***
— Я не очень люблю этот приём. — Нелл поняла, что Тиа стоит над ней, но не видела её лица: глаза заливала кровь, ко лбу липли потяжелевшие от неё волосы. — Но вода — это также искажение. Отражение. Рядом с ним ты привыкла биться с грубой силой. Твоей силы действительно хватило, чтобы Гамуза прошла сквозь мою атаку. Но ты не видела свою настоящую цель. — В тоне Халлибел Нелл услышала усталость и горечь. — Как и во всей нашей битве. — Почему? Может, она заразилась аспектом напарника, столько времени проведя с ним наедине?.. — Это из-за того, что Ннойтора сломал мне маску? Почему ты... — Нет. Дело только в тебе. Источник твоей силы не может мне противостоять. Сейчас Нелл почти ненавидела ту, которой обычно лишь восхищалась. — Осознай наконец, с чем ты бьешься.***
— Госпожа! Друзья, причитая, подхватили её. Сил идти самой у Нелл не было. — Это... несправедливо...— она едва шевелила губами. — Почему? Почему я так слаба? — Не ты слаба, — Нелл вздрогнула. Глаза закрывались, но этот голос всегда заставлял насторожиться; значит, и ранее его крик ей не показался. — Просто аспект Халлибел для нашего мира вообще несвойственен. — Её что... утешают? Кому сказать — не поверят. — Он даёт ей небывалую мощь. — Ннойтора... — хотела было попросить Нелл. И силы покинули её окончательно.***
— Очнулась? Нелл, моргая, щупала голову: та была перевязана — и где только нашли?.. Руки порезались о костяное крошево, оставшееся на месте маски. Перед глазами все было подернуто молочно-белой пеленой. — Где моя фракция? Эй! Ты куда? Ннойтора решительно брёл прочь, и лишь бросил, даже не повернувшись к ней: — Скоро будут. Но ты не обрадуешься. Его шаги стихали вдалеке. Когда пропало даже духовное давление, Нелл перестала ждать. Отчаянная попытка встать не увенчалась успехом. Нелл обессиленно откинулась на жёсткий песок. Боль и головокружение, будто её затянул водоворот, можно было перетерпеть. Страшно было не это. Мутная пелена никуда не делась. Обнадеживать себя глупо. Она воин. Зрение не восстановится. ... Наконец Нелл почуяла фракцию. И если бы не слова Ннойторы, Нелл решила бы, что повредилось и духовное чутье. ...От друзей всегда пахло теплом и весельем. Иногда жгло энергией — сильной, но беззлобной, похожей на лучи солнца, случайно собранного линзой в руке ребёнка. Но никогда не было, как сейчас. Сейчас она чувствовала стену. — Пеше... Дондоччака... — Чёртова повязка сползла на глаза, мешая видеть их лица. Они всегда тараторили — наперебой, мешая подробности, неосознанно борясь за право сказать первым, оттого Нелл всегда было сложно понять, что произошло. Она смеялась и шла выяснять самостоятельно. Тишина множилась на её полуслепоту. Словно в коконе — не видя, едва осязая, не слыша ни единого звука. ... Так вот какая она — пустота? Об этом говорил Улькиорра?.. Нелл всегда помнила, что она мертва. Но никогда не чувствовала себя похороненной заживо. Впервые в жизни ей было по-настоящему страшно. — Неллиэл-сама, — наконец начал Пеше. Нелл дернулась от неожиданности — и от облегчения. Преждевременно. — Всё, чего мы хотели — оберегать вас. — Вы это и делали, — от дурного предчувствия горло сдавило спазмом, — без Вас я бы... — Но просто быть рядом так, как раньше, теперь недостаточно. Что происходит? Что вы задумали?.. — Мы говорили и с Ннойторой-сама. Он согласился с нами. Вам не восстановиться самой. — В духовном мире зрение не главное, — на самом деле, его повреждение сказывалось даже сейчас, но Нелл не хотела думать. — Я могу ориентироваться на слух или... — Дело не в Ваших глазах. Вы превращались с разломом в маске. Теперь её... нет совсем. Вскоре вы превратитесь снова... — Пеше замолчал — но Нелл знала, что он скажет. — И едва ли уже сможете вернуться во взрослую форму. Остаться навечно Нелл Ту? ... Разве было хоть что-то, чего она бы хотела больше?.. —... Да и черт с ней! Её отчаянный вопль утонул в их скорбной тишине. — Что с вами, в конце концов?! Разве нам плохо было жить так? Без битв и страха? Играть, веселиться? Нелл осеклась. Слишком красноречиво было их молчание. — Битв-то не было-янсу, — Дондоччака, судя по звуку, почесал нос, — но... Мы умирали от страха за вашу жизнь. — Надежда, что однажды вы вернётесь, и снова сможете за себя постоять, давала нам сил. Неллиэл-сама... — Она услышала глубокий вдох. — В нашем мире слишком мало места играм и добру. Нелл прикрыла бесполезные глаза. Заструившиеся слезы казались кислотой. — Почему... —Аспект напарника накрывал её с головой. — Почему она меня не убила?.. — Мы думаем, что Халлибел-сама... дала Вам возможность прийти готовой по-настоящему. — Что значит... На самом деле Нелл знала. Знала, ещё когда шла. Но до последнего надеялась: не придется. — Вам не победить королеву пустых, не пожертвовав чем-то. — Нет. Нет, должен быть другой... — Это нормальная практика. Вспомните, фракция Заэльапорро-сама... — Да чтоб я не слышала больше про эту мразь, гореть ей в аду!!! — Нелл накрывала истерика. — Вы не мои слуги, вы мои братья!.. – Вы должны, — в голос Пеше вернулось то самое тепло. — Должна? С какой стати?? Если вы напоминаете мне о роли фракции, то давно ли она... — Таково наше желание. Все бесполезно. Она бесполезна. Все, что происходит, происходит помимо её воли. Ннойтора ушёл — чтоб не видеть её такой? Слепой, жалкой? Покидаемой самыми близкими?.. — Вы обещали... — Нелл уже казалось, что из глаз течёт кровь, а не слезы, — что никогда не оставите меня... — Мы и будем с Вами, — обе ее руки бережно взяли. — Всегда. ... Нелл благодарила Халлибел за этот удар. — Мы обратим энергию друг на друга. Она настолько мощная... мы почти ничего не почувствуем. Вы поглотите её, как серо. Ее глаза были повреждены, и она не видела. Не видела, как её друзья, её семья исчезают, трансформируясь в чистые сгустки силы. То, что предстояло, совсем нетрудно. Нужно было лишь впитать то, что от них осталось. ... Нелл сделала глубокий вдох. Слепящий жар разлился по венам, обогащая мёртвую материю, сшивая заново рваные лоскуты ее сути.***
Слипшиеся веки наконец удалось разомкнуть. Ложная синь неба резала своей отчетливостью. Маска восстановилась. Иная — с длинной вилкой рогов, козьим вытянутым черепом. Она была подвижной — могла спускаться на лицо, как забрало, и тогда вилка нацеливалась вверх, Но какое это имело значение. Больше значения не имело ничего. — Ты не воин. Ты ребёнок. Нет, на самом деле она не думала так. Ведь быть ребёнком — это подарок. Это салки вместо погони, смех вместо слез, дружба вместо служения. Игр больше не будет. Детство закончилось. Только почему-то, воя и катаясь по песку, Нелл рыдала взахлёб, как дитя.***
— Эй. Нелл не двинулись. — Вставай. — Куда? — она не повернула головы в его сторону. — Зачем? — Готовиться к новой битве. Нелл продолжала лежать, глядя в небо пустым взглядом. — Я предупреждал тебя, всячески уговаривал. Став пятым, я был счастлив — и одновременно разочаровался. Потому что понимал: в Эспаде выше мне не подняться. Триаду первых невозможно победить так, как привыкли сражаться пустые. — Поэтому, когда я была в этой триаде, ты решил действовать обманом и подлостью, — прохрипела Нелл. — Ты до сих пор злишься, — Ннойтора скрипнул зубами. — Не в Тиа ведь дело, так? Но кто ни был третьей. Даже если никого не останется с номером выше тебя. — Прошлое не вернуть. Нелл наконец повернула к нему безразличное лицо. — Как и моих друзей. — Ты хочешь обессмыслить их поступок? Соберись. Теперь ты обязана победить... — Ты ведь рад, так. На лице Нелл по-прежнему не шевелился и мускул. Восковое, словно у куклы, оно было ровным, бесстрастным. Механическим какими-то даже движениями она приближалась к Ннойторе. — Называл их недоумками, раздражался, что вечно рядом и меня сложно застать одну. Ты сломал им маски, когда мы были в Эспаде. Ты всегда ненавидел их за то, что я люблю их, а тебя презираю. — Нелл... — Доставай меч. Ты долго этого хотел. Хотел, чтобы я имела повод драться с тобой, Чтобы я имела хоть каплю желания драться с тобой. Давай. Читай свою молитву. — Это не имеет... Лезвие Гамузы просвистело в сантиметр от его лица. Срезанная повязка легла на песок. Удары посыпались градом. — Дура! — Ннойтора едва успевал уворачиваться. — Ты растратишь то, что получила такой ценой! Меня ты завалишь, я ослаблен, а толку? К Халлибел ты придёшь... — Я покалечу и её. Пусть жрёт своих бестий, исцеляясь. — Её фракция отхуярила себе левые руки, защищая её! Одна из них сейчас при смерти! Очнись, блядь, наконец, мы... Ннойтора вдруг словно врос в землю каменным столбом. Ее меч прошёлся по косой по его груди. И лязгнул металлом о металл. — Мы все через это прошли, — процедил он сквозь зубы. Нелл замерла. Тон Ннойторы действовал больше, чем слова. — Когда мелкого Гранца грохнули шинигами, Джагерджак три дня ходил, как пришибленный. И после этого двинулся на Куросаки. Когда Теслу... — Ннойтора уперся ладонями в колени, ровняя дыхание, — разрезал этот здоровяк... я понял, что... нет уверенности, что я убью его. Но если я не убью — то не выйду живым сам. Нелл молчала, не двигалась; она слушала его. — Здесь, в Уэко Мундо, слабость считается пороком. Но именно наличие слабых рождает уважение к силе. В мире, где большинство смотрит на тебя, как на ничтожество, — Нелл что-то кольнуло внутри: лицо Ннойторы исказила знакомая гримаса боли, — тот, кто смотрит с уважением... иногда даёт смысл, стимул выживать. Поэтому так больно терять свою фракцию. Гамуза выпала из безвольно повисшей руки. — Ннойтора... — Нелл осознала, что теряет контроль над собой. — Я не... — Не ной. Ты жива и почти цела. Я думал, Халлибел вынесла тебе мозги. Но нет, — усиехнувшись, он коснулся рукой изогнутых рогов, и Нелл почувствовала что-то очень странное, — кое-что осталось.***
Еще до того, как Мила Роза влетела в тронный зал, Халлибел почуяла гостей. — Я знаю, — она жестом остановила львицу. — Пускай. — Вам мало было один раз тратить на неё свое время?! Такая наглость по отношению к правителю недопустима и карается... — Если бы я хотела её покарать, — Халлибел, пропуская сквозь пальцы длинные пряди лежавшей головой на её коленях Сун-Сун, оставалась невозмутимой. — Но, я уверена, она и без того наказана. Если хочет реванша — она его получит. — Ты что здесь забыла? Нелл, не обращая внимания на Мила Розу, обвела глазами зал. — Свое законное место. — Повторно бросаешь мне вызов? Ннойтора повернул голову. Халлибел, покинув трон, приближалась к ним. Как цунами. — Смелый поступок. Хоть и бессмысленный. — Это мы сейчас посмотрим, — Нелл краем глаза следила за напряжёнными, как две пружины, слугами Тиа. — Выйди и сразись со мной снова. — Я никуда не пойду. Если хочешь напасть — нападай, я велела фрасьонам не вмешиваться и вынуждена буду отразить твою атаку. — Ты собираешься драться здесь? Но ведь Трэс Эспада нельзя... Халлибел едва заметно усмехнулась. — Всё ещё следуешь запрета Айзена? Ты потерялась во времени, Неллиэл Ту Одершванк. Нелл не отреагировала. Слегка дрогнувшая рука не в счет. — Халлибел. В случае твоей... Кто займёт трон? Если твой наместник не достоен, то мой вызов может... Все притихли, ожидая вердикта. — Гриммджо, — произнесла Тиа. — Отлично, — кивнула Нелл, улыбаясь. — Меня устраивает.***
— Я ни хрена не вижу, — Мила Роза щурила глаза. — Что происходит? — Потому что ты ничтожная курица, — буркнул Ннойтора. — Они бьются в сонидо. Целиком. ... Зал озарился ослепительной вспышкой. Стена дала трещину, накренилась и съехала вбок, крошась на месте скола, и обрушилась.***
Она опиралась на гарду вошедшей в каменный пол Гамузы. Нога рассечена выше колена. Ничего, похромает. Халлибел стояла напротив, мелко дрожа. Ни одной глубокой раны не было. Но много мелких, вероятно, причиняли едва выносимую боль. Тело словно превратилась в один кровоточащий порез. Глубоко дыша, Нелл прислушалась к ощущениям. Её спина не ныла, не зудела и не горела. Тройка осталась тройкой. Цифра на груди Тиа крошилась. — Ха, — победно усмехнулась Нелл. ... и вместе со старым номером противника стёрлась и усмешка с её лица. Сквозь сетку чернокровящих порезов чёрным лебедем проступил на месте возле сердца новый номер. — Я знала, что так будет. — Халлибел выпрямилась. — Только надеялась, это случится сразу. Но в первый раз ты и близко не подошла к тому, чтобы заставить меня биться на пределе, чтобы это отразилось на... — Ты не можешь быть сейчас сильнее меня, — Нелл упрямо тряхнула рогатой головой. — Это бред! Я дралась, напитанная твоим аспектом! А ты чем... — Ты до сих пор не поняла, что такое мой аспект. — Взгляд Халлибел пригвождал к полу. — Суть жертвы — в самопожертвовании. Или жертвы тем, чья жизнь тебе дороже, чем твоя. Все, кто тебя окружает, чем-то пожертвовал. Кроме тебя самой. Ты лишь напитала свое желание — сохранить свой номер и сдвинуть меня с моего. Именно это ты и получила. — Что ты можешь знать, чтобы так говорить! — закричала Нелл. — Я заплатила самым дорогим! Своей семьёй!!! — А надо было своим эго. ... Сун-Сун и Мила Роза напряглись. Ннойтора понимал причину: в зале тащило холодом, — словно в Лас Ночес порвалась, топя и обездвиживая, толща ледяной воды. — Меня можно победить, лишь не желая битвы. Идя на убийство против воли. Чтобы защитить что-то, что тебе дорого. — Чего же ты хочешь, Нелл-тян? — Равного. Того, кто силен настолько, что ему не нужен этот бой так же, как и мне. ... Неллиэл не любила бои. В бою она становилась сосредоточенной, сдержанной. А это совсем не весело. Неллиэл не любила Ннойтору, ищущего драки без повода. Но времена менялись. Эспада почти истреблена. Их Бог оставил их мир, стерев их с лица земли. Их снова собрали — как в тех книжках про сотворение мира живых, что она читала из библиотеки, — из пыли и пепла — другие боги, совсем иные. Простые, нелепые, часто слабые, хрупкие. Невозможно притягательные. Человечные. ... После стольких битв, после скитаний, после гибели в уничтожающей силе Айзена — кто виноват, что она потеряла себя? — Халлибел. Ты и вправда на своём месте, — Нелл улыбнулась — тепло, мягко. — Мудрая. Верная себе. Я признаю твоё место. И пойду искать свое. Прошлое... — Она взглянула на Ннойтору — так выразительно, как могла — и протянула ему руку. — ... пора забыть. Жест остался безответным. Ннойтора опустил плечи, словно стал ниже ростом. Нелл поменялась в лице. — Ты... «Все, кто тебя окружает, чем-то пожертвовал». ... Догадка обрушилась на неё, словно крыша дома. И погребла под собой все то, что чудом уцелело ранее. — С ней? Ты вернулся в Эспаду? — Она метнула бешеный взгляд на Халлибел. — Так вот, значит, почему ты согласилась? Слова копились в горле, застаивались, душили — Нелл ненавидела плакать, оставляя эту привилегию детской версии себя. Они спасали друг друга в иные дни по десятку раз за бой. Они просыпались вместе все чаще — потому что новый день мог не наступить, несмотря на бдительность дежурств её фракции. Страсть и ярость, сменяющиеся покоем — так они жили все это время. Для Уэко Мундо этого было даже слишком много. Да даже для самой Нелл, веками приучавшей себя быть спокойной и рассудительной, эти чувства крыли избытком. Он таки сделал её уязвимой. Но совсем не так, как хотел. — Ннойтора... Зачем? Рука в браслетах сжалась в кулак, дрожа металлическим звоном. — Последние месяцы мы едва выживаем, словно чёртовы адъюкасы, а не Эспада! Ты должна быть в замке. Здесь как раз сейчас бабье царство. Пустыня и изгнание — не для тебя! — Почему ты так не думал, когда меня выбросил с расколотой маской из башни? — Тогда все было иначе. Наш мир имел подобие порядка. — Но сейчас мы могли его сами менять! Вместе! По тому, как старательно он отводил взгляд, Нелл понимала, что слова её его задевают. — Столько сражаясь бок о бок, поддерживая и защищая друг друга, — Нелл сдерживалась, чтобы не сделать глупого жеста, — мы же были... Как семья. Повисла горькая тишина. — Ты так и не выросла, — наконец произнёс Ннойтора. «Ничего, — Нелл смотрела вслед удаляющимся фигурам. — Ничего. Всего лишь Секондо. А значит, где-то есть Примо. Настоящий король. И там, рядом с ним, моё место».***
— Для тебя есть задание. Ты ведь не думал, что станешь болтаться в Лас Ночес в качестве марионетки? — Чего ты хочешь? — Ты должен отправиться на грунт и найти Гриммджо с Ичиго Куросаки. — На кой черт? — Экзекиас несёт дурные новости. Квинси. Мы должны не пустить их к границам. И Гриммджо... не должен сдерживать их один. — На кой хер это мне? — Потому что я тебе приказываю. Ннойтора, ухмыльнувшись, развернулся. Длинные ноги уже несли прочь нескладную фигуру — и развёрнутый в сторону Халлибел неприличный жест. —... и потому что Ичиго Куросаки — единственный, кто сможет вернуть Нелл. Шаги стихли.