Ложь неказистого облика. Финал

Существовало такое поверье — разумные есть болезнь на коже мира-матери. Она могла протекать бессимптомно, не причиняя боль. И тогда «мать» никак не стремилась от этого избавиться. Но когда ее недрам и поверхности грозила опасность, она становилась агрессивной. Становилась озлобленной, стремящейся убрать того, кто сделал ей больно. Уррона взбунтовалась. Но сделала она это не как осознанное существо, поднявшись и уперев руки в бока. Она взбунтовалась реками и морями, природой, землей и воздухом. Взбунтовалась ветром, катаклизмами. Дождь лил, не переставая. Друг за другом сверкали ослепительные молнии, на мгновение лишая зрения тех, кто пилотировал комистолеты. Раскаты грома дребезжали по обшивке кораблей. Иногда с небес вместе с каплями дождя пикировали вниз крупные градины. Они долбили по дронам и на мгновение дезориентировали их. Вдруг повезет, и произойдет сбой программы. Град не был страшен драконам, что летали в броне или без нее. Он не был страшен воинам, что были внизу, на земле. Боевые маги привыкли к непогоде. Погода всегда портилась, когда всему миру грозила опасность. Так было в Последней Магической Войне. Так было и на этот раз. Земля разверзлась, когда несколько крупных вулканов обнажили свои глотки и низвергли извне клубы удушающего дыма и горячего пепла. Воздух стал настолько грязным, что дронам создалась нулевая видимость. Они жужжали где-то наверху, но их не было видно. А потом они посыпались вниз, как перезревшие яблоки с деревьев. Волны океана ходили ходуном, создавая цунами. Но оно не опускалось на сушу. Волны словно тянулись как можно выше, чтобы лишить противника возможности летать. Иногда вместе с волнами ввысь взлетали ундины. Они атаковали вражеских налетчиков, сбивали их дроны, топили их и уносили как можно дальше вглубь, чтобы те уже не вернулись. Ветер дул с такой силой, что даже Лод с трудом удерживал в полете комистолет. Для него было в новинку, что мир тоже мог взбунтоваться. Ведь всю свою осознанную жизнь он прожил на огромной железяке, абсолютно бездушной и хладнокровной. Да, элинаты создали на орбитальной станции новую жизнь. Но это было словно пустышкой. Плацебо. Красивая изнанка, а внутри ничего. С момента начала сражения прошел почти месяц. И за этот месяц урронцы многое могли понять о своем противнике. Как он двигается, какие маневры способны были совершать комистолеты. Сколько залпов боевой магии и какой силы требовалось, чтобы сбить дрон, а сколько комистолет. Головной корабль все еще не был замечен. Очевидно он оставался на орбите мира и не показывался. С него посылались приказы — это урронцы знали точно. Но лететь к головному кораблю было бессмысленно и в принципе опасно для жизни. Лод с Иссией и Катом, конечно, постарались. Но урронские пилоты на биокораблях против Коалиции Гарида были просто ничем. Пылью в комистическом пространстве. Потому пилоты стремились забрать как можно больше жизней элинатов и кораблей на самой земле. Когда целые отряды биокораблей двинулись в сторону Лесов Жизни, урронцы поначалу перепугались, что тем удастся разрушить защиту, и тогда они уничтожат самое сокровенное этого мира. Но конструкция устояла. Маги подпитывали металл своей магической энергией, находясь глубоко под землей. Ведь если бы они были на поверхности, их бы убили. И тогда конструкция ослабла. Потребовалось бы время, чтобы ее пробить. Но в конечном счете это бы получилось. Вокруг запечатанных Лесов Жизни комистолеты и дроны роились словно мухи вокруг навоза. Но как бы они ни бились, у них ничего не получилось. Кроме того, урронцы вовремя смекнули, что, если вокруг Лесов Жизни будет слишком много движения с их стороны, элинаты смогут заподозрить, что под металлической скорлупой местные скрывали что-то важное. И тогда они бы точно не оставили в покое. Потому урронцы почти не охраняли Леса. По крайней мере ощутимо. Элинаты все наступали и наступали. Казалось, что им конца и края не было, а все новые и новые дроны спускались с небес, словно их клепали пачками прямо в этом головном корабле. Урронцы сбивали противника, если удавалось сбить биокорабль с живым элинатом внутри, его сразу извлекали наружу и спускали в подземные тюрьмы. Там устраивали допрос при помощи транслитеров, которые сделал Лод. Их было не так много, и ими владели только вышестоящие маги. Это Лод после такого времени жизни на Урроне неплохо освоил местные языки и старался обходиться без странслитера. А вот для допросов они были необходимы. Однако, пленные молчали. Из них невозможно было и слова вытянуть, не говоря уже о ценной информации. Даже когда применяли магию, с которой элинаты вообще столкнулись впервые. — Ничего? — Ррон стоял мрачнее тучи. Его всегда безупречный вид исчез, как только началась война. Дракон выглядел уставшим, залегли тени под глазами, а в туго собранных на затылке волосах виднелись частички земли и пыли. — Увы, командир. Мы не добились никаких ответов, как бы ни пытали его, — рядовой маг скосился в сторону связанного магическими путами элината. На лице того была кровь. Она же вытекала тонкими струйками из ушей, но уже успела запечься. Вполне возможно, что элинат уже и не слышал, но виду не подавал. — Тогда в расход. У нас достаточно пленных, — Ррон махнул рукой и развернулся, чтобы уйти. Он очерствел за этот месяц. Недостаток сна, пищи и элементарного солнца над головой, все это играло злую шутку с урронцами. Ррон хотел есть и спать, а еще обнять мужей и увидеть своих детей живыми и здоровыми. И если трое из них были сейчас в безопасности, то вот про Нэра и Авияра мужчине не было известно ровным счетом ничего. Авияр вместе с друзьями сбежал из Академии прямо из-под носа у Инты. А Нэр как ушел из дома до начала наступления, так и след его простыл. Ррон опасался никогда больше не увидеть сыновей. Он шел по тускло освещенному коридору, который не так давно вырыли маги земли, чтобы построить подземную тюрьму. Однако стоило только подумать о худшем, Ррон замедлил шаг, а потом и вовсе остановился, оперся локтем в стену, закрыв рот ладонью. Авияр проходил мало-мальски подготовку в Академии, за ним присматривал Мэтьмор. Молодой дракон был в окружении друзей, ему могло придать сил простое нахождение рядом истинного. А Нэр… Ему не стукнула пора совершеннолетия. В крови кипел юношеский максимализм, но это ведь не гривы лошадям в синий красить. Это война! Да и с кем! Противник был просто непредсказуем. — Командир, с Вами все в порядке? — Ррон резко выдохнул, когда услышал голос совсем рядом. Напротив него стоял один из рядовых магов. Он участливо заглядывал в глаза дракона и стремился получить ответ хотя бы во взгляде. Но Ррон качнул головой и выпрямился. — Все в порядке. Как обстановка? — Тихо, командир, — с легким кивком ответил маг. Для боевых рядовых магов командиры, генералы и маршалы были чем-то сродни Глав государств. К ним обращались с глубоким почтением. А здесь был сам Ррон, приближенный ко двору Императора. Ветеран Последней Магической Войны. Конечно же, Ррон никогда не пользовался своим положением и не кичился им. — Вольно, — скомандовал Ррон и обогнул мага, пройдя вперед. Думы о детях выбили его из колеи. Что с ними будет? Как младшие перенесут эту войну? Нахождение в бункере? А его мужья? Инта и Виаш были настолько прикованы к детям все эти годы, как они переживают разлуку? Конечно же, Виаш всегда был более рассудительным, чем его брат. Сдержанным. Инта же вымещал всё на поле боя. Вот и сейчас, когда Ррон выбрался из-под земли на поверхность, он первым делом нашел своих мужей взглядом. Виаш сидел у костра, смотря прямо перед собой. Интересно, о чем он думал? Инта же нашелся у тренировочных манекенов. Он отрабатывал удары, хотя безупречно мог бы побить кого угодно даже с закрытыми глазами. На землю опустилась ночь, а этот несносный дракон даже сейчас не давал себе отдыха. Не так давно разумные отстояли одну из стен Штонса и теперь позволили себе отдых. — Инта, отдохнул бы. Еще подерешься, — мягко проговорил Ррон, подойдя ближе. От командного тона дракона и следа не осталось. Сейчас он разговаривал с самым близким ему разумным, за которого не раздумывая убил бы. — Отдохну, — бросил Инта через плечо и начал отвешивать удары ногой по манекену где-то в области крестцового отдела позвоночника. — Кого же ты представляешь, ювон? Уж не элината ли? — Ррон попытался отшутиться, чтобы немного разрядить обстановку. — Нэра, — выдохнул Инта и с размаха ударил по манекену рукой в область шеи, что тот покачнулся. — Несносный мальчишка. Мало того, что кровь мою пил похлеще любого кровососа, так еще и сбежал из-под моего заботливого, мать его, родительского крыла. Писюн еще волосами не оброс, а все туда же — в герои. Отловить бы их с Авияром и так выпороть по накачанным задницам, чтобы сидеть не могли! Оба! — манекен не вынес побоев и отлетел в сторону, несколько раз перевернувшись в воздухе. Ррон же стремительно подошел к Инте и прижал его к себе. — Да уйди ты! — взбесился дракон, но Ррон знал, что тот не со зла. Не со зла брыкался, огрызался и старался оттолкнуть от себя. Он устал. И ужасно волновался за детей. Настолько, что готов был убить их сам, лишь бы этого не сделали элинаты. Ррон прекрасно понимал его. Он и сам терялся в ощущениях. Он хотел избить сыновей, хотел надрать им задницы так, чтобы синяки не сходили неделями. Загонять их на полигоне, заставить зубрить теорию от корки до корки. Но также он хотел обнять их крепко-крепко, почувствовать родной запах и осознать, что они живы. Их сердца бьются, а жизни продолжаются. Этого, пожалуй, Ррон хотел больше всего. Он прикрыл глаза, чтобы непрошенная слеза не успела соскользнуть с ресниц и утонуть в черных волосах Инты, которые тоже были измазаны в пыли.

***

Урронцы магическими атаками и оружейными залпами сбивали комистолеты, как яблоки с деревьев. Их было очень много, но все же поле боя было просто испахано упавшими биокораблями. Маги ликовали от каждого сбитого противника, ведь положить такую машину было непросто. Сбитые биокорабли «взбрыкивали», пытались противостоять, но Лод научил магов, как обезвредить полуразумный металлический организм. Из них буквально вырывали разум, и после этого биокорабль становился просто грудой металла, горячего, но безжизненного. Даже бархатистость поверхности пропадала. Их не убирали с поля боя. Не хватало еще с металлом возиться, все равно ими никто уже не мог воспользоваться. А если на земле оказывался элинат, его либо убивали, либо брали в плен. Некоторые элинаты даже после крушения оставались вооруженными. Их оружие стреляло тонкими словно световыми нитями, но разумных от этого прошивало насквозь, а на месте выстрела оставалась дыра. Разумеется, такие выстрелы были смертельными. Бои шли на всех континентах Урроны и даже в морях. На этот раз ундины не прятались, они приняли бой и с готовностью уничтожали противника. Вода была их стихия. Каждый сбитый дрон или биокорабль уже не выбирался из глубин морей и океанов. Залпы и удары о землю были настолько сильными, что даже стены бункеров сотрясались. Временами нет-нет, да и осыпалась земля. Хотя каркас у бункеров был мощный, его тестировали даже взрывчаткой. От очередного взрыва далеко сверху в недра земли разнесся гул, что в очередной раз напугало укрывшихся под землей разумных. Они лишь на мгновение разняли сцепленные руки и прижали к себе детей, замерев. Но как только они понимали, что им ничего не угрожает, тотчас вновь брались за руки и продолжали многочасовую молитву. Они молились о жизнях воинов, что остались защищать мир там, наверху, в этом аду, в этом пекле. Они умирали каждый день большим количеством, и о каждой душе плакали безутешные разумные, укрывшиеся в бункерах. Они молились о своих детях, чтобы они пережили войну и вышли на поверхность строить новый мир. Потому что, судя по взрывам и залпам, от настоящего мира мало что останется. Бримэль, сейчас держа за руку Сарра — сына Дэля и Кррохтэкса, шевелил губами в беззвучной молитве и смотрел на спящую Норру. Боги, пусть она и дальше будет спать столь безмятежно, как сейчас. Пусть она никогда не узнает, что разумным наверху приходится сейчас переживать. Эльф смотрел на свою дочь, на сына Иррара, что положил ладонь на одеяло сестры, на Вирра и Ррила, на Рэна и Бихтигара, а из глаз текли слезы. Он смаргивал их поначалу, но потом перестал обращать на них внимание. Слезы текли из глаз постоянно, словно имели неиссякаемый источник. Бримэль плохо спал, но ему необходимо было много сна, потому что его состояние и настроение передавалось маленькой дочери, которая была и без того слишком беспокойной. Ей очень не повезло родиться в такое время. Но отчасти Бримэль был наоборот рад тому, что она родилась сейчас. Ведь если бы она все еще находилась в Лесах Жизни, мужчина бы просто сошел с ума от горя. А в Лесах Жизни нельзя было оставаться. От них и без того сильно «фонило» энергией. Разумные очень надеялись, что запечатывание поможет скрыть ее. Когда Норра вновь начинала плакать, с ней ходил туда-сюда либо Иррар, либо маленькие близнецы. Или же Рэн. Или они все вместе. Больше всего удавалось успокаивать малышку именно близнецам. То ли у них был талант общения с детьми, то ли Норра чувствовала что-то в близнецах. В них было ее недолгое успокоение. Над головами вновь раздался глухой взрыв, и стены задребезжали. Бримэль вжал голову в плечи и навис над спящей дочерью. Показалось, что вот-вот обрушится потолок. Конечно в этом случае Бримэль бы никак не помог детям. Но он хотел попытаться.

***

Раздался оглушительный грохот, повсюду разлетелась почва, комки земли и осколки камней. По земле прошла дрожь, а в небе где-то над свинцовыми тучами противно жужжало. Они снова шли в наступление, снова летели и жужжали, снова стремились убивать. Айра скрежетал зубами, всматриваясь в небо и щурясь. Они находились в воронке после недавнего взрыва. Земля тут была еще теплой, не успела остыть. Парни передвигались сейчас короткими перебежками, ведь чем ближе к полю боя, тем опасней. Они не стремились умереть прямо здесь и сейчас, намереваясь устремиться в атаку с боевым кличем. Они хотели быть полезными. Не так давно Айра и Дэйра соорудили ловушку рядом с электростанцией. И как только с неба посыпались первые дроны, братья перенаправили ток прямо в них, обездвижив и заставив упасть буквально целыми десятками. От близнецов потом еще долго можно было получить разряд тока, а вставшие дыбом волосы они убрали в хвосты. Но оно того стоило. Правда потом пришлось стремительно покинуть местность. Потому что противник непременно захочет выяснить, что произошло. Ведь в этой местности не было замечено разумных, да и до поля боя было несколько сотен километров. — Каков будет план, как только мы доберемсся до тыла? — задал вопрос Анограсс, вместе с остальными смотря в небо. Не было видно ни дронов, ни комистолетов. Да и ребят не было заметно с воздуха. Они уже давно измазались в земле и даже пропахли ею. — Думаю, родителям на глаза лучше не попадаться, — заметил Дэйра, перевернувшись на спину и подложив под голову ладони, словно он находился на курорте. — Да уж. Я не хочу получить массаж простаты чем-то твердым. Например, рукоятью меча папы, — продолжил задумчиво Айра. — Теоретически… Нам нужен комистолет, — Авияр смотрел вдаль, словно надеялся там что-то увидеть. Далеко на горизонте возникали вспышки, но до туда было еще далеко. Да и закат близился. Обычно по ночам было более-менее спокойно. У них было в таком случае несколько часов на сон, а ночью они бежали, не опасаясь, что их заметят. — Зачем? — слишком просто поинтересовался Айра. По выступающей вопросительной нотке в его вопросе стало понятно, что он в шоке от такой новости. Они, конечно, сходились во мнении, что придется воевать, но что же назревало? — Водить «дружбу» с Лодом иногда дело полезное. Я слышал, как он подчинил себе корабль Фира, — как ни в чем не бывало продолжил Авияр. — В идеале, нам бы добыть корабль противника, Сирьман знает язык элинатов. Тогда мы сможем хотя бы узнать их дальнейшие действия и планы. Донести эти сведения до командиров. — Предлагаешь быть что-то типа связных? — Айра посмотрел на друга, после повел плечом. — Заманчиво. Всяко лучше, чем сразу же сдохнуть. Надо с чего-то начать. У нас нет таких задатков лидеров, которые способны изменить ход войны. Но мы тоже можем оказаться полезными. Парни замолчали. Однако было ясно, что они и без того согласны друг с другом. Инта и Виаш сбежали когда-то, потому что на них изначально была возложена миссия. Хотя им тоже поначалу дали понять — и без них разберутся. Молодые Грот и Оста защищали свои земли, Мирьхэ и Орьмал переживали за судьбу своего народа. Сейчас же друзья были все вместе. И они непременно окажутся полезными в этом сражении. Что-то стремительно пронеслось под облаками, и парни вздернули головы вверх. Эйра даже на живот перевернулся и выглянул из «окопа». Рассекая горизонт, к самой линии неслись несколько десятков биокораблей вытянутой формы. Они были совершенно черные и развили такую скорость, что очень быстро пропали из виду. — Ничего себе, это что-то новенькое, — присвистнул Айра, выплюнув травинку изо рта. Действительно, они такого еще не видели. И как только странные суда пропали из виду, через несколько мгновений горизонт окрасился багровым. Грохота на таком расстоянии слышно не было, но судя по черным клубам дыма, что поднялись по всей линии горизонта, незавидно было тем, кто оказался в тот момент под обстрелом. Парни тихо присвистнули. Одно дело читать о войне. И совсем другое участвовать в ней. Особенно сейчас. Особенно когда неизвестно чего ожидать от противника.

***

Тран жестом руки указал, куда двигаться его армии, и воины послушно развернулись. Они передвигались стремительной волной, которая колыхалась от любого магического залпа, от любой атаки. Словно бушующее молниями море, вспенившееся и обезумевшее. Тран терял воинов, но их все еще было достаточно, чтобы защищать территорию Орртракса. Родители давно ушли западнее, оставив Трана командовать воинами в одиночку. И он прекрасно с этим справлялся. У него присутствовали все качества лидера, он вел за собой воинов и не позволял им почувствовать страх и обезуметь от него. Да и сам мужчина не показывал магам, что ему страшно. Этого ни в коем случае нельзя было показывать. Не этому учил его Император. Горизонт зажегся алыми всполохами, Тран повернулся посмотреть в ту сторону. Там находился берег Бротескарда. Далеко-далеко, но зарево было впечатляющим. Что же там происходит сейчас? Конь под молодым драконом всхрапнул и ударил копытом о землю. Тран прекрасно понимал своего жеребца. Тот же не понес своего всадника, испугавшись. Он стоял и периодически нетерпеливо переступал с ноги на ногу, готовый мчаться вперед прямо сейчас. Воины рассредоточились и выстроили магические щиты, когда над головами вновь зажужжали дроны и выпустили залпы. Боевые маги уже давно стали готовы к подобным атакам. Мало-помалу они изучали стратегию противников и стремились опередить их. Как сейчас. — Перестройка! — скомандовал Тран и чуть пришпорил коня, развернувшись. Дроны тоже поворачивали, черные бока отливали жаром и магическими отсветами. И как только они выстроились на горизонте в одну линию, Тран спрыгнул с коня и ударил его по крупу, чтобы тот скакал прочь. Сам же он двинулся вперед наравне со своими воинами, и когда они достигли одной только им известной точки, вновь появились магические щиты, отразившие выстрелы. — Бой! — короткие приказы воины понимали с легкостью. Позади дронов раздалась череда магических атак, и многие из них посыпались на землю, взрываясь еще в полете, какие-то взрывались уже внизу. Раздавшийся позади гул заставил Трана обернуться и посмотреть на линию горизонта. Она все еще полыхала, а к небесам тянулись клубы черного дыма. Их были десятки, и казалось даже земля дрожала от них. Но от Орртракса до Бротескарда были целые мили. Что же там происходило? Гул нарастал, но, когда воины перегруппировались и уже были готовы отражать очередную атаку неизвестного противника, над головами стремительно пронеслось что-то черное. А потом раздался свист. — Щиты на максимум! — выкрикнул громко Тран, да так, что его приказ разлетелся повсюду. Магические щиты были выставлены и утолщены. И вовремя. Так как то, что издавало свист, врезалось в землю. И раздались взрывы, что почва буквально уходила из-под ног, разрывалась, открывая свое нутро. Пространство разорвалось на множество частиц, в лица полыхнуло раскаленным дыханием жара. Воинов отбросило взрывной волной, а те, кому не повезло, буквально разлетелись на куски. Трана отшвырнуло далеко в сторону. Он упал на землю и резко выдохнул. В ушах сильно звенело, а к горлу подкатила тошнота. Голова раскалывалась от боли, а все тело словно онемело. Слезящимися глазами Тран смотрел вперед, туда, где только что была часть его армии. А теперь там не было ничего.