Cпирали

Уже второй раз за день Чак собрал свои силы в кулак, вышел из лифта и оказался в фойе. На этот раз, однако, противник был куда проще, чем Блэр Уолдорф. Басс был не уверен, что увидит кого-то в гостиной Ван дер Вудсен-Хамфри. Чак знал, что Лили больна, но выглядит ли она так, как все другие больные раком? Похудела ли она очень сильно? Выпадают ли у неё волосы от химиотерапии? Или она по-прежнему выглядит, как его Лили? Лили, ставшая ему матерью, без всяких признаков болезни. Ужасно, что он представлял её, как людей с раковыми заболеваниями, которых он видел по телевизору. Так не должно было быть. - Чарльз! – воскликнула Лили, увидев его, и тут же отложила журнал, который читала. Женщина встала, чтобы поприветствовать его. Басс старался не замечать, как она облокотилась на диван, чтобы не упасть. Женщина была чем-то средним между той Лили, что он знал, и той Лили, которую он себя представлял в связи с болезнью. Ван дер Вудсен действительно похудела и выглядела усталой. По её движениям было видно, насколько она слаба. На голове был повязан обруч, сочетающийся с её бело-голубым костюмом, это было доказательством того, что волосы начали выпадать. - Лили, - поздоровался Чак, подходя к его… нет, «мачеха» - это неправильное слово, несмотря на то, что именно так значится в документах. Мачеха - термин, который не может охарактеризовать её. Басс не мог определить, кем для него всё же была эта женщина, но она была его частью. Занималась делами Чака, заботилась о его свободном времени. Лили поцеловала его в щёку и слегка надавила на плечо молодого человека, воздержавшись от крепких объятий. Всё сейчас зависело от неё; Чак понимал, что она будет начинать ту или иную тему, она будет стирать невидимую линию между ним и ею. Почувствовав слабость, Лили присела на край дивана, с которого поднялась пару минут назад. - Садись, Чарльз, - женщина указала на диван. - У меня есть небольшой подарок, - сказал Чак, протягивая коробку с печеньями. - Я только что встречался с Блэр и Сереной и слышал, как ты просила купить коробочку. Я решил, что это будет шансом искупить мою вину из-за долгого отсутствия в последнее время. Лили не могла удержаться от улыбки, когда взяла печенье. Чарльз был действительно очень обаятельным человеком. - Спасибо, - сказала она, открывая крышку. Лили предложила Чаку угощаться, но он поднял руку в знак отказа. – Ты сказал, что виделся с Блэр, я правильно расслышала? Значит ли это, что вы двое разобрались в случившемся? Чак почуял боль в груди. - Не совсем, - признался он, - но уверяю, перемирие с Блэр находится на вершине всех моих приоритетов. - Так и должно быть, - согласилась Лили, - она хороша для тебя. «Она слишком хороша для меня», - добавил про себя Чак. Он чувствовал, как Лили наблюдает за ним. Басс устал от чувств, после его возвращения в материальный мир их стало опять слишком много, несмотря на то, что он ожидал такого результата. Ему нужно было отвлечься, поэтому Чак достал из кармана телефон, проверив, нет ли никаких новостей. - Старые способы не работают, не так ли? – спросила Лили. - Что? - Будь разумнее. Войдя в любую комнату, всегда надо ожидать, что люди в ней будут наблюдать за тобой, выставлять тебе оценки, говорить только об ошибках, осуждать, каким разбитым ты ни был бы… - Это часть Верхнего Ист-Сайда, - ответил Чак, пытаясь перевести тему. - Да, но было бы лучше, если у тебя спрашивали что-то напрямую. В гостиной появился Руфус Хамфри, он заметно удивился, увидев Чака на диване рядом со своей женой. - Чак, - он поздоровался, пожимая парню руку. – Ужин почти готов. Руфус был единственным представителем старшего поколения, который называл Басса не полным именем. Наверное, это были отголоски жизни в Бруклине. - Хамфри, - Чак не мог называть мужчину просто Руфусом, но и официальное «мистер» звучало глупо. - Ты будешь ужинать с нами, Чарльз? – поинтересовалась Лили, кладя руку на коленку мужа, присевшего рядом. - Я не хочу навязываться, - начал отнекиваться Чак. В его планах не было семейного ужина. - Мы настаиваем, - ответил Руфус, - там столько всего, что каждому хватит и по две порции. И никаких отговорок! - Хорошо, я останусь, - смягчился Чак. Ему нужно было поговорить с Лили прямо сейчас, пока она была не занята каким-то процедурами. И не хотелось использовать план «Б», это не принесло бы ему никакой пользы. Руфус пригласил всех в столовую и помог Лили занять её место. Чак сел напротив. - Я сейчас вернусь, - сказал Хамфри, выходя из комнаты. - Он прекрасно справляется со всем этим, - сказала Лили Чаку, - не знаю, как смогла бы без него. Чак только кивнул в ответ, Руфус уже вернулся с бутылкой вина для себя и Чака, а также с чаем для Лили. Басс задумался о том, что технически старший Хамфри – его отчим, ведь по законам Нью-Йорка Лили – мать Чака, а Руфус – её муж. Ужин был очень сытным. Они кушали тушеное мясо, даже Чак признал, что оно вышло недурно. Если бы у Руфуса не было бы такой жены, как Лили, ему можно было устроиться шеф-поваром в ресторан на две или три звезды. Когда они закончили есть, Хамфри дал сигнал горничным, которые унесли посуду. Чак спрятал свою ухмылку: Руфус продолжает готовить, но отнести посуду уже сам не может. Зазвенел будильник, и Лили, извинившись, поднялась к себе, чтобы выпить таблетки. Чак решил, что это лучший момент, чтобы поговорить с Руфусом. - Как она? – спросил он. – Только честно. - В некоторые дни лучше, в некоторые хуже… Сегодня лучше, чем во многие. Следующий приём назначен на понедельник, пару дней после этого ей будет плохо. Потом станет лучше, а потом вновь придёт понедельник. Замкнутый круг. - И каковы прогнозы? - Её? Или доктора Ван дер Вудсена? – спросил Руфус. - И те, и те, - Чак прищурился. - Лили изо дня в день говорит, что всё будет отлично. Она хочет получить результат и повторяет, что и мы должны ждать его. Уильям, однако, даёт ей препараты, которые ещё не одобрены Управлением по санитарному надзору за пищевыми продуктами и медикаментами. Он говорит, что это её единственный шанс на выздоровление. - Вы не доверяет ему? - Чак изучал лицо Руфуса. - А ты? – переспросил тот. Но тут они оба услышали звук шагов, Лили спускалась по лестнице. - Я позвоню своему человеку завтра утром, - Чак сказал Руфусу. Тот кивнул один раз в знак согласия. Лили села на своё место, поставив перед собой коробку с печеньями. И Чак, и Руфус отказались от них, поскольку считали, что сама Лили должна наесться любимой сладостью. - Ну а теперь, Чарльз, о чём ты хотел со мной поговорить? – спросила она. Чак надел свою деловую маску. Он откинулся на спинку стула и потёр пальцами подбородок. - У меня есть деловое предложение, - сказал он. - Деловое предложение? – уточнила Лили. – Я была уверена, что с «Empire» всё отлично, но если это не так, то я попрошу совет «Bass Industries» помочь тебе. - С отелем всё хорошо, - ответил Чак, - даже лучше, чем я ожидал в связи с проблемами мировой экономики. Но, я думаю, пришло время взять назад то, что принадлежит мне. Лили подняла бровь. Руфус сидел тихо, вслушиваясь в каждое слово диалога. Деловой мир – это та вещь, за которую в их семье отвечала женщина, но предложение Чака было очень неожиданным. - О чём ты говоришь, смею спросить? – Лили была уверена, что знает ответ на этом вопрос. - Я хочу вернуть свои акции «Bass Industries». Все. Я готов заплатить любую цену, что ты предложишь за них. Но они нужны мне. Руфус нахмурился. Чак Басс просит вернуть ему компанию, которую сам бросил? Хамфри даже почувствовал жалость к Чаку. Мальчику всего девятнадцать лет, а он попробовал в этом бизнесе больше, чем многие магистры делового администрирования. - Всего несколько месяцев назад ты пустил компанию по ветру, чтобы заниматься собственным делом. Почему такие перемены? – поинтересовалась Лили. Она наблюдала, как Чак сложил кончики пальцев, продумывая ответ. - «Empire» процветает. Сейчас самое время продать его. Это рынок покупок и продаж. Я уже присмотрел себе другой отель, но если руководители компании отца будут не против, то я хотел бы занять место у руля в семейном бизнесе. Лили разглядывала лицо Чака в течение нескольких секунд. Её материнские чувства были на пике, она пыталась понять истинную причину. Конечно, существовало что-то ещё помимо коммерческой стороны в этом вопросе. - Чарльз, ты знаешь, что в моих руках сосредоточены только двадцать процентов акций. Даже если я передам их тебе, то нужно будет найти ещё тридцать один процент, чтобы восстановить полный контроль над компанией. Чак наклонился вперёд. У него был туз в рукаве, секрет Лили, который она хранила. - На самом деле в твоих руках тридцать процентов акций. После того, как я обналичил свои, ты докупила себе ещё десять процентов. А ещё какая-то мелкая компания «ХВЛ» скупила пятнадцать процентов акций, формально принадлежащих компании отца. Я могу ошибиться, но мне почему-то кажется, что «ХВЛ» - это аббревиатура, образованная от Лили Ван дер Вудсен Хамфри. Просто первые буквы поменяли свой порядок, - Чак самодовольно наблюдал, как меняется лицо Лили. – Итак, если я всё правильно посчитал, то у тебя в руках сейчас сорок пять процентов акций «Bass Industries». - У меня есть причины для покупки этих акций, - спокойно ответила Лили. – Но я знаю, что ты оставил у себя пять процентов акций, то есть если получишь мои сорок пять, то сможешь держать в своих руках ровно половину компании. - Контрольный пакет, да, - кивнул Чак, - я знаю, что совет директоров держит за собой ещё тридцать пять процентов. А оставшиеся пятнадцать в открытом доступе. Я с лёгкостью могу увеличить свой пакет до пятидесяти одного процента, подкупив немного акций. И всё, сделка завершена. - В сущности, ты собираешься со стороны поглотить компанию своего отца, - заявила Лили. - В этом нет ничего со стороны. Я просто собираюсь вернуть то, что принадлежит мне, - ответил Чак. Лили покачала головой. - Чарльз, вот в чём причина… я купила эти акции. Занимайся пока «Empire», всё равно ты получишь их в конце концов. - Я ничего больше не хочу делать с «Empire». Только продать. У меня остаётся «Bass Industries», именно там я хочу вести дела. - Нет, я ничего не продам! – твёрдо сказала Лили. – И тебе рекомендую тоже ничего не продавать! Не понимаю тебя, Чарльз… - Неужели я не могу изменить своё мнение? Я заплачу тебя… - Чак начал математические расчёты в голове, хоть один предмет в школе он знал на отлично, - на пятнадцать процентов дороже, чем они стоят на самом деле. Ты получишь отличную прибыль от продажи, несмотря на то, что сейчас они стоят дешевле, чем тогда, когда я их продавал. - Ты знаешь, что проблема не в деньгах. - Так в чём же проблема? Руфус нахмурился из-за того, на какой тон перешёл Басс. - Ты отдал компанию ради другого дела. Так доведи это дело до конца! - Я довёл дело до конца! В этом и заключается проблема! В голове Чака опять начали меняться картинки: судебные иски, появление Джека, передача отеля Эвелин, обмен отеля на Блэр… Из мыслей Басса вывел звук приехавшего лифта. По коридору застучали каблучки. - Лили, я прошу тебя сделать это. Никаких проблем. В столовую ворвалась Серена. - Ублюдок! – выкрикнула она, подбегая к брату. - Меня называли так не раз, - он не мог понять, что случилось с Сереной. - Как ты мог? – кричала Ван дер Вудсен. – Как ты мог так поступить с ней? - Серена, что происходит?! – Лили смотрела то на Чака, то на дочь. Руфус вообще не понимал, что происходит. Чак почувствовал, как что-то перевернулось в животе. Серена же не знала! Видимо, Блэр сдалась и рассказала ещё кому-то, кроме Нейта. Басс встал со своего места. Он не хотел этой сценой нервировать Лили. И, конечно, он не хотел, чтобы та узнала истинную причину их расставания с Блэр. Список людей, которые не ненавидели его, и так был мал, не хотелось, чтобы ещё один человек был вычеркнут из него. - Серена… - начал Чак. - Нет, ответь мне, Чак! – Серена не давала ему говорить. – Как можно было так поступить с ней? Как можно было вообще проявить такую жестокость? Серена была очень зла. Она провела ещё час с Блэр после того, как та рассказала ей истинную причину расставания. За это время Ван дер Вудсен узнала, что Нейт был в курсе всего, но ничего ей не сказал. Когда Уолдорф более или менее успокоилась, Серена заехала за печеньями и помчалась домой. Как только створки лифта открылись и она услышала голос Чака, новая волна гнева зародилась в душе блондинки. - Это не касается тебя, - голос Чака был спокойным. - Да, конечно, совсем не касается! Это не я успокаивала Блэр, когда месяц назад она позвонила мне, рыдая от того, что между вами всё кончено. Это не я сейчас успокаивала её, когда у неё началась истерика во время просмотра «Непристойного предложения»! Это не нормально, что моя лучшая подруга рыдает от того, что её жизнь так похожа на фильм! - Истерика? – Чак знал, что такое истерики Уолдорф. Они случались крайне редко, но успокоить Блэр в такие минуты было невозможно. – Она в порядке сейчас? Серена решила поиздеваться: - А вот это совсем не касается тебя! - Серена, она в порядке?! – Чак срывался на крик. - Она далеко не в порядке! - покачала головой Ван дер Вудсен. - И ты понимаешь почему. - Серена, Чак, что происходит? – Руфус пытался разобраться в сложившейся ситуации. - Ничего, - Басс опустил голову. - Нет, скажи им, Чак, - Эс скрестила руки на груди, - расскажи, почему Блэр порвала с тобой. Я уверена, что маме будет очень интересно! - Это касается только меня и Блэр! – Чак хотел предупредить Серену, что её больной матери совсем не надо узнавать всё, а то ей станет только хуже. - Ты же любил её, Чак! - сказала девушка полным разочарования голосом. - Я люблю её, - Чак буркнул это откуда-то глубоко из горла. – Даже не сомневайся в этом. Если Чак мог быть честным сам с собой в чём-то, так это в том, что значили для него их отношения с Блэр. Он шёл к этому очень долго, но не пытался даже отказаться от этого. Он, конечно, любит Блэр! - Смотри, что ты сделал с ней, Чак! Это не любовь, - Серена покачала головой. - Просто скажи мне, в порядке ли она, - Чак не нашёл аргумента в свою защиту. Он знал, что его действия громче, чем его слова. - Нет, она не в порядке, - ответила Серена. – Но она будет в порядке. Потому что у неё есть я. И Нейт. И Дорота. И даже родители. Ты хоть… - Серена задумалась, - как ты спишь ночью? Чак не мог контролировать свои эмоции. Боль, которая зародилась где-то в желудке, медленно поднималась в сердце. Он слабо ощущал действительность, перед глазами всё плыло, будто комнату обволакивала какая-то дымка. Реальный мир уплывал. Такого не было с ним даже после всех наркотиков и алкоголя в период «до Блэр». - С таблетками, - он наконец ответил Серене. Его голос был низким, эмоций в нём не было. - С таблетками и скотчем. Без них мне снятся кошмары, в которых мужчины в фетровых костюмах забирают Блэр у меня. Иногда она кричит, чтобы я забрал её у них. Она просит, чтобы они отпустили её. Но я всегда прихожу слишком поздно. Всегда слишком поздно. Я просыпаюсь в поту и поворачиваюсь, чтобы проверить, рядом ли она. Но её действительно нет со мной. Только холодные простыни, пустота. Это непреодолимый конфликт с реальностью, напоминающий о том, что я сделал. Так что лишь таблетки и скотч помогают мне заснуть. Казалось, что посреди столовой взорвалась бомба. Серена была шокирована, ей нечего было ответь. Лили и Руфус смотрели на него, пытаясь собрать воедино всё, что произошло. Чак не мог больше находиться в этом помещении больше. - Лили, я буду на связи, - сказал он и поспешил к выходу из пентхауса. Он бежал до своего лимузина, такого безопасного для него места, сломя голову. Артур даже не успел открыть ему дверь, Чак сам распахнул её и запрыгнул в салон. Тонированные стёкла защищали его от внешнего мира. Он закрыл лицо руками и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы наполнить воздухом ноющую грудь.