***
Юнги нагрянул к Сокджину вечером того же дня, ожидая увидеть всё, что угодно, но только не то, что предстало перед ним. В душной комнате сладковато и гнусно пахло не раз извергнутым содержимым чьего-то желудка. Несложно было догадаться чьего конкретно, учитывая, что Джин валялся на кровати, свернувшись в клубок и часто отрывисто дышал, от раза к разу слабо посвистывая. В течение всего дня Сокджин действительно был в прекрасном расположении духа, но старался ни на кого не дышать и безостановочно жевал выпрошенную у знакомого официанта жвачку, прикрывая запах алкоголя. Несмотря на внешнюю адекватность, голова у Джина была шальная — он списывал лёгкое головокружение с одного глотка на громадный, по его мнению, недельный перерыв. Нельзя было представить лучшего дня для того, чтобы выпить: процедур в понедельник по расписанию не было, и только вечером Джина ждал приём у Намджуна, который обязан был пройти гладко, раз уж Джин так хорошо себя чувствовал. Не тут-то было. Весь сеанс Нам словно проводил эксперимент, специально провоцируя парня. То наседал с нравоучениями о том, что алкоголь лишь мимолётная эйфория, то давил на то, что всё идёт от головы и её надо лечить. В итоге, разъярённый Сокджин вылетел из кабинета пулей, мечтая поскорей добраться до постели, закинуться снотворным и уснуть крепким сном. В тот момент, он не подозревал, что может уснуть не просто крепким, а вечным сном. Решивший навестить друга, Юнги появился внезапно как ангел с небес, когда Сокджин после пятиразовой прочистки желудка всё-таки понял, что что-то пошло не так. Мин быстрым шагом пересёк комнату, бросаясь к кровати. — Ты весь зелёный! Что случилось? — отшатнулся он от вида Сокджина. — Мне нехорошо, — просипел старший в ответ. — Это я вижу, — принюхиваясь, ответил Юнги и склонился ниже. — Ну-ка дыхни, — попросил он и тут же чуть не погиб в смрадном облаке алкогольных паров и того, что с ними смешалось. Подобный поворот событий не то, что изумил Мина, он ввёл его в ступор, переходящий в праведный гнев. — Ты где нашёл, скотина? Совсем ебанутый? По правде говоря, Юнги только храбрился, начав материться, на самом деле он впал в лютую панику и продолжал болтать, одновременно соображая, что к чему. — Сейчас я позову доктора. Потерпи немного, — добавил Юнги, наблюдая, как сжимается грудная клетка Джина, желая извергнуть то, что уже закончилось. — Найди санитара, он поможет. Чонгук зовут, моложе тебя. Похож на… — Сокджин сглотнул, — … на кролика. — Ты двинулся что ли? На какого, к чёртовой матери, кролика? Ты бредишь уже! — Пожалуйста, Юнги, найди его и никому больше ничего не говори, иначе меня здесь вообще на год запрут, — засипел Джин и закашлялся как туберкулёзный больной, что привело Юнги в дикий ужас, и он опрометью ринулся искать «кролика в зелёной форме по имени Чонгук». Десятиминутные поиски ничего не дали. Как назло попадались одни женщины, приветливо улыбающиеся молодому человеку в строгом костюме, который с квадратными глазами искал парня, подходящего под описание, думая при этом, что его лучший друг в тот момент мог уже коньки отбросить. Искомый объект нашёлся в одном из дальних пустующих коридоров, где кроме жужжания ламп не было слышно ни звука. Юноша стоял, привалившись к стене и, безмятежно улыбаясь, беседовал с пациентом, усевшимся на подоконник и болтающим босыми ногами. Завидев приближающуюся к ним фигуру, оба замолчали, уставившись на Юнги в упор. — Ты Чонгук? — внимательно осмотрел санитара Мин, замечая про себя, что Джин не соврал насчёт кролика. Гук кивнул в ответ. — Пойдём быстрее, я кучу времени на твои поиски убил. Ким Сокджин вполне мог уже сдохнуть. Глаза Чонгука тут же раскрылись, превращаясь в два блюдца. Он вылупился на Юнги, а спустя секунду ломанулся в сторону комнат пациентов, без конца бормоча. — Это я виноват. Я виноват. — Я тоже иду, — спрыгнул с подоконника незнакомый Мину парень. — Тебя не звали! — Меня не надо звать, я сам прихожу. Иногда с экрана телевизора, — он махнул рукой. — Чего стоишь? Я Тэхён, кстати.***
Когда Юнги и Тэ добежали до комнаты Джина, Чонгук уже успел усадить того в вертикальное положение, раздобыть где-то тазик и сгонять за водой, не забывая попутно орошать всё вокруг слезами. Солёная жидкость у Гука в принципе не переводилась, он ревел по поводу и без: будь то грустный фильм про щеночка или умирающий по его вине пациент. — Что ты принял, хён? Что могло вступить в реакцию? — нервно теребил одеяло Чонгук, самозабвенно наблюдая за водопадами изо рта Джина. Тот поднял красные слезящиеся глаза и кивнул в сторону прикроватного столика. Стоящий рядом Тэхён схватил блистер, подкидывая его Гуку. — Я принимал такое как раз до передоза, — активно закивал Тэ, и Юнги с сомнением покосился на нового, как выяснилось по дороге, друга Сокджина. — Это транквилизатор и мощный. — Это же бензодиазепин в огромной дозе, — Гук всплеснул руками, вытирая со щёк влажные дорожки. — Поздно промывать желудок, препарат уже смешался с алкоголем в крови. — Можно по-человечески, а? — вскрикнул Юнги, ничего не понимая. — Ему пиздец, — услужливо подсказал Тэхён. — Где он успел накидаться? — истерика Юнги переходила в нервный срыв. — Здесь ведь негде достать, — мимолётная мысль сверкнула у Мина в голове, и он, наконец, начал догадываться о причинах слёз Чонгука. — Или есть? — Это моя вина, — снова зашептал Чонгук. — Я принёс ему виски. Я не знал…он обещал мне… Гук никак не ожидал, что суховатый парень напоминающий на вид обычного офисного клерка с такой силой сможет встряхнуть его за грудки, будто душу собрался вырывать. Почерневшие от злобы глаза смотрели в лицо Чона до того яростно, что слёзы вновь покатились вниз. — Ах, ты маленький… Ты себе даже не представляешь какую ошибку совершил и какой ад тебя ждёт. Завтра же я доложу обо всём твоему начальству, и ты пробкой вылетишь отсюда, да с таким свистом, что больше никогда не сможешь ни на шаг подойти к медицине. Понял меня? — рявкнул Юнги, буквально швыряя Гука в сторону постели Джина. — Оставь его, Юнги, я тебя прошу, — стуча зубами, пробормотал Сокджин. — Заткнись, хён! — Мин огрызнулся, хватая Чонгука за шкирку. — А сейчас ты наматываешь сопли на кулак и спасаешь моего босса. И если что-то пойдёт не так, то клянусь, ты на всю жизнь сядешь туда, откуда выхода нет. Ты усёк? — Заместитель Мин, — собрав все силы и задыхаясь от кашля, прохрипел с постели Сокджин. — Я уволю тебя прямо сейчас, если ты не прекратишь. Посмеешь заикнуться кому-то и сам вылетишь из компании. — Не хочу бесцеремонно врываться в вашу милую беседу, но надо что-то делать! — Тэхён ткнул пальцем на кровать, где у Джина от перенапряжения пошла носом кровь, капающая на одеяло. Рукавом отирая лицо, Гук встряхнулся и, не смея даже расправить плечи, тихо попросил Юнги ненадолго остаться с Джином, а сам схватил Тэхёна и молча вывел за дверь. Необходимые препараты, которые Чонгук судорожно вспоминал по названиям, стояли в шкафах процедурной, куда путь парню был закрыт по одной простой причине — дежурная медсестра, требующая предписания врача на препараты. Однако, на его счастье сегодня на посту осталась не старая трухлявая бабка, вечно дерущаяся с врачами за рецепты, а миловидная молодая девушка, давно и не понаслышке влюблённая в одного из пациентов, которого Гук как раз тащил за собой под руку. Однажды он случайно подслушал разговор медсестёр, где девушка пёстрыми эпитетами рассказывала коллегам о своём желании хотя бы поговорить с «таким потрясающим человеком, как Ким Тэхён». — Как ты предлагаешь мне её отвлекать? — упирался по дороге Тэ, но уши Чонгука от страха словно ватой заложило. Ни о чём, кроме Сокджина, он думать не мог. — Я не хочу с ней разговаривать, она странная. Мне от неё не по себе. — Придумай что-нибудь, — отчеканил Гук, тупо глядя вперёд и продолжая тянуть Тэхёна за руку. — Ненавижу, когда она ставит мне уколы, — захныкал Тэ. — Вечно делает это слишком медленно и больно, потому что сначала мнёт, а потом рассматривает мой зад. Тебе что, совсем не жалко меня? Что, если она полезет ко мне с поцелуями или ладонь в штаны запустит? Тебе всё равно? — ожидая реакции, добавил юноша, но желаемого не получил, а, напротив, услышал ужасающе безразличный ответ. — Есть дело поважнее. А тебе, наверное, не привыкать. От тебя не убудет. — Здравствуйте, господин Ким, — закладывая прядь волос за ухо, прощебетала девушка. — А что вы здесь делаете в такой поздний час? Что-то случилось? Вы кажетесь расстроенным. — Хотел поболтать с тобой, Дженни, — неловко вымолвил Тэ. — Уделишь мне время? — Я бы рада, но мой пост… — Брось, никого нет. Пойдём, сегодня такая прекрасная ночь, и звёзды такие яркие, — выманив девушку из-за рабочего стола в коридор, Тэхён подвёл её к распахнутому окну, и, поворачивая спиной к проходу, нарочито крепко приобнял за талию. — Вот, посмотри сюда… Длинная тень скользнула позади них в процедурную. С каждым подозрительным звоном Тэ прижимал девушку к себе всё сильнее, стискивая при этом челюсти. Спустя несколько минут краем глаза он заметил фигуру, выносящую в руках кучу предметов, но, к сожалению, шорох услышал не только Тэхён. — Там кто-то… В этот момент юноша, не давая оглянуться, схватил девушку обеими ладонями за щёки и притянул к себе, крепко чмокая в губы и замечая, что фигура остановилась на несколько секунд, а потом рванула за поворот. — Тэхён-ши? Что это было? — спросила Дженни, заливаясь румянцем. — Ничего, забудь навсегда, — холодно заметил Тэ, мгновенно включив актёра. — Просто случайность, ты не мой типаж, — он быстрым шагом, пока девушка не успела опомниться, завернул за угол, натыкаясь на Гука. — Ты был жесток, — наспех закинутые в карманы флаконы позвякивали при беге. — Правда? — не глядя на парня, ответил Тэхён. — А ты? — Я тоже. Не стоило мне приносить Джин-хёну виски. Тэ ничего не ответил. Он спрашивал не об этом. Но и Гук вовсе не Дженни жалел. Оставшийся со старшим наедине, Юнги казался бледнее больного. Вздрагивающий от каждого вздоха Джина, он носился по комнате с влажным полотенцем, утирая пот с лица друга, которого начало колотить. — Ещё дольше возиться не могли? — наблюдая выкладываемое на столик содержимое карманов санитара, сглотнул Юнги. — Переворачивайте его, — скомандовал Гук, натягивая перчатки. — Только аккуратно. Я сделаю укол внутримышечно, чтобы восстановить тонус и ему стало легче дышать, а потом поставлю капельницу. — Да я сам могу, — кряхтя и явно задыхаясь, заворочался Сокджин. — Я не кукла фарфоровая. — Здесь какие-то пятна у тебя на булках, хён, — Тэхён склонился едва ли не вплотную к ягодицам, которые Чонгук протирал антисептиком. — На укусы похоже. Вон прямо нижние зубы видно и верхние. Прикольно, у верхних будто два передних зуба кривые. Все, в том числе и Джин, оглянулись на Тэ со странными выражениями лиц: Чонгук — удивлённым и смущённым, Сокджин — крайне заебавшимся, а Юнги — озлобленным, потому что он помнил улыбку Чимина. Укол прошёл гладко, потому что Джин лежал овощем, не реагируя ни на что. Следом пошла капельница, но трудности выползли совершенно внезапно. Во-первых, выяснилось, что у Сокджина очень плотные накаченные руки, которые плохо пережимались жгутом, а во-вторых, среди синяков от уже поставленных капельниц невозможно было отыскать вену. Через несколько мучительных минут эти препятствия были преодолены, но возникло новое. — Я могу ошибаться, но для капельниц нужны стойки, — заметил Юнги. — Где она, умники? — Как Вы, господин не знаю как Вас там… Мин, кажется, себе это представляете? — Тэхён снова вспомнил, через что ему пришлось пройти ради лекарств. — Незаметно её было бы не протащить. — Поговори мне тут. Я вообще без понятия кто ты! Подельник? Здешний наркоман? — Я актёр! — Я просто подержу её, — прервал их словесные пикировки Чонгук, уже минуту держащий капельницу в руках, стоя рядом с кроватью Сокджина, — и останусь здесь на всю ночь. Всё будет в порядке. А вам советую уходить и не привлекать внимания. Господин Ким, — Гук назвал его официально только из-за присутствия Юнги, но для Тэ это было как ножом по уже раненому сердцу, — Вам нужно вернуться к себе. Господин Мин… — Я вернусь сюда завтра утром, когда начальство вашей больнички, берущей на работу подобных сотрудников, будет на месте, — проговорил Юнги, косясь на Гука. — Можешь собирать вещи, Чон Чонгук. Я это дело просто так не оставлю.***
Даже если бы Чонгук мог, он бы не уснул. Не смыкая глаз, он провёл ночь у постели Сокджина, каждые пять минут проверяя, не стал ли тот тяжелее дышать, но тело Джина, будто ящерица, отращивающая заново хвост, регенерировало в стабильное состояние крайне быстро. Однако, бледность лица и кровавые пятна с одеяла было не убрать. Помимо вины, которую Гук ощущал глядя на хёна, его с каждой следующей минутой одолевал ужас перед предстоящей «экзекуцией». Словно преступник, приговорённый к смерти, он молил время замедлиться и, осознавая неизбежность и бессилие перед лицом собственного проступка, впадал в ещё большее отчаяние. Потеря всего ему не просто грозила, она нависала над ним суровым молодым мужчиной в строгом чёрном костюме, который одним своим повелением выкопает для маленькой семьи Чонгука могилу и будет прав. Это Гук тоже понимал, и от того на душе становилось поганей: что сказать брату, какое найти оправдание, у кого просить помощи и поддержки? Он обращался за советом вглубь себя и с каждым разом убеждался, что он просто глупый мальчишка, поддавшийся соблазну денег. Каша из мыслей варилась в голове парня несколько часов, но стоило ему прикрыть глаза и задремать на стуле, как котелок переполнился, добивая его окончательно, ведь воспалённый мозг подкинул на грань сна и реальности увиденную картинку поцелуя Тэхёна с той девушкой. Боль была невыносимая. Себе Чонгук давно признался, что влюбился. Честно говоря, он влюбился уже давно, ещё пару лет назад, когда симпатичный юный актёр только начал смотреть на зрителя с экранов страны. И Чонгук даже соврать себе не мог в том, что ревновал каждого героя Тэхёна ко всем девушкам в дорамах или фильмах, где тот снимался, отыгрывая любовные сценарии. Невинная чистая, главное, тайная влюблённость мальчишки в звезду, до которой не достать, пошла по швам, когда звезда упала Гуку на ладошку. Мечта и реальность поменялись местами, но отношение Чонгука к Тэхёну так и осталось как у пассивного зрителя перед телевизором. Он глядел на Тэ с восхищением, считал себя не ровней такому парню, в чём бы того не обвиняли, слишком великим он казался простому студенту. Если взглянуть со стороны, то походило на дешёвую мыльную оперу или ту же дораму, где богатый и несчастный красавец влюбляется в простушку, но Чонгук всегда смеялся над такими сюжетами. Никогда, с вероятностью в сто процентов, подобный парень не полюбил бы того, кто настолько ниже статусом, и юноша всегда чувствовал это в Тэхёне. Тэ мог говорить на возвышенные темы, оставляя приземлённого Гука внизу, рассказывал ему истории своей жизни, в которые сложно было поверить тому, кто никогда такой жизни не видел, и спрашивал порой: «Ты знаешь?». И Чонгук кивал, хотя понятия не имел о чём речь, только лишь чтобы нравиться Тэхёну и иметь возможность дольше говорить с ним. И сегодня Чонгук понял это сам. Просто осознал. Он как та девушка Дженни — хотел поговорить, побыть рядом и больше ничего, но Тэхёну, как оказалось, внимание таких людей было противно. Дело состояло даже не в поцелуе, Гук не идиот и понял, что Тэ просто прикрыл его, но то лицо, с которым он вернулся, то омерзение, которое явно испытал, задело Чонгука. Возможно, он был для Тэхёна ещё одной «Дженни», но с которой общаться было попроще, потому что он банально парень. Теперь юноше показалось, что его беседы с Тэ, визиты в его комнату, всё это было так навязчиво, как у безбашенного фаната, путающегося под ногами звезды. В тот момент Чонгук даже немного обрадовался, что его уволят этим же утром, если не посадят в тюрьму, потому что он собирался сделать глупость — признаться Тэхёну в чувствах — но теперь он просто исчезнет, и никто больше не будет докучать известному актёру. С этими мыслями Гук вытащил телефон из кармана и написал сообщение: «Мне нужно кое-что сказать тебе. Срочно. Встретимся в 10:30 в главном холле». Парень уже битый час мялся на одном месте, подпирая стенку в холле и в последний раз рассматривая привычную зелёную форму и накинутый белый халат, изредка поглядывая в сторону охранного поста. Вопреки ожиданиям, первым, кого он увидел, был Мин Юнги, уверенно двигающийся по направлению к лифту и крайне удивлённый тому, что Гук ожидает его. — Поскорее хочешь решить свою судьбу? — прижал парнишку к стене Мин. — Из-за тебя я глаз не сомкнул всю ночь, а с утра оставил компанию хрен пойми на кого. Ты хоть понимаешь, чем грозит каждая минута моего отсутствия? Ну ничего, это ерунда по сравнению с тем, что ты чуть не угробил одного из директоров целого холдинга. Не волнуйся, своё ты отхватишь. Вжавший голову в плечи Чонгук, внезапно почувствовал себя несовместимо маленьким по сравнению с Юнги, и зажмурил глаза. — Ну, чего встал? Пошли! — кивнул Мин. — Где обитает ваш самый главный? Веди сам, не тормози! — Эй! — окликнул их обоих уверенный и до боли знакомый Чонгуку голос. — То, что Вы хер с горы в дорогом костюме, а он простой санитар, ещё не даёт Вам права орать на него и унижать. — Что ж здесь все такие безголовые то? Ты ещё кто такой? — пробормотал Юнги и даже не обернулся, устало опуская голову. — От брата моего отвали, я сказал, — Мин ощутил, как крепко его схватили за плечо, и в следующее мгновение незнакомый парень оттолкнул Юнги в сторону, вставая между ним и Чонгуком. — Хосок-хён, — едва слышно произнёс Гук, в ужасе прикрывая ладонью рот.