что возможно понадобятся его показания ещё раз, ушли. Макс вышел за ними. Следом хотел идти и я, но ребята меня остановили, понимая, что Максу надо побыть одному. Спустя какое-то время врач вышел из палаты Саманты и окликнул её родных, он о чем-то тихо сказал и послышались облегченные вздохи, затем Сэм выкатили на носилках и перевели в палату для восстановления, вся семья гурьбой последовала за ней, Эмиль неловко кивнул Максу, и они скрылись за дверями отделения. Напряжение, витавшее в больничном коридоре, уже резать можно было. Мы молча стояли, подпирая стенку, Макс сидел на скамье, опустив голову, когда к нему подсел Ральф. — Покажи кольцо, камень нормальный хоть, или лупу тащить нужно? Макс хмыкнул, рядом с ним села сестра и растерла его плечи, приободряя. Парень вынул из внутреннего кармана кожанки бархатную коробочку, Ральф взял её и открыл, Хелен и мы подошли ближе. — Ну… — брат скривил лицо. — Чего? — Макс смутился, не ожидая такой реакции. — Плохое? — он растерянно посмотрел на Хелен, а потом перевёл взгляд на сестру и девчонок. Все захихикали. — Он придуривается, Макс. — Хелен одобрительно кивнула. — Ага, ты что, братец, свою квартиру продал за него? — Одри выхватила коробочку у Ральфа и взяла кольцо, поднеся ближе и рассматривая крупный квадратный камень на тонком ободке, усыпанном россыпью мелких камешков. — Да, мне вот тоже интересно. — Ральф с укором посмотрел на младшего. — Работал много, сам же знаешь. Для неё я… Вдруг дверь открылась, и оттуда вышел врач. Он стянул маску с лица и устало осмотрел присутствующих. Все подскочили. — Родственники Мии Тернер? Макс вышел вперед. — Я жених, у неё нет родных. Врач понимающе кивнул. — Сейчас мы переводим её в отделение интенсивной терапии. У пострадавший черепно-мозговая травма, перелом левых плечевой и бедренной костей. Вы можете сейчас войти, не долго навестить её перед переводом, но пока она без сознания. Советую съездить домой, отдохнуть и вернуться вечером в часы посещения уже в палату терапии. Макс кивнул, я протянул ему цветы, и парень вошёл. Родные и друзья остались ждать в коридоре. Она лежала бледная, с темными кругами под глазами и бесцветными губами, на больничной койке, подключенная к разным аппаратам. Он положил цветы на тумбочку у стены и подошёл к кровати, беря её прохладную руку в свою горячую ладонь. — Маленькая моя… Мия… Лишь едва заметное дыхание было её ответом на его слова. И даже этому он был благодарен — она жива, а значит, всё образуется. Восстановление проходило не так быстро, как они оба хотели бы, но уже через двадцать дней он смог забрать её к себе домой. Об общаге и учёбе речи пока и быть не могло. Ещё там, в больнице, когда она впервые пришла в себя, то увидела спящего Макса. Сидя на стуле, он сложил голову у её руки и, сжав в своей, спал. Нежность и тепло в груди — первое, что она ощутила, увидев его.***
Наверняка, всё своё свободное время тут провел. Мой глупый, любимый волк. Я, высвободив руку, легонько погладила пальцами его слегка колючую щеку. — Мааакс… Ресницы чуть дернулись, и он, не до конца проснувшись, поднял голову. Улыбнулась ему. — Родной… — Мия?.. Маленькая! Мия! — он вскочил со стула и прижался аккуратно, целуя в щеку и лоб, в висок и нос, в губы и подбородок… — Малышка моя, как ты? Что болит? Пить хочешь? Я отрицательно покачала головой. — Нет, нет… Что со мной? Сильно всё плохо? — Два перелома и травма головы, но у тебя отличный врач, говорит, что скоро я смогу забрать тебя домой. — он нежно улыбнулся и подмигнул мне. — А водитель хонды? Жив? Макс как-то отстраненно кивнул. В палату вошла дородная медсестра. — Так, молодой человек, ещё немного таких дежурств, и вам придётся выдавать бейдж персонала. Так часто и подолгу в нашей больнице даже я не бываю. Дайте подруге отдохнуть от вас. — она прошла к датчику и покрутила какие-то тумблерки. — Как вы себя чувствуете? Голова болит? Тошнота, головокружения? Я медленно моргнула. — Всё вместе. Она понимающе кивнула, достала из шкафчика бутылек и шприц и ввела жидкость в капельницу. Я же рассматривала своего парня: осунулся немного, усталый вид. — Когда ты в последний раз спал нормально, Макс? — с укором посмотрела на него. — Да, да, слушайте любимую. Сейчас ставлю капельницу и выгоняю вас домой, на сегодня уже достаточно. — Хорошо. — он благодарно улыбнулся медсестре и снова посмотрел на меня. — Посплю сегодня, обещаю… Я… — он чуть замешкался, похлопывая себя по карманам, — хотел дождаться твоей выписки, но решил, что так ты быстрее пойдёшь на поправку… — Макс потянулся к внутреннему карману кожанки и достал небольшую коробочку, обтянутую подарочной бумагой и красивой лентой. — Я знаю, у тебя пока сложности с левой рукой, но хочу попросить тебя открыть, когда я уйду. Договорились? Хитринки так и плясали в его глазах. — Что задумал, Фолл, лучше сейчас признавайся! — я прищурилась, глядя на него. — Нет, нет, ничего… — Всё, на выход, уходим… — медсестра подмигнула Максу и, положив руку ему на плечо, легонько стала выталкивать из палаты. — Я всё видела! — До завтра, маленькая! — Макс махнул мне уже у двери, и смеющаяся медсестра, окончательно выпихнув его, закрыла за собой дверь. Я повертела коробочку правой рукой. Ну и как мне тебя открывать? Может, если не шевелить плечом, а только пальцами левой руки… Ау! Нет, только правая. Провозилась полчаса точно, сперва с бумагой и лентой, потом с открыванием плотной крышки, потом оказалось, что внутри ещё поменьше коробочка с каким-то хитрым механизмом, поломав голову, и её я всё же открыла, внутри лежало объемное деревянное сердце. Я улыбнулась этой милоте, а увидев, что и оно открывается, кое-как подняла крышечку и ахнула… Внутри было уложено невероятной красоты кольцо, а сверху два слова: «Будь моей…» Я аккуратно извлекла кольцо и неуклюже надела на безымянный палец. Оно было прекрасно. Слёзы счастья покатились сами собой по щекам. Казалось, будто вселенная, соединив их, передумала и решила во что бы то ни стало оторвать их друг от друга. Сначала Сэм чуть не угробила их обеих, позже, кстати, она оказалась на принудительном лечении в психиатрической больнице, а потом этот Виктор. Виктор… Появился из ниоткуда, он просто подвозил девчонок до общаги, цепляя их где-то, развлекаясь с ними. Он был супербоем, таким, на которого все без исключения девчонки клюют. Невероятно хорош собой, одет всегда с иголочки, всегда — безукоризненно уложенные волосы, слегка надменная улыбка и проницательный взгляд. Казалось, он видел все их мысли и желания насквозь, предугадывал, и девчонки цеплялись на крючок, ему даже напрягаться не приходилось. Половина из них, завидя шикарный порше и дорогой шмот, уже готовы были ехать с ним на край света, вторая же половина, менее алчная и жаждущая красивой любви, не ведущаяся на деньги, пропадала от его обаяния, элегантных ухаживаний и силы, веющей от него. Исключением была только одна девушка, на которую не действовали ни деньги, ни потрясающая картинка, ни его галантные подкаты и уловки, — всё мимо. А так уж случилось, что по натуре он был охотник, все легкие жертвы быстро гасили в нём интерес, тут же он, наоборот, только сильнее распалялся… Мия уже восстановилась и вернулась в общагу и на учёбу, усиленно нагоняя программу. Будучи помолвленными, пара решила не спешить со свадьбой, а дождаться окончания учебного года и защиты диплома. Всё началось как-то вечером. Тогда Виктор впервые её увидел, он как раз подвез очередную студентку, она выходила из машины, слегка бледная, покачиваясь и улыбаясь, навеселе, а Мия вышла погулять с собакой Макса, которую он привез из дома семьи, чтобы свозить к ветеринару.***
Я вышла из общаги с поводком в руке и направилась по аллее к выходу с территории кампуса, за забором дальше был небольшой лес, где Джеку, золотистому ретриверу Макса, наверняка должно было понравиться. Сам он уехал обратно до вечера, родственники попросили помочь с чем-то. Увидела, как у въезда на территорию остановился крутой «Порше», а из него вышла Меган, моя сокурсница и соседка по этажу. Она покачивалась и улыбалась. Кивнула мне и, обернувшись, смущенно помахала своему парню, который вышел из машины и смотрел, как она доберется до двери кампуса. Проходя мимо парня у машины, Джек зарычал и оскалился. — Тише, тише, ты чего? — Славный пес. Я, погладив за ухом пса и успокаивая его, подняла голову, парень смотрел на меня как-то слишком уж заинтересованно для того, кто только что подвез подругу. От этого взгляда я поежилась. — Спасибо. — Я Виктор. Я сдавленно ему улыбнулась и пошла дальше. — А как твое имя? — Простите, мне с собакой погулять надо. Я поспешила удалиться в сторону парка, а уже у поворота обернулась, он так и стоял, смотря мне вслед… Я шагнула вправо за поворот и скрылась от его глаз. Странный тип. В парке мне всё время казалось, что за мной наблюдают, но сколько бы я не осматривалась, никого не было. Я вытащила телефон из кармана джинсовки и набрала номер. — Да, малышка. — Милый, ты скоро? Его голос из расслабленного стал серьёзным: — Что случилось? — Нет, нет, ничего, просто я соскучилась… — я услышала какие-то щелчки, шум. — Что это? — Я переключил скорость на пятую, лечу к тебе, маленькая… — Дурашка, аккуратнее пожалуйста, сбавь… Парень засмеялся. — Мия, я не создаю аварийных ситуаций. — Знаю, знаю, просто будь аккуратнее. — Скоро буду, люблю тебя, малышка. — И я тебя люблю. Я около получаса слонялась по парку с Джеком, ожидая, пока он исследует новую для себя территорию и пометит каждый куст. Истинный самец, весь в хозяина. Я усмехнулась своему же сравнению, как вдруг почувствовала снова чей-то взгляд. Оглянулась. Нет, я была одна, но пора было возвращаться, Макс уже должен был вернуться. — Джек! К ноге! Пес, обернувшись на меня, завилял хвостом и побежал в мою сторону, я пристегнула поводок и повернула обратно. Выйдя из парка, увидела быстро удаляющиеся задние габариты машины, не придав значения, повернула к общежитию. Только мы с псом зашли в комнату, как появился Макс с пакетом и рюкзаком. Пес тут же радостно залаял и запрыгал вокруг него, шевеля хвостом. — Привет, маленькая. — Макс вжал меня в свои объятия, зарываясь лицом куда-то в волосы в районе шеи. — Ммм… Я так скучал. И тебе привет, Джек… — пес прыгал на хозяина, отвлекая на себя внимание. — И я скучала. Как дела? — Уф, на работе умотали сегодня, привезли с Калифорнии несколько отрядов ребят к нам на две недели. Они там все как с цепи сорвались, всё в новинку для них, везде залезут, готов уже был транквилизаторы в ход пускать… А дома помог Ральфу перестелить участок крыши. Мы ужинали, я смеялась над его рассказами о проделках детей, рассказала, как прошёл мой день, а после мы нежились в постели. Джек ждал разрешения у кровати, когда Макс позволит ему залезть. — Нет, дружище, сегодня на полу спишь. — Кстати, он рычал на прохожего, когда мы вышли погулять с ним перед сном. Может, намордник стоит купить? Вдруг кто-то пожалуется? — Странно, он вообще не агрессивен, но пока в городе, да, ты права, завтра займусь этим. В следующий раз она встретила его у общежития, он ждал кого-то, а увидев её, окликнул. — Привет. Я повернулась и, остановившись, ответила. — Привет… А мы знакомы? Парень подошёл ко мне, улыбнулся и слегка склонил голову. — Ты, наверное, забыла, мы встречались, когда ты выгуливала собаку. Я Виктор. — он протянул руку. Я протянула в ответ свою. — Мия, — но вместо ожидаемого рукопожатия, он, склонившись, коснулся моей руки почти невесомым поцелуем. — Очень приятно, Мия… Смущенно улыбнулась. — Ты странный, Виктор… — Надеюсь, я не слишком смутил тебя? — Всё в порядке. Прости, мне пора. — Позволь, я провожу тебя? — Не стоит. У меня есть жених, надеюсь, ты поймёшь мой отказ верно. — Разумеется, извини, что был так нетактичен. Я улыбнулась незадачливому парню и поспешила к стоянке, как обычно опаздывая. В другой раз она читала книгу на лавочке в небольшой аллейке кампуса, ожидая Макса, когда позади внезапно появился тот парень, Виктор, друг Меган. — Кант? Интересно… Я вздрогнула и обернулась. Позади меня, облокотившись руками на спинку скамейки, стоял Виктор, как всегда с иголочки, с приятным парфюмом и манерами. — У меня защита курсовой скоро, вот, готовлюсь. Мужчина, наклонившись ко мне, оперся локтями на спинку, размышляя как бы вслух. — Что я могу знать? Что я должен делать? На что смею надеяться? — он задумчиво и с какой-то грустью посмотрел мне в глаза. Я смутилась. Основной мыслью автора он вуалировал интерес ко мне? Не знал, как подступиться? Я отвела взгляд и вздохнула. — Похвально. Виктор, я уже говорила… Но он остановил меня: — Разумеется, но разве мужчина останется мужчиной, если бросит попытки на полпути? Тонко… — Попытки? — я смущенно улыбнулась. — Разве есть место попыткам там, где изначально хода не существует. Он, слегка усмехнувшись, выпрямился и, обойдя лавочку, сел рядом. Вытянул руку в воздух и выставил указательный палец, мимо летела маленькая бабочка, а увидев место, где можно передохнуть, опустилась прямо на его палец. Виктор осторожно поднес руку ко мне, чтобы я могла ближе рассмотреть её. — Для неё тоже не было варианта, но он вдруг возник. — он пристально посмотрел мне в глаза, захотелось вдруг выслушать внимательно всё, что он скажет, я должна была ему доверять, но меня вдруг окликнули с крыльца кампуса. Я прервала взгляд и обернулась на голос. — Эй, Мия, тебя Эш искал, сказал, чтобы ты занесла флешку в деканат! — Хорошо, спасибо! — я встала со скамейки. — Извини, мне пора. Виктор поднялся следом. — Конечно, до встречи. Пошла в сторону учебного корпуса и обернулась на него. Странный был этот Виктор… Он обхаживал её и соблазнял, постоянно находил с ней встречи, и каждый раз она твердила одно — у неё есть любимый мужчина. Как бы он ни старался, какие бы приёмы ни использовал, добровольно она не поддавалась. В очередной раз она встретила его в центре, тачка отчего-то не заводилась, хотя до редакции она доехала без проблем. Мия проверила уровень бензина, но Макс брал накануне машину и заправил ей полный бак. Она снова провернула ключ в замке зажигания, но кроме металлического постукивания где-то в внутри машины, ничего не происходило. Она не понимала, что произошло, ведь Макс всегда на должном уровне следил за её авто. Мия уже хотела звонить своему парню, как позади неё раздался короткий сигнал. Я обернулась и увидела, что позади меня притормозил Виктор. Неожиданная встреча. — Привет, помощь нужна? — Привет, да вот не знаю, с машиной что-то, не заводится. Он чуть сдал назад и подъехал к тротуару, паркуясь. Вышел и встал рядом, заглядывая под капот. Проверил масло, хмыкнул и поднял на меня взгляд. — Дела плохи. — Что случилось? — Макс меня прибьет, он же только недавно её на ТО отвозил… Он загадочно улыбнулся. — Я абсолютно не смыслю в этом… — я недоверчиво посмотрела на него, а парень усмехнулся. — Ну же, расслабься, закрывай машину, я отвезу тебя в общежитие, всё равно у меня сорвались планы. — он направился к своей машине и выехал на дорогу, останавливаясь возле меня. — Так тебя подвезти, или будешь ждать Санту? Неплохое было сравнение, только мой Санта будет недоволен — опять я с тачкой что-то не то сделала… Он, так и так, будет недоволен, но если я перед этим его умаслю, то гнев будет не так страшен. — Ладно, иду. — я закрыла капот и, щелкнув сигналкой, села на пассажирское спортивного «Порше» Виктора. Чем больше отказов он от неё получал, тем сильнее рос в нём азарт и стремление добиться цели во что бы то ни стало. Она всегда выглядела классно, а в тот день, и вовсе, превзошла себя, или он уже так двинулся на ней, что её цветастое короткое платье, кожанка и загорелые ноги в свободных сапогах сводили его с ума. А теперь ещё она была так близко к нему, её бедра, шелковистая кожа, пульсирующая венка на шее и её запах начали сводить его с ума. — Ты чего так смотришь? — я повернулась к парню и заметила, что он то и дело задумчиво смотрит на меня. Он будто выплыл из транса. — А, да нет, просто подумал, почему всё время вижу тебя одну. Скучно, наверное… Ты молода, красива, а друг всё время где-то пропадает… не ревнуешь его? Вдруг он… Я смутилась от того, что он говорил и как. — Да нет, у нас всё хорошо, просто он много работает… — Постоянно? — Ну, как все. Мне не нравилось, что мы говорим о Максе, да ещё и в таком ключе. Мне, вообще, что-то с этим Виктором не очень спокойно было. Странный он был, будто не от мира сего. Я заметила, как он скользнул взглядом по моим ногам, и интуитивно одернула ткань, но платье сегодня я выбрала не самое длинное… — Хочешь, кофе попьем? — Знаешь, наверное, не буду тебя напрягать, лучше останови у ближайшего метро, я доберусь сама. — Да брось ты, это всего лишь кофе. — Нет, Виктор, прошу, не уговаривай, я уже говорила, просто останови хоть где-нибудь, мне правда нужно домой, и я не хочу злоупотреблять твоим временем. — Мия… — Останови, пожалуйста… Он резко повернулся и поймал мой взгляд. — Сиди смирно. Я откинулась на спинку комфортного сиденья спортивной тачки и умолкла. Что-то происходило, а я не могла и пошевелиться — хотела, но не могла. Тело не слушалось. Что со мной… Страх сковал меня, а Виктор, как ни в чем ни бывало, положил свою холодную руку мне на бедро, слегка повел выше, что ткань задралась, и на этом остановился. Я думать ни о чем не могла, кроме как о том, что сижу не по своей воле в тачке какого-то психа, он лапает меня, а я ничего не могу с этим сделать. А ещё я обратила внимание, что мы выехали в незнакомый мне район и остановились у какого-то парка. Начало темнеть, да и людей поблизости почти не было. Он заглушил мотор и повернулся ко мне. Его рука скользнула выше и опустилась мне на скулу, большим пальцем он гладил мои губы. — Мия, повернись ко мне. — я сделала, как он сказал, хотя в душе кричала и царапала клетку, чтобы вырваться. — Ты такая красивая… Поцелуй меня, девочка моя… Я медленно потянулась к нему, всеми фибрами души сопротивляясь, почувствовала, как слезы бессилия и страха потекли по щекам. — Ну-ну, не надо, — он отер слезы и придвинулся мне навстречу, а я с чувством отвращения и омерзения приникла к его холодным губам… Он… вампир… Только сейчас я поняла, с кем имею дело… Мне стало дурно. Его руки плотно меня обхватили, прижимая к себе, а холодный язык настырно скользнул в мой рот. В мыслях я кричала и брыкалась, царапала его лицо и пиналась, кусалась и истошно вопила, на деле же, со стороны всё выглядело как поцелуй парочки в машине, и от этого становилось тошно. Он вдруг отстранился и, обхватив мой затылок, отклонил голову, открывая горло. НЕТ! Это всё… Я не хотела умирать! Нееееет! Он лизнул мою шею и замер. Секунда, две, три… Бездействие. Умер сам? Но вдруг усадил меня обратно. — Я придумал для нас кое-что получше… — его хитрая усмешка и ледяной взгляд. — Теперь ты, наконец, в моей власти, и я хочу тобой наслаждаться постоянно… Протяни мне руку. — я вытянула к нему руку. — Ближе. — сделала, как он сказал. — Запястьем ещё ближе. Я поднесла запястье, фактически, к его губам. Он холодными пальцами обхватил мою руку и вонзил свои зубы в кожу. Боль. Помогите, он убьёт меня! Я не могла убежать, не могла позвать на помощь… Макс… Он с ума сойдёт, когда меня найдут обескровленную в какой-нибудь канаве… Как же не хотелось умирать! Мы ведь даже свадьбу не сыграли… Мне было больно и становилось холодно, голова начала ехать… Вампир вдруг перестал сосать мою кровь и, закусив ранки, отпустил руку. — Ммм… Ты восхитительна на вкус… Именно такая, как я себе и представлял. Я сидела, будто пьяная, мысли путались, и хотелось спать. Он ухватил меня за подбородок и повернул к себе. — Теперь мы будем видеться постоянно. Ты будешь приходить ко мне каждый день в это время. Ты не будешь помнить, зачем идёшь и откуда возвращаешься. Всё, что касается меня, ты не будешь помнить. Запомни этот адрес. — он показал мне на экране телефона карту со своим адресом, потом поцеловал меня в губы и завёл машину. — У тебя красивые ноги. Надень чулки завтра. Мы ехали в сторону общежития. Я, будто пьяная, еле соображала, но мне вдруг стало понятно, почему Меган после встречи с ним шаталась и была навеселе, он просто пил её! Помнит ли она об этом? Я должна была рассказать Максу, я должна была сообщить полиции и всем в общаге, чтобы никто с ним никуда не ходил! Я должна была помнить то, что произошло, иначе он убьёт меня! Скорее домой, скорее… Машина затормозила недалеко от общежития. Не хотел, чтобы его видели рядом со мной? Ведь тогда никто ничего не узнал бы! Он повернулся ко мне и посмотрел в глаза. — Сейчас ты выйдешь из машины и забудешь о нашей встрече, а завтра ровно в восемь ты придёшь по адресу, но куда и зачем идёшь, не будешь помнить. И всегда прячь запястье. А теперь поцелуй меня. Я, будто во сне, потянулась к нему, чтобы поцеловать, как бы внутри ни противилась этому и ни сопротивлялась. Холодные руки прижали к себе, мерзкий чужеродный язык проник в рот и нагло исследовал, терся о мой, я мысленно молила небо, чтобы всё это было лишь страшным сном… Он отстранился нехотя. — Ну беги, девочка моя. Я открыла дверь и, вставая, почувствовала как он меня шлепнул по заднице. Пошло, мерзко, противно. Нужно было немедленно всё рассказать Максу. Хлопнув дверью, я побежала к общаге, но чем больше шагов делала, тем меньше воспоминаний о произошедшем оставалось. Вот, я замедлилась и не помнила, почему, вообще, бежала. Голова кружилась, слабость, нездоровилось слегка. Надо было прилечь. Может простыла? Я вошла в комнату и, разувшись, сразу прошла к кровати. Соседка опять где-то пропадала. Ну и ладно, всё равно сил на болтовню не было. Завалившись на постель, я набрала сообщение Максу.Милый, возьми китайской еды. Люблю.
Меня разбудили поцелуи. — Маленькая, а ты чего уснула? — Макс присел на корточки рядом с кроватью. — Устала сегодня? — Угу, что-то нехорошо было. — Поешь или дальше спать будешь? — Поем… А можно в постели? Макс поднялся, поставил пакет с едой на стол и стал разбирать, повернулся, прищурился и улыбнулся. — Ладно, сейчас принесу. Я удобнее устроилась и взяла из рук парня коробочку с едой, Макс расположился рядом. — Как прошёл твой день? Он, прожевав, пожал плечами. — Да как обычно, в лагере всё хорошо, приезжие детишки осваиваются, не без приключений, конечно, зато будет что вспомнить, а у тебя? Ты поставила машину куда-то в другое место? Я не увидел на стоянке её. — я попыталась припомнить, где запарковалась, но как-то не шло. Перестав жевать нахмурилась. — ты чего, Мия? — Я не могу вспомнить, где оставила машину… Макс посерьезнел, придвинулся ближе и, отложив коробочку с едой в сторону, обхватил меня за скулу и провел ладонью по лбу. — Ты бледная какая-то, может, в больницу съездим? — Нет, нет, всё в порядке, — накрыла ладонью его руку, слегка улыбнувшись. — всё хорошо… Я… — я усиленно пыталась вспомнить, где машина. Память подкидывала только урывки воспоминаний. Я вышла с работы и копалась под капотом, а потом… — Кажется, она сломалась, и я оставила её у работы. Макс совсем посерьезнел. — Герой, ты что-то меня беспокоишь, давай, хотя бы врача вызову? Может, сотрясение даёт о себе знать? — Нет, я в норме, просто, видимо, устала. Подкинешь меня завтра до работы? — Конечно, маленькая. А то, может, выходной возьмёшь, отлежишься? — Не беспокойся, завтра уже буду как огурчик. — Уверена? Я продолжила есть, запихнув побольше лапши с овощами в рот, кивнула. Макс нахмурился, но спорить не стал. Принимая душ я заметила две ранки на запястье, мне захотелось их спрятать, откуда и как они появились, я не знала, но точно не хотела, чтобы их кто-то видел. Надев длинную майку для сна, я вышла в комнату и, взяв тряпичную повязку для головы, обернула вокруг запястья. — Малышка, иди в постель… — Макс ждал меня, рассматривая. Я выключила свет и легла рядом. — Зачем ты надела эту тряпку? Его пальцы подцепили край майки и потянули вверх, стягивая с тела ткань. — Сама не знаю… Требовательные прикосновения и ласковые губы любимого вмиг вытеснили все мысли, увлекая в просыпающееся желание. Он вдавил меня в матрас тяжестью своего тела и, жадно целуя, вошёл. Мой глухой стон утонул в глубоком поцелуе, напористые толчки подталкивали к ещё большему желанию освободиться от напряжения, росшего где-то внизу. Я обхватила Макса и, кусая его в плечо и шею, отдавалась ему, как в последний раз, не желая ничего и никого больше, кроме этого мужчины, что был во мне. — Я люблю тебя, маленькая моя… — Ах… Не знаю, что нашло на меня, но сегодня я была ненасытна, мне хотелось чувствовать его тепло и любовь, хотелось дольше быть рядом и отдавать всю себя. Все моё существо не хотело, чтобы наступало утро и мы снова расставались на весь день. Откуда это щемящее чувство тревоги бралось, я не знала, лишь крепче вцеплялась в плечо любимого и просила ещё. Губы опухли, мышцы уже ныли, а мы самозабвенно продолжали растягивать нашу ночь. Макс откинулся на подушки и притянул меня к себе. — Все в порядке? Ты сама не своя сегодня. — Вроде, сама не пойму. Я поднялась на локтях, заглядывая ему в глаза. — Макс… — М? Я даже не знала, что хочу сказать, что-то беспокоило меня, но главная мысль всё время ускользала, теряясь в лабиринтах памяти, а безосновательными тревогами не хотелось его загружать, он и так после той аварии волновался обо мне постоянно. — Нет, ничего. Я люблю тебя… — я положила голову ему на грудь и, почувствовав его ладонь на своих волосах, не заметила, как уснула. Утром Макс подбросил меня до редакции, чтобы я забрала машину, заодно он хотел посмотреть что с ней. Попробовал завести, но ничего не вышло. Проверив показатели, он вышел и заглянул под капот. Я стояла и наблюдала за ним. Его ловкие руки с выпирающими венками что-то шустро открутили, проверили, вернули на место, провели пальцами по проводкам. Всё было в норме. Затем он прошёл к своей машине, взял какую-то приспособу и проверил аккумулятор. — Странно… — Что, милый? — я стояла рядом и следила за тем, что он делает. — Я поставил новый аккум пару дней назад, но он сдох от слова «совсем». — Может, бракованный? Макс нахмурился и покачал головой. — Вряд ли. Я заряжу его, пока на работе буду. — он убрал его себе в багажник. — Ладно, давай, садись, отвезу тебя на учебу и поеду в лагерь. К вечеру вновь появилась тревога. Вернувшись с учёбы в комнату, я занялась конспектами, но чем ближе был вечер, тем беспокойней мне становилось. В семь часов я пошла одеваться. Надела чулки и платье, полусапожки и, распустив волосы по плечам, вызвала такси. Пока красила губы, пришло оповещение, что машина ждёт. Я назвала адрес, но куда и зачем еду, не знала. Не помнила. Внутри всё сжималось от беспокойства. Хотелось позвонить Максу, сказать, чтобы забрал меня, но зачем и почему… Я не понимала, что происходит, лишь знала, что должна ехать. Оказавшись в элитном районе возле дорогого пентхауса, я подошла к двери и хотела нажать на звонок, но дверь открылась раньше. Я мгновенно вспомнила всё. Виктор! Вампир! Холод побрал меня до костей. — Здравствуй, девочка моя, проходи. — он отступил, позволяя мне войти. Всё внутри меня кричало и противилось, а ноги послушно шагнули внутрь. Просторная гостиная с камином, панорамные окна, минимализм в дизайне отражал суть своего хозяина… — Держи. — он подал мне красного вина в бокале на длинной ножке. — Я не хочу пить. Я хочу домой… — заглянув в его глаза, я увидела похоть, жажду и азарт. — А я хочу, чтобы ты выпила всё и была послушной, но это не в твоей натуре, да? — он отставил бокал на столик, подошёл сзади и, опустив руки мне на плечи, скользнул ими вниз по рукам и на бедра, затем повел выше, задирая ткань платья и нащупывая резинки от чулок. — Ммм… Вот, видишь, ты можешь быть послушной, только под гипнозом. Он с силой вдавил пальцы, прижал меня за бедра к себе, упираясь пахом, и уткнулся лицом в шею, втягивая мой запах. Я увидела кочергу у камина. — Пожалуйста… Отпусти меня… — Конечно, моя сладкая… — Виктор развернул меня к себе лицом и потянулся к губам. — Я всё же хочу сперва выпить… — отвлечь его хоть как-то было маленькой возможностью к свободе. Вампир надменно ухмыльнулся, предвкушая мою податливость, и отошёл к столику за бокалом. Это был мой шанс! Я метнулась к камину и, схватив кочергу, резко развернулась. Он бросился ко мне, но удар, словно битой, его остановил. Я не рассчитала того, что он все же не человек — голова, как от пощечины, лишь слегка дернулась и отклонилась. Он замер и стёр кровь с губы, а потом поднял на меня холодный злой взгляд. — Так хочешь? Я попятилась, держа трясущимися руками железку перед собой. Он, оскалившись, резко пошёл на меня, одним сильным взмахом руки выбил кочергу из рук и схватил меня за плечи, больно стискивая цепкими пальцами. Я взвизгнула и зажмурилась. Вампир повалил меня на пол, прижимая собой и удерживая грубо за подбородок, открыл моё горло. — Я выпью тебя и возьму ослабленной, ты даже сопротивляться не сможешь, потом отпущу к твоему мальчишке, а ты и не запомнишь, что изменила ему. И где тогда будет твоя хваленая неприступность? — он раздвинул мои ноги и дернул рукой трусики, с одного бока ткань разошлась. — Нет, пожалуйста! Не надо, не надо! Я буду послушной! Только не трогай! — я плакала навзрыд, глотая слезы. — Вот, пей, ты же этого хотел. — сорвав с руки повязку, я поднесла запястье к его губам. Виктор опешил. Его взгляд изменился с холодного на заинтересованный. Я сдерживала рыдания, лёжа на полу, распластанная вампиром. Наконец, подобие улыбки появилось на его красивых холодных губах. Он любовно взял запястье и, смотря мне прямо в глаза, вонзил зубы. Боль. Я помнила её. Она была вчера. Такая же холодная, противная, убаюкивающая и укачивающая, высасывающая силы. Макс… Прости меня… Я не заметила, как меня подняли на ноги и прижали к себе. — Мне нравится, что ты непокорная, дикая и бесстрашная… — вампир приник губами к моим и оставил на них поцелуй со вкусом смерти. — Я вызову тебе такси. Завтра в это же время. Машина быстро приехала и отвезла меня домой, в общагу. Макс уже был в комнате, он нервно расхаживал из угла в угол, когда я вернулась. — Мия, где ты… — он подошёл ко мне и, наверное, увидел вместо лица белое полотно. Сил не было, как и эмоций. Хотелось лишь спать, уткнувшись в шею Макса, и чувствовать его тепло. Подсознательно я искала его защиты, но не могла никак осознать, по какой причине, и что меня пугало и тревожило. — Что с тобой, малышка, ты белая, как мел. Нехорошо? Я, прижавшись к нему, втягивала носом его запах, наслаждаясь им. Он словно возвращал меня к жизни, словно рядом с Максом я оживала вновь и вновь. Мне показалось, он обнюхал меня, но ничего не сказал, как и я не стала ни о чем спрашивать. Лишь крепко прижав к себе, Макс гладил меня по волосам и спине. — Мне что-то нездоровится… Я хочу лечь… — Конечно, маленькая. — он взял меня за руку и подвел к кровати. Убрав одеяло, помог лечь и укрыл. — Есть хочешь? — я отрицательно мотнула головой и закрыла глаза, моментально погружаясь в сон. Я открыла глаза и увидела сидящего на полу Макса, спиной облокотившегося на кровать и закрывшего руками лицо. Привстала на локтях. — Милый? Ты чего? Он убрал руки от лица и, не поворачиваясь, заговорил: — Откуда у тебя синяки? — голос поникший, с надломом и хриплый. Я протерла глаза, пытаясь отойти ото сна, и непонимающе посмотрела на парня. — Синяки? О чем ты? Он резко развернулся и ухватил меня за локти, чуть приподнимая в постели. — Синяки, Мия, синяки! — он одернул одеяло и показал на бедра и плечи. Там сине-желтели пятна, похожие на следы от пальцев. Я приоткрыла рот, совершенно не понимая, откуда они могли взяться. — Макс… Я не знаю, я… Может, это мои… Макс взял меня за лицо, обхватил руками и заглянул в глаза с болью. — Малышка, ты изменяешь мне? — Что?! Макс, нет! Ни за что! — я притянула его к себе, обхватывая за шею. — Почему ты так говоришь? Мне никто кроме тебя не нужен… Он отпустил меня и отошёл к столу, видимо, вообще не ложился, одежда его была мятой, да и выглядел Макс весьма усталым. Вздохнул, не поворачиваясь. — От тебя пахло другим мужчиной вчера и позавчера. Позавчера я думал, мне показалось, мало ли, с кем-то из сокурсников обнялась при встрече. Но вчера ты снова пахла чужаком. И аккумулятор… Он разряжен в кашу. Как-будто не выключала фары с музыкой, уходя из машины. Или, наоборот, не уходя… Всё это время я смотрела на его спину, не веря своим ушам, и что этот разговор, вообще, в принципе, происходит, учитывая мою бесконечно-безумную любовь к нему. Он усилием воли повернулся, и меня прожгло от его взгляда. Холодный, пронизанный болью и печалью. — Малышка, ты разлюбила меня? Скажи правду, пожалуйста. Я надеюсь, что заслужил её. Я подскочила с постели, голову слегка повело, но, не обращая на это внимания, я приблизилась к нему и прижалась к его груди, крепко обхватывая, вцепляясь пальцами, не желая отпускать. — Что ты такое говоришь? Я люблю тебя, ещё сильнее, чем прежде. Ты не заслужил лжи, я бы никогда тебя не стала обманывать… Макс, ты моя половинка, мой мужчина, я очень, очень боюсь тебя потерять и, тем более, не променяю ни на кого другого. Ты моё всё, моя жизнь, пожалуйста, верь мне… Слёзы текли по щекам, а я тыкалась лицом в его шею и вдыхала любимый аромат, стараясь заполнить им лёгкие, запомнить и никогда не терять… Руки его медленно и неуверенно меня обняли, прижали к себе. Он выдохнул и, склонившись к моей голове, поцеловал в макушку. Я облегченно вздохнула и подняла на него взгляд. — Ты мне веришь? Он устало улыбнулся и кивнул, вновь привлекая к себе. Он уехал на работу, оставляя меня в странном тревожном состоянии. Я развязала халат и осмотрела бедра. На них красовались синяки, по четыре с каждой стороны, будто пальцы чьи-то сжимали, но Макс никогда не делал ничего, что оставило бы на моем теле такие следы. У нас разный секс бывал, но такого он себе никогда не позволял… Я задумалась, пытаясь припомнить, откуда они могли взяться. Наложила сверху свои пальцы, но по размаху и размеру моим не подходили. Чертовщина какая-то. Никто из одногруппников меня не хватал, да вообще никто бы не стал ссориться с Максом. Это было исключено. Бред какой-то. А про аккумулятор я вообще ничего не понимала, я машиной-то пользовалась постольку-поскольку, только до редакции и обратно, иногда на моей до Макса ездили, с девочками, бывало, в город выбирались, но это всё. Я ничего не понимала. После учёбы я сидела в студенческой библиотеке, собирала информацию для курсовой, взгляд случайно упал на часы. Семь. Я быстро собрала книги и, прихватив тетради, поспешила в комнату. Накинув джинсовку, я вызвала такси, и уже через пол часа стояла у дома. Ровно до того момента, пока не открылась дверь, я не понимала, куда приехала и зачем. — Здравствуй, девочка моя, входи… Макс с ума сходил от того, что увидел на теле своей девушки синяки. Как-то совершенно неожиданно он вдруг стал расспрашивать меня, не видел ли я, с кем Мия тусуется, не замечал ли странного, Чака тоже об этом спрашивал, но мы ничего не знали. Наверняка, он думал, что раз мы друзья с Мией, то, даже если бы и видели что-то, не сказали бы ему. Наверное, он был прав, но мы считали Макса классным чуваком, правильным, с верными ориентирами, а Мия слишком любила его, чтобы поступить с ним так. — Да что случилось-то, бро? — Сам не пойму, но что-то не так… Я достал из холодильника пива и протянул Максу. — Слушай, ну не такая она, гулять не станет, тем более, от тебя. Все же знают, что вы Макс и Мия, это как разделить снег и зиму или учёбу и сессию. Одного без другого просто не существует в природе. Макс отпил с горлышка и пожал плечами. — Что-то не вяжется. В её глазах я вижу, что она не врёт, что любит, а на деле хрень какая-то происходит… Может, отпуск взять на работе, побыть с ней побольше, может, она скучает… — Ты ж на свадьбу копишь, отпуск этому делу не поможет. — Свадьба и подождать может, а если я её потеряю? Если уже теряю? — Макс отвернулся ко мне спиной, и я понимал, что ему даже думать об этом хреново. Я подошёл к нему и похлопал по плечу. — Бро, нормально всё будет, ты зря накручиваешь себя. Я пригляжу за ней, если что, позвоню, но я больше чем уверен, что ты себе придумал что-то. — задумался, а если я, и правда, что-то увижу, как мне быть? С одной стороны — Мия, а с другой — Макс, он уже давно такой же мой друг, как и она. Во дела, блин. — Спасибо, бро. Он хлопнул меня по плечу, и мы сменили тему. Я, действительно, стал приглядывать за Мией, и если в течении дня всё было нормально, то вечерами с ней что-то происходило. Она становилась какой-то обеспокоенной, нервной, на вопросы, что с ней, говорила, что всё в порядке, просто нездоровится, а потом куда-то уезжала. И всегда в одно и тоже время, старалась возвращаться до прихода Макса, и вот тут я насторожился. День, два, три… Она каждый вечер в одно и то же время куда-то сбегала. Это было, капец, как странно. Я и понятия не имел, как рассказать об этом Максу. Когда он вернулся с работы домой, Мия уже спала, как и все последние вечера, на часах и десяти не было. Макс пришёл к нам с Чаком в комнату злой. — Спит? — Да. Я вздохнул, пытаясь понять, как начать разговор. — Слушай, Макс… Казалось, он сразу понял, о чем пойдёт речь, потому что так на меня посмотрел, будто я лично положил Мию под какого-то чувака. — Ты что-то узнал? Мы с Чаком переглянулись, он кивнул, подбадривая меня сказать всё, что знаю. — Да не томите уже! Все паршиво? — злой Фолл это та ещё картина, он, как загнанный зверь, метался по комнате, как по клетке, желая кого-нибудь порвать. — Бро, ты не кипятись раньше времени, мы точно не знаем ничего… — он смотрел на меня, ожидая дальнейшего рассказа. — Короче, она каждый день в одно и то же время примерно уезжает куда-то и возвращается до твоего прихода. Я пару раз вылавливал её, она не особо общительная по возвращению и усталая какая-то… — я будто почувствовал гнев парня, который материализовался и стал осязаем. — Ты погоди, не делай поспешных выводов, мы ведь ничего не знаем, вдруг она ездит в какой-нибудь кружок и помогает нуждающимся оттого и устает, или… Макс даже слушать меня не стал, вылетел из комнаты, не закрыв дверь. Мы приготовились услышать крики и грохот, но ничего не последовало. Тишина, студенты потихоньку готовились ко сну. Я переглянулся с Чаком и пошёл закрыть дверь. — Во делааа… — И не говори. Хоть бы всё наладилось у них. — я уселся на кровать и посмотрел на фотографию всей нашей компашки. Я с Кейси, Чак и Лорри и Макс с Мией. Сейчас идиллия, что была на фото, трещала по швам, и, если они разойдутся, мы все ещё долго не оправимся. И, скорее всего, наша шестерка станет четвёркой… Вряд ли Мия захочет с нами тусоваться снова. Это время для них стало проверкой на прочность. Макс не ночевал в общаге в ту ночь, уехал в свою квартиру, я его понимал. Чтобы не наломать дров, он решил остыть подальше от Мии и того, что с ней происходило. Я встретил её утром перед учебой, она была сама не своя, видимо, переживала за Макса.***
— Алло. — Макс? Где ты? Ты не ночевал дома. Что-то случилось? Семья в порядке? — я металась по комнате из угла в угол, придумав себе уже тысячу и одну причину, почему Макс не приехал домой. — Да, всё хорошо, поздно освободился, решил уже не ехать в общагу. В квартире ночевал. — голос бесцветный какой-то, мне это не понравилось… — Милый, точно все в порядке? — Да, Мия, не переживай. Я вздохнула с досадой и неприятным терпким предчувствием того, что всё далеко не радужно. — Хорошо… Во сколько приедешь сегодня? — Сегодня тоже поздно освобожусь. — Но ты ведь приедешь? Пожалуйста, Макс, приезжай. Мне очень плохо без тебя… Он помолчал, а потом всё же ответил. — Я приеду, но поздно. — Хорошо, любимый, я буду ждать… Он сбросил звонок. Я непонимающе уставилась на экран мобильного. Всё было очень паршиво… Всё внутри меня буквально кричало об этом. Ни ласковых слов, ни радости в голосе. О, луна, что же творится с нами? Всё ведь было так волшебно… Я потерла глаза и понуро поплелась на учёбу, по пути встретила Эша, но даже перекинуться банальными «как дела» не было сил и настроения. Завтра — суббота, а значит выходные мы проведём с Максом вдвоём и разберёмся со всем, что с нами происходит. Наконец-то, эта странная неделя заканчивалась… Время было семь, я стояла у шкафа, выискивая свитер с горлом. Макс поставил мне новый аккумулятор на днях и пригнал машину к общежитию. Но за руль я не стала садиться, вызвала такси и поехала по адресу. — Девочка моя, наконец-то, я уже начинаю скучать по тебе, когда ты не со мной. Проходи. Я сквозь нежелание и страх вошла в дом вампира. Каждый раз, когда я переступала порог этого дома, я всё вспоминала, зачем я здесь и как часто, для чего и почему, и понимала, что Макс небезосновательно мне предъявлял за синяки и чужой запах. Это всё Виктор! Но я не могла сопротивляться, и, стоило мне только выйти из его дома, я моментально забывала обо всем, что было, лишь слабость и недомогание преследовали меня. Он обхватил меня за плечи и, прижав к себе, втянул мой запах. — Какая же ты ароматная, моя зимняя роза… Я подумываю, что тебе следует почаще навещать меня, одного раза мне уже стало мало. — он сел на диван и усадил меня себе на колени, любовно задирая рукав свитера, освобождая запястье от ткани. Я сглотнула, предвкушая острую боль, и замотала головой, не желая, чтобы он пил меня, я больше не могла этого выносить, мне всё время было плохо и постоянно хотелось спать, и, если бы он вынудил меня приходить чаще, я не вынесла бы этого. — Пожалуйста, не надо, мне слишком плохо всё время. Отпусти меня, Виктор… — Дорогая, ты ещё не поняла? Меня не устраивает, что ты делаешь это по принуждению. Поэтому я придумал план, ты привыкнешь ко мне и захочешь добровольно мне сдаться. Причём, я имею в виду не только твою кровь, но и твоё сердце и тело. Ты, разве, не заметила, что я уже не бываю у вашего общежития, с другими девушками не провожу времени, меня интересуешь только ты, рано или поздно ты сдашься, и мне не придётся применять гипноз… — он прихватил меня за ляжку и сжал. Даже сквозь джинсы было больно. — Пожалуйста, ты оставляешь синяки. Мой жених… Он резко встал с дивана, и я упала на пол. — Если я ещё раз услышу это слово из твоих уст, я убью его и вырву память о нём из тебя! Он уже поперёк горла мне стоит. — вампир гневно расхаживал по гостиной взад и вперёд. — Ты вся пропитана его запахом, на тебе его следы, даже твоя кровь уже приобрела отголоски его сути! — он вдруг в одно мгновение оказался рядом и, склонившись надо мной, ухватил меня за плечи. — Я убью его, и он больше не будет помехой. Я вытаращилась на него в ужасе. — Нет! Прошу тебя! Нет! Не трогай его! Не… — он приподнял меня и вжался ледяными губами в мои, целуя, терзая их, прижимая к себе. Я отворачивалась, но он был сильнее, подавляя, принуждая быть с ним. — Пожалуйста… — слёзы текли по щекам. Вампир оторвался от моих губ, все ещё сжимая меня за предплечья. — Ты так прекрасна в своей неприступности и нежелании быть моей, только сильнее меня тем самым раззадориваешь. Моя Мия… — он опустил руку на моё запястье и поднес ко рту, впиваясь клыками жёстко и грубо. — Ах. — боль пронзила руку, слезы брызнули из глаз, я беззвучно плакала, не понимая, как выпутываться из этого болота… Дверь с грохотом слетела с петель и упала недалеко от нас, вынесенная неведомой силой. Мы резко повернулись в ту сторону. В проходе, часто и тяжело дыша, стоял разъяренный Макс, его плечи раздавались в размерах, а одежда трещала по швам. — Порррву, шакал! — перекидываясь в волка, он бросился на вампира. Виктор отшвырнул меня от себя и кинулся на встречу оборотню. Ударившись о стеклянный столик головой и разбивая его, я отключилась. Голова трещала, а во рту я почувствовала металлический привкус крови. Язык было больно. Кажется, прикусила. Я, поморщившись от боли, открыла глаза и не сразу поняла, где нахожусь. — Маленькая, родная моя… Макс. Он с облегчением смотрел на меня, сидя в одних штанах за рулём и держа мою руку. Я полулежала на переднем сидении его машины. Приложила руку к затылку — кровь. — Макс! — с трудом приподнявшись, я прижалась к любимому. Он крепко сжал меня, привлекая к себе и целуя в висок и макушку. — Любимая, моя малышка, прости, прости меня… Я всё помнила. Вообще всё. Резко отпрянув от горячей груди парня, посмотрела вокруг. Мы стояли где-то на возвышении, а перед нами горел дом вампира. Я прикрыла рот рукой. — Что там произошло? Где Виктор? — повернувшись к Максу выискивала повреждения и высматривала кровь. Бровь и губа были разбиты, кровь уже запеклась, ухо кровило и на груди уже затягивающиеся раны. — Всё позади, родная. Больше он никого не тронет. Я заглянула в любимые глаза, всё ещё не веря, что больше его в нашей жизни не будет. — Он… Мёртв? Макс кивнул и вновь притянул к себе, вплетая пальцы мне в волосы и перебирая их. — Окончательно и бесповоротно. — Я не могла рассказать, Макс… — начала я свою исповедь. — Он гипнозом вынудил меня не помнить ничего. А приходя к нему, я всё вспоминала, но никак не могла сопротивляться… — Я знаю, маленькая, знаю и верю. Прости меня, родная, что неправильно всё расценил, приревновал тебя… Просто я так люблю тебя… Я ухватила его ладонями за скулы, смотря ему в глаза. — Я люблю тебя, Макс Фолл… И я бы на твоём месте с ума сошла от ревности. Он улыбнулся, целуя меня. — Я и сошел. До ручки дошёл, пока следил за тобой и смотрел, как он любовно тебя прижимает к себе, не понял сперва, что к чему… Какой же я дурак. — Нет, милый, ты не дурак, ты влюбленный волк… Макс нажал на ручку под моим сиденьем, и спинка откинулась назад. — Да и я хочу тебя! — Ахаха… Под страстные стоны и вздохи, под требовательные ласки и настойчивые поцелуи слышался вой пожарных сирен. Наш пожар никому было не в силах потушить. Защитив дипломы и отгуляв выпускной, Макс позвал нас отметить окончание учебы нашей бандой двухдневным сплавом с ночевкой в природном парке, что находился неподалёку от их семейного дома. А через две недели мы вчетвером поехали за город в дом Фоллов, чтобы гулять на свадьбе Макса и Мии…***
Все праздновали, пили, ели, танцевали, Макс куда-то подевался, его не было видно уже полчаса, после того, как Ральф и Джон его позвали куда-то. Меня пригласил потанцевать Конрад. — Будьте счастливы, дорогая. — Спасибо большое. — Ну, и с потомством не затягивайте. Я, жутко смущаясь, улыбнулась и кивнула. — А вот и жених, точнее, уже муж. Подняв взор, я увидела Макса. Он стоял, прислонившись к дереву и улыбаясь, наблюдал за тем, как мы танцевали с его дедом. Он был в чёрном смокинге, правда бабочка уже давно была развязана и висела на воротничке, а верхние пуговки рубашки были расстегнуты. Шикарный мужчина и весь мой… Макс оттолкнулся от дерева и подошёл к нам, Конрад передал ему мою руку, обняв перед этим. — Поздравляю. — Спасибо, дед. Макс повернулся ко мне и, приобняв, медленно повел в танце. — Ты невероятно красива… — А ты невероятно сексуален в костюме. Он резко наклонил меня в танце и посмотрел в глаза, в них я увидела плескающийся океан счастья и, кажется, … Похоть? Макс поцеловал меня нежно в губы и поднял обратно. — Я больше не могу ждать, пойдем! — Хаха, ненасытный волк… Но повел он меня не в дом, а по тропинке в лес. — Куда мы, Макс? — Сюрприз! Мы вышли к озеру, на песке у которого по краям горели лучины, а посередине был расстелен большой пушистый плед. Рядом на низком деревянном резном столике стояло ведерко со льдом, в котором томилась бутылка шампанского, бокалы, в вазе — фрукты, и тут же — плетеная корзинка с клубникой. — О… Макс, это волшебно…— я повернулась к мужу и обняла его. — Нравится? — Спрашиваешь! — Смотри, какая звёздная ночь… Я запрокинула голову к небу, а он стал медленно расстегивать пуговки на спинке платья. Ткань скользнула по ногам и опала на песок. Моя очередь. Я стянула с него пиджак, затем рубашку и брюки, он разулся и потянул меня купаться. Ночь только вступала в свои права, а это значило, что времени предаваться любви было полно. Да и о чем я, вообще. Теперь у нас была на это вся жизнь, моя и его. Мы были связаны. Вода плавно обволакивала наши тела, двигающиеся навстречу друг другу. Горячая кожа Макса будто пылала и была окутана маревом вокруг, создавая контраст с прохладной водой. Крепкие объятия и жёсткие толчки приближали меня к вершине счастья. А потом были тихие разговоры с шампанским и клубникой, снова любовь и планы на будущее. Уже десять лет, как они вместе, построили свой большой дом и переехали, живут неподалёку от его семьи. Я недавно был в их краях проездом и заезжал. У них уже трое детей, свой туристический бизнес, они, вроде, организовали маршруты по природному парку — пешие, конные, с ночевками и сплавами, с проводником, и всё такое. На каждой точке у них всё устроено, нужно как-нибудь съездить нам всем вместе и провести здорово время, как раньше, они звали. — Здорово! Да, давайте съездим? — Я за, погнали на этих выходных? — Сейчас позвоню, спрошу, удобно ли им. — я набрал номер. — Здорово, бро! Хаха! Как сам? Ну молодцы. Слушай, ваше приглашение в силе? А то мы тут нашей четвёркой уже на низком старте. Ахаха. Добро, бро! На выходных, в субботу утром тогда ждите! — я сбросил звонок, убрал телефон и посмотрел на друзей. — Ну, чего застыли? Собирайтесь потихоньку, послезавтра выезжаем…