И будут танцы, танцы до утра. Светило солнце, когда хотелось спать. И ты не бойся, с ночи до зари Не будет солнца, поэтому не спи. Падали, падали громко, Где рутина и красивая молодёжь В страшных панельках криками, криками. Мультики дикие сносили всем психику; Бессилие. Меня бесит твоё фото, потому что я страдаю. Потому, что мне же можно, типа девочка гранж стайл. Захвати в магазе пива и вина, пойдём со мной на дискотеку. В моём сердце пустота, и похуй то, что было лето.
Я вылез из люка и осмотрелся. Я стоял посередине поля с тюльпанами. Вокруг было хорошо и тепло. Куда же меня занесло? Не было ни души. Ни домов, ровным счетом ни-че-го. Я решил, что нужно найти людей и попросить у них помощи, а потом связаться с базой. Я шел до невозможности уставший и голодный и думал. Думал только об одном. Думал, может ли это когда-нибудь прекратится. Буду ли я когда-нибудь счастлив? Смогу ли жить как все? На самом деле, я думал только о том, что хочу быть рядом с Тони. Хочу целовать его, чувствовать и обнимать. Я бы отдал все, чтобы в данный момент он был рядом. Я бы даже был рад кислой мине Кэпа, пошлым шуточкам Сокола, попробовал бы стряпню Ванды и Вижна. Я понимал, что это и есть счастье. Я не хотел умирать. Я хотел быть счастливым и жить. Счастье — это ведь все, что мы имеем. Я жил среди людей, не осознавая, что это то, что мне нужно. За этот год Ванда стала мне хорошим другом, Наташа научила жизни, Сокол просто научил быть придурком. Я скучал по всему этому. За этот год я нашел свою любовь. Нашел смысл существования. В такие моменты, когда ты висишь на волосок от смерти, тебе кажется, что ты любишь каждую песчинку. В такие моменты ты осознаешь, что действительно жив.***
Я шел, пока не увидел двухэтажный домишко, в котором горел свет. Я был уставшим и голодным. По мере того, как я подходил к дому, он становился все больше и больше. Сзади виднелся маленький огородик и аккуратно выстриженная клумба с красными розами. Я подошел к двери и постучался. — О! Паренек! Ты чего такой грязный? Ой… Чель… Беременный еще? — дверь мне открыл мужчина лет 50 с небольшой сединой. Он осмотрел меня с ног до головы и обратно. На вид он был милым. — Извините, что я так внезапно, просто меня тут похитили, а я, как видите, — я указал на живот, — не в состоянии больше передвигаться. Могу я попросить вас о помощи? — Да не вопрос! Заходи-ка в дом! Я зашел в дом. Потолки, стены выложены из стволов деревьев и пахло хвоей. Где-то в углу потрескивал камин, а в кресле сидела пожилая женщина. — Я, значит, Джейкоб. А этом моя жена Лилит. Лилит обернулась. Он выглядела очень молодо и была невероятно красива. — Лилит, ну чего же ты, пареньку помощь нужна, -засуетился Джейкоб. — Я Питер. Зовите меня Питером.***
Эти люди оказались очень добры ко мне. Еще у них была явно деревенская форма общения. Немного… Необычная, так сказать. Дали мне одежду, отогрели и отмыли в ванной комнате. Лилит, оказывается, раньше работала врачом, так что она сказала, что никаких видимых повреждений нет. Намазала синяки специальной травяной мазью, и тело ломило не так сильно. А потом малыш начал толкаться, на что Лилит сказала, что все в порядке. Толкается — хорошо. Затем я узнал, что я в Голландии. Всегда мечтал тут побывать, правда не таким образом. Джейкоб рассказал, что раньше они жили на Аляске, а потом перебрались сюда, в тепло и уют. Лилит заварила мне чай с травами, так что я быстро успокоился. — И надолго ты тут? — задал вопрос Джейкоб. — За мной есть кому приехать. Вы можете одолжить телефон, я сделаю звонок? — любезно попросил я. — Конечно! Держи! — он протянул мне мобильник. Пальцы набирали уже знакомые цифры. Еще три секунды. И я услышу его. Две секунды. И я буду рядом, я буду слышать его. Одна. — Слушаю, — как всегда, непроницаемый голос, каким я знал его до того вечера. Властный, строгий. Родной. Но если бы вы знали Старка пару дней или недель, сказали бы, обычный голос. Совершенно простой, такой как раньше. А я знал его долго, долго и лучше всех. Поэтому сразу уловил грусть в его голосе. Скорбь. Наверняка он винит именно себя во всем случившемся. — Чего грустный такой, кого там у вас украли? — весело спросил я. Пару мгновений в трубке раздалась тишина, и пару мгновений хватило, чтобы сойти с ума. — Паркер, мать твою! Мы сейчас отследим твою геолокацию и прилетим, попробуй только сдвинуть с места свои булки, а потом я тебя выпорю, ясно?! — Тони орал то ли от злости, то ли от радости. Непонятно. Где-то вдалеке послышался отдаленный голос Клинта: — Так, Старк, о ваших любовных утехах, просьба, не вслух! И вообще, какого черта арахнида делает в Голландии? — Закрой рот, Клинт, и давай уже активируй корабль! Питти, детка, мы сейчас прилетим. А я слушал и плакал. Потому что скучал по этому. Потому что любил это. Потому что был счастлив.