POV Салли Фишер.
Прошло полтора часа, а я так и не уснул. Изучить потолок в идеале сложно? Пф… вам следует обратиться к Салли Фишеру. Я уже знаю, где взгляду ожидать очередную трещинку, непонятную точку, углубление. Ночью стало очень активно работать вдохновение, что в голове постоянно проносились какие-то рандомные слова, что объединялись в какой-то толковый текст. После долгого времени борьбы с вдохновением я всё же сдался, взял ноутбук, отключая его от зарядки и, положив его на накрытые одеялом ноги, создал новый документ, начиная печатать: «Никогда бы не подумал, что осень может быть настолько прекрасной. У меня появляется ощущение, что вокруг пожар, огромное пламя, но на самом деле это всего лишь листья. На самом деле пожар в моём сердце. Ты всё время чувствуешь на себе взгляды, но оборачивается назад и никого не видишь. Это я мучу тебя своим взором и буду продолжать, пока ты наконец не заметишь эту тень за собой. Я всегда буду с тобой и даже, когда меня не будет рядом, я буду держать за тебя кулачки и желать тебе удачи. Когда ты влюбишься в кого-нибудь, я сделаю всё чтобы этот человек не посмел разбить тебе сердце, хоть и самому нужна подобная помощь с тобой. И всегда, когда ты будешь сидеть в бескрайнем поле и гадать на ромашке, люблю я тебя или нет, цветок тебе будет готов кричать, показывать жестами прямо перед глазами, ведь ты глух и слеп: «Он любит тебя больше своей жизни и места, в которых вы встретились». После того, как я это написал и перечитывал несколько раз, сохранил этот документ и вновь поставил ноутбук на зарядку. Я не понимал, с каких пор в моих текстах эти сопли. Что за драма? Что за мысли тринадцатилетней девочки? Но всё же я прекрасно знаю, что всё, что я прочитал — чистейшая правда. Я ведь действительно это чувствую. Вы думали, что влюбиться за пару недель — абсурд? Так вот, нет. Даже такое бывает, когда ты уже окончательно сошёл с ума. Я уже чувствую, что это просто так не пройдёт и не пройдёт вообще. Меня поглощает этот купол из моих же чувств к этому человеку. Но… он ведь не такой? В смысле, он же не гей? Но ведь и я достаточно внезапно изменился. Хотя… тут всё логично. Он — самый красивый парень, которого я встречал, а я — парень с огромнейшим шрамом на лице. Наверное, будет сложно измениться, будучи крашем уродливого паренька. Теперь я уже точно не знал, что делать, как решать подобные проблемы. С Эшли было в разы легче, так как я был младше, меньше думал и всё такое. А теперь у меня последний шанс на отношения, возможно. Ведь с Кэмпбелл я не чувствовал даже половины из того, что я чувствую с Ларри. Одним словом, новая жизнь — новые проблемы.Конец POV Салли Фишер.
Знаете, я не хочу описывать детально всё то время, которое успело пройти, ведь проходило оно достаточно однотипно. Салли продолжал теряться в собственных эмоциях, глупо улыбаться после каждого комплимента со стороны Ларри и вообще засыпать с мыслью о завтрашнем признании шатену, которое в итоге переносилось на следующий день. Эта битва голубоволосого парня и его любовью к лучшему другу была жестокой и достаточно кровавой для него. Ведь каждый раз, когда Джонсон рассматривал каких-то клиентов в пекарне или просто общался с другими людьми в жизни, что-то внутри сжималось с такой силой, что Фишер невольно начал вспоминать, что что-то всё же осталось от его сердца.…Но самое страшное то, что так прошло три месяца…
Это сложно представить, как нервничал всё это время Сал, а Ларри переживал за его состояние, замечая за другом что-то странное, если вы не проходили через подобное. Но я всё же попытаюсь вам объяснить, подбирая как можно более подходящие слова. Вот знаете, ситуацию Салли можно представить по-другому так: вы весь день сидели дома, шёл поливной дождь, но вы не теряли надежды на то, что он всё же закончится. И вот из-за туч выглянули лучи солнца, тучи начали отступать, и вы радостные выбегаете на улицу, садитесь на качели, хотите уже раскачаться и отдаться высоте и ветру, но здесь резко вновь на вас обрушивается этот глупый дождь. А теперь представим, что вот так происходит, наверное, миллионный раз. Качели и прекрасные ощущения от катания на них — это всё же сказать «Я люблю тебя» не фотографии, а живому человеку, а дождь — это куча разных вариантов плохой концовки сказки, которые вас отгоняют от качелей. Это примерно так выглядит от лица Фишера. Ларри же будто хотел дать голубоволосому зонт, чтобы тот всё же мог раскачаться и быть счастливым, забыть об этих глупых проблемах. Он всегда хотел ему чем-то помочь, даже не понимая, откуда это желание появилось, ведь в подобных ситуациях, когда человеку нужна была помощь в жизни, мыслях, противостоянии самому себе, он всегда был пофигистом и как-то даже он считал, что это немного не его дело. Но в последние дни Джонсон все же начал принимать тот факт, что, возможно, Сал ему действительно нравится (не получилось с девчонками, попробуй с пацанами). Но он был ещё не готов к каким-либо действиям.…Но когда-нибудь дождь всё же закончится, пусть и немногие это событие заметят, закрывая окно шторами…
Салли проснулся от неприятного звона будильника. Голубоволосый отключил прибор, потянулся и встал с кровати, чтобы вновь не закрыть глаза и не уснуть. Фишер подошёл к окну, раздвигая шторы и давая возможность лучам солнца проверить комнату Сала. По краям окна виднеется тонкий лёд, а за стеклом творится сказка. Тонкие ветви деревьев покрыты слоем снега. Дороги уже тщательно чистили дворники, задорно болтая друг с другом и перепрыгивая порой с ноги на ногу, чтобы не замёрзнуть. Там, где раньше были клумбы, сейчас были сугробы и иногда встречались высоченные снеговики, которые сделали школьники, направляясь к себе домой. Всё вокруг блестело чистотой и красотой зимы. Салли невольно улыбнулся, в который раз радуясь, что он скоро пойдёт по красивой дорожке к школе, справа от которой к твоей шапке будут тянуться жадные лапы деревьев. А если ты решишь отогнать эти руки, ударив по ним своей рукавицей, то тебя будет ждать конфетти из снежинок. Фишер зевнул, подошёл к календарю и взял красный маркер, зачёркивая цифру четырнадцать на странице с февралём. И это тоже заставило улыбнуться Сала, потому что сегодня день всех влюблённых. Правда… партнёра на этот день нет. Но он решил это исправлять. Вчера он весь вечер просидел над своей валентинкой. Нет, Фишер не надеялся на ответные чувства. Он надеялся хотя бы на то, что Ларри не накричит на него и не бросит на произвол судьбы. Голубоволосому продолжения дружбы было бы достаточно. Салли отошёл от календаря, направляясь готовиться к этому дню. Ларри проснулся значительно позже Салли. Он встаёт без будильника, так как на работу ещё совсем не скоро. Он лениво встал и начал натягивать домашние штаны, смотря на календарь. Цифра четырнадцать была обведена несколько раз в кружок, а тринадцать чисел до неё были зачёркнуты. Джонсон тоже готовился к этому дню. Шатен улыбнулся и пошёл на кухню завтракать. Тем временем Салли уже был одет в пушистый белый свитер, тёплые белые джинсы, красные зимние ботинки и красную маску с белой черепушкой. После этого он надел красную зимнюю куртку, белый шарф и шапку и пошёл к лифту, спускаясь на второй этаж и заходя за Тоддом. Салли постучал в дверь и её сразу открыл рыжий парень с курткой и шапкой, которая сразу же упала на пол. — А, это ты, Сал. Я уже почти готов. С этими словами Моррисон надел шапку, застегнул последнюю пуговицу куртки, взял рюкзак и вышел из квартиры, направляясь с Салом в лифт. Тодд нажал на цифру один и лифт поехал. — Кому-нибудь будешь дарить валентинку? — Да. — Кому, если не секрет? — усмехнулся Моррисон. — Секрет, — Салли улыбнулся, опуская взгляд вниз и всё ещё продумывая, как он будет дарить эту валентинку Ларри. — Это тот парень, с которым ты гуляешь каждые выходные? — Ты что, видел? — Я из окна пару раз видел, как вы выходите из апартаментов и увлечённо о чём-то говорите. — А… А с чего ты взял, что я хочу ему подарить валентинку? — Потому что в последнее время ты какой-то рассеянный, но никакой реакции на людей из школы у тебя нет, — вздохнул Тодд. — А ещё, когда я заходил к тебе на пару минут, я заметил над твоей кроватью какие-то рисунки. Я очень сомневаюсь, что это рисовала Эшли, а в школе у тебе нет таких близкий друзей, чтобы ты вешал их творения на стенку. — Понятно. — Так это он? — Ну. Моррисон посмеялся, после чего они уже вышли из апартаментов, завернули и пошли по той самой дорожке с лапами деревьев над головами. Фишер наслаждался этим путём, пока Тодд что-то рассказывал и постоянно прерывал свой рассказ просьбами не бить по веткам. После того, как парни оставили верхнюю одежду в раздевалке и пришли в класс, где проводился первый урок, Сал сел за свою парту, доставая вещи к этому уроку. Пять девочек подошли к его парте, перешёптываясь, и что-то прятали за спиной. После этого все протянули ему валентинки и стали ждать ответа. — Оу… спасибо, — выдавил из себя Сал как можно холоднее, чтобы сразу дать понять, что ему не нравится ни одна из них. Девушки всё поняли, отходя от этой парты, но валентинки оставили. Салли аккуратно сложил все эти бумажки в рюкзак, снова и снова представляя, что будет после уроков. Так проходили уроки. Ещё несколько девушек подходили и отдавали свои валентинки, а Сал им вновь и вновь отказывал. Но никто почему-то не забирал обратно свои сердечки, будто бы надеялись, что он передумает. Салли было без разницы. Это будет лишь напоминать, что есть люди, которые на него обращают внимание. После уроков Фишер быстро переоделся, попрощался с Тоддом и направился в пекарню… Вот уже и это заведение. Салли собрался с мыслями, ещё раз обговорил сам с собой свой план и зашёл в пекарню. Колокольчик издал характерный звук, на что Ларри, стоящий за кассой, обратил внимание. И вот голубоволосого уже встречает эта приветливая улыбка, от которой ноги подкашиваются и отказываются держать их обладателя. — Привет, Ларри, — Сал улыбнулся в ответ. — Привет. Что будешь? — Давай пончик с шоколадной глазурью… — И чай с одной ложкой сахара, — закончил Ларри. — Хах, да, — немного глупо посмеялся Салли. — Вот, — Фишер протянул деньги и сразу пошёл занимать своё место, даже не забирая чек.POV Ларри Джонсон.
Я вновь взял деньги у Салли. Я ему несколько раз говорил, что я могу платить за него, но он отказывался, поэтому теперь даже не заикаюсь по этому поводу. Я начал пересчитывать деньги и где-то в середине я наткнулся на небольшой конвертик. На нём не было ничего написано. Я посмотрел в сторону голубоволосого. Он в этот момент наблюдал за мной, но заметив, что я в недоумении, отвёл взгляд на монитор ноутбука. Я уже понял, что это нужно открыть. Я положил деньги в кассу, передал заказ пекарям, а сам сел читать письмо от Фишера, который продолжал сверлить меня взглядом. Я открыл конверт и заметил аккуратно сложенный лист А4. Я начал читать его содержимое. «Привет, Ларри, ещё раз. Я хочу, чтобы ты прочёл одну историю. Не знаю, понравится она тебе или же нет, но ты должен знать о её существовании. Всё началось ещё в конце лета. Семнадцатилетний мальчик переехал из своего родного города в город, где его отец хотел начать новую жизнь. Он переехал вместе со своей девушкой и её семьёй, поскольку ещё тогда парень верил в их любовь. И ведь действительно, началась новая жизнь. Но ведь каждый белый лист когда-нибудь станет чёрным? Прошёл месяц. Новая жизнь перестала радовать. Парень и девушка стали отдаляться друг от друга. Между ними был туман, который преграждал парню путь к его любимой. Но он пытался её найти, пока наконец не понял, что всё это время происходило. Девушка постоянно затевала какие-то споры, искусно играя на нервах парня. И всё это время было лишь одно место, где этот парень мог отойти от проблем и насладиться уединением — пекарня, за кассой которой стоял высокий шатен. Этот кассир и был причиной нахождения здесь семнадцатилетнего парня. Но ведь все карты рано или поздно раскрываются. Парень совершенно случайно набрёл на место, где его девушка была с другим. Нет, не было шумной ссоры. Он её отпустил достаточно быстро, хоть и жалел о тех глупых отношениях. А знаешь, почему? Потому что жизнь отбирает у нас людей, принося в неё новых. Однажды парень забыл в пекарне свой блокнот, а кассир, который так же им интересовался, прочёл его, узнавая все его тайны. И чтобы отдать этот дневник, кассир решил встретиться с этим парнем. В тот день они гуляли достаточно долго. Это был день зарождения крепкой дружбы. Сейчас ты подумаешь: «Сал, что за дичь? Это же наша история и я её прекрасно знаю!» Всё не так просто. Ты не знаешь другую половины этой сказки. Ещё в самый первый день ты меня очень интересовал. Мне безумно хотелось познакомиться с тобой. Впрочем, ты читал ту страницу моего дневника и знаешь об этом. В нашу первую прогулку, что состоялась ещё в конце сентября, я понял, что вот тот самый человек, которого я искал. Ты выслушал меня и мои мысли… ты знал больше обо мне, чем кто-либо другой. И я тебе безмерно благодарен за это. А теперь тебя ждёт та самая закрытая от тебя вторая половина нашей истории…» В этот момент записи на одной стороне листа закончились, и я перевернул его. Хочу заметить, что всё было написано очень аккуратным почерком. Мне вообще очень нравился почерк Салли. Он, если, конечно, есть время, прорисовывает каждый хвостик и кружочек, после чего выходят очень красивые буквы. Но меня мучило любопытство, что за оставшаяся половина истории, о существовании которой я даже не догадывался, возможно. »…Мы продолжали с тобой общаться. Так прошло чуть больше месяца. Вокруг уже было очень много листьев, которые не успевали убирать дворники. Я думаю, ты помнишь то время. Была вновь суббота. Теперь я просыпался с мыслью о том, что скоро я увижу тебя. Это было очень важное начало дня. Уже в десять ты пришёл ко мне и мы пошли гулять. О да, ты помнишь ту фразу «Да не так там уже и холодно!» В итоге, ты повязал свой шарф мне на шею, заметив, что та фраза оказалась глупым набором слов. Я до сих пор не могу забыть ту милую улыбку, благодаря которой твоё лицо светилось какой-то незнакомой мне нежностью. Я уже почувствовал что-то. Что-то новое, непонятное… но мне нравилось. Чуть позже я понял, что это было. Мы гуляли по набережной, и вдохновение охватило меня со всех сторон. Мы сели на лавку, и я начал писать продолжение своей книги. Ты тогда наблюдал за тем, что я пишу, и признаюсь честно, меня это напрягало. Я посмотрел на тебя, после чего с тихим смешком ты отвёл взгляд. И мне безумно запало в сердце то, как ты выглядел. Теперь вспомни тот самый вечер, когда ты мне дал посмотреть твои рисунки. Помнишь, ты мне вырвал листок с рисунком, где изображён я? Так вот, ты мог заметить, что рисунок до сих пор висит у меня на стене. Потому что это сделал ты. Теперь каждое утро я вспоминаю тот вечер, а ночью засыпаю при мысли, что ты рядом. Ну, а теперь хочу тебе сказать прямо. Я люблю тебя, Ларри. Люблю с самого того дня и до этой секунды. Возможно, тебе покажется это глупым и мерзким, возможно, ты примешь меня таким, какой я есть. Для меня всегда было слишком сложно объяснить то, что я чувствую, но сейчас почему-то стало вдвойне сложнее. И я лишь надеюсь, что наше общение продолжится… Тебе на день Святого Валентина от Сала, который чувствует себя тринадцатилетней девочкой» Я посмотрел на Салли, который опять сразу отвёл взгляд. Было заметно, что он не знает куда деться. Возможно, он ждал моей реакции. Я аккуратно отложил письмо в свой рюкзак. На самом деле я был безумно рад, что он любит меня. Но почему он молчал всё это время? Но теперь я понимаю, из-за чего были те странности в его поведении. Возможно, он боялся собственных мыслей и чувств. Я же уверен, что всё будет превосходно, и мой план сработает.