***
Тогда всё и началось. Потусторонняя сущность не обманула — Саре действительно была дана возможность отомстить Эльзе. Но ведь она хотела совершенно не этого. И было слишком поздно что-то менять — договор пришёл в силу. Сара в детстве любила слушать сказки, которые ей читал на ночь отец. Там были, по канону, и принцы с принцессами, и злые колдуны с колдуньями. И как остальные девочки, Сара мечтала стать героиней сказки. Что ж. Мечта осуществилась — она стала героиней. Только по другую сторону от принцесс. Как только капля её крови коснулась пергамента — Сара почувствовала небывалую лёгкость во всём теле; будто оно стало невесомым. Удивлённо вдохнула глоток воздуха и нахмурилась. Что-то показалось ей непривычным. Она подняла глаза вверх, смотря в потолок, а затем хлопнула себя по лицу, тут же ощупывая его — но рука прошла сквозь ничто. Точнее, даже проходить было нечему: Сара с ужасом и вскриком вытянула обе руки, чтобы рассмотреть их, и отскочила назад, увидев перед собой лишь пустоту. В тот момент, когда капля впиталась в бумагу, Сара потеряла своё тело, существуя лишь своей душой. Которая ей тоже фактически больше не принадлежала. Тогда Саре пришлось вселиться в тело Эльзы — той самой Эльзы, которая первая стала для неё другом, которая привела её в кружок, показала мир с иной стороны и научила доверять. «Но в итоге тоже оказалась той ещё стервой, милая,» — доверительно нашептывал голос слева. И разум Сары вновь закрывал все тёплые воспоминания последних прошедших месяцев. А потом… Потом Сара сама стала откидывать эти воспоминания. Потому что больше она не была Сарой.***
Полуночнице по имени Дженетт (почему она представилась своим вторым именем, Сара не понимала сама) поручали следить за парнями и мужчинами, которых привели в их мир другие Полуночницы. Время кричало кукушкой, но Саре приходилось снова и снова молча и бесчувственно бродить по мерзкой деревне, наблюдая, как те, кто когда-то были людьми, медленно теряют рассудок — вот что случалось, когда представитель мужского пола поддавался на сладкие слова потустороннего существа. Иногда какой-то парень мог исчезнуть прямо перед глазами Сары — какая-то Полуночница забирала его в свою Башню, чтобы поиграть. Поначалу Сара вздрагивала, когда видела полупрозрачное облачко чёрной пыли, если это можно было так назвать, оставшееся после исчезнувшего человека. А после ей стало плевать. Что её действительно беспокоило, так это то, что иногда у неё случались провалы в памяти: она могла в эту секунду находиться на конце деревни, а в следующую стоять на кухне отведённого ей домика. Одна из главных, Бывалых, поведала ей о их изначальной задаче: красть детей, забавляться с ними (при чём лишь Полуночнице выбирать: вернуть дитя на место или оставить, где заблагорассудиться) или забирать понравившегося представителя противоположного пола — а также рассказала о том, что провалы в памяти случаются из-за носителя. — Та девушка, тело которой ты заполучила, — небрежно бросила Бывалая, сверкнув пустыми, но яркими зелёными глазами, — время от времени принимает контроль обратно. Для них и нужны эти домики, — Полуночница взмахом руки указала на окружающую их деревню. — Там живут наши сосуды. Иначе, — на лице Бывалой состроилась грустная гримаса, — они не смогут протянуть долго… — Она захихикала и испарилась в дымке. Сколько Сара ни пыталась, а призвать того, кто заключил с ней договор, ей не удалось. Когда же она обратилась к той же Полуночнице, что так любезно поведала ей о смысле их существования, то та цокнула языком, вздохнула: «Какая же ты скучная! Хочу повеселиться,»— и испарилась, оставив после себя чёрную дымку. В то же мгновение в дымке исчез и мужчина, находившийся неподалёку. Существование в виде Полуночницы начинало наскучивать и раздражать: что это за месть такая? Себе, если только. Ведь ни убить Эльзу, ни как-то иначе её достать невозможно — в сознании находиться либо Сара, либо Эльза, порознь друг от друга. А втыкать нож самой себе как-то не прельщало. И злость копилась. Через какое-то время Сара поняла, что само прибывание Эльзы здесь, в Мире Мёртвых, губительно для девушки. Тогда она обрадовалась, что может наконец насладиться триумфом. Представляя, как сводная сестрица ест и морщиться от местной еды, как сидит в углу, уткнувшись лицом в колени, чтобы не видеть всех парней и мужчин, принесённых сюда, затыкая уши, чтобы не слышать плача младенцев и голоска доверчивых маленьких детей, к которому даже Сара не могла привыкнуть и каждый раз отводила глаза, когда видела, что какая-нибудь Полуночница вновь привела ребёнка, — Сара хотела насладиться страхом и болью Эльзы. Хотела позлорадствовать. Но… не сумела. Каждый раз, думая о том, какого Эльзе здесь, Саре становилось больно самой. И её начинало это пугать. А затем злить. Сара злилась на себя, но хотела показать, что вся её ненависть относится к Эльзе. Она сама себя загнала в угол. Пребывание в мире Полуночниц становилось невыносимым. Выхода не было: она могла либо убить саму себя, либо мучиться до тех пор, пока Эльза не состариться до нужного возраста и не умрёт. А что должно было случиться после — Сара или забыла об этом, или не хотела думать. Существование в виде бестелесного призрака из мифов превратилось в настоящий кошмар, который обещал не кончаться. А потом случился Джек.***
— Что… я должна сделать? — вскинув брови, переспросила Сара. Бывалая цокнула языком; сейчас у неё было другое тело, и на открытые плечи вместо каштановых кудрями падали блондинистые волосы. Другое лицо одного и того же человека (если так вообще можно было назвать Полуночницу, так часто приводившую в их мир детей) немного напрягало. — Джексон Оверланд Фрост. Поверь, ты удостоена большой чести забрать этого красавчика в наш мир. Одна из Первых наложила на его род проклятье, так что смотри: провалишься — любая другая будет рада исполнить слова Эрменгард. — Её новые голубые глаза хищно сверкнули. — А иная захочет, чтобы ты провалилась, Дженетт…