Deadly Height

      – …Тэкео?       – Свою точку зрения сказал. Поступайте как знаете.       – Я возражаю…       – А тебя никто не спрашивал.       Двигаться не хотелось, вслушиваться в разговор, а уж тем более встревать. До чего они там договорились – да какая к чёрту разница? Всё равно ничего не меняется.       Это всё ненастоящее. Понарошку. Игра.       Мутило от недосыпа и усталости. Перед глазами как наяву стояли картины позабытой реальности. Мутный, но такой желанный пруд у деревенского домика. Залитая солнцем городская площадь, дрожащий от жары воздух, зыбкий и вязкий. Пронзительно-голубое небо, сияющие блики на стёклах зданий, отблески на металле, переплетение света и тени на асфальте…       Моменты, которые глотаешь жадно, словно боясь забыть. Боясь, что этот миг ускользнёт, пропадёт в годах. Навсегда затеряется в сером тумане будних дней, когда уныло плетёшься утром на работу, даже не проснувшись толком, всё ещё спя на ходу.       Кадры на плёнке, мгновения в памяти. Скриншоты экрана.       Ещё никогда не хотелось так выть от отчаяния. Ещё никогда настолько не хотелось обратно в тёплый реальный мир. Пусть серый и скучный, но безопасный и определённый.       – Йеро?       Бланк неохотно открывает глаза, равнодушно смотря на нависшего тролля. Больше не требовалось приглядываться, чтобы заметить, как кожа того начала твердеть, как по ней поползли похожие на мраморные трещины, собираясь в узнаваемую отметку на груди. Так в игре выглядел значок одного из дополнительных, «уровневых» навыков – ветвящийся рунический символ, неясно, что означающий и имеющий ли реальный прототип. Выговорить название пассивки тролля было не легче, чем имя очередного исландского вулкана, да никто и не пытался – так руной и называли.       Из всех возможных вариантов этот выбирали обычно от полного отчаяния, когда не оставалось ничего другого, кроме как уйти в глухую защиту. Всё невероятно плохо, если изначально не очень крепкий инициатор идёт в танка по скиллам, при этом будучи собранным практически под саппорта.       С другой стороны, это было предельно рациональное решение сейчас. Оглядываясь назад, можно было сказать, что Хеликс, несмотря на всю его импульсивность и нервозность, был по-своему логичен, просто понять эту логику не всегда удавалось. Куда проще было злиться, не понимая, как вообще можно было прийти к очередному полубезумному выводу, чем сесть и подумать, с чего он так решил. Хотя бы раз выслушать спокойно…       Чёрт подери, Хел, как же так вышло-то?..       – Ну, не спи, мотылёк…       Голос заставляет снова открыть глаза.       Знак на груди тролля появился недавно, после очередной смерти, а может – и за пару секунд до неё. Как это случилось, они уже не увидели: сами выбыли раньше, а вынырнули как раз вовремя, чтобы застать взбешённого Зака, самого только вернувшегося «из мёртвых» – и уже что-то не поделившего с Йотуном.       Рядовая ситуация. Ничего нового. Ничего особенного.       – Ты так и собираешься тут лежать?       – Я никуда не пойду. Пускай несут.       – Чего несут? – не понял тролль. – Кого несут?       Ну да, конечно же.       – Да какая разница? Я больше не могу. Я не хочу дальше сражаться. Не хочу, не хочу, не хочу… – в горле застревает ком, который не сразу удаётся сглотнуть. – Давай найдём способ убраться отсюда. Пожалуйста. Я… я всё… я хочу выйти из игры.       Зак хочет что-то сказать, но его прерывают: со стороны голос раздаётся Инугами, заставляя повернуть голову в его сторону.       – Не получится.       С золотистой шерсти течёт вода, испаряясь ещё до того, как капли достигают земли. Тэкео уже с ног до головы разукрашен отметками и шрамами, а выглядит всё так же хладнокровно и спокойно, как будто ничего не случилось. Будто всё идёт так, как и должно идти.       – Почему?       – Потому что это не игра, Йеро. Тебе пора прекратить дурачиться и признать это.       – Не игра? – Бланк фыркает. – А что это по-твоему?       – А ты не видишь? – парирует самурай.       – Нет, не вижу, – вяло огрызается Бланк, закрывая глаза. – Покажешь?       – А ты открой глаза, – раздаётся как в тумане.       – Зачем? Я увижу что-то новое?       – Если захочешь увидеть.       «Неужели ты не видишь?..»       – Что мне предполагается увидеть? – раздражённо переспрашивает Бланк. – Что мы в полном дерьме? Так это и слепому заметно! Что это безнадёжно проигранная игра? Само собой, ведь мы не в состоянии ни о чём договориться! Меня кто-нибудь слышит? Да меня никто не слышит! Это бессмысленно! Всё, что мы делаем – полностью бессмысленно! Что мы здесь делаем? Кто-нибудь может мне это объяснить?       – О, вы только посмотрите, дракошку порвало! – из Источника, отряхиваясь, вылезает Вендиго. – Что, детишки, с реальностью как-никак познакомились? Ну что, как впечатления?       Он не выглядит больше смешно. Не после того, как сожрал заживо.       – Замечательные, – Бланк невольно срывается на шипение. – А тебе как?       Вендиго умудрился каким-то образом отбыть сам. Каким – оставалось полнейшей загадкой, потому что этот момент, когда казавшийся просто бессмертным охотник внезапно сам оказался на Источнике, никто не отследил. Хотя бы потому что тогда их убили почти всех единовременно.       Ледяной волк вяло подёргал задней лапой, стряхивая воду.       – Никак. А что, не заметно? Что мертво – умереть не может. Что никогда не жило… в общем-то тоже.       – Философ недобитый, – раздражённо фыркает Зак. – С такой логикой мы тут все…       – Либо давно мертвы, либо никогда и не жили, – спокойно завершает Вендиго. – Скажите спасибо капитану Очевидности.       – Это ты-то капитан?       Реакция Зака с Йотуном впервые была абсолютно синхронной.       – Не знаешь, чем возразить – придерись к словам! – посетовал людоед, всё так же не ответив ни на один вопрос из прозвучавших, словно их и не было. Словно их никто вообще кроме этой ехидной твари не услышал.       – Я ещё раз спрашиваю, – начинает Бланк…       – А я ещё раз спрашиваю, что мы сейчас делать будем, – перебивает Йотун, после чего между ним и остальными сотоварищами по новому кругу начинается обсуждение тактики и стратегии, а на самом деле – очередная бессмысленная перепалка, в которой вроде бы и все слова звучат знакомо, но уже никак не воспринимаются. Да, можно попытаться встрять, что-то сказать…       И буквально через несколько реплик обнаружить себя посреди этого детского сада, в котором каждый недоволен каждым, и вообще непонятно, как они в принципе оказались здесь все вместе, что и, главное, зачем пытаются сделать. Как будто это вообще хоть что-то решает и имеет хоть какой-то смысл.       Раздосадовано махнув крылом, Бланк отходит обратно к Источнику – умыться и прийти в себя. Другого выбора всё равно не было. Если можешь – лети, сколько можешь – держись…       Только ты всё равно не сможешь покинуть эту игру, как бы ни хотелось вернуться обратно в реальность. Ты просто не знаешь, где выход – и есть ли он вообще. Кажется, что он всего-навсего за спиной – только обернись и протяни покрывшуюся голубовато-зелёной чешуёй руку…       Бланк оглядывается. Взгляд натыкается на Зак’Кхана, устроившегося в отдалении от остальных, и лишь изредка огрызающегося то на Йотуна, то на Вендиго, то – вот неожиданность! – на Тэкео, хотя казалось бы. Вроде между троллем и инугами не было открытого противостояния: обычно они просто игнорировали существование друг друга в едином пространстве, ведя себя так, будто союзник был, скорее, ботом или просто немым игроком, выполняющим свою функцию. Но чем дальше, тем больше это, поначалу не обращавшее на себя особого внимания, отношение становилось подчёркнутым, а сейчас и вовсе перешло в ту же напряжённую фазу.       Встревать и вставать на защиту, однако, не хотелось: предыдущие попытки разрулить внезапно вспыхнувший конфликт тролль отчего-то воспринял в штыки, и это… признаться, это задело. Да, сначала списывалось на нервы, тем более, что они все были напряжены. Потом было просто не до того. А потом…       А потом они поругались сами. И хотя буквально сейчас они вели себя как ни в чём не бывало, это всё равно отложилось в памяти. То, как в тот момент изменился взгляд Зака: «не нужно меня защищать, я справлюсь сам, ты этим делаешь всё только хуже…»       Их взгляды снова пересекаются, и тролль смотрит с немым вопросом: что-то случилось? Так, словно бы ничего никогда не было. Словно всё это просто приснилось, померещилось, привиделось. Словно ты просто не так читаешь чужую реакцию, себе всё выдумываешь и обманываешь себя же…       Бланк мотает головой: нет, всё нормально. Отворачивается, загребает когтистыми лапами воду, плескает её на морду, пытаясь прийти в себя…       – Это всё твоя грёбаная идея была! Попроси у него пик, ничего не будет, никто ничего не скажет!       Холодный январский ветер – мелкими снежными брызгами в лицо…       – Зачем тебе это нужно было? И так было понятно, чем всё кончится! Так нахрена?.. Тебе нужно было, чтобы меня выставили?.. Или что?       Под ногами – скользкая мраморная плитка, похожая на кафель… или на обледенелый асфальт.       – Послушай…       – Да не хочу я тебя слушать!       Бланк трясёт головой, стряхивая воду. Та пронзительно холодная, но быстро приводит в чувство, возвращая в реальность. Увы, совсем не ту, в которую хотелось бы.       Собственное отражение привлекает внимание. Уже привычно было видеть за зеркальной поверхностью не человека, а лупоглазую мордашку Йеро. Но сейчас что-то в ней изменилось. Может, просто показалось?..       Нет. Вглядываясь в свои черты, всё же замечаешь отличия. Чуть вытянувшаяся мордочка, чуть изменившиеся её черты – всё это бросается в глаза сразу, но следом за тем вдруг понимаешь, что изменилось и нечто другое. Чуть-чуть шире расправились плечи, и уродливыми белыми полосками обозначались многочисленные следы ожогов и шрамов. Хрупкая фигурка стала чуть более вытянутой, и хвост, казавшийся ранее забавной цветной кисточкой, похожей на кисть, заляпанную акварельной краской, теперь казался потускневшим.       Быть может, просто игра света и тени в тёмном дворе у Источника?.. или...       Бланк расправляет крыло, внимательно разглядывая то. Чешуйки выцвели. И это была не игра воображения, не результат освещения, нет. Пусть размах крыльев стал шире, но их цветной узор померк, словно рисунок, неаккуратно вытертый грязным ластиком. Бланк переводит взгляд на лапы – и долго смотрит, как стекает вода по серым чешуйкам, проступившим среди радужных, как первая седина среди ещё пигментированных волос.       Хочется не то нервно рассмеяться, не то просто сползти бессильно под бортик Источника, как когда-то давным-давно – а может, всего несколько дней тому назад… – в реальности. Закрыть лицо руками и просто так сидеть в тишине, слушая, как оглушительно громко капает вода из плохо закрытого крана. Ничего. Посидишь так, успокоишься – и пойдёшь играть, так и не включив звук на телефоне. Они оба взрослые же люди, чтобы так переживать из-за какой-то ссоры. Ну разойдутся по своим норам, поиграют, успокоятся – и на следующий день всё продолжится, как ни в чём ни бывало…       Как будто ничего не было. И этого матча – тоже не было.       – Йеро? – раздаётся за спиной. – Что решаем?       …ты всё ещё хочешь продолжать играть в эту плохую игру, давно переставшую быть игрой?       – Что думаешь, Виз?       [Команде] WiZard: ливнуть мы всегда успеем       [Команде] WiZard: играем от дефа)       Бланк закрывает глаза, глубоко вдыхая.       – Продолжаем защищаться.       Это практически бесполезно, но разве есть выбор?

Это не имеет никакого смысла. Просто ты не можешь покинуть эту игру – и она будет засчитана в твою статистику.

      [Команде] WiZard: какая разница, победим мы или проиграем?

Ведь каким бы ни был результат, мы просто начнём следующий матч.

***

      Моросил мелкий дождь. В промозглых сумерках догорали огни, напоминающие о сражении – попытке высотников отбить форпосты на подступах к Цитадели. Ало-золотистые островки тлели посреди сгущающейся мглы, походящей на слоистый лиловый кисель, растёкшийся от берегов реки-разделителя.       Где-то во тьме с натяжным скрипом просела одна из вышек, печально накренившись с обрыва над поваленным лесом, над которым ещё валил дым от недавнего пожара, неохотно гаснущего под вялым дождём. С высоты видно было немного, в первую очередь – из-за дыма и подступающей темноты. Мешал и дождь, пусть и несильный. Он походил на завесу вертикальных помех на сбоящем экране. Иногда по этому «экрану» пробегала волнистая рябь, и порывы воздуха подгоняли водные нити, брызгали в глаза, били под крыло, заставляя менять траекторию в попытках поймать новый поток. Сориентироваться мешала и скалисто-лесистая местность, развороченная прошедшим боем.       «Обстановка?» – донеслось сквозь ветер откуда-то издалека.       За правым крылом мелькнула гладь лесного озерца. На берегу, среди обломков скал и поваленных деревьев, лежала здоровенная чёрная туша – околевший и одновременно хорошо прожаренный труп гигантского дракона. Погодные условия, испорченные обеими сторонами конфликта, выдались откровенно нелётными, и Армагеддону не повезло оказаться в этой воздушной мясорубке слишком крупным и неповоротливым. Им повезло больше: в самый горячий во всех смыслах момент Йеро удалось затеряться среди иллюзий и скрыться за гранью. Вражеский прокаст целиком ушёл в ремнантов, почти не задев реальную мишень.       «Живых не вижу». [Команде] ~freeze! › Назад!       «Возвращайся».       «Принято».       То, что противников не было видно, ещё не означало, что их не было поблизости вообще. Хотя трое пустотников из пятерых сейчас отмокали на горячих источниках, лучше было не светиться лишний раз в воздухе на всеобщем обозрении. Как минимум где-то поблизости шатался Нокс, а Немезис могла в мгновение ока сигануть на крыло с какой-нибудь ближайшей скалы – пешеходность не помеха. Как первому, так и второй – да и любому из противников, если уж на то пошло, – Йеро сейчас была на один чих.       Высотники пытались сравнять силы, но увеличивающийся разрыв ощущался почти физически. В этот раз им удалось отбиться, но облегчения не было.       Они находились на осадном положении уже не первые сутки «игрового времени», отражая волну за волной. С каждой новой атакой противника надежды на реванш оставалось всё меньше и меньше, как и смысла барахтаться в этом бурном потоке. Враг брал измором. Высотники были попросту заперты у себя на базе, высовываться было форменным самоубийством – практически всегда рядом караулили. Снимали маяки, расставляли капканы и воздушные ловушки, вырезали лесных пешек и вообще чувствовали себя как дома.       Будь это действительно игра, можно было уже давным-давно уже признать самоочевидное поражение и отправиться искать новый матч, а то и вовсе пойти заняться какими-нибудь более полезными делами. Ну или ливнуть с концами, если тиммейты всё ещё хотят жрать кактус.       Хотя нет, конечно же нет. Какой там ливнуть, Бланк? Мы же упрямые, мы будем сидеть до последнего, пока не ливнёт кто-нибудь другой, а желательно – все. И даже в этом случае мы будем пытаться «спасти день» – ведь игра потенциально позволяет выиграть даже при раскладе один против пяти. Шансы невелики, но…       Дело усугубляла фаза матча, по всем симптомам переходящая из затянувшегося мидгейма в лейт, который в нынешней мете мог длиться бесконечно долго. Конечно, это были лишь косвенные признаки, по которым мозг пытался сопоставить компьютерную игру – и её жуткое гиперреалистичное отражение. Ощущение времени давно и безнадёжно потеряно, хотя в реальности, должно быть, ещё и часа не прошло. Других ориентиров больше тоже нет. Здесь не было ни уровней, ни стат – ничего. Разве что экипировка, но она мало о чём говорит: можно и в лейте ходить как последний бомж – с одним ножом на поясе. Почти как сейчас.       Просто признай уже – этот матч проигран, ты ничего не можешь исправить, но зачем-то всё ещё пытаешься дёргаться, как муха со сломанными крыльями, плескающаяся в луже. Ну выползешь ты из лужи, дальше что?       Бланк сбрасывает высоту до минимально возможной, петляя над самыми верхушками деревьев среди разломанных. После недолгих блужданий в потёмках над склоном заходит на последний круг и начинает снижаться по нисходящей траектории к ещё не загасшим огням.       Хрустнули ветки, больно саданув по крыльям и бокам, заставив ненадолго потерять равновесие и хлопнуться на землю как мешок с песком.       Земля кругом была перепахана вдоль и поперёк, вся в глубоких трещинах и разломах. Местами на деревьях, скалах и траве ещё сверкала изморозь – прямо рядом с ещё горячими углями. Откуда-то из замороженных зарослей доносилось смачное чавканье. Можно было даже не оборачиваться и не заглядывать туда, чтобы понять, что это Вендиго доедает чьи-то останки, пытаясь восстановиться после боя.       Из дымящей темноты проступила фигура Тэкео. Отмахнувшись, мол, всё в порядке, самурай с равнодушной мордой вытер кровь с клинка и переступил через ошмётки чего-то ещё недавно живого. Последние были раскиданы по всей округе, буквально гирляндами свисая с кустов. Инугами провернул через мясорубку весь зверинец Шерхана и самого ракшаса, чья отрубленная голова быстро нашлась рядом.       Зрелище было максимально отвратительным и тошнотворным, если так подумать, однако почему-то не вызывало ничего. Возможно, виной этой иррациональной апатии было понимание, что смерть тут никогда не окончательная, и уже через сутки этот зоопарк придёт мстить полным составом.       Что такое, когда тебя жрут заживо – как и все остальные способы умереть, – уже проходили. Повторять желания особого не было.       Бланк оглядывается по сторонам.       – Зак где?       После лобового столкновения Зак’Кхана со Спириной в воздухе и последующего падения, сопровождаемого шлейфом огня, их драка, по всей видимости, продолжалась на земле. По крайней мере, характерный «сигнал», оповещающий о смерти противника, пришёл с сильной задержкой и в самый неподходящий момент. Сигнала же от Зака не было никакого, либо это знаменательное событие как-то выпало из внимания.       Тэкео молча кивнул в сторону, указывая на скалы, торчащие над деревьями вверх по склону и переходящие в горный массив.       – Прекрасно…       Ничего прекрасного в этом, конечно же, не было. Идти до указанного места было недалеко, на глаз всего-то метров пятьсот. Однако отходить от товарищей и пробираться в одиночку через тёмные шипастые заросли желания было немного, хоть и всяко лучше перспективы прочёсывать в поисках пострадавшего окрестности в радиусе нескольких миль. Несмотря на скромные по драконьим меркам габариты, на земле, а особенно – в кустах, Йеро была неуклюжа и неповоротлива. Места для манёвра почти не оставалось; крылья цеплялись за ветки, даже будучи сложенными и поджатыми к телу, а видимость оставляла желать лучшего. Какая там, к чёрту, видимость, когда противник может безо всякого инвиза стоять буквально в паре метров от тебя, а ты его увидишь уже после своих внутренностей на траве? Даже в открытом воздухе, на всеобщем обозрении и являясь мишенью для всего вражеского прокаста, было как-то спокойнее. Там была иллюзия контроля над ситуацией, тут же теряющаяся на земле. Хотя на самом деле в обоих случаях контроля было не много больше, чем у пассажира на переднем сидении, мысленно представляющего себя водителем.       Бланк глубоко вдыхает, пытаясь собраться с разбежавшимися мыслями.       – Прикрой меня.       Ответа не следует, будто бы за спиной никого и нет. Но после нескольких шагов, оглянувшись, Бланк убеждается – Тэкео идёт следом.       Спустя первую сотню метров обнаружилось место приземления. Окружение было изрядно опалено, а в уже размытой дождём грязи обнаружились обугленные останки гарпии, распластанные в неестественной позе. Одного крыла не хватало. Труп уже ушёл наполовину в землю, как зыбкие пески поглощающую следы сражения. Выглядело мерзковато, но не более того – эмоции притупились, будто оглохли и ослепли, потеряли обоняние и осязание. Хотя все физические чувства были на месте – усиленные во много раз, и всё равно – недостаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности.       Судя по следам в грязи, Зак не столько уходил с места драки, сколько отползал, пробираясь через бурелом и прочие непотребства, которые исчезнут уже к утру. Или это оставила его коатль… или они оба…       Кое-как переборов страх перед темнотой, из которой мог в любой момент выскочить Нокс, или того хуже – Немезис, Бланк поднимается дальше, к маячащей впереди щели между скалами.       Оттуда исходила знакомая уже пульсация – союзник был жив. В отличие от Йотуна, снова превратившегося в бесформенную груду булыжников. Пришлось перелезать через образовавшийся каменный завал на входе. Капитан даже не удосужился подвинуться перед очередной бесславной смертью, благородно заслонив собой узкий проход в скале, а на самом деле – просто невовремя отхватив стан.       – Эй? Зак?       Из темноты выглянули жёлтые глаза птицезмеи. Если Майя ещё выглядела достаточно целой, только немного потрёпанной, то состояние Зак’Кхана можно было оценить как «умеренно критическое»: тролль в прямом смысле напоминал разбитый камень. Окровавленный, обожжённый и растрескавшийся камень. Казалось, что он не дышал, отчего ненадолго мелькнула мысль, что жив не он сам, а только его коатль, поэтому сигнала смерти и не было – ведь для «игры» эти двое представляют одно целое.       Однако, подобравшись ближе, удалось убедиться, что Зак жив: тролль еле заметно дышал, а скорее – сипел. Наощупь кожа была холодная-холодная и до противного похожая на каменную, но под этой оболочкой отчётливо прослушивалось сердцебиение. Покопавшись по сумкам у Майи, Бланк извлекает хризу. Толку от неё, сейчас, конечно, немного, но довести до транспортабельного состояния – хватит.       – Кэп, я наш… – а, ну да, ты же опять отъехал…       Откуда-то издалека донеслось возмущённое бульканье: даже отбыв на Источник, Йотун продолжал ругаться, припоминая весь пантеон скандинавских божеств.       «Про Хель забыл», – с набитым ртом подсказывает Вендиго, торопливо дожёвывая остатки шерхановского зверинца.       – Эй, там никто помочь не хочет?.. – Бланк выглядывает из пещеры, пытаясь в темноте ниже по склону высмотреть мёртвоволка. Толку от этого особо не было: они и переговаривались-то не вслух, а орать на всю округу было плохой идеей. – Шаман, у нас тут раненый!       «Ещё еда?» – оживился тот, пробираясь сквозь кусты.       – Нет, ещё работа. Поднимай свою ледяную задницу и тащи её сюда! – миндальничать с союзником не было никакого желания. – И только попробуй его укусить, я с тебя лично сдеру шкуру, понял?       «Пощади, сдирать нечего! – жалуется Вендиго, взбираясь по оставшейся от Йотуна каменной гряде. – Не видишь, рёбра торчат, шкура молью побита, еды не хватает. Атаман, сделай что-нибудь, меня обдирают! Наша ночная бабочка забирает у меня всю еду!»       – Ещё раз меня назовёшь так, – скалится Бланк в ответ, – я тебя лично освежую. Давай шевелись, у нас времени в обрез, и мы все редо…       «Красные», – как бы невзначай поправляет людоед.       – Спасибо за напоминание, – огрызается Бланк.       Не оставалось ни малейших сомнений в том, что эта немёртвая падаль прекрасно всё знает, но объяснять не торопится – и вообще откровенно измывается.       Где-то совсем рядом в темноте за границей видимости бродил Нокс. Близкое присутствие Стража Бездны чувствовалось всей шкурой, как и его неоспоримое превосходство в столкновении один на один с любым из высотников. Возможно, это была паранойя, и на самом деле повелитель кошмаров уже давно утёк на свою сторону реки, однако каждое движение на краю обзора заставляло нервно дёргаться и оглядываться в ожидании нападения. Вряд ли Нокс рискнул бы подойти к четырём бойцам, держащимся рядом друг с другом в пределах видимости, но перебить их поодиночке мог запросто. А кроме него была ещё Немезис, и если она сейчас подлечится и вернётся…       – …то нас всех в салат в одного покрошит, – заканчивает Бланк мысль. – Забираем Зака – и отступаем.       Во временном отсутствии капитана никто не торопился брать командование на себя. Но им по-прежнему удавалось как-то организоваться, скоординировать действия и пытаться спасти то, что было уже поздно спасать.       – Рад, что хотя бы сегодня никто не ноет! – радостно сообщил Вендиго по пути обратно.       Реально козёл, хоть и волк.

***

      – ...и избавь меня от своего нытья, – закончил гневный пассаж Теург.       – Да-да, нахер иди! – не остался в долгу Хеликс. [Команде] WiZard: прекратите уже, честно! это всего лишь игра!       Восхитительная игра, просто замечательная игра.       Откинувшись на спинку стула, Хеликс тянется за новой сигаретой, про себя отсчитывая секунды до полного восстановления здоровья персонажа.       Щёлк. Отблески огонька зажигалки пляшут на стёклах очков. Усталость давит на грудь. А может, то откликаются последствия привычек и хронический недосып, когда каждый свободный вечер – а их не так уж и много, свободных, когда работаешь, – вместо того, чтобы поспать, почитать книжку, заняться хоть чем-то полезным, ты возвращаешься в игру. Туда, где тебя на самом деле никто не ждёт, никто тебе здесь особо-то не рад, да ты и сам уже не понимаешь, почему продолжаешь это делать.       Каждый раз успокаиваешь себя, смотря на статистику ниже пятидесяти процентов – да ладно, тут всего игр в тридцать разрыв с усреднённой статой, это же совсем немного, выиграть их… это всего лишь тридцать и более часов. Подряд.       А потом их становится пятьдесят. А потом их становится ещё больше. И чем больше игр в твоей статистике, тем дольше будет путь назад в несчастные пятьдесят процентов – гораздо дольше, чем когда ты только начинал. Впрочем, какая к чёрту разница? Ну вытащишь ты эти пятьдесят процентов, дальше-то что? Тебя от этого перестанут считать тупым криворуким придурком? Будет просто выбитая ценой огромного количества времени красивая цифра, «доказывающая», что ты средненький игрок. Никому от этого не легче.       Да и признайся, думаешь сейчас совсем не о том. И даже не о том, чтобы выиграть или кому-то что-то доказать. Это всё – скорее по инерции. По привычке. Осточертевшей вредной привычке, которую так хочется – и так сложно бросить. Зона дискомфорта, которую так страшно покидать, потому что за ней на самом деле нет ничего: только работа за копейки и довольно унылая жизнь, в которой никого толком и нет, кроме родственников и пары «близких друзей», причём отношения с последними уже давно на грани распада.       Просто этот период полного распада определённо затянулся, но уже очевидно близится к концу.

Warning: проблемы с соединением… Авто-дисконнект через 00:24:59…

             На экране – кратковременная то появляющаяся, то пропадающая красная строчка авто-дисконнекта: плохое соединение.       В исходящих вызовах на телефоне: не принято, не принято…       В соцсетях: пользователь добавил вас в чёрный список…       В мыслях… ничего.       – …ты так там и будешь на базе топтаться, или что?       – У меня лаги, – неохотно пояснил Хеликс, выключая экран телефона возвращаясь к игре.       – В голове? – поинтересовался капитан ехидно. – Оно заметно.       – Иди нахер, – последовал безэмоциональный ответ. – Просто иди нахер.

Warning: проблемы с соединением…

***

      Чёрное небо затягивали тяжёлые грозовые тучи. Погода стремительно ухудшалась, неумолимо переходя из моросящего дождя в ливень.       Поначалу казалось странным, что здесь так часто меняются метеоусловия, в то время как на экране они всегда были неизменны, сменялись лишь день и ночь – вызываемые бойцами погодные явления не в счёт! В конечном итоге, сознание уже давно устало чему-либо удивляться, принимая на веру всё как есть: с того момента, как исчезли привычные цифры лайфбара и уровня, осталась лишь дикая траектория, прокладываемая сквозь встречный ветер, что вот-вот превратится в ураган новой схватки.       Однако если сначала жутковатый антураж надвигающейся бури казался не более чем просто «очередными погодными условиями» – вроде и неприятно, но не смертельно, то теперь становилось ясно: он не просто лишал обзора, а мешал буквально всем, чем только мог. Ветер бесцеремонно швырял по потокам, темнота оставляла вслепую наедине с невидимым противником, в шуме ливня не было слышно даже союзников, а от невыносимого холода просто безнадёжно замерзаешь, продрогнув и вымокнув насквозь. Несмотря на необычную для рептилии теплокровность, Йеро не могла согреться.       Выход на вираж, подъем чуть выше по потоку воздуха, лавируя в налетающем ветре, грозящем сбить вниз. Видимость – отвратительная, не видно ни черта, так ещё и ветер пронизывает насквозь. Как они будут сражаться в таких условиях?..       «Мне когда-то казалось, что шторм – это здорово. А на самом деле здесь просто жутко холодно и неудобно летать!»       «Мне тоже много чего казалось. Теперь не кажется».       «Мечтать не вредно?» – унылый подкол неизвестно даже, в чью сторону этого разговора с собой – и кем-то другим одновременно.       Набирая высоту, Бланк кидает беглый взгляд вниз.       В ночном тумане вспыхивают далёкие огни укреплений и слабый свет от фонарей и обзорных маяков. Земля осталась далеко внизу, тонущая во мраке. Её почти не видно: она теряется в темноте, за завесой нарастающего дождя, и оттого кажется, что мир попросту обрывается прямо под крыльями, уходя в чёрную бездну, из которой хищно торчат пики скал. Изредка в этом сумраке мелькают островки света, выхватывающего отдельные деревья, копошащиеся тени, очертания реки. По коже и крыльям градом стекают тяжёлые капли, срываясь куда– то вниз, исчезая в чёрной пропасти…       Интересно, сколько метров до невидимой отсюда земли – и в какой момент перестала пугать такая высота…       Яркая вспышка молнии расколола мир на две части, внезапно озарив небо и землю, а последовавший за ней раскат грома заставил вздрогнуть, сжаться. Мир на мгновение стал ярким-ярким, а потом вновь рухнул во мрак.

***

Warning: проблемы с соединением…

      Красная надпись в верхнем правом углу экрана озадаченно моргнула, начав обратный отсчёт, но через буквально через пару секунд исчезла. Однако игра продолжала мощно провисать, картинка на экране то и дело застывала в неподвижном «скриншоте», голоса других игроков доносились с большим запозданием, а звуки терялись в музыке, которая, несмотря ни на что, продолжала воспроизведение. – ping 989 ms. Packet loss: 98%       RedMoon уставился на цифры в консоли, потом перевёл взгляд на экран. Фигурка Спирины замерла на полпути к указанной точке, продолжая, однако, проигрывать зацикленную анимацию.

Авто-дисконнект через…

      «Что, опять?!»       Спустя несколько секунд кадр на экране сменился, пошёл снова и… изображение снова застыло, а ехидная красная надпись не замедлила вылезти вновь в углу экрана, стремительно отсчитывая секунды до отключения.       Таймер на этот раз почти дошёл до конца, не досчитав последние несколько тиков перед автоматическим разрывом соединения. Игра ожила, но протормаживать не перестала.       Системный блок получил хорошего пинка, будто это могло заставить сеть работать быстрее. Если проблемы, конечно, были действительно в сети, а не в чём-то ещё.       – Грёбаные лаги, – процедил RedMoon.       – У меня, – раздался голос snowblind’а, – пинг занебесный какой– то…

Warning: проблемы с соединением…

      Потеря соединения была кратковременной. Вылет, переподключение, всё на месте, только заметно провисает игра, всё застывает в ощутимых фризах.       – Не одно, так другое, – пробормотал Хеликс с досадой.       Оффлейнер уже не в первый раз ловил себя на мысли, что эта игра не задалась с самого начала. Сначала искали матч целую вечность, ну а теперь просто всё идёт наперекосяк. Вроде бы, прошло всего минут сорок, а партия кажется нереально затянувшейся, изматывающей, и не хочется уже продолжать. Ситуация выглядела безнадёжно. А в условиях таких жёстких лагов – тем более. Однако он продолжал играть, пытаясь заесть этим матчем собственную тревогу – и до сих пор молчащий телефон.       Дождь за окном перерастал в ливень. Где-то вдалеке в реальности раздался первый раскат грома.

Warning: проблемы с соединением…

***

      «Буревестник, ультуй!» – проскальзывает мысль, когда гул грома стихает.       Какое счастье, что Бури тут нет – мерзкий тип. Эта тварина – ещё одно то самое «последнее», с чем хочется столкнуться в воздухе. Впрочем, точно так же можно сказать обо всём листе игровых персонажей – кроме, разве что, совсем безобидных Мантикоры или Эльма, хотя даже они способны превратить жизнь врага в локальный кошмар, если обгонят по уровню.       Сейчас же вся вражеская команда полным составом обгоняла их по уровню, трое из них были «на крыльях», а оставшиеся двое – в состоянии достать с любой высоты. Правда, шторм был един для всех, и одинаково мешал как их «авиации», так и пехоте. По крайней мере, на это хотелось надеяться.       Очень хотелось надеяться.       Рядом разлетается сноп искр от чужого пера. Второй хлопок крыльев, на этот раз уже птичьих – парой метров ниже и левее. Разглядеть союзника сквозь похожий на плотную завесу помех дождь едва удавалось, хотя их с Заком разделяло не такое уж и большое расстояние.       – Дал… не от…ай! – крикнул он. – Не вид… ни…а!       Перекличка на такой погоде – тяжёлое занятие, даже когда вы говорите скорее мысленно. Ничего не слышно, ничего не видно, ветер сносит, и всё рискуешь потерять из виду союзника. Прямо как при высоких задержках в скайпе. Невольно всё-таки переходишь на голос, будто пытаясь перекричать воющий ветер. Будто это поможет расслышать товарища по несчастью.       – Где остальные?       – Внизу! – раздалось в ответ.       – Как, …, мы, …, …ся в этом дерьме?       – Как-нибудь! – Так и голос можно сорвать… – Они в тех же условиях!       Ответ потонул в грохоте грозы.       Где-то в глубине дождливого сгустившегося мрака внизу мелькнуло еле заметное свечение, озаряющее поверхность реки. Хлопок мокрых крыльев, и Бланк зависает в воздухе, вглядываясь в темноту. Пульсар было видно ниже по течению, близ ущелья. Если зрение не обманывало, отблеск был синим – временная неуязвимость.       Скользкие от стекающей по чешуе воды пальцы плотнее сжали рукоять пера. Если очень повезёт, там никого не будет…       – Я к пульсару!       – …осторожнее там, – доносится вслед.       Распластав крылья, за прошедшее время ставшие заметно шире и крупнее, дракончик скользит в воздухе, ловя нисходящий поток. Чуть заваливается горизонт: начинается аккуратный спуск вниз, готовый в любой миг перейти в стремительное пикирование к скалистому ландшафту у реки.       Ветер грозил вот-вот перерасти в настоящий ураган.

***

      …около портрета Йеро уже минуту висел значок дисконнекта, а в очередной раз вылетевшая из матча Визард, судя по всему, пыталась снова переподключиться к игре. Скайп при всём при этом пока что был на месте, и в остальном сеть стабильно работала. Ну, более-менее стабильно, учитывая, что они все сидели в одном городе, были подключены к одному и тому же провайдеру, и этот провайдер в очередной раз, чуть дождь за окном, решил показать им всем большую тётушку Йобу.       Поставить матч на паузу не получалось: первую же паузу тут же сняли противники, вторую попытку съел очередной авто-дисконнект, а на третью игра невозмутимо заявила, что лимит пауз превышен. У соперников, впрочем, дела обстояли не многим лучше: периодически кто-нибудь отключался на несколько секунд, но тут же переподключался обратно. К мелким неполадкам с городской сетью сейчас явно примешивалось что-то аномальное, происходящее на серваках игры, потому что их противники навряд ли находились в одном с ними городе – а вылетали, тем не менее, так же стабильно.       – Так, а я чего не понял… а кто контролит Йеро? – поинтересовался Теург. – Хеликс, если это ты…       – Не я, – мгновенно ответил оффлейнер. – У меня вообще лагает.       Жёлтые кольца пинга расплываются около движущегося зелёного круга на карте, – керри обращает внимание на персонажа Визард. Несмотря на постоянно застревающую во фризах анимацию, дракончик целеустремлённо двигался к пульсару.       – А кто тогда её контролит?       «Не я, – написала Визард в чат скайпа. – У меня экран загрузки висит», – впрочем, на это досадное недоразумение обратил внимание только Хеликс, да и то только потому, что скайп безостановочно спамил сообщениями с чата на мобилу, на которую оффлейнер поглядывал.       Тишина. Зависшая картинка экрана. Третий авто-дисконнект подряд…       …кольцо пинга раскрашивается жёлтым крестом, когда около зелёного кругляша возникает бирюзовый значок противника. [Команде] ~freeze! › Назад!