Лизать стены запрещено!

       — Отличный план, — громыхнул Люцифер. — Рада стараться! — отчеканила Вельзевул. «Какой еще план?» — запаниковала она в глубине организма. Она-то явилась к владыке с докладом, что, по агентурным сведениям, завтра в лондонском парке Сент-Джеймс англиканская и католическая церкви совместно проведут продажу индульгенций. Пенсионерам, онкологическим больным и спортсменам-экстремалам — скидки. Причем, кажется, с санкции Небес, а не как обычно. То есть, мухлюют — очищают души оптом перед отправкой в загробный мир, чтоб в обход суда… Только ничего этого Вельзевул доложить не успела, босс с порога встретил ее загадочной фразой про план. — Одобряю и утверждаю к исполнению, — добавил он, выходя из ванной в человеческий облик, чтобы удобнее было малогабаритными руками отдать подчиненной бумажку с печатью. — Свободна, исполняй. Прямо сейчас. Добычу сразу мне. Брат все-таки… Какую-растакую добычу?! Какой еще брат?! Вельзевул взяла документ, а Сам уже развернул ее за шиворот и толкнул на выход. Вот и поговорили. Что за план-то? На листе бумаги (для душевного спокойствия будем считать, что это бумага) почерком Вельзевул излагалось, что архангел Гавриил уже привык к обществу Князя ада, ходит на свиданки без охраны и совсем потерял бдительность. И если явиться на очередную встречу с легионом расходных чертей и парой-тройкой князей, то захватить небесного индюка в плен не составит труда. Вроде все так, и начальство довольно, но Вельзевул чуяла некоторое дерьмо. Во-первых, кто это вздумал действовать от ее имени?! Ладно, сейчас подтасовка пришлась в масть, а в следующий раз ведь могут от ее имени и крамолу накатать. Кто? Подозреваемых — легионы, в аду никто никого не любил. Во-вторых, Гавриила затащить в преисподнюю, конечно, хорошо, Князь ада поигралась бы в свое удовольствие… Но босс велел доставить добычу ему, а после него от пленника уже ничего не останется. У кого тогда Вельзевул будет клянчить шаурму, кому прилеплять жвачку на ботинки и плевать в кофе, кого будет обзывать на всех существующих и вымерших языках? Нет, ругать можно и подчиненных бесов, но они в ответ только дрожат и молчат. А у архангела-еблана Гавриила так забавно дергается бровь, когда Вельзевул изобретает особо заковыристое прозвище… Но куда деваться, приказ получен, промедление сочтут диверсией. Князь ада добрела до своего кабинета. Бланки приглашения на свидание (уже разработаны и расчерчены в оптовом количестве) лежали под троном, не надо даже звать Дагон. Вельзевул и не стала ее звать. Подумала, поскребла муху на макушке и вписала в бланк парк Сент-Джеймс. Вдруг Кроули со своим ангелом там снова ошивается? Может, создадут помехи, нарушат планы… У Кроули это отлично выходит. В качестве повода она указала «серьезный разговор о будущем». А потом оглянулась мельком. Нет, Дагон вроде копается за своим столом в углу, другие секретари сидят в приемной и не рыпаются… Выставив стайку оводов на шухер, Вельзевул подписала на одобренном плане «Это не Я!!!» и свернула его вместе с бланком. И отправила приглашение, и отправилась сама — выбирать легион потупее и командиров поленивее. Вот теперь хорошо. Теперь Гавриил или не явится, или придет не один. И можно будет ругаться с ним еще долго-долго. *** Парк Сент-Джеймс в это утро походил на неправильной формы чашку Петри, куда безумный ученый напустил все микробы, найденные в Темзе. По дорожкам и газонам хаотично перемещались группы людей с транспарантами, плавно обходили друг друга, если транспаранты у них были на разные темы, и шумно стыковались, если на одну тему, но с разными знаками. Пролайферы лаялись с чайлдфри, веганы кидались тухлыми помидорами в охотников, понаехавшие дрались с коренными, различные меньшинства выясняли между собой, кто тут самый угнетенный, и пытались найти большинство, которое их угнетает. Между этими сгустками жизни носились очумевшие полицейские на лошадях и жалели, что в их экипировку не входят бичи и автоматы. (Кстати, бывшие монашки ордена святой Бериллы, собравшиеся на встречу сатанистов-ветеранов, затерялись где-то в районе детской площадки. Посмотрев полчаса на игры малюток, они уверовали, что антихрист прибыл, причем в оптовом количестве). — Шумновато сегодня, не находишь? — сказал Азирафель своему демону, озирая окрестности. — Давай встретимся у нашей скамейки попозже, когда суета уляжется. Должен же у них быть обеденный перерыв. А пока у меня дела тут недалеко. — Заметано, ангел, — кивнул Кроули. — Мне тоже надо заскочить кой-куда. Отцепившись от него, Азирафель со спокойной совестью поспешил по мостику через пруд в дальний угол, где под деревьями, подальше от демонстраций, жались десятки столов и клеенок и сотни стопок книг. В кармане у ангела лежала листовка с объявлением о книжной ярмарке в парке Сент-Джеймс, со стороны перекрестка Хорсгард-Роуд и Бердкейдж-Уок. А если бы он оглянулся, то увидел бы, как Кроули достает из-за пазухи похожий листок с объявлением о выставке-ярмарке комнатных растений, сверяется с адресом и шагает на другой конец парка. *** Хастур уже затрахался. В переносном смысле. Он предпочитал бить противника по морде или в спину, и желательно с применением огня. А тут… В общем, он уже подозревал, что Уорлок и есть антихрист. Ибо достал. Хастур считал себя мастером искушения, но женщины, золото и вино мелкого паршивца не интересовали. В кинотеатре 18+ Уорлок через пятнадцать минут заскучал. Вино он уже пробовал в отцовском мини-баре, и ему не понравилось. А золотой слиток он уронил Хастуру на ногу, на последний оставшийся мизинец. И вороны, кстати, стервецу надоели через полдня. Орут, видите ли. И весь сад засрали. Нет, желания у лже-антихриста были, даже слишком много. Он генерировал хотелки со скоростью пять-шесть штук в час. То достань ему айпод-двенадцатый, то автограф какого-то трубадура, то сделай школьный тест за него, то лиши голоса «училку», то найди самого редкого покемона, то клонируй тираннозавра вместо собаки. И хоть бы кто сказал, что все эти слова означают. А чуть что не то или не так — «ты совсем тупой?» Хастур чувствовал себя как дома и начинал задаваться вопросом, так ли он хочет вернуться в преисподнюю. Глубокой ночью демон не выдерживал и аккуратно усыплял Уорлока, а сам сбегал к Михаил доложить обстановку, то есть, поныть. Михаил поджимала губы, обзывала его тряпкой и велела потерпеть немного. У выбранного лже-антихриста, по ее словам, были и преимущества, например, отец — дипломат самой агрессивной и хорошо вооруженной страны в мире. Если подкинуть в потроха новомодной техники его подручных информацию о том, что в Великобритании, прямо под Лондоном, открыли (но совершенно секретно) запасы топлива будущего — верескового газа, то у США будет причина наехать на бывшую свою метрополию. А если при этом сын дипломата подерется с местным населением (вернее, одним конкретным мальчиком), то появится и формальный повод. Учебники по истории объясняли начало войн именно так. А ведь еще надо найти одного конкретного мальчика — настоящего антихриста. Оба заговорщика его живьем не видели, только знали, что он живет в Тэдфилде, да еще Хастур помнил, в какой монастырь младенца подбрасывали. А еще зачем-то упомянул, что сжег монастырь со всеми архивами, и Михаил припоминала ему это при каждом случае. И не забывала пожаловаться (или похвастаться), как много сил и времени у нее ушло, чтобы раскопать записи об усыновлениях и отследить нужного младенца. Но сейчас мучения закончатся. Хастур таился за фонарными столбами халтурно, кое-как — чтобы успевать на своих двоих за Уорлоком на велосипеде. Они двигались в точку икс — парк Сент-Джеймс. Михаил сказала, что все подстроила, и настоящий антихрист будет в парке. И передала фотографию с именем. В самом парке было… оживленно. Все бегали, ругались и орали. Похоже, Михаил действительно смогла организовать столпотворение, содом и гоморру, и Хастур приободрился. Самой архангелу он не доверял, а в ее план немного начал верить. А уж когда заметил вдали на дорожке рыжего мужчину с вихляющей походкой, то и вовсе воспарил духом. Кроули! Один! Да, надо следовать за мальчишкой, но кому оно надо? Хастур помогал архангелу начинать армагеддон, чтобы в суете прибить Кроули, а цель-то вот, на ладони! И суета уже в разгаре, осталось только подкараулить гадину и сжечь. Нет, догнать, напугать, насладиться ужасом жертвы и сжечь. А потом уже можно заняться концом света. И Хастур свернул в боковую аллею. *** Михаил чувствовала себя величайшим разумом и властителем судеб. Все шло по плану. Парк был наводнен агрессивными людьми. Не зря она каждую ночь расклеивала по церквям объявления о дате и месте прихода антихриста с кличем к добрым прихожанам прийти защищать веру. И заставила болвана Хастура разослать такие же повестки (ну, не совсем такие же, а наоборот) всем известным ему сатанистам. И антихриста нашла безо всякой помощи. Даже выманила его совершенно беспалевно: школьный класс, в котором он учился, внезапно получил добро на экскурсию по Лондону от министерства образования и в нужное время должен был прогуливаться по нужному парку. Осталось привлечь внимание небес, но очень деликатно, чтобы самой не засветиться. Прямая пентаграмма вызова Всевышней (через Метатрона) вряд ли сработает у павшего ангела, как лифт когда-то. Личный карманный телефон, может, и сработал бы, но у адресата высветится ее номер, ее тут же найдут на Земле, и прощай, репутация архистратига. И идея пришла. Наверно, умные мысли — стадные животные, вот и ходят сразу толпами. А что если отправить сообщение тайком кому-нибудь из коллег, доброжелательно к ней настроенных? Передать Крайне Важные сведения — ну например, про антихриста и козни Ада, — и свалить на демонов свое прискорбное состояние. Мол, добывала сведения с риском для жизни, в глубоком тылу, попалась, пытали, сотворили что-то Такое, что словами не описать. И вот результат. Все равно последняя битва начнется в течение часа, Михаил себя реабилитирует (а заодно под шумок прибьет Хастура, чтобы не выдал), дружелюбный ангел промолчит, и никто ничего не заметит, инцидент исчерпан. Выбор пал на Уриил. В начальство не метит, подсидеть не мечтает. Дело за малым — найти выброшенный телефон. В той урне, куда Михаил его со страху опустила, его уже не было, конечно. Но архангел уже навострилась работать с информацией в двадцать первом веке. И нашла свой мобильник, перекопав несколько партий сырья мусоросжигательного завода. Но вот сообщение отправлено, пора заняться местом действия. На островке посреди пруда в парке Сент-Джеймс стоял премилый маленький коттедж — служебный, не жилой. Пришедшие утром сотрудники неизвестно с чего почувствовали непреодолимое желание пойти покормить уток до обеда как минимум. Михаил поволновалась, когда тратила чудеса на барьер, но вроде все прошло гладко, ни ангельская, ни дьявольская бухгалтерия не объявилась. Теперь осталось усесться на стуле посреди домика поудобнее, обмотаться канатом — типа как ее тут держат насильно — и ждать помощи. *** Уорлок крутил педали, светофоры услужливо давали ему зеленый свет. В плейере любимый хэви-метал, сбоку летит ворона-эскорт (тринадцать штук — это все-таки перебор, одной вполне достаточно). Демоны сказали, самозванец уже в парке Сент-Джеймс, надо лишь найти его и выбить из него дерьмо. Тогда сила поймет, кто ее настоящий владелец, и перетечет куда надо. Строгая адская дама переслала Уорлоку на мобилу фотку и досье подставного антихриста. Джерри Джонсон, сдан в приют монахиней какого-то дурацкого ордена, усыновлен семьей из деревушки под Лондоном, двоечник, разводит тропических рыбок. Рожа жирная, противная, так и просит кирпича. В парке народу — не протолкнуться. Но колонну школьников у киоска с хотдогами слышно и видно издалека. А вон от окошка выдачи отходит тот самый жиртрест с самой толстой булкой в руках и скрывается за углом. Уорлок ускорил шаг, на подходе к цели бросил велосипед на газон и с разбегу толкнул того самого антихриста в стену киоска. Жирдяй ойкнул. Уорлок размахнулся и двинул кулаком сопернику в челюсть. Как в видеоигре. Попал, правда, в булку. Булка выпала. Уорлок решил попробовать другой удар из комиксов — с ноги в ухо, но тут ему в ухо прилетела широкая ладонь этого самого Джонсона и отбросила почти до велосипеда. И земля еще добавила по копчику. — Хастур, врежь ему! — воззвал к справедливости несостоявшийся антихрист, но ему никто не ответил. Никто не вышел из-за ближайшего дерева. И ничего не произошло. Хотя нет, произошло: к самозванцу подошли еще три парня, явно его кореша. — Псих какой-то, — пожаловался Джонсон товарищам. — Набросился на ровном месте, стукнул. Это у них в Лондоне традиции такие, что ли? — Я американец! А вы деревенщины, — заявил Уорлок из гордости за свою нацию. И подумал, стоит ли вставать, ведь лежачих не бьют… Хотя вдруг в Англии как раз бьют? Нет, лучше подняться, гордость требует. Только сейчас, походу, эта самая гордость огребет по щам снова. И точно, за «деревенщину» он заработал еще пару тычков, но на ногах удержался. — Я знаю, что ты не настоящий антихрист! — выпалил он всю правду в лицо врагу. — А я настоящий! Отдавай мою власть, сейчас же, не то придут мои слуги-демоны и разорвут тебя на британский флаг! — Во, точно больной, — жирдяй попятился. — Может, очухается, если врезать хорошенько? Но тут один из его приятелей повалился ему под ноги, второй сложился пополам, а третий отскочил с воплем: — Пеппер! Ты чего, у нас же с вами перемирие! И даже здоровяк Джонсон отшатнулся от напавшей на его банду взъерошенной темнокожей девчонки. За ней шли еще трое мальчишек. — Мы не за себя, — ответил очень спокойно и рассудительно один из новоприбывших, — мы за справедливость. А вчетвером бить одного — нечестно. Тебе и одному-то его бить нечестно, из тебя два таких пацана получится. — Тут он развернулся к Уорлоку. — А что случилось, из-за чего драка? — Какая драка? — из-за угла шагнула взрослая женщина — училка, наверно. — Пеппер, ты опять задираешь мальчиков? Джонсон, Янг, я сообщу вашим родителям, что вы опять… — Ой, смотрите, там цирк выступает! — воскликнула вдруг одна из школьниц, и все обернулись на большую поляну напротив. *** С северо-востока на берег пруда вышел чеканным шагом архангел Гавриил — при плаще, шарфе и ботинках. С юго-запада, ровно ему навстречу вышла чеканными шажками князь ада Вельзевул — при фраке, орденской ленте и ботинках. И в сетчатых носках еще. Остановились синхронно в пяти шагах. Посверлили друг друга взглядами. Гавриил лучезарно улыбнулся, но демон не собиралась ждать, когда он ляпнет что-нибудь про несчастный план захвата. Нельзя, чтобы ждущие в засаде Маммона и Астарот узнали, что архангелу в руки попал план операции. Поймут же, кто слил сведения! — Значит так, попугайчик волнистый, ты жениться на мне вообще собираешься? — выпалила она первой. Архангельское мурло с отпавшей челюстью было бесценно. Ради его одного стоило сотворить небо и землю. — Какой жениться? — икнул он. — Ты чего? Ты же сама, вот… И он потянулся в карман, и по шелесту Вельзевул поняла, что он сейчас достанет. Вот придурок! И она бросилась в атаку с истошным визгом, швырнула файербол (прицельно в письмо в руке Гавриила), слепила в прыжке саблю из своих мух, одну штучку только отправила к уху архангела, чтобы пропищать столь же прицельно: «Это не я придумала!» Сабля заскрежетала по золотому нагруднику — Гавриил тоже умел мгновенно вызывать оружие и броню. Вельзевул рассеялась роем мух, и огненный ангельский меч рассек пустой воздух. Хоть компромат спалила, и то ладно. А вот словам ее противник не поверил. Да и как тут поверишь, когда из-под земли на вопль предводительницы полез целый легион бесов и пара демонов покрупнее. Тут же незримый свет выплеснулся из-за туч, и из него выступили стройные ряды ангелов в боевых доспехах, а рядом с Гавриилом сложила крылья Уриил. *** Топающая мимо по дорожке группа сторонников Брексита дружно остановилась и достала смартфоны, чтобы поснимать очень необычный косплей. Или флешмоб, кто их разберет, но очень натуралистично, со спецэффектами. Ух сколько лайков можно срубить! Гавриил, не глядя, махнул рукой в их сторону, и все лишние свидетели мгновенно перестали замечать сверхъестественную ботву на лужайке и резко вспомнили, зачем вообще пришли в парк. И отправились искать сторонников ЕС или отделения Шотландии, чтобы вывалить свои аргументы на их точки зрения. Однако на расстоянии сотни шагов действие отвлекающего поля кончилось, люди развернулись обратно на шум и снова потянулись за телефонами. Некоторые решили подойти поближе… Хаос в данной точке вселенной стремительно нарастал. *** — Двое архангелов против трех высших демонов? Ты разучился считать? — Вельзевул приподняла бровь, отступила. Ну когда же этот удод догадается смотаться? — Как двое? — Гавриил оглянулся мельком, подергал веком и как заорет: — Рафаил, твою мать!.. твою мать не огорчай! Мы как договаривались?! — Да тут я, щас… — донесся мелодичный голос со стороны пруда, а потом — переливчатый зевок. Над водой носился и сонно щурился еще один архангел — в желтой пижаме в рыбках. Его радужные крылья мельтешили так часто, что сливались в одно пятно. — А вы чего так далеко от фонтана встали? Он же с другой стороны… Ну, фиг с вами. Он воздел руки и нараспев начал формулу освящения. Перед ним с поверхности пруда вырос водяной столп, а потом как хлестнет по дорожке! Большинство демонов успели разбежаться по кустам, только три штуки расходных чертей попали под брызги и растворились с ушераздирающими воплями. Их командиры не были дураками и послали рядовых закидать грязью и кипящей смолой источник святой воды — третьего архангела. Ангельское войско это так оставить не могло, и битва в масштабе половины парка началась. Смешались в кучу ангелы, демоны, люди с плакатами о вреде ГМО, кони и полицейские, вода и пламень… Утки, лысухи и лебеди жили в пруду парка Сент-Джеймс уже не первый век, и даже частенько оставались тут зимовать. Зачем им берег турецкий или Таити, когда их и тут неплохо кормят? Но в этом году вся водоплавающая птица уже в сентябре улетела на юг, лечить глубокие психотравмы. *** Кроули смотрел на редкое комнатное растение трахиандру. Трахиандра смотрела на него. Искра, буря, безумие. Этот пенек, похожий на лук-порей с перманентной завивкой, должен принадлежать ему! — Сколько? — спросил он клюющего носом продавца. Продавец, лысеющий толстячок, всхрапнул и завалился на бок. А из-за его спины поднялся… — Твою шкуру, — зловеще проскрипел Хастур, поднимаясь в полный рост. Кроули хотел отскочить назад, но забыл, что там плотная толпа перед другим столиком с распродажей сенполий. А хастурова длань уже смыкалась на его горле. — А… — начал было он, но проглотил продолжение. А что если Азирафель не справится? Нет, нельзя звать друга, нельзя подвергать его такой опасности! — Авокадо! — пискнул он, изо всех сил представляя, что вызванный Хастуром огонь ну вот ни капельки не повреждает его бренную оболочку и любимый галстук. — Кто? — Хастур по крайней мере удивился, хоть и не ослабил хватки. — Фрукт в пальто! — ответили сверху. И с ветви дуба на голову герцога ада посыпались мятежные черти из группировки «Неотвратимые авокадо». И из кустов повыскакивали, и из-под соседних столиков, и даже из ближайшего канализационного люка. Вооруженные зубами, рогами, граблями и кактусами, они облепили Хастура визжащим шаром. Причем визжал, кажется, сам Хастур. — Хулиганы! — возмущались вокруг другие участники и посетители ярмарки. — Полиция! Сейчас бы и дать деру прямо по газону, но Кроули обнаружил, что два десятка чертячьих рук уже подняли его над десятком курчавых голов и тащат в неизвестном направлении. То есть, вроде бы на север, в сторону Мэйфэйра, но кто знает этих внезапных фруктов? Не успел он спросить, какого черта, как знакомый черт-предводитель стал докладывать тихим восторженным визгом прямо в ухо Кроули: — Мы его задержим, насколько получится, не беспокойтесь! И вас эвакуируем в безопасное место. Тут недалеко наш штаб. — А, ну ладно. Кроули постарался принять максимально достойный вид, насколько возможно, когда тебя выносят ногами вперед на красный свет через улицу. — А еще я следил за вами и догадался, как вам удалось стать неуязвимым для святой воды! — продолжал радоваться черт. Что?! Все, пора линять. Кроули икнул и превратился в змею. И перелинял. Но выскользнуть не удалось — носильщики так же проворно перехватили черного удавчика и свернули бухтой. Так для переноски кумира хватило двух бесов, остальные свернули скинутую шкуру и отделились от первой группы. Отвлекающий маневр, однако. — Потому что вы близко и тесно общаетесь с ангелом, — черт хихикнул. — Ну, это… очень тесно. С полным, гы-ы… взаимопроникновением. Поэтому мы тоже будем, хыхы, тесно общаться со всеми встречными ангелами. Вы только скажите, чем их лучше приманивать — книгами или пирожным? Кроули спрятал голову в середину клубка из туловища и завязался узлом. *** Дверь чайного домика отворилась, и в нее просунулась лысая голова. — А где Уриил? — только и смогла произнести Михаил. — А я вместо нее, — Сандальфон улыбнулся до ушей. — Твое сообщение как раз ей пришло на планерке, вот Гавриил и попросил зачитать послание вслух. И отправил вместо нее меня, потому что всех архангелов он взял с собой. Поступила информация, что сегодня где-то здесь адские приспешники будут скупать души в обмен на шоколад или пиво. Так что говори быстро, что случилось, и отправимся на подмогу нашим. А то они сейчас всех демонов перебьют, и мне… нам не оставят. Михаил очень хотела провалиться сквозь землю, но пока не умела. Гавриил узнал, что у нее проблемы! И его прихвостень собственными глазами видит эти проблемы! — Я узнала, что демоны создали нового антихриста, — буркнула Михаил. — Отвяжи меня, и я покажу, где он. Недалеко, кстати. — Угу, — кивнул Сандальфон и наконец-то влез в домик. — Конечно, ваше высокоблагородие. Только сначала… Какой кадр пропадает. — Он достал мобильник и нацелил камерой на архангела. — «Новый вид пернатой дичи на Утином острове». Вы в курсе, что этот пруд и островок раньше служили для разведения уток? С криком голодной чайки Михаил вскочила, уничтожив канаты, и запустила в собрата стулом. *** Ее величество Королева Великобритании и Северной Ирландии стояла у окна в Букингемском дворце и смотрела в театральный бинокль, как по парку за монументом крылатой Виктории носятся другие, живые люди с крыльями, рогами, мечами, плакатами и утками. Она позвала лорда-камергера двора, чтобы тот позвал пресс-секретаря, чтобы тот выяснил, который сезон «Доктора Кто» там снимают, надолго ли перекрыт парк и кто играет самого Доктора. *** На газоне, уворачиваясь от фаерболов, мусора и брызг святой воды, Повелитель архивов Дагон чертила что-то палкой. То и дело ойкала, шипела, роняла палку и снова подбирала. Отпинывала от своего художества прохожих. Чуть не откусила ногу полисмену, но сдержалась и объяснила, что это не хулиганство, а современное искусство инсталляции и перфоманса. И совсем откусила хвост одному неотвратимому авокадо, неудачно уроненному на край пентаграммы. Но вот знак связи с небесами вспыхнул грязно-голубым огнем, и над парком разнесся нечеловеческий вопль. Ангелы, демоны, люди и неопределившиеся замерли, но даже если бы они продолжали драку, этот голос легко бы перекрыл любые другие крики. И был он исполнен жалобы, тоски и отчаяния, и разносился на всех частотах сразу. Из демонской пасти с тремя рядами зубов исходил он, и летел прямо в серое лондонское небо. — Господи, смотри, разве не весело?! Я же для тебя стараюсь! — надрывалась Дагон. — Все как ты любишь, с неожиданными поворотами, комедией и драмой. Ну скажи что-нибудь! Скажи, что я хорошая девочка! Ну ма-ам!