Восход Луны

— Пост сдал, — Ичиго приветственно помахал другу. Предрассветные сизые тучи уже протекали жидким золотом: их смена закончилась. Гриммджо в очередной раз скрипнул зубами при виде Абарая, но это было ожидаемо. — Отлично! — Ренджи тоже был рад — и тоже старательно игнорировал Гриммджо. — Много было? — Нет, даже к Урахаре-сану успел зайти. — Ичиго обеспокоенно осмотрелся. — А что с Рукией? Сегодня ведь её очередь... Повисла пауза. Даже челюсть на маске заныла, как старательно Гриммджо сдерживал ржач. Он-то давно понял причину, по которой его спутник стал снова «временно обязанным». — Эм, Ичиго, — Абарай похлопал глазами, — ты... до сих пор не понял, почему Рукия попросила тебя взять часть наших рейдов? — Ну, ты сказал, положение не позволяет, — пожал плечами Ичиго, — она же скоро будет капитаном и, наверное, ей не до... Гриммджо закатил глаза и, не выдержав, непристойно прыснул. — Я все забываю, что тебе семнадцать, — фыркнул Абарай. — Твой дружок и то допер. — Конечно, — Джагерджак посмотрел на шинигами с откровенной неприязнью, — с самого начала. От тебя за версту несёт зверем, который готов глотки грызть за свою самку и детёныша. Поэтому я и не предъявил тебе пока за своего лучшего слугу, но после... — Что? Подождите... Какой дете... Вы... В ничем не нарушаемой тишине утра отчетливо звучали трели неизвестной птицы. — Она ждёт ребёнка, дебил! — взорвался Ренджи. — У нас скоро свадьба! — Э...что... О, поздравляю... — Вид у Ичиго был крайне глупый, и чувствовал он себя соответственно. — Но... так ведь... война же?.. — Именно поэтому, — заявил Ренджи. — Неизвестно, как все закончится. Общество душ готовится к второму удару Айзена. Считает, он собирает новое войско после потери Эспады. И...если я... Моя дочь должна носить мою фамилию, а Рукия — быть моей законной женой. — Абарай, выдохнув последнюю фразу скороговоркой, вдруг пристально взглянул на Ичиго и положил руку на плечо. — И тебе советую не затягивать. — Со свадьбой?! Ты в своём уме? Я ещё школу не закончил!! — Какое там. Ты хотя бы просто поговори с ней для начала. — И ты туда же!! По виду Ичиго казалось, что он мечтал, чтобы Гарганта разверзлась прямо под ногами. — Без обид, но если даже этот арранкар говорит, что ты лажаешь, то ты лажаешь. Ты же когда понимал, что все, — спросил, останется ли она? Значит, для себя уже знал, решил. Дай и ей это понять. — Мне казалось, это было понятно, — неохотно пробубнил Ичиго. Он ненавидел пуще смерти в самом буквальном смысле эти все разговоры об отношениях. Зачем говорить о том, что видно по делу? То неназываемое, что зрело меж ним с Рукией с момента их встречи до её ареста, было хрупким и удивительным. Сломать его, испортить хоть сколько-то простым и земным было даже в мыслях — табу. Ичиго испытал какое-то облегчение неслучившегося, когда встретил Ренджи. Когда узнал их историю. Словно обрёл двоюродного брата — и доверил лучшую из душ, встреченных им, лучшей версии себя. Орихиме же была просто рядом, он это ощущал, ценил, не задумываясь. Когда же её похитили — он почувствовал совсем не то, что с Рукией. В Обществе душ он спасал царевну и с ней — в какой-то мере все царство, попутно меняя свой статус. В Уэко Мундо он спасал что-то земное, что-то до глубины, как оказалось, свое. Такое личное, что это сложно облечь в слова. Свои школьные будни, свои спарринги с боевой девчонкой в младших классах. Свое тепло и веселье, отражавшееся в больших глазах рыжеволосой девушки, живущей неподалёку. Лишиться её показалось настолько противоестественным, что Ичиго, решив остаться в тот день, облек свои мысли в слова, не задумываясь. Не задумываясь, что нужно что-то ещё. — Спросил. А потом? Бросил на полгода с пустыми? В замке, где её держали пленницей, били и шантажировали? А сам шатаешься с этим арранкаром... — Гриммджо, — процедил Ичиго. — У него есть имя. — А ещё когти, которые могут оставить от тебя рваное месиво. — Ичиго, мы ценим твою помощь, — Абарай пропустил угрозу мимо ушей. — То, что ты сделал — для всех, для нас с Рукией — невозможно переоценить. Но ты совсем не думаешь о себе. Не забывай, за что мы сражаемся.

***

Мерцающий смертью сгусток энергии, сойдя с ладони в оконный проем, прогремел взрывом где-то вдалеке. Обернувшись, Улькиорра выжидающе уставился на неё. Рука Орихиме нервно мяла платье. — Ты хочешь меня подбодрить, — наконец сказала она. Улыбка с усилием, но далась-таки. Улькиорра отвёл взгляд. — Спасибо. Молчание. Орихиме поняла, что прикусила губу до крови. — Но... я пыталась. Нелл ранили несколько раз, друзей Халлибел... — Слуг Халлибел, — произнёс Улькиорра. Орихиме замолчала. — Даже если ты не можешь возвращать объекты в исходный вид — у тебя были и другие заклинания. Дело не в том, что ты сделала тогда. Ты лишь оживила нескольких убитых Айзеном. Что делала до того множество раз. — Он подходит к ней — близко; ладонь едва не накрывает её грудь. — Расстегни ворот. Орихиме чувствует, как округляются глаза — сначала от наглости вопроса, потом от точности его догадок. Руки едва слушаются, и пуговицы поддаются с трудом. — Так я и думал, — Улькиорра жестом остановил её — Орихиме, забывшись, едва не перешла границу. — Звенья твоей цепи ржавеют. Ты позволила отчаянию поглощать тебя. Он отстранился. ... Орихиме как будто выпала на несколько минут — очнувшись, она увидела его у окна, с заложенными за спину руками. — Сила пустых ужасает. Оттого многие так боятся её. Так случилось, что у тебя в руках мощь, которую ты по глупости отвергаешь. Но вот правда, которой ты, возможно, ещё не поняла. Она снова видит чужой взгляд. — Продолжая тонуть в отрицание своей силы, ты станешь пустой. А я окажусь в Аду. В лучшем случае. В худшем — просто исчезну. Зеленый огонь заплясал на пальце — сдуру в голову Орихиме полезла мысль, что этот жест похож на игру в пистолет. «Дуло» нацелилось в сторону арранкара-животного. В глазах маленького фрасьона, расширившихся до размера теннисного мяча, дрожал море ужаса. Орихиме прошиб пот, она замотала головой. — Пожалуйста... — Прекрати просить, — отрезал Улькиорра. — Это жалко. Она поняла, что дрожит не хуже Кукапурро — не только от страха, но и от гнева. В голову вдруг бросилась кровь. — Если ты так хочешь причинить кому-то боль, — удушливый гнев клокотал, разбивая страх, и она взрывалась, будто закрытый крышкой паровой котёл, — почему выбираешь беззащитное существо?! — Вот оно, — сказал Улькиорра. Орихиме замерла, поняв, что не успевает за сменой вектора — психологически; это все ещё кошки-мышки, и, ей-богу, однажды он этим по-настоящему сведёт её с ума. Серо отправилось вслед за предыдущим. — Беззащитен здесь, по-твоему, только этот щенок. Потому что в глубине души ты знаешь, что можешь дать отпор. Несколько шагов; Орихиме не шевелилась — они снова на расстоянии вытянутой руки. — До сих пор считаешь, что я хочу причинить тебе вред или заставить смотреть на то, что ты видеть не хотела бы. — Бледная кисть тянется к ней — и он ждёт ответного жеста. — Если ты до сих пор боишься меня — то зачем воскресила? Орихиме смотрит на белое лицо, на противоестественно-черные, словно углем обведенные, губы, на два чёрных потека на щеках. Смотрит в зелень радужек с кошачьим зрачком — и ответы всплывают, как обломки разбившейся лодки. «Потому что ты перевернул мой мир с ног на голову. Потому что такой силы в себе, как здесь, я никогда не чувствовала ранее. Потому что я привязалась к тебе». Последнее она говорит вслух. В конце концов, это оружие у нее никто не отнимал. Орихиме наконец отвечает на жест — и переплетает их пальцы. Рука ледяная, словно мрамор. Но в этом простом касании — больше близости, чем было тогда, чем было когда-либо. — Значит, такое возможно, — задумчиво произносит он. — Это странное чувство — люди его называют связью?..

***

Комнату Халлибел сотряс удар такой силы, словно замлетрясение добралось до верхних этажей. Казалось, что весь дворец вскоре обвалится. Сун-Сун, вытиравшая мокрый лоб Апачи, закрыла её от полетевших с потолка обломков, прижавшись. — Нет у неё, значит, сил? — протянула Мила Роза. — Еще нестабильно, — покачала головой Халлибел. — Ошибка будет дорого стоить. Она взволнованна. Атаковать можно и сгоряча. Лечить — нет. — Пусть сама это скажет! — вспылила львица. — Мы с ней слишком церемонились, вот она и размякла! Апачи пострадала, защищая и её тоже. Халлибел, подумав, коротко кивнула.

***

— Давайте-ка вы после станцуете свои брачные танцы, — рявкнула Мила Роза, едва увернувшись от каменной глыбы. Орихиме сжалась в кольце рук, направлявших её атаку. — Улькиорра, она нужна. Апачи... — Мне нет дела до мусора типа нумерос. Эта женщина останется здесь, пока не вернёт себе навык защиты. Доберись до неё васто лорды — исцелять её саму некому. — Она никого не исцеляла черт знает сколько уже! После хоть забирай её совсем и... — Одного раза, что она спасла Халлибел, было мало? — Нет, — раздался рядом голос Тиа. — Именно поэтому она здесь. Иди, Франческа. Я разберусь. Иноуэ Орихиме — попрошу тебя оставить нас. — Хорошо... Орихиме было дернулась идти, но руки стоявшего позади удержали её. Это могло выглядеть, как объятье, — по сути это был захват. — Улькиорра, — с нажимом сказала Тиа, — я не могу бросить фрасьона умирать. — Мне плевать на твоих слуг. — Ты спас её и принёс сюда. — Не хотелось столкнуться с тобой при попытке пройти. Я не дал тебя лечить, когда Айзен ранил тебя. Мне не нужны проблемы. Халлибел спокойно выдержала его взгляд. — Всё меняется, Куатро Эспада. Прежде Айзен называл тебя главным. Кто ты теперь? — Хотел бы я знать. — Ты здесь ради этого? — Я точно знаю, кто ты, королева пустых. А значит, надо мной у тебя нет власти. — Глава Уэко Мундо — глава Лас Ночес, с этим, ты думаю, не будешь спорить. Поэтому, если хочешь остаться — соблюдай мои правила. — Остаться? Я пришёл не просить твоей милости или присягать на верность. Я пришёл вернуть своё. Орихиме вздрогнула. — У меня мало времени сейчас, — повторила Халлибел. — С тобой ведь было нечто подобное, когда тебя принесли. Подобные раны. Возможно, ты сам скажешь, если взглянешь. Руки наконец разжались. Орихиме, облегчённо вздохнув, поспешила за Халлибел.

***

— Нет, — глаза Улькиорра бегали по содрогавшемуся телу Апачи, словно сканируя. — Моя пустота не была живой. А это странная форма жизни. Нужно заморозить, чтобы оно не распространялись дальше. Она хотя бы начнёт сопротивляться. Релиз перестроит тело — это тоже может помочь. Перед глазами Халлибел встал поединок, почти стоивший ей жизни. Седой мальчик, обездвиживший её океан. Просить бывшего противника?.. Халлибел, поколебавшись, озвучила мысль. Лицо Орихиме вдруг просветлело догадкой. — Всё в порядке, — сказала она. — Капитан Хицугая не единственный, чей занпакто связан с холодом.