***
POV Гарри Все это похоже на невероятную сказку. Сегодня у меня появились люди, которым не плевать на меня, — родители. Так хочется доказать им, что они не пожалеют о решении меня усыновить. Ради этого я готов на все. Наверное странно, что я уже считаю их родителями, но если не они, то кто? За эти три дня знакомства они сделали больше, чем тетя с дядей за всю жизнь. У меня впервые появилась новая одежда, мне впервые подарили подарки, впервые похвалили, и, вот, я впервые еду в свой дом. Сколько бы я об это не думал и не пытался его представить, в памяти появлялись дома на Тисовой, стоящие слишком ровным рядком. Белые и аккуратные, с ровно подстриженным газоном и неотличимые друг от друга. Тетя постоянно хвасталась своим подругам, что они живут в престижном районе. Я думал, что так и должны выглядеть дома состоятельных людей. Реальность оказалась намного круче! Это целый замок! End POV Гарри***
Машина вырулила из-за поворота, и Уилл улыбнулся, наблюдая, как у Гарри от удивления округляются глаза. Они подъехали к воротам. Отсюда открывался весьма живописный вид. Через высокие кованые прутья был виден дом на фоне леса. Солнце делало верхушки сосен светло-зелеными, а каменную кладку дома — бежевой. — Вы живете в замке? — на него уставились наивные глаза, полные восторга. — Ну, можно и так сказать. — Уилл вспомнил свою реакцию на этот «загородный дом». Когда Ганнибал сказал, что у него есть недвижимость в Англии, Уилл представлял себе максимум копию дома на обрыве. Хотя, по мнению самого Уилла, даже тот тянул на звание особняка. Вспоминая его, Уилл закрыл глаза. Сколько всего произошло с тех пор? Казалось бы, еще вчера они ужинали там. Беделия оказалась на удивление не так плоха, но только в качестве главного блюда. Видя, что Уилл ушел в воспоминание, Ганнибал решил перевести внимание Гарри на себя. — Когда-то давно мне удалось выкупить эту землю. Здесь раньше стояло небольшое лесничество. Его перенесли, а старый участок отправили на аукцион. — машина остановилась, и Ганнибал вышел, чтобы открыть ворота. Это заняло всего минуту. — Возможно никто не нуждался в то время в приобретении такой собственности, но я выкупил это место буквально за копейки. В свое время меня очень прельщала идея построить дом по своим чертежам. Это был просто знак свыше. — в гараже Гарри увидел уже знакомую белую машину, на которой они с Уиллом ездили по магазинам. — Уилл, достанешь мороженое из багажника? — Конечно. Перед Гарри открылась дверь, улыбающийся Ганнибал протянул руку. — Добро пожаловать домой, сын. — Гарри почувствовал, как против воли намокают глаза. Не зная, как реагировать, он просто положился на интуицию и протянул свою ладошку. На языке вертелись слова, которые мальчик не захотел сдерживать: — Я дома, отец. — не успел Гарри ойкнуть, как был поднят на руки. Уилл подошел и уже привычным жестом потрепал его по голове.***
В тот день, наевшись мороженого, осмотрев дом с Уиллом и нагулявшись с собаками, Гарри уснул, так и не дождавшись торта. Ганнибал, вошедший в гостиную, стал свидетелем до боли семейной картины. Уилл, переодевшийся в домашний свитер, сидел на диване и гладил Гарри, уснувшего у него на коленях, по голове. — Помочь его перенести? — он прошептал почти неслышно, но Уилл утвердительно кивнул. Аккуратно поднимаясь по лестнице с хрупким грузом, Ганнибал вспомнил свою сестру. Миша была лучиком света, таким хрупким и невинным. Надеждой, которую он не смог спасти. Теперь же у него есть новая надежда. Его семья: Уилл и Гарри. — Я не позволю никому вам навредить. — Ганнибал прижал Гарри чуть сильнее и посмотрел в глаза Уиллу. Понимание и любовь в его взгляде теплом растеклись по телу. Принеся ребенка в его комнату, они положили его на кровать и в четыре руки переодели в серую пижаму с котенком. Уилл тихонько подоткнул одеяло и выключил свет. Очки-велосипеды остались лежать на прикроватной тумбочке. Они вдвоем спустились на кухню. Нужно было проверить торт и гуляш. Уилл упал в кресло и подогнул под себя ноги, наблюдая, как супруг ловко достает противень из духовки. Тело было расслаблено, на серьезные темы говорить не хотелось, но один вопрос не давал покоя. — Как ему сказать, что мы каннибалы? — Ганнибал заинтересованно перевел взгляд на супруга, не отвечая, но следя за ходом его мыслей. — Я могу представить, как он узнает о магии, даже, как он узнает о том, что ты, черт возьми, не человек, но как ему сказать, что мы едим вовсе не говядину? Он слишком доверчивый ребенок, Ганнибал, он пережил так много боли. Ты сам видел его рентгеновские снимки, удивительно, что он выжил. Я не хочу заставлять его проходить еще и через душевные страдания. Не хочу, чтобы его ломали. Но… Также я не хочу ему врать и притворяться нормальной семьей. — Уилл замолчал, как-то сгорбившись. — Тогда завтра ему и скажем. — Ганнибал жестом остановил готового спорить Уилла. — Послушай, я не собираюсь вываливать на него все и сразу, но ты недооцениваешь гибкость детской психики, Уилл. — он присел перед креслом и поцеловал сжатую в кулак руку. — Я не буду ему вредить. — он встал и потянул супруга за собой. — Пойдем, нужно кое-что сделать. — Уилл без слов последовал за ним. В подвале Ганнибал достал медицинский шприц, жгут, и, уже знакомые по ритуалам, стилет с резной костяной ручкой и миску из черепа¹ со странными завитушками. Миг, и появляется Вендиго. Он протягивает Уиллу жгут со шприцем, а сам, не размениваясь на мелочи, четким движением перерезает себе вены, наполняя череп кровью ровно на треть. Рана тут же затягивается. Уилл уже послушно перевязал себе руку и накачивает вены. Самому брать кровь не удобно, поэтому шприц снова оказывается у Ганнибала. Он специально берет немного больше, чтобы остаток опробовать с довольным оскалом, словно то самый дорогой деликатес. Уилл, наблюдая, сам невольно сглатывает. Но вот, наваждение пропадает, и в миску с их кровью идут какие-то растертые в порошок травы. — И зачем все это? — он настороженно смотрит на получившуюся смесь. Ганнибал выглядит довольным. — Можешь считать это ритуалом усыновления. — под недоуменный взгляд он поясняет. — Гарри нужно это выпить, после этого мы станем его родителями перед лицом магии. — Уилл недовольно скрещивает руки и с еще большей настороженностью смотрит на миску. — Во-первых, я не маг, для справки — это значит, что во мне нет магии. Как я могу участвовать в ритуале? — он недовольно трет переносицу. — Во-вторых, как заставить Гарри это выпить? Даже слепому понятно, что это кровь! — Ганнибал вздохнул, словно Уилл сказал какую-то глупость. — Во-первых, ты — мой партнер. Той крови, что ты выпил при лечении шрамов достаточно, чтобы не быть невидимкой для магии. Во-вторых, я смог засунуть тебе в желудок ухо, неужели ты думаешь, что напоить Гарри будет такой уж проблемой? — Уилл ничего не ответил, вспоминая, как его однажды вырвало желчью и ухом Эбигейл. Ганнибал поднял его голову за подбородок и заставил посмотреть на себя. — В этот раз я хочу, чтобы все было правильно, Уилл. Я хочу, чтобы Гарри стал частью семьи, и никто не смел предъявить на него свои права.***
Черная шестерка. Блаженное неведение. К игральной рулетке подходит милое существо, с равной возможностью оно может оказаться как парнем, так и девушкой. — Снова играете? Вам еще не надоело? — видя двойное покачивание головой, оно смотрит на рулетку. — Можно с вами? — крупье недовольно кривится. — Ты всегда жульничаешь. Не знаю, как, но ты жульничаешь! — Судьба смеется. — Ох, Магия, отомсти этому пуританину² за все мои страдания! — крупье закатывает глаза. — Это некорректное обозначение меня, как личности. Что плохого в четком порядке действий? — Это скучно! Это долго! — в один голос выкрикивают Магия и Судьба.***
¹Имеется ввиду из части черепной коробки. ²Пуританин — (1)последователь пуританизма, то есть религиозно-политического движения, появившегося в Англии в XVI веке и ставившего первоначально целью очищение англиканской церкви от остатков католицизма. (2) сторонник чрезвычайно строгого образа жизни.***