Громолорд

Оглушительный рев навел шороху в нашем маленьком лагере. Испуганные девушки вскочили на ноги, вырываясь из моих объятий, и синхронно устремили взор на горизонт. А я с хмурой улыбкой глянул в сторону деда, встретился с его серьезным взглядом и последовал примеру спутниц — поднялся на ноги, готовясь к побегу. Что удивительно, мне было не страшно. Я хорошо понимал, насколько ужасным может оказаться чешуйчатый самолет с лазерной пушкой на борту, но отчего-то относился совершенно спокойно к приближающейся угрозе. Потому что знал, что в нашей ситуации ни храбрость, ни паника помочь нам не смогут. Макаров оживился и стал раздавать гильдии команды об эвакуации. Ребятня, все еще не отошедшая от испуга, понемногу размораживалась и следовала указаниям самого опытного мага общины. А вот на Гилдартса было больно смотреть. Он дрожал, обливаясь холодным потом и ошарашенно глядел пустым взглядом в точку перед собой. Я чувствовал его боль и объявший его своими цепкими лапками леденящий ужас, ощущал, какие проносятся в его голове воспоминания и оставался в замешательстве. Что с ним делать? Хотелось одобрительно положить ладонь на его плечо и дать понять, что сегодня он не один, что тот кошмар не повторится. Но меня опередили. Картежница Кана, родная дочь могучего мага, точно оказалось гораздо лучшей поддержкой своему отцу, чем смутно знакомый драконоборец. Девушка прижалась к Гилдартсу со спину и что-то ему нашептывала. Мужчина перестал дрожать и пришел в себя, словно проснувшись от долгого сна. Будучи уверенным в состоянии ферзя, я подхватил своих женщин под локотки и потащил в сторону убегающей к берегу гильдии. Оставалось лишь надеятся на предсказание Бальтазара и ждать помощи от Первого мастера Хвоста Феи — легендарного тактика Мэвис… Но помимо нависшей над моей душой глыбы спокойствия я хорошо чувствовал кипящую в моей груди злобу, намешанную с порцией раздражения. Как какой-то бомж смеет угрожать моей стае?! И почему я, будучи сильнейшим магом в королевстве, вынужден это молча проглотить? Неприятно. А еще неприятнее будет, если кто-нибудь из членов моей стаи пострадает… Особенно, если это будут мои девочки. Наконец, мы добежали до берега и выстроились клином — сильнейшие члены гильдии закрывали своими спинами более слабых и раненных. Я, будучи наиболее свежим, добровольно встал между надвигающейся угрозой и своими людьми, прекрасно понимая, что моей силы не хватит даже отпугнуть дракона подобного уровня. Без лишних слов рядом со мной встали Нацу и Гажил, с серьезными лицами выглядывающие в небе незваного гостя… Очередного. Но перед визитом Акнологии на нас двигалась ужасная по своей силе воздушная волна, повалившая многовековые деревья и сбившая с ног некоторых девушек. А затем, ведомое ненавистью и безумием, явилось олицетворение апокалипсиса в этом мире. Признаю, выглядел живой дракон впечатляюще. Огромная, размером с замок, туша с угольно-черного цвета броней по всему телу, бледно-голубым брюхом и татуировками, переливающимися мистическим ярко-синим сиянием. Добавить ко всему перечисленному жгуты стальных мышц и когти, больше смахивающие на цельнометаллические заостренные тараны, получается совершенная машина смерти. По рядам гильдии вновь прокатилась волна первобытного страха, но я не обращал на это внимания, предпочитая отдавать все свое внимание ящерице, поражающей своими размерами. — Разбейтесь на группы, ни в коем случае не толпитесь, иначе поляжем все! — вопил мой старик, увеличиваясь в размерах. Я с абсолютным непониманием провожал взглядом «спящего гиганта», что медленно, переваливаясь с бока на бок, шагал на встречу Акнологии. — Не оставляй свою семью, сынок! — пробасил великан, даже не обернувшись в нашу сторону. — Дедуля, стой! Остановитесь, мастер! Макаров, ты не понимаешь, что делаешь! За моей спиной раздавались крики «собратьев» переживающих за судьбу старика. Драгнил, Титания и Гилдартс кричали гораздо громче остальных. Я же молчал и думал, как мне следует поступить в эту минуту… …Но у мага молний не хватило времени, чтобы что-то предпринять — жестокий дракон решил повести себя не так, как было предусмотрено в сценарии, чем поверг в шок весь выводок одного великого мага. Аконология, с практически металлическим скрежетом, резко захлопнул челюсти, рывком выдирая гигантский кусок плоти с плеча Макарова. Окрестности разразили визги испуганных женщин и крик старика, полный боли. Лексус пошатнулся на ватных ногах, почувствовал, как холодный пудовый ком подкатил к горлу, не позволяя выбить изо рта хотя бы хрип, и упал на колени, вынужденный наблюдать, как его единственного родственника рвут на части. А Акнология разошелся ни на шутку. Деревья, трава и кустарники постепенно меняли свой цвет, обливаясь свежей горячей кровью, крепкие кости разламывались со звонким треском, а вместо отчаянного крика с уст старика срывался лишь измученный стон. Но Макаров, не смотря на ужасные раны, продолжал держать дракона в стальной хватке, не позволяя тому продвинуться дальше, к гильдии. Но это продолжалось недолго. Лексус, нашедший в себе силы выпрямиться и рвануть в бой, вновь был остановлен. На этот раз — тяжелым осознанием того, что окровавленные остатки исполинской туши, некогда бывшие его любимым дедом, больше не поднимутся на ноги и не одарят его привычной старческой улыбкой. Макаров больше не сморщит шершавые складки на лбу, отчитывая провинившихся магов, больше не сощурит добрые глаза, наблюдая за жизнью внука… Больше не сможет прижать к груди своего потомка… Мертвую тишину, прессом навалившейся на кучу магов, нарушил вой. Нечеловеческий, пугающий своей слабостью вой, вырвавшийся из горла Громолорда. Эльза и Мира с опаской смотрели на то, как их мужчина неровной, пошатывающейся походкой брел в сторону дракона, со стеклянными глазами, закрытыми темной, почти непроглядной пеленой горя. Драконоборец был полностью разбит. Пока одна часть гильдии принимала потерю своего мастера, а вторая пыталась понять, как вести себя, когда Лексус в подобном состоянии, его супруги синхронно приняли решение — подхватили его за обе руки и потащили обратно. А тот не отпирался, сломленный потерей старика. Дракон же, с неким удовольствием растоптавший остатки Макарова всеми четырьмя лапами, проявил интерес к остальным людишкам и медленно, издеваясь над этими жалкими червяками, затопал в их сторону, игриво покачивая длинным хвостом из стороны в сторону. Казалось, это конец. А вскоре офицеры рунных рыцарей, наблюдавшие за разборками гильдий со своих кораблей, могли хорошо увидеть, как взмывший в небо дракон зарядил по острову своим «ревом». Остров Тенрю перестал существовать на глазах более чем трех сотен человек. 791 год. По набережной Магнолии бежал, громко стуча твердыми подошвами коричневых ботинок, подросток пятнадцати лет с короткими иссиня-черными волосами. Одет он был в бордового цвета жилет, бежевый шарф и удобные темно-зеленые штаны. Наконец, добежав до старого маяка, построенного еще при Первом мастере Хвоста Феи, он замер и, затаив дыхание, принялся следить за бесконечным горизонтом. Когда-то давно, казалось, целую жизнь назад, он стоял на этом же самом месте, провожая взглядом отплывающий на далекий остров корабль. Корабль, который не вернулся домой даже спустя семь лет. Ромео горько вздохнул и поймал себя на мысли, что уже и не верит в чудесное спасение своих кумиров, а эти ежедневные визиты на набережную не больше, чем дань памяти. Юноша развернулся в сторону города и потопал в гильдию. Резиденцией Хвоста Феи по прежнему был шикарный замок с собственной зоной отдыха. Конечно, после потери практически всего своего старшего состава гильдия оказалась на грани банкроства и оставгиеся ее члены начали подумывать о том, чтобы продать такое дорогое здание и снять дом по проще, но помощь пришла с неожиданной стороны. В родные стены вернулся Куукан, последний член Темных Фей, вместе с пятеркой своих подопечных — Джувии, Эригора, Уртир, Ур и Мэлди. Из долгих странствий прибыл и Джерар, гениальный маг, сумевший освоить магию Небесных тел благодаря предрасположности сразу к четырем природным элементам. Также, что удивило магов Хвоста Феи, в их теперь уже скромную гильдию решил записаться странный, но очень могущественный маг по имени Мерлин. Он носил странный и чудаковатый колпак, неудобную мантию с узором в виде звездочек и постоянно опирался на толстый посох. Никто поначалу не считал его за серьезного человека, но когда он вернулся с выполненным «на отлично» заданием ранга А, а потом и S, то всем стало не до смеха и бородатого волшебника сразу зауважали. Только прибытие такой кучи чародеев спасло Хвост Феи от разорения. Но глупо полагать, что старый состав сел на шею новичкам, свесив ноги и наслаждаясь безбедным существованием. Новый мастер, которым выбрали Джерара, в обязательном порядке привлек к тренировкам каждого своего подчиненного и спустя столько лет Макао, особо не выделяющийся магическими способностями, смог выползти на уровень S-ранга, по словам самого Джерара, достигнув уровня Нацу и даже перегнав розоволосого. Но, к сожалению, остальных удача обошла стороной. Лишь Макс выделялся на общем фоне благодаря упорству и стихийной принадлежности — магов песка в Фиоре было очень мало. За эти семь лет много изменилось в Хвосте Феи. Дух разгильдяйства и авантюризма выветрился из стен замка, а в газетах постепенно стали пропадать статьи о нахальном поведении некогда самой шумной гильдии королевства. Джерар всеми силами налаживал отношения с правительством, а совсем недавно, два года назад, Куукану, успевшему засветиться в качестве хорошего алхимика, пришло приглашение возглавить Королевский Исследовательский Комплекс. Естественно, зверь науки с радостью согласился и выпорхнул из родной гильдии, подняв ее авторитет в глазах общественности на порядок. По сравнению с тем градусом событий, что уверенно держался в Магнолии при правлении Макарова, обстановка в гильдии на сегодняшний день напоминала оттепель, с комфортной и стабильной температурой. Простые волшебники, не хватающие с неба звезд, могли быть уверенными, что на следующей неделе их гильдия не ввяжется в опасную и скандальную авантюру, и просто зарабатывали себе на жизнь, выполняя простые и не шибко дорогие заказы, а маги старшего звена, в большей своей степени прибывшие в гильдию недавно, получали удовольствие от уютной жизнь в тихом городке Магнолия, совершенствовали свою магию и выполняли опасные миссии, ожидая прибытия Его… Ромео распахнул массивные дубовые двери родного замка и слегка поморщился от ударившего в нос запаха крепкого алкоголя. Сегодня была среда, тот день, когда даже Джерар, относящийся к попойкам с хорошо заметной неприязнью, пропускал стакан-другой виски, поэтому стоило ожидать, что к обеду весь главный зал, который совмещал в себя бар, столовую, прихожую и стенд со свежими и общедоступными заказами, пропахнет спиртным. Ромео поморщился еще больше, когда, продвигаясь ближе к барной стойке, наткнулся на спящего сном младенца отца, одетого в заляпаный белый плащ. Макао здорово изменился после известия о гибели стольких своих друзей. Он заметно постарел, обзавелся проседью и набором морщин, стал более замкнутым и ответственным. Узнав, что Хвост Феи остался без мастера, именно он давил на народ своим авторитетом, препятствуя тогдашним новичкам покинуть разваливающуюся гильдию. А потом пришло новое начальство и Макао вздохнул спокойно, начав уделять время тренировкам. Однако, даже поменявшись внешне и духовно, Макао оставался заложником своих слабостей. Алкоголь был одним из таких слабых мест мага огня. Но Ромео давно привык периодически видеть своего отца в подобном состоянии, поэтому просто снял с себя жилетку, сложил ее вчетверо и аккуратно подложил под голову своего старика, продолжая свой путь к баку, где его уже ждала Лаки. Девушка, благодаря своим способностям и дисциплине, стала доверенным лицом Джерара, а также взвалила на плечи тяжелый груз ответственности за старый состав гильдии. Но никто не был против главенства хрупкой леди, наоборот, ее карьерный рост был тепло встречен товарищами. — Доброе утро, Ромео, — мягко улыбнулась волшебница с волосами нежного сиреневого оттенка. Заметив юношу, она с облегченным вздохом отложила в сторону пачку бумаг с ответами о доставке грузов с пойлом и провиантом. — Хирш пока что не подошел, если что-то хочешь, бери, не стесняйся, — она кивком указала на бар. — Привет, Лаки! Я подошел спросить, не вернулся ли с миссии Мерлин? Он обещал позаниматься со мной в защитных рунах. Глаза Лаки на мгновение расширились от удивление, а позже ее лицо исказилось в одобрительной улыбке. — О, я знакома с этим направлением. Ну и нудятина! — вздохнула она, вспомнив, какое фиаско потерпела, попробовав выучить что-то больше начального уровня. — Это да… — поник Ромео, а перед его глазами невольно пронеслись пожелтевшие странички старого, но по словам Мерлина, самого понятного учебника. — Но они не заменимы, если ты хочешь защитить дом, усилить оружие или одежду! Нельзя быть хорошим магом, просто махая кулаками! — Знаешь, скажи ты мне это пять лет назад, я бы просто посмеялась. Хвост Феи правда изменился. — Но какой ценой?.. — дрогнувшим, тихим голосом прошептал мальчик, потупив взгляд. Оба замолчали, вдруг осознав, что разговор зашел не в ту степь. Но первой опомнилась девушка. — Разве стоит жалеть о своем прошлом? Ворошить старые раны, вспоминать душевную боль и жалеть себя? Любой поступок или событие — это часть нашей истории, а история — фундамент души человека. Забывать прошлое или жалеть о нем значит лишь отказываться от собственной души и обесценивать ее. Юноша неверящими глазами уставился на расслабленную женщину, что облокотилась о барную стойку и черкала черной ручкой по листам бумаги свою подпись. — Что? — выдохнула она, не вытерпев выразительный взгляд собеседника. — Я просто пересказала слова Мерлина… После утреннего разговора мальчик побрел по своим делам. Посетил тренировочную площадку, попрактиковался в магии Огня, а потом выполнил парочку легчайших заданий, чьи заказчики находились в области Магнолии. В гильдию Ромео вернулся только под вечер, еще на подходе заметив, что в окнах мелькает слишком много силуэтов. Зайдя внутрь, юноша обомлел, ведь перед его глазами предстали хмурые образы тех, кого он уже не ждал увидеть. Пропавшие на семь лет маги вернулись полным составом. Почти полным. …На душе было погано у каждого участника недавней бойни. Даже самые жизнерадостные и беззаботные члены гильдии вроде тех же Нацу и его подружек — Люси и Лисанны, вели себя так, будто из них выдернули необходимый стержень. Гилдартс, прижимал к груди дочь, сидя вдали от остальных, моя команда отсыпалась после тяжелого боя, остальные переговаривались с внезапно постаревшими товарищами. А я в это время молча сидел за пустым столом и с ужасом чувствовал, что не могу собраться с мыслями. Словно кто-то закинул в мою голову черную дыру, засасывающую в себя все, что хранилось там долгие годы. Но больше я ничем не выражал свою скорбь. Гибель деда вдруг стала чем-то далеким и туманным, словно это произошло не сутками ранее, а целую вечность назад. И хоть я понимал, что мое спокойствие вызвано дичайшим шоком, мне все равно было стыдно, что я перестал убиваться из-за убийства Макарова. Но что дальше? Прошло семь лет с той даты, мир здорово изменился за это время, а о нас, магах с острова Фей, успели позабыть. Гильдия не осталась без опеки, в нее сразу слетелись мои должники и подчиненные, даже Бальтазар приложил руку к воспитанию моих согильдийцев, представившись другим именем. К слову, нам удалось перекинуться парой слов и тот сильно удивился кончине старшего Дреяра, словно этого не должно было быть априори. И, сославшись на важные дела, покинул нас на неопределенный срок. Также меня приятно удивил Джерар. За столько лет он возмужал и подавал вид уверенного в себе мага, уравновешенного и не обделенного интеллектом. Я, узнав, какой пост занял Фернандес, смог пересилить себя и улыбнуться, порадовавшись за то, что гильдия оказалась в надежных руках. А, когда мне поведали судьбу Куукана, улыбка стала только шире. За этих двоих я был действительно рад. Но сейчас, после нашего чудесного «воскрешения», в Хвосте Феи тихо глушили боль алкоголем. У меня же не было желания и сил даже поднять взгляд с пола. Я хорошо чувствовал объятия своих женщин, что молча решили меня поддержать, сев рядом по обе стороны, но их нежные прикосновения не вызывали ту бурю эмоций, как раньше. Но это было ожидаемо. Тут в гильдию на всех парах ворвался тощий пацан лет пятнадцати, в котором с трудом узнавался отпрыск нашего старого доброго Макао. Ромео повзрослел за эту семилетнюю брешь и стал волшебником, это ощущалось в каждом малейшем его движении. Парень твердо стоял на ногах, был чуть напряжен и постоянно оглядывался, контролируя ситуацию. Видимо, таким он стал после обучения у моих знакомых. — Вы вернулись! — раздался его радостный вопль, а на глазах паренька засверкали капельки слез. — Но почему так тухло? Где музыка и танцы? Вот же дурак. Неужели, он не чувствует эту тяжелую и густую, подобно смоле, атмосферу траура? Или ему так сильно вскружило голову весть о нашем спасении? — Сынок, потише, — шикнул на него донельзя серьезный отец, встав со своего места, дабы подойди к наследнику и шепнуть ему на ушко, почему мы ведем себя так тихо и ненормально для фей. — Как же так… — только и мог выбить из себя Ромео, круглыми глазами осматривая окружающих его магов. Побитых, перебинтованных, уставших и даже грязных. Его глаза встретились с моими. Видимо, он помнил, какие у нас с дедом были отношения, посмотрел на своего отца и представил, что чувствовал бы он сам, если бы Макао вдруг решил отбросить коньки. Ребенок тихо заплакал. А я, раздраженно цокнув языком, встал со своей скамьи, встревожив обеих пассий, подошел к пацану и положил руку тому на плечо. — Ты заметно подрос, пацан, — мой голос был хриплым и осипшим, почти не слышимым. — Но зачем так убиваться? Не жалей мертвых, жалей живых… Легонько похлопав Ромео по плечу, я зашагал на выход из гильдии, направляясь на задний двор, где было разбито маленькое частное кладбище. Место, хранящее в себе останки неудачливых магов, коим не повезло не вернуться с миссий, встретило меня полной тишиной и аурой спокойствия. Около тридцати могил, большинство из которых — символические, не хранящие в себе ничего, что могло бы остаться от бывших членов Хвоста Феи. Потому что зачастую от магов ничего не оставалось… За свою карьеру я несколько раз видел, как проходят такие похороны. Гильдия в полном составе, одетая в траурные тона, тихо оплакивала усопшего, мастер толкал грустную речь в то время, как несколько человек опускали пустой гроб. Кто бы мог подумать, что и Макарова коснется такая участь… И скольких еще мне придется похоронить? Я снова присел, на этот раз перед памятником старику Робу. В отличии от большинства своих соседей, Роб помер от старых болячек и возраста, дожив аж до восьмидесяти семи лет. Настоящий подвиг, если посмотреть, что нам приходится терпеть на работе. Мы могли обойтись обычным надгробием, но дед отличился своей добротой и каждый, знавший, что пятерка детишек из Райской башни обязаны ему жизнью, сложился по возможностям и Робу возвели бюст из мрамора. Теперь неунывающий дед замер с вечной улыбкой, лукавым взглядом пробираясь прямо в душу. — Теперь Полюшка осталась совсем одна… Каково ей? — пробормотал я, вспомнив, что она, моц старик и Роб были в одной команде. — Можешь спросить ее сам. От неожиданности я еле заметно вздрогнул. С боку донесся скрипучий и уставший женский голос. Старая женщина сидела на такой же скамье в десятке метров от меня под кроном дерева, от чего заметить ее в вечернее время суток было сложно, особенно, если ты никого не ждешь увидеть. Она выглядела хмурой, впрочем, как и всегда, но на этот раз женщина не излучала агрессию в бешеной дозировке. Просто молча смотрел на бюст Роба. — В такие моменты как никогда сильно задумываешься и над собственной кончиной, верно? — задал я риторический вопрос. Потому что образовавшееся молчание начинало давить. — Верно, — ответ был скуп на эмоции. Неудивительно. — Как он погиб? — Задержал дракона, набросился на него всей массой и… — мой голос вновь дрогнул, а к горлу подкатил привычный ком. — Терпел до последнего. — В его духе, — с заметным укором вздохнула целительница. — Но как же вы спаслись? — Я мало чего помню… Но нам помог призрак Первой. — Вам повезло. — Не очень… Женщина посидела еще немного, а потом встала на ноги и молча ушла по своим делам, оставив меня в одиночестве. Впрочем, я недолго был один. Эльза и Мира, прелестные бутоны красной и белой розы, не смогли стоять в стороне, когда мне было так тоскливо. — Спасибо… — прошептал я прижавшимся ко мне девушкам, посильнее приобнимая их в ответ. Дни сменялись неделями, жизнь в гильдии потекла своим чередом. Похороны деда состоялись через два дня после нашего прибытия, туда прибыла вся гильдия и даже мастера Пегасов, Церберов, Русалок и прочих магических общин, которые поддерживали с Макаровым дружественные отношения. Я хотел остаться дома, не в силах находится в подобной обстановке, но меня отговорили друзья и я поменял свое решение. Старики, не стесняясь молодежи, лили слезы в память об ушедшем друге. А я молча стоял перед пустым гробом, раздумывая о том, как однажды и сам стану центром внимания на подобных похоронах. В то время, как остальные разбегались по миссиям, я слонялся без дела, не зная, что делать дальше. Но, в итоге, решил заняться драконоубийцами. Гажил, Венди и Нацу поладили друг с другом, несмотря на разные характеры, пол и возраст. Во мне они видели старшего товарища или соперника, поэтому на предложение подраться ответили бодрым согласием. А Венди тренировалась, исцеляя их травмы. За несколько недель мы разбомбили окрестный лес, превратив десяток гектаров в перекореженный рвами и кратерами пустырь. От хандры меня отвлекали и девушки. Должен признать, именно благодаря им я смог справиться, со смертью деда окончательно Но в остальном… Я отдалялся от всего, что не касалось драконоборцев и моего гарема. Мне было плевать на политику, на предстоящие Игры Магов, на обновленный состав Совета. Я до сих пор числился преступником высшего ранга и не мог появляться на территории государственных объектов, брать миссии и мелькать перед глазами рунных рыцарей. Но в остальном, пока я не наглел, никому не было дела до одного буйного мага, живущего в Магнолии. Точнее, никто не хотел терять людей в бессмысленной и бесполезной битве. В таком состоянии я был до тех пор, пока ко мне не заявился мой папаша.