***
По всей видимости, Чимину удаётся крепко уснуть, потому что, когда сознание возвращается, он не чувствует привычного мерного покачивания. Пак тянется рукой в сторону, тормоша недовольно захныкавшего Тэхёна и часто моргает, стряхивая с ресниц дрёму. — Привет. Оба омеги заходятся истошным криком и, упираясь пятками в пол, быстро отползают к самой дальней стене — из темноты сгущающихся сумерков на них в упор смотрят горящие желтым глаза. Просунувшийся до пояса в распахнутую дверцу оборотень, пугаясь громких визгов, невольно отшатывается назад и, резко выпрямляясь, бьется головой о низкий потолок. Зашипев от боли, выбирается из паланкина и ударом ноги захлопывает дверцу. Чимин обеими руками крепко прижимает к себе скулящего от страха Тэхёна и тревожно вслушивается в ругань заглянувшего к ним волка, которую отчетливо слышно на фоне язвительного смеха его собратьев. — Да ни за что на свете я к этим уродам в деревню больше не пойду! — громко возмущается оборотень, и его тут же перебивает насмешливый бас другого зверя. — А тебя, Хосок, больше и не отправят. Вожак дал приказ доставить как минимум пятерых омег, а ты только двух ухватил. — Сам-то видел, из какого сброда мне выбирать пришлось? — огрызается оборотень, которого назвали Хосоком. — Тощие, бледные — посмотреть не на что! — Да ла-а-адно? И с каких это пор тебя не устраивает подобный вид омег? Тэхён закрывает ладонями уши и жмётся ближе к Чимину, когда хриплый хохот говорящего обрывается глухим звуком крепкого удара. За тонкими стенами раздаётся нечеловеческое рычание и клацанье мощных челюстей, сопровождающиеся топотом сильных лап, что когтями рвут под собой землю, и шумом сошедших в битве тел. Под одобрительное улюлюканье оборотней, два взбешённых зверя безжалостно рвут друг друга; и, судя по жалобному скрипу деревьев, с которыми сталкиваются дерущиеся, Чимин с ужасом понимает, что эти двое могут запросто разнести в щепки случайно оказавшийся на их пути лёгкий паланкин. Бой заканчивается также внезапно, как и начался. На мгновение стихают все звуки, а после омеги слышат многоголосое недовольное мычание явно разочарованных быстрым завершением драки оборотней и уже знакомый бас. — Ну, извини. Согласен — был неправ. — Засунь свои извинения себе под хвост, — отзывается Хосок и отдаёт громкий приказ: — Разводите костёр! Восторженные крики сменяются треском сломанных ветвей деревьев. — Чимин, — тихо шепчет Тэхён, — я в туалет хочу. В ответ омега лишь тяжело вздыхает — после всего услышанного ему тоже срочно необходимо отойти в ближайший кустарник, — но никаких вариантов, как это можно было бы осуществить, не предлагает. Выбираться наружу невероятно страшно, но им внезапно приходят на помощь. — Ребятки, — вкрадчивым голосом говорит Хосок, а чтобы омеги точно поняли, что данное обращение адресовано им — бьёт кулаком в хлипкую стену, — прогуляться не хотите? У нас привал. Оба омеги неуверенно выбираются наружу и растирают затёкшие ноги. Чимин украдкой оглядывается по сторонам и с радостью замечает, что почти все оборотни куда-то ушли. Лишь трое продолжают ломать руками ветви поваленного дерева, бросая их в жарко разгорающийся костёр, да неподалёку стоит Хосок. Чимин уверенно берёт за руку пялящегося на тварей Тэхёна и утягивает в сторону самых дальних кустов. Омега понимает — лучшего момента для побега и желать не стоит. Они ушли от деревни не так уж и далеко, всего в сутках пути до дома, и, если повезёт, сумеют найти обратную дорогу. Рядом с ними мало оборотней, и все они увлечены огнём костра, а не перепуганными пленниками. Надо отойти от них как можно дальше, вроде как по нужде, скрыться за густой листвой кустарника, а потом — бежать. Бежать как можно быстрее и тише, словно трусливым зайцам путать следы и молиться всем известным богам, чтобы волки не обнаружили их исчезновение слишком быстро. О том, какое наказание ждёт их деревню за побег двух глупых омег, Чимин почему-то не думает. Он нестерпимо хочет домой. Хочет ещё раз крепко обнять отца и уснуть на своей мягкой кровати, заправленной руками папы. Как раньше хочет слушать долгими зимними вечерами неторопливые рассказы дедушки и возиться с крохотными племянниками, придя в гости к старшему брату. Он хочет обратно, в свою деревню, в свой дом, где всё знакомо, а его судьба была чиста и прозрачна, как вода в быстром ручье. Омега хочет вернуться, спасти себя и Тэхёна от неизвестной, но явно незавидной участи, которая уготована им оборотнями. Омеги, взявшись за руки, идут к кустарнику, и Чимин думает тихонько рассказать о своём решении соседу, как только они скроются от тварей за пышной листвой. Он уверен, что Тэхён хочет того же, и заранее предвкушает скорую свободу, гордясь своим гениальным планом побега. И его жутко раздражает, что один из оборотней устремляется за ними вслед. — Зачем ты идёшь за нами? — резко оборачиваясь, спрашивает Чимин. — Нам надо в туалет. — А я должен проследить, чтобы вы не заблудились в темноте, — спокойно отвечает Хосок. — Будешь подсматривать, как мы сидим в кустах с голыми задницами? Заданный вопрос, кажется, немного смущает оборотня. Он задумчиво скребёт по щеке острыми когтями и хмурит брови, принимая решение, которое озвучивает спустя пару мгновений. — Можете идти одни, но учтите: если я услышу хоть один лишний шорох, хоть один звук треснувшей под вашими ногами сухой ветки — и до самого конца пути вы будете справлять нужду прямо у меня на глазах. — Что нас ждёт в конце пути? И куда подевались остальные оборотни? — тихо спрашивает Тэхён у Пака, когда они возвращаются обратно и залезают в паланкин, проигнорировав похабные крики волков присоединиться к их компании и погреться у костра. Чимин хмурится, всем своим видом показывая, что ничего хорошего их точно не ожидает; а ответом на второй вопрос Тэхёна становятся громкие радостные вопли оборотней, шумно встречающих своих вернувшихся собратьев, и запах жареного мяса, который спустя несколько минут просачивается к омегам через щели в наспех сколоченных досках. — Есть хочется, — жалобно шепчет Тэхён и гладит ладонью свой заурчавший живот. — Так иди и попроси, — зло шипит в ответ Чимин. — Поумоляй тварей бросить тебе кусок. Тэхён грустно вздыхает и шумно сглатывает набежавшую слюну, но выйти к оборотням не решается. Вместо этого он подползает ближе, и обнимает упрямо сжавшего губы Чимина, который, сложив на груди руки и закрыв глаза, пытается снова уснуть, но у него это не получается из-за разыгравшегося голода, мучившей жажды и шумной возни и разговоров оборотней. Они оба вздрагивают от неожиданности, когда дверца широко распахивается и когтистая рука ставит на пол две миски: в одной несколько пресных ржаных лепёшек и пучок неизвестной омегам, но, видимо, съедобной зелени, а в другой исходят паром крупно порезанные куски мяса. — Чимин, ты тоже увидел это? — с набитым ртом интересуется Тэхён, быстро уплетая свою долю ужина. — Видел, как оборотни похожи на нас, людей? Нам всегда рассказывали, что они страшные чудовища с волчьими мордами и телом, покрытым короткой шерстью, а оказалось, что всё это неправда. — Да, я заметил, — сердито отзывается Чимин, вяло жуя кусочек лепёшки и пододвигая к Тэхёну свою порцию мяса. Он не хочет принимать пищу из рук тварей, ему ничего от них не нужно и поэтому берёт из миски только серый почти безвкусный хлеб. — Я заметил их сверкающие в темноте жёлтые глаза и острые когти на пальцах. Они не похожи на нас. Они — звери. Дверца снова распахивается, и омеги видят перед собой любопытное лицо Хосока, но больше не пугаются его. Что бы их ни ожидало — это случится гораздо позже; и омеги чувствуют себя в относительной безопасности. Во всяком случае, пока продолжается их путь. — Вы наелись? — интересуется оборотень и переводит свой взгляд с отвернувшегося Чимина на открыто смотрящего Тэхёна. — Хотите ещё? — А… можно? — робко спрашивает Ким, который до этой ночи в последний раз ел мясо, когда ещё был жив его папа, и, увидев утвердительный кивок, добавляет: — И воды… пожалуйста. Оборотень подцепляет кончиком когтя край пустой миски, чтобы через минуту вернуться с ней же, но уже до краёв наполненной ароматным, пахнущим дымом мясом. Тэхён доверчиво тянется вперёд, принимая из рук зверя тяжёлую миску и флягу с водой, и неуверенно улыбается в ответ, заметив на чужом лице довольный острозубый оскал.***
— Кто здесь живет? — озираясь по сторонам, спрашивает Тэхён. Дорога заняла около трёх дней. Во время пути оборотни делали ещё пару привалов на отдых и охоту. Они неизменно щедро делились с пленниками пищей и водой; позволяли им немного погулять под неустанным присмотром внимательных желтых глаз; иногда отпускали в их сторону странные шутки, непонятные омегам, но искренне веселящие всех оборотней; и каждый раз Чимин с нетерпением ждал подходящего момента для побега, но ни один его шаг или жест не оставались незамеченными высоким зверем, который забрал его и Тэхёна из родной деревни. — А мне откуда знать? — раздраженно отзывается Чимин. — Сколько ещё ты будешь задавать вопросы, на которые я, как и ты, не знаю ответ? Тэхён слегка пожимает плечами, мол, сам не знаю, сколько ещё это будет продолжаться, и не прекращает с неподдельным интересом оглядывать и исследовать всё вокруг. Не обращая внимания на неодобрительный взгляд Чимина, который забился в один из углов, едва оборотни завели их в этот странный дом, Тэхён несколько раз обходит небольшую комнату. Любознательный омега кончиками пальцев проводит по неровной каменной кладке холодного очага; ёрзает на широком стуле, стараясь устроиться поудобнее; бросает эту затею и скрипит створками стоящего узкого шкафа, после чего увлечённо копошится на его полках; поочередно берет в руки найденные небольшие берестяные коробочки и тщательно обнюхивает хранящиеся в них травы; громко фыркает и несколько раз чихает, случайно вдохнув особо едкий запах, и отбегает к противоположной стене, чтобы отдышаться. Он ложится грудью на подоконник и высовывает в распахнутое окно голову, но тут же испуганно отшатывается назад, услышав оглушающий смех приставленных охранять дом оборотней, которые заметили его и радостно предлагают познакомиться поближе, наперебой выкрикивая собственные имена. — Долго ты ещё будешь мельтешить перед глазами? — не выдерживает Чимин, и Тэхён, понуро опустив голову, присаживается за щедро накрытый стол. Ким обводит голодным взглядом расставленные миски и глиняные кувшинчики, долго смотрит на плетёный кузовок с крупной и даже на вид сладкой земляникой, но не решается взять даже несколько ягод — он не знает, кому принадлежит выставленная пища, и согласится ли хозяин дома поделиться ей с двумя проголодавшимися омегами. Тэхён шумно сопит, размышляя спросить у Чимина, не сильно ли рассердятся оборотни, если он возьмёт немного ароматных ягод, но прежде чем успевает это сделать, раздаётся скрип открываемой двери. Вошедший в дом оборотень-альфа замирает на пороге и внимательно рассматривает то медленно поднимающегося на ноги Чимина, то испугано округлившего глаза Тэхёна, который старается незаметно отойти от стола, чтобы пришедший не подумал, что он хотел взять без спроса его еду. Остановив свой выбор на втором омеге, альфа слегка растягивает губы в успокаивающей улыбке и делает широкий шаг в сторону Тэхёна. — Не бойся, я — лекарь, — негромко произносит альфа, подойдя вплотную к задрожавшему и зажмурившемуся от ужаса омеге, и хмыкает, услышав за своей спиной непроизвольное утробное рычание второго. — Я пришёл осмотреть тебя. — А может, не надо, — сдавленно пищит Тэхён, когда когтистые пальцы дергают его за ворот рубахи, безмолвно приказывая её снять. — Надо, — строго отзывается оборотень и указывает омеге на стоящую вдоль стены высокую скамью. Изумлённый всем происходящим Чимин неотрывно следит, как Тэхён дрожащими руками стягивает с себя указанную вещь и, стыдливо прикрывая голое тело, обречённо вытягивается на лавке. Оборотень присаживается рядом. — Меня зовут Ким Сокджин, — тихо представляется альфа. Он недовольно цокает языком и качает головой, быстро скользя ловкими пальцами по выступающим рёбрам омеги, а после начинает мягко ощупывать впалый живот, чутко вглядываясь в лицо своего пациента. — Здесь не больно? Омега каждый раз отрицательно мотает головой, когда оборотень особенно сильно жмёт на какие-то одному ему известные точки и места, и не дёргается, когда лекарь внимательно осматривает уже покрытые мелкими трещинками ссадины и пожелтевшие гематомы на его лице. — Голова не кружится? Не тошнит? — спрашивает у Тэхёна Сокджин и, получив привычный отрицательный ответ, довольно кивает головой. — Тебе необходимо лучше питаться и больше отдыхать. Займитесь этим оба в ближайшее время, пока у вас ещё есть такая возможность, — лекарь делает приглашающий жест в сторону накрытого стола. Он неожиданно весело хмыкает, увидев, как Ким, быстро напялив на себя рубашку, обеими руками подхватывает кузовок с земляникой. Ласково трепет омегу по волосам и заговорщицки ему подмигивает. — И насчёт синяков не переживай — до свадьбы заживут. — До чьей свадьбы? — испуганно спрашивает Тэхён у Чимина, едва за альфой закрывается дверь. В ответ омега лишь раздраженно отмахивается и тоже садится за стол. Чего бы ни придумали оборотни, Чимин в этом участвовать не собирается. Он непременно сбежит, вернётся домой, и поэтому прислушивается к совету лекаря. Им действительно нужно больше есть и отдыхать. Им понадобится много сил для побега.