Проклятье Полуночницы

      Джек хмуро всмотрелся в мрачный пейзаж за окном, невольно приметив ластящуюся к пошарпаному стеклу лозу грязно-зелёного цвета, и тут же отвернулся. Эльза всё ещё что-то намешивала в ступке и выглядела серьёзно-взволнованной. Один раз она слишком сильно надавила на край миски и всё содержимое чуть не вывалилось наружу, но девушка, дёрнувшись, смогла удержать всё на месте, лишь глухой стук о стол и её чуть испуганный взгляд свидетельствовал об этом мини-происшествии.       — Я… могу как-то помочь?       — Нет-нет, я сама, — тут же бросила ему Эльза, и уголки её губ едва дрогнули в давно забытой привычке улыбаться в ответ на предложение помощи.       Он чувствовал себя странно. Так, как бывает, когда долго ожидаешь чего-то, всё время глядишь на часы, мысли не покидают видения того, как всё будет проходить, а потом настаёт час Х, и все эмоции сходят на нет. Нет чего-то грандиозного, не бушует шквал чувств внутри, кроме скромного и немного удивлённого принятия. Воспоминания о пережитом кажутся снами, чем-то таким неясным, несбыточным. Такого не было, даже если он стоит сейчас в самом опровержении этих мыслей.       — Готово, — выдохнула девушка, сосредоточив взгляд на том неком подобии варева, что у неё получилось. Она провела ладонью по лбу, затем аккуратно взяла миску обеими руками и повернулась к парню. — Ты должен выпить это.       — А потом? — чуть хмурясь на непонятное нечто, спросил Джек и принял-таки миску.       Вместо ответа девушка подтолкнула варево в руках парня чуть ближе к его лицу, а сама отошла порыться в ящиках.       Возможно, он был глупцом, верящим незнакомке из чужого мира (но она оговорилась как-то, что тоже человек) и наивно полагающим, что та поможет исправить ситуацию. Но выбора всё равно особо не было, а Эльзе хотелось верить. Если он ошибся и это конец, что-то от этого изменится? Разве что он подведёт Марту… Зато в любом случае покончит с этим чёртовым родовым проклятьем.       Джек приподнял неожиданно булькнувшее питье, от чего дернулся в сторону от него, и принюхался. Пахло на удивление странно, но не отвратно. Зажмурился, вдохнул, выдохнул и опрокинул в себя варево, но тут же закашлялся, едва не расплескав оставшееся на пол. Тяжело дыша, бросил взгляд на девушку, всё ещё ищущую что-то в недрах давно расклеившихся, будто подранных шкафчиках, скривился напоследок и снова сделал несколько глотков. Подавлять желание выплюнуть такую мерзость было трудно, внутри всё жгло горечью.       Когда он допил, миска сама выскользнула из руки, пока второй он закрывал нижнюю часть лица. Он боялся, что его сейчас стошнит, но позволить такую слабость себе сейчас было неоправданной роскошью. Джек зажмурился, покашливая и почти не слыша чужих шагов, а когда открыл глаза, то Эльза уже стояла перед ним.       — Я выпил это, и что теперь мне…       Он не договорил, только через пару секунд нормально сфокусировав взгляд. Девушка держала перед ним довольно крупный кухонный нож. Остриё было направлено на неё саму.       — Ты… что ты делаешь?.. — сглотнул парень и снова едва не зашёлся в кашле: в горле першило, а голова вдруг как-то поплыла. На поверхность выскользнули размытые образы из воспоминаний, первая встреча с Эльзой, те самые сны с участием Полуночницы… Воротить начинало сильнее, а мозг будто нагрелся. Дышать стало труднее.       — Чтобы разорвать связь с Полуночницей, ты должен убить меня.       — Что?..       Джек поднял помутневшие глаза на девичье лицо перед собой. Эльза смотрела прямо на него, уголки губ её неуверенно подрагивали в улыбке, и на несколько секунд повисла тишина.       — Ты должен убить меня, — повторила девушка. Она улыбалась. А по её щекам катились слёзы. — Ч…чт-       Эльза удивлённо проморгалась, приподняла одну руку, провела по щеке и неверяще уставилась на намоченные слезами пальцы. Провела ещё раз, и ещё, опуская лицо; слёзы не переставали течь, а рука, держащая нож, невольно чуть опустилась.       — Что ты такое говоришь? — хмуро спросил Джек, морщась от осевшего на языке противного чувства горечи. Он сделал шаг к девушке, протянул руку. Эльза подняла на него взгляд.       — Ты должен спастись, — осевшим голосом тихо шепчет она эти слова так, будто это простая истина, которую он не смог понять. — А для этого…       — Не говори глупостей, — передёргивает плечами Джек. Он в растерянности оглядывает помещение, пытаясь подобрать слова. Девушка внезапно судорожно вздыхает, и он смотрит на неё обеспокоенно.       — Ты… должен… ведь я всё равно… — бормочет она, хватаясь за нож обеими ладонями и протягивая ему; её руки дрожат, и парню становится как-то не по себе вдвойне. — Почему именно сейчас?.. соберись же, ну…       — Хей, — выдыхает Джек, накрывая её руки и чуть надавливая, чтобы опустить их. — Я не буду… тебя убивать. Ты слышишь?       Эльза поднимает на него заплаканный взгляд и выглядит такой ранимой и хрупкой, что Джек не выдерживает и обнимает её, отводя нож в сторону, а потом и вовсе аккуратно вынимая его из чужих ладоней. Кухонное оружие поддаётся легко, девушка тут же цепляется руками за кофту парня и утыкается лицом ему в грудь. Джек слышит, как она тихо плачет, телом ощущает, как подрагивают её плечи, и его проблемы как-то сами собой забываются. Голова всё ещё мутная, поэтому мыслить ясно становится труднее.       — Но… ты должен… только так ты избавишься от проклятья… я знаю… если ты привяжешься к ней… или даже ко мне ещё сильнее, то… тебе не спастись…       Рваное бормотание — или не оно — вызывает головную боль. Джек, чуть жмурясь от не очень приятных ощущений, не может всё же не улыбнуться краями губ на такое поведение девушки. Он поглаживает её по спине, пытаясь хоть как-то успокоить.       — Спасибо, Эльза.       Девушка ещё пару раз шмыгает носом и приподнимает голову. Они встречаются взглядами. Джек чуть улыбается, немного рассеяно, немного приободрительно. Эльза издаёт смешок, снова вытирает слёзы, так по-детски — кулачком, и снова смотрит на парня.       Секунда, другая, их губы почти соприкасаются. Девушка распахивает глаза и тут же отталкивает парня, который едва устоял на ногах от неожиданности. Волосы Эльзы темнеют. В голове Джека недовольно-расстроенно цыкают, и он ошарашенно смотрит на изменившуюся девушку перед ним.       «А ведь почти получилось!..» — слышится грустный вздох, и Полуночница скептично вперяет взгляд в всё ещё лежащую на полу пустую миску.       — К… какого чёрта?       Девушка смотрит на него. Криво, краем губ ухмыляется.       «Ты такой наивный. Совсем забылся, да, Джеки?»       И тень улыбки слетает с её лица. Она сердито поджимает губы, смотрит прищуренно-недовольно. По полу, набирая обороты, стелется порошком чёрный дым и то тут, то там закручивается спиралями; Джеку приходится переступить с ноги на ногу, опасаясь внезапного катаклизма Мёртвого мира; ветер едва слышно подвывает, даже если они внутри дома. Парень, качнувшись, на мгновение оборачивается к окну, но пейзаж там не изменился.       Полуночница шикает, топает каблуком по скрипнувшему старому полу, и не успевает Джек повернуть к ней лицо, как она сама оказывается в один миг перед ним и резким движением ледяной ладони на чужой щеке заставляет посмотреть на себя. Судорожный вздох при взгляде в ярко-пустые серые глаза. Чужое лицо немного плывёт, и Джек рассеяно смаргивает.       «Просто дай мне сделать то, что нужно. Эльза будет свободна, слышишь? — Джек не дышит; лишь ошалело смотрит на девушку, которая ниже его самого и которая всем видом, выражения лица, словами и воспоминаниями о ней пугает до чёртиков. — Свободна! я, наконец-то, тоже, — разве я так много прошу?! Цена свободе и счастью — горе других, так что я просто пытаюсь расплатиться и получить своё!»       Под конец её голос даже в мыслях срывается и звоном ударяет по черепушке, отчего Джек жмуриться и захлопывает ладонями уши, даже если это и не может помочь; делает два рваных шага назад. Тихий звон не прекращается, парень стискивает зубы, чуть ссутулясь.       — Джек!       Он приоткрывает один глаз и резко выставляет одну ладонь перед собой, не давая, по внешности — Эльзе, приблизиться.       — Что ты… — выдыхает она, чуть хмурясь, и выглядит измученной, но смотрит обеспокоенно. — Что с тобой? Что произошло? Зелье не подействовало? Что-то должно было произойти… Что-то… — она бормочет, делает шаг назад и оглядывает в рассеянности пол, приставив ладонь к лицу. — Что-то должно было…       Её последние слова заглатывает оглушающий грохот, и обоих накрывает ослепляющая вспышка.       Мир словно раскололся, совсем как голова начала — от накатившей боли в висках. Ветер со свистом разрезал окружение, неприятными мимолётными штрихами касаясь кожи, и поэтому всё равно приходилось щуриться, стоило внезапной вспышке сойти на нет, будто её и не было вовсе.       Он всё ещё стоял в том домике, куда его вновь привела Эльза, предметы мебели, казалось, не пострадали, всё выглядело по-прежнему, даже девушка была тут же. Джек хотел было на автомате броситься к ней, едва найдя ту — полулежащую, полуослеплённую и явно дезориентированную — взглядом, но резко замер.       Выпрямился, повернул голову в сторону — и в неверии уставился на дрожащий вибрацией раскол: в полу, в стенах, в потолке. Рваная линия очерчивала окружение, чтобы за ней начала естественным ковром расти трава — не такая, какая мёртвенно растёт-сохнет здесь, в мире Полуночниц, а присущая его, живому, миру. За расколом было всё иначе, не только это: в далеке, за такими привычно яркими, сочными, настоящими деревьями и кустами, проглядывались цветные, явно по-настоящему жилые дома.

***

      Эштен тяжело дышит. Стоит на краю крутого невысокого обрыва, под которым тихо-мирно журчит река, унося свои воды куда-то в глубину леса, за пределы их посёлка. Парень тыльной стороной ладони вытирает пот со лба, выдыхает и довольно-устало улыбается. Он выбросил эту чёртову штуковину.