У края бездны

Дейвину нравится вкус крови. Он проводит языком по лезвию атама, глядя, как заливает алым пол. Рисует руками пентаграмму, ведет ладонями по лицу, окрашивая кожу в багровый цвет смерти и будущей войны. Даже если ведьмы считают, будто они умнее и хитрее всех, их кровь точно так же красна, и точно так же льется из вен, если их вскрыть. — Надели меня своей мудростью, отец, — хрипло шепчет он. — Подскажи, как действовать. Я нашел ведьм, отец. Они здесь, в Новом Орлеане. Даже не подозревают, что я рядом. Пламя свечей дрожит. Из углов раздается шипение, и змеи сползаются к ногам Дейвина, вьются вокруг него. Он протягивает руку, и один из аспидов, белоснежный, с алыми, как рубины, глазами, обвивается вокруг его предплечья, ползет к плечу, к шее. Кровь засыхает на лице Дейвина багровыми полосами. — Я не буду так глуп, как мой брат, — он склоняет темноволосую голову. — Он был слишком слаб, чтобы провести Апокалипсис, каким тот и должен быть. Я сделаю всё, что ты скажешь, отец. Змей высовывает раздвоенный язык. Змей начинает петь. Дейвин платит за съемный дом в Новом Орлеане столько, что хозяйка не спросит, что он делает здесь, даже если из спальни будут раздаваться полные муки вопли, на радость соседям. Запах крови смешивается с удушающим ароматом магнолий, цветущих в это время года, а со дна Миссисипи тянет запахом тлена. Сколько трупов покоятся там, на дне, и сколько ещё окажется в желтых водах реки? Но Дейвину нет нужды прятать тело. Он слушает, что говорит ему Отец, склонив голову набок, потом кивает. Закрыв глаза, он призывает свою силу, и женский обнаженный труп, глядящий в потолок разверзнутой раной на глотке, охватывает огнем. Усмехаясь, Дейвин слушает, как в пламени кричит, стонет и молит о пощаде её душа, пока не сгорает дотла, пока бренное тело её не обращается в горстку пепла. Ведьмы полагают, что Майкл поможет им одолеть Дьявола — какая наивность! Майклу неизвестен единственный способ, которым можно уничтожить душу Дейвина, отправить её навечно в Ад. Эти кинжалы разбросаны по Америке, когда-то Отец постарался спрятать их. Они хранятся в музеях и частных коллекциях, а самый главный — в руках у Антона Шандора Ла Вея. Дейвин ухмыляется, думая, что Антон мнит себя Главой Сатанинской Церкви, хотя на самом деле — всего лишь марионетка. Так же, как и мисс Мид. Она воспитала Дейвина, однако он не обманывается её мнимой материнской заботой. Дейвин видит их всех насквозь. Он выпрямляется — высокий и стройный, со смугловатой гладкой кожей. Тёмные волосы падают на лоб, покрытый коркой чужой засохшей крови. Дейвин не видит смысла резать себя ради ритуала, когда можно резать других. Каждая из ведьм получит по заслугам. Каждая из них пожалеет, что посмела встать на его пути. Но, чтобы одолеть врага, нужно знать врага. Дейвину необходимы глаза и уши в Академии, но он знает — Корделия почует любую магию, что будет сродни её собственной. У Дейвина есть идея. И, когда Дайна Стивенс все же соглашается призвать к нему Папу Легба, Дейвин знает, что древний лоа, открывающий и закрывающий врата, согласится на их сотрудничество. Дайна Стивенс режет горло белому петуху, кровью рисует знак Папы Легба на полу, и тень мужчины в цилиндре появляется на стене. Медленно превращается в человека из плоти и крови. Точнее, в образ проводника в мир духов, который человеческие глаза способны воспринять. Дейвин знает, что на самом деле Папа Легба выглядит по-другому. И он, возможно, мог бы увидеть его истинный облик, но зачем? У каждого свой карнавал. — Папа Легба… — шепчет Королева Вуду. Дейвин ухмыляется. Ему знакомо это подобострастие в голосе. — Зачем я понадобился Сыну Дьявола? — Папа Легба садится в кресло. Кажется, его не смущает присутствие Дейвина в помещении. — Я полагал, что ты неплохо справляешься сам. — Я хочу предложить тебе сотрудничество, — Дейвин разглядывает огромную фигуру вудуистского духа, его темную кожу и красные глаза. Он чувствует, как трясется рядом Дайна Стивенс, и его забавляет её подобострастие. Почти так же, как забавляет фанатизм сатанистов, воспитывавших его самого. — Что такого ты можешь предложить мне? — усмехается Папа Легба. — У тебя нет души, чтобы я мог забрать её после твоей смерти, да и умрешь ли ты вообще? — Я могу предложить тебе души ведьм, которых собираюсь убить. Кажется, в одном из вариантов Конца Света ты очень хотел их заполучить? Папе Легба ведомы все лабиринты человеческих судеб. Он бродит коридорами их собственного ада, и он там, как дома. Он припоминает неслучившуюся судьбу Майкла Лэнгдона, и пожимает плечами. — Возможно. А что ты хочешь взамен, маленький Антихрист? — Хочу получить вещь, способную следить за ведьмами, обучающимися у Корделии Гуд, — Дейвин откидывается на спинку кресла. — Хочу, чтобы она рассказала мне, чего боится и о чем мечтает каждая из них. Я хочу знать, что происходит в стенах академии, поскольку я сам не могу попасть туда. Хочу знать всё, что поможет мне их победить. Папа Легба склоняет голову набок. — И за эту мелочь ты готов вручить мне их души? Разве Дайна не может помочь тебе сотворить такой артефакт? — Дайна — лишь проводник воли духов, — Дейвин наблюдает, как скользят по стенам дома Королевы Вуду тени, пришедшие вместе с Привратником. — А мне нужна сила, а не её проводники. Папа Легба обдумывает сделку. Ещё никогда ему не приходилось сотрудничать с Антихристом, и, кажется, у мальчишки есть вполне стоящее предложение. Он куда умнее того, что мог прийти до, и умнее Мари Лаво и Фионы Гуд, жаждущих только вечной жизни и вечной молодости. Папа Легба кивает: — Хорошо. Мне нравится твоя сделка. Но я хочу ещё кое-что. Дейвин вскидывает брови: — Душ ведьм, которые я мог просто сжечь в адском пламени без возврата, тебе недостаточно, Привратник? Папа Легба вновь усмехается: — Я хочу сам видеть, как ты превращаешь мир в пепел. * * * Лилит нечасто посещает вудуистские магазинчики, но Куинни попросила прикупить кое-что для её уроков, и отказать ей невозможно. Как нельзя отказать любой из сестер. Лилит просто не может. Колокольчик над дверью в лавчонку мелодично звенит. В помещении терпко пахнет травами и воском, за прилавком никого не видать. Лилит бродит между стеллажами, разглядывая резные фигурки лоа и толстые свечи, пропитанные эфирными маслами и пахнущие травами. Берет в руки маленькую восковую куклу. Магазинчиком этим владеет Дайна Стивенс, и Куинни сказала, что Дайна — преемница Мари Лаво, а, значит, у неё в лавке точно все ингредиенты — действующие. У Лилит в кармане джинсовых шорт — список, накорябанный кривым почерком темнокожей ведьмы, и, хочешь или нет, а ведьмовский шоппинг никто не отменял. — Бесполезная штуковина, как по мне, — дружелюбно замечает молодой человек, вывернувший откуда-то из-за стеллажа с досками Уиджи. — Вот эти восковые куклы, в смысле. Завлекаловка для туристов. Лилит удивленно разворачивается на голос. Перед ней — парень, едва ли старше её самой, темноволосый и смугловатый. Улыбается широко, да только её дрожью прошивает от одного его взгляда. Что-то в его карих глазах, во взгляде, не разделяющем его улыбку, заставляет её попятиться и упереться спиной в прилавок. Что-то… холодное. Потустороннее. Мелькает на самом дне зрачков. — Извини, я не хотел тебя напугать, — он поднимает руки, и ощущение уходит. — Заглянул сюда в поисках оригинальных туристических сувениров. А это что, и правда лавка вуду? Лилит выдыхает. С тех пор, как они вытравили из Майкла Лэнгдона яд, выходящий вместе с кровью, её спокойная жизнь подошла к концу. Ей кажется, будто что-то тёмное и жуткое нависло над городом, будто туча, вот-вот готовая разразиться кислотным дождём. Вот, уже простых туристов пугается. Да мало ли таких по улицам Нового Орлеана ходит? Она пожимает плечами: — Ну, так в городе говорят. Я не знаю, я от колдовства далека. Мисс Корделия давно раскрыла перед людьми и существование ведьм, и академию, но здесь и сейчас Лилит почему-то не хочется признаваться в своей природе. Будто что-то внутри противиться её разговору с этим парнем, а Лилит привыкла доверять своей интуиции. К счастью, её спасает Дайна Стивенс. Королева Вуду, собственной персоной, появляется из подсобки, тащит коробку с товарами. Вытирает вспотевший лоб ладонью. — Может, поможешь? — кивает она Лилит. — Тяжело управляться с магазинчиком одной, знаешь ли! Когда Лилит оборачивается, парня уже и след простыл, только колокольчик вновь звякает на движение двери. Дайна собирает товар ей по списку, ворча, что «Куинни совсем обнаглела, если даже не хочет прийти сама». Лилит сует ладони в карманы шорт, вытаскивает деньги и расплачивается. — Там ещё кукла, защищающая дом от вторжения злых духов, — Стивенс возвращает ей пакет с товарами. — Сегодня в качестве подарка покупателям идёт. Сама заряжала. Лилит благодарит и уходит. Спускается вниз по улице, вдыхая аромат магнолий, смешанный с бензином и тяжелой смесью пота и парфюма, исходящей от местных жителей. Удушающая жара подгоняет её к академии; Лилит хочется оказаться в прохладе особняка. Отдать уже, наконец, Куинни её товары и проверить, что за куклу всучила ей Королева Вуду. Но мысли её возвращаются к короткому диалогу в магазинчике. Этот парень… Она не может выкинуть его из головы, пока добирается до академии. Пытается понять, что же было с ним не так, и терпит неудачу. Вряд ли этот парень — колдун, она бы сразу почувствовала, а, значит, и беспокоиться не о чем, утешает себя Лилит. Куинни забирает свои вудуистские штучки и благодарит. Зои бросает на Лилит обеспокоенный взгляд. — Ты выглядишь усталой, — отмечает она. — Наверное, лечение Майкла далось тебе слишком тяжело. Может быть, стоит прилечь? — А это что за херня? — хмурится Куинни, разглядывая куклу, подаренную Дайной Стивенс. — Эй, Лил, я этой хери не заказывала! — Дайна положила на сдачу, — Лилит и правда чувствует себя уставшей. Жара и запах цветов плохо на неё действуют, голова кружится, и хочется лечь. Возможно, Зои права. Быть может, она переутомилась. Этот черный яд, выходящий из Майкла вместе с кровью, был жутким проклятьем, и Лилит долго не могла отойти после ритуала целительства. Она проспала целые сутки, и, скорее всего, ещё не оправилась. — Вот этой стерве лишь бы что-нибудь всучить ненужное, — ворчит Куинни. — Мне этот хлам без надобности. Хочешь — возьми себе, — она сует куклу в руки Лилит. — Воткни в неё пару иголок, авось у Дайны прихватит печень. Зои провожает Лилит до жилого крыла. Майклу уже лучше, и Мэллори ухаживает за ним. Лилит улыбается новости — значит, она не безнадежна. Значит, у неё всё получилось. Интересно, кому молодой колдун уже успел так насолить, если его кровь отравляло столь сильное заклинание? Может, он и сам не знал, кому перешел дорогу… — Думаю, они сегодня спустятся к ужину, — улыбается Зои. — Майкл хотел поблагодарить тебя лично, так что лучше тебе хорошенько отдохнуть сейчас, чтобы не опоздать, — она касается прохладной ладонью плеча Лилит, и любые тревоги и мысли о странном парне в лавке Дайны отступают и превращаются в дым. Мало ли странных парней на свете? Лилит пристраивает тряпичную куклу, похожую на грубую поделку, на тумбочку у кровати и, не раздеваясь, падает на покрывало. Она потом решит, что делать с подарком Дайны. Не съест же её эта кукла…?