— Да она спятила, если считает, что сможет остановить нас кучкой безмозглых тварей! — с неподдельной яростью в голосе шипит Крис и заряжает оружие, неосознанно закрывая собой Джилл.
Она косо смотрит на него, явно не ожидая от напарника подобного жеста, но решает промолчать, прекрасно понимая, что у них есть проблемы куда серьёзнее, чем выяснение отношений.
— Я бы на твоём месте не спешил с выводами, приятель, — приготовившись к атаке, резонно замечает Леон и судорожно запихивает небольшой кейс с вакциной за бронежилет, выуживая из кобуры свой пистолет.
Дышать становится тяжелее — даже с учётом, что все они не в первый раз сталкиваются лицом к лицу с самой смертью, кровь в жилах тут же закипает, а на лбу выступают капли испарины. Они не должны бояться, чтобы стойко сражаться против мутантов, но страх так или иначе подкрадывается к самому сердцу и сжимает его словно в тисках, терзая шаткое самообладание.
Но по крайней мере они люди, а не пожирающие человеческую плоть твари. Они выбрали путь бойца, и именно они должны сделать то, на что не отважится ни один человек в здравом уме.
— Да? И что же ты предлагаешь, а, новичок?! — язвит Редфилд, до скрежета стиснув зубы, и делает шаг назад вместе со всеми, оказываясь дальше от монстров ровно на миллиметр.
Но когда из вентиляционной шахты прямиком на них падает зомби, они инстинктивно отбегают в сторону. Кеннеди выхватывает из ножен охотничий нож и всаживает его в прогнившую черепную коробку по самую рукоятку, морщась от тошнотворного смрада и мечтая свалить отсюда как можно быстрее.
— Бежать в канализацию, запустить механизм самоуничтожения и сваливать отсюда нахрен! — выпаливает Леон, смерив Криса тяжёлым взглядом и до крови прикусив губу, чувствуя, как напряжение достигает своего пика.
Впрочем, кажется, Редфилд понимает, что слегка перегнул палку, и осекается, не решаясь ответить на сквозившее в словах союзника негодование.
Вроде бы союзника.
Они знакомы всего ничего, а он уже так легко доверился новичку-полицейскому, руководствуясь лишь той информацией, что предоставила ему Клэр. В любой другой ситуации Крис бы ни за что не допустил такую ошибку, но… Это была просьба сестры — найти и вывести Леона из лаборатории.
А если он обещает, то данное обещание выполняет — таковы его принципы.
Хотя… Этот Кеннеди вроде ничего, если не считать, что у него несколько смазливое лицо для копа. А ещё он спас Клэр — и, кажется, не единожды, так что по сути Крис должен благодарить его за то, что тот помог его сестре выбраться живой и невредимой из самого ада, тогда как он сам пропадал на заданиях.
Редфилд трясёт головой, собираясь с мыслями, и движется вслед за удаляющимися Леоном и Джилл, ничуть не удивившись, что, задумавшись, не услышал оклик последней. Спустя пару мгновений он резко разворачивается и выпускает в надвигающегося Лизуна всю обойму, попутно чертыхаясь и в то же время продолжая бежать, тогда как обстреленная тварь, высунув длиннющий язык, вновь срывается с места.
— Вот ведь живучий! Ну ничего, посмотрим, как тебе понравится это, — проговаривает себе под нос Крис, сняв с плеча гранатомёт, а после мгновенно заряжает его и целится прямиком в оголённый мозг. — В яблочко!
Однако на замену ему выходят сразу два Тирана с каменными лицами серого цвета и белыми, совершенно безжизненными глазами, заставившие громко выругаться всю троицу. Когда они забегают за очередной угол бесконечных коридоров, то с облегчением видят центральный лифт. На лице Джилл мелькает слабая, мимолётная улыбка; Леон вздыхает настолько глубоко, насколько ему позволяет сбитое дыхание; Крис же, нагнав остальных, на всякий случай заряжает оружие, готовясь в любой момент дать отпор врагу.
Лифт патрулирует парочка безмозглых зомби — они быстро расправляются с помехой и бегут ко входу.
Но бегут ровно до тех пор, пока откуда ни возьмись на них не обрушивается очередной удар — мутант такой же гигантский, какого Леон и Клэр видели в канализации. Оглушительный рёв на мгновение выбивает их из колеи, но этого вполне хватает, чтобы тяжёлый удар громилы пришёлся прямиком в Кеннеди.
Он падает, выронив заранее взятый у трупа пропуск, и буквально не может сделать глоток воздуха, болезненно сморщившись. Его лицо вмиг наливается красным, на лбу выступает пульсирующая венка, а свободная рука перемещается к ноющему плечу.
— Твою мать… — слишком тихо шипит Леон, обнаружив, что насквозь продырявивший его руку огромный коготь мутанта откололся, оставшись торчать.
Новая волна диких воплей разносится по масштабному помещению уровня — монстр отходит назад, сдаваясь под натиском дающих отпор Криса и Джилл, и Кеннеди пользуется подаренным шансом не оказаться лепёшкой, поднявшись на ноги так быстро, насколько это вообще возможно.
— Скорее! — кричит Валентайн, целясь в огромный глаз на плече полуживого мутанта.
Ему хочется выть от боли, от страха — да от всего; хочется, чтобы эта ночь оказалась лишь страшным сном, кошмаром, приснившимся после тяжёлого рабочего дня. А в итоге то, что казалось нереальным и что он видел исключительно в постапокалиптических фильмах, транслирующихся по телевизору, оказалось самой что ни на есть реальностью.
А ещё его пугает, во что теперь он может превратиться. Насколько Леон понял изначально, то эта зараза передаётся с укусом или любым ранением, нанесённым самим мутантом. Так что, вероятнее всего, его ждёт та же участь.
Но сначала нужно завершить начатое.
Когда Кеннеди добирается до лифта, Крис подхватывает его и помогает войти внутрь прежде, чем монстр успеет их настигнуть. Глухие стоны Леона разбавляют наполненную посторонними звуками и работающим механизмом просторную кабину, а свет прожекторов стремительно гаснет. В полумраке мчащегося вниз лифта им удаётся разглядеть лишь силуэты друг друга, привалившиеся к стеклянным стенкам, а на место страху всего на какие-то мгновения приходит покой.
Ровно до тех пор, пока они не добираются до канализации, сплошь кишащей стонущими мутантами.
— Да откуда они все берутся? — недовольно бурчит Джилл и прячет автомат за спину, доставая длинный, остро заточенный нож, после чего приканчивает сразу троих зомби прямо у открывшихся дверей и выходит наружу, осматривая местность. — Их здесь около дюжины, может, больше. Я займусь этим.
— Джилл! — останавливает её Крис, стоит только Валентайн сделать пару шагов. — Присмотри за Леоном, а я прикончу остальных.
— Я тебе что, нянька? — возмущается она, скрестив руки на груди.
Редфилд закатывает глаза, скользнув влажной ладонью по лицу, и бросает на неё укоризненный взгляд.
— То есть это я похож на няньку? — вскинув бровь, изумляется Крис, тем самым заставив Джилл неприятно поморщиться. — Вот и я о том же.
Между ними воцаряется напряжённое молчание, но когда зомби, услышавшие шум их перепалки, начинают приближаться, оба нервно вздыхают.
— Я тебе это припомню, — закинув здоровую руку Леона себе на шею, предупреждающе заявляет Валентайн и уводит нового знакомого в сторону, приготовившись нести оборону.
— Жду с нетерпением, — тихо, с явным недовольством произносит Крис и выдыхает, стараясь отвлечься от проблемной темы.
Всё его нутро буквально кричит; да, он был готов лицом к лицу столкнуться с насквозь прогнившими мутантами; да, знал, с чем ему предстоит работать, но даже не подозревал, что это будет настолько тяжело.
Особенно когда за тобой гонится целая армия мутантов всех мастей: начиная от обычных зомбарей и заканчивая гигантами с огромными глазами — а может, и того хуже.
Крис поочерёдно всаживает нож в головы мертвецов, по-прежнему держа самообладание и пряча рвущиеся наружу эмоции глубоко внутри себя. По канализационным шахтам свободно гуляет сквозняк, одаривая новоприбывших гостей далеко не приятными ароматами — настолько, что иной раз хочется вывалить весь съеденный утром завтрак и сбежать куда подальше.
Однако вскоре эта вонь становится привычной — всё-таки мертвецы пахнут не лучше, а с ними они сталкиваются гораздо чаще. Один из ещё ходячих зомби подкрадывается сзади и бездумно впивается чёрными зубами в специальную защиту, вызвав у Криса волну отвращения. Он отпихивает его ногой, морщась, когда часть гниющей плоти остаётся на рукаве, и с силой впечатывает в бетонный пол, размозжив череп.
— Кажется, это последний, — заключает Редфилд, бросив взгляд на отряхивающую колени Джилл.
Она молчит, решая оставить его слова без ответа; Леон же, привалившись к холодной стене с закрытыми глазами, пытается держаться, оставаясь в сознании.
— Запуск самоуничтожения в той стороне, — Валентайн выпрямляется, почувствовав лёгкое головокружение, и указывает в противоположную сторону, откуда исходит красный свет.
Впрочем, Крис не удивляется такому её поведению: обидеть или задеть Джилл довольно легко, но сейчас, когда их жизни буквально висят на волоске, эти тёрки совсем ни к чему. Их главной целью остаётся уничтожение станции, но помимо основной миссии он обещал Клэр, что вытащит Леона.
— Эй, приятель, — нахмурившись, произносит Редфилд и подходит ближе, садясь на корточки рядом с Кеннеди, но тот не реагирует. — Знаешь, а ведь Клэр ожидает увидеть тебя живым.
— Тогда… тогда тебе придётся разочаровать её, потому что я… — он судорожно откашливается и стонет, когда боль с силой пронзает раненное плечо. Длинный коготь, перерезавший артерию, плотно прижимает её к кости и не даёт Леону истечь кровью, продлевая отведённое ему время, — я труп, Редфилд… Неужели ты не видишь?
— Ты жив. А если ты жив, значит, должен бороться. Иначе в этом мире никак, — продолжает Крис, и терпение Кеннеди заканчивается.
Он плотно стискивает зубы и пытается сесть чуть более удобно, откинув голову назад. Злость на самого себя прошибает сознание, но он помнит их разговор, помнит, как они прощались, как был готов погибнуть и не вернуться, но сейчас… Сейчас Леон слишком остро ощущает потребность быть с кем-то, кто так близок по духу — с тем, кто шёл с тобой бок о бок, упорно сражаясь за право жить.
Но с другой стороны он прекрасно понимает, что не выживет — яд, смешавшийся с его кровью в момент ранения мутантом, стремительно распространяется по всему телу, медленно убивая. Да, он будет сражаться, да, будет идти до конца, но назад… назад уже не вернётся.
— Ты прекрасно знаешь, чем всё закончится. Я превращусь, — стараясь говорить максимально ровно и спокойно, напоминает Кеннеди, однако в его голосе так или иначе мелькает слабая дрожь.
Крис кивает и, шумно втянув носом воздух, поднимается на ноги, глядя на Леона сверху вниз.
— Я не собираюсь сдаваться. И тебе не позволю, — твёрдо произносит он и круто разворачивается, направляясь к пульту управления.
Леон усмехается, внезапно осознав, от кого Клэр передалось это упрямство.
«Эти Редфилды, кажется, те ещё занозы в заднице, но с другой стороны… Если б не они, чёрт знает, что бы стало со мной», — мысленно рассуждает Кеннеди, наблюдая за удаляющейся фигурой Криса и принимая помощь оставшейся с ним Джилл.
Она что-то говорит, перехватывая его здоровую руку, но он не слышит, или не слушает, погрузившись в пучину собственных мыслей, только чтобы отвлечься от нестерпимой боли, каждый раз пронзающей словно клинок. Леон чувствует себя овощем — бесполезным балластом, который они упрямо тащат на себе, и он действительно благодарен им за желание вытащить его отсюда живым, но… Мозгами-то Кеннеди соображает, что яд уже достаточно распространился по его телу, что ему остаётся жить всего ничего, и осознание этого неимоверно давит.
— Леон, не теряй сознание, — он очухивается от лёгких шлепков девичьих рук по его щекам, и на мгновение голос Валентайн напоминает ему Клэр.
Леон медленно открывает глаза, и ему кажется, будто веки налиты свинцом — хочется закрыть их, провалиться в глубокий сон и наконец отдохнуть.
Но он не может. Он будет бороться.
— Джилл, дальше по каналу будет выход через аварийную шахту! Уводи Леона, я запущу самоуничтожение и догоню вас! — кричит Крис так, чтобы напарница смогла его услышать.
Её глаза округляются, а сердце начинает биться чаще — она чувствует, как внутри поднимается паника, и тяжело сглатывает поднимающийся к горлу ком.
— Я не уйду без тебя! — возмущённо заявляет Джилл, игнорируя изменившееся выражение лица Редфилда.
— Всё будет нормально, поверь мне, — он держит руку над кнопкой запуска, дожидаясь нужного момента, и понимает, что сейчас ему предстоит самое тяжёлое — уговорить Джилл спасаться без него.
— А если не успеешь и погибнешь? Что будет с Клэр? Господи, да она ведь так долго тебя искала, Крис! Вряд ли она переживёт твою очередную потерю! — по её щеке скатывается одна-единственная слеза, но Крис находится достаточно очно далеко, чтобы не заметить её. — Вряд ли я переживу…
— Ты должна уходить, Джилл. Не забывай, кто здесь начальник. Это приказ, — холодно отрезает он, повернувшись к ним спиной.
Редфилду становится противно от самого себя — ему кажется, что, если ему удастся выбраться, Джилл никогда не простит его за это.
Она ничего не говорит в ответ. Крис слышит шорох, глухой стон Леона и шаркающие, удаляющиеся прочь шаги.
Он ненавидит себя, но понимает, что так было нужно.
Когда шум стихает, Редфилд глубоко вздыхает и выжидает ещё около десяти минут, чтобы Валентайн и Леон успели добраться до шахты, после чего нажимает красную кнопку и опускает рычаг.
Обычный свет сменяется аварийным, помещение заполняет вой сирены, а из динамиков слышится женский механический голос:
«Система самоуничтожения активирована. Всем сотрудникам необходимо пройти на нижнюю платформу к эвакуационному поезду».
Крис бросает взгляд на экран пульта управления и шумно выдыхает, когда табло показывает обратный отсчёт.
— Десять минут… Хотя бы не пять, и на том спасибо, — ухмыльнувшись, замечает он и срывается с места, коря себя за упущенные секунды.
***
— Он запустил самоуничтожение, нам нужно ускориться! — буквально таща на себе Леона, судорожно произносит Джилл и перехватывает его, чувствуя, как ноги постепенно становятся ватными.
Он мычит, кажется, пытаясь что-то сказать, но Валентайн не разбирает его слов, сосредоточившись на оставшемся пути до фуникулёров. По её лицу то и дело стекают капельки пота, а униформа уже давно насквозь промокла, неприятно прилипнув к телу. В горле пересохло, дышать становится всё тяжелее, но она упрямо идёт, не позволяя Леону отключиться.
— Я… я не могу, — вяло произносит он, и Джилл приходится напрячь слух, чтобы наконец разобрать его слова. — Оставь меня…
— Мы прошли немалый путь, я тащила тебя на себе, и теперь ты предлагаешь оставить тебя здесь? Ты совсем спятил? — возмущается она, недовольно поморщив нос.
Кеннеди пытается усмехнуться, но выходит у него из рук вон плохо — слабость окончательно добивает его, а усилившееся желание уснуть давит, заставляя сопротивляться.
— Возможно, — отвечает он, и на мгновение на лице Джилл появляется слабая улыбка.
Она качает головой, мысленно отругав Кеннеди за его легкомысленность, и выходит на платформу, облегчённо вздохнув. Мутантов здесь по-прежнему нет, и Валентайн проходит дальше, ступая на борт вагона.
— Вот так, — на выходе произносит она, уложив Леона на металлическую скамью.
Он стонет, неприятно поморщившись из-за прострелившей плечо боли, но через мгновение успокаивается, тяжело дыша. Окровавленный коготь так и торчит, вызывая отвращение из-за прогнившего окончания, но вытащить его сейчас — всё равно что убить Леона.
Красный свет заполняет всё помещение, а на табло сверху высвечивается обратный отсчёт. Она мысленно просит Криса поторопиться и подходит к двери, вглядываясь в виднеющуюся из-за двери часть приёмной «Амбреллы», надеясь, что совсем скоро сможет вновь увидеть своего напарника. Слева, откуда они вышли по тоннелю из канализации, сгущается тьма — из-за аварийного освещения становится темнее, и создаётся впечатление, будто платформа наполнилась алой кровью.
Джилл ёжится, судорожно вздохнув. Леон что-то насвистывает, явно пытаясь отвлечься, а ей в голову закрадываются не самые лучшие кадры пребывания в Раккун-сити, наполненные смесью отвращения и нескончаемого напряжения. Она знает, что если Крис не успеет вернуться, то им придётся уехать без него, но думать об этом ей совершенно не хочется — она ждёт и надеется, что у него всё получится.
А время тянется мучительно медленно и вместе с тем быстро — на табло остаются жалкие три минуты, но Редфилда по-прежнему нигде нет. Сердце щемит от страха его потерять, и Джилл понимает, что то, что он сказал в канализации, было лишь прикрытием, чтобы она ушла.
Чтобы оставила его один на один с нерешённой проблемой.
И она сделала это. Вытащила Леона, выбралась сама, как он и хотел. Но от этого легче не становится — она бросила его, а сама спаслась.
— Ну где же ты, Крис… — шепчет Джилл в пустоту, поникшим, но всё ещё живым взглядом всматриваясь в темноту.
Спереди доносится лязг металла и противный скрип открывающейся ржавой двери, что заставляет Валентайн подпрыгнуть на месте и выудить из кобуры пистолет. Она слышит слившиеся воедино стоны вперемешку с кряхтением мутантов, готовясь в любой момент открыть огонь. Динамики снова шипят, и Джилл нервно чертыхается, слушая всё тот же механический голос:
«До самоуничтожения осталась одна минута».
Она поворачивает голову вбок и вновь вздрагивает, когда слышит череду выстрелов; нацеливается и спускает рычажок предохранителя, затаив дыхание.
И удивлённо охает, когда видит убегающего от толпы мутантов Криса.
