Душа героя

Изуку не мог уснуть. Перед его глазами стояла картина того, как съёжившийся на диване Всемогущий кашляет кровью в своей пропитанной потом одежде. После того, как герой принял лекарство, Изуку решил, что теперь-то он точно может оставить его одного, но сейчас он сомневался в правильности своего решения. Он должен был остаться. Как-нибудь оправдаться перед мамой, придумать какую-нибудь правдоподобную историю. Но он не хотел ей лгать. Что, если Всемогущий умрёт ночью, захлебнувшись своей собственной кровью, и тогда герой номер один исчезнет навсегда? Вся вина будет лежать на Изуку. Ведь он не остался. Нет. Всемогущий — взрослый человек, который провёл в таком состоянии много лет. Если ему действительно грозит смертельная опасность, он позовёт на помощь. Изуку не нужно присматривать за ним, как за каким-то немощным стариком. Всю ночь Изуку боролся сам с собой, сомневаясь в правильности своего решения, представляя про-героя одиноким и страдающим в тишине. Он продолжал проверять свой телефон, почти ожидая увидеть сообщение от зовущего на помощь профессионального героя. Ничего. Изуку встал в 5:30. Он принял душ, оделся и оказался на кухне. Он осторожно достал из шкафа кастрюлю, стараясь не шуметь и не будить маму. В холодильнике он нашёл куриный бульон, в морозилке — замороженную куриную грудку. Невареная лапша. Соль. Сельдерей. Специи. Изуку нарезал цыплёнка с сельдереем на мелкие кусочки и бросил все это вместе с лапшой в кастрюлю с кипящим бульоном. Он никогда раньше не готовил этот суп, а лишь наблюдал, как его делает мама. Она готовила его, когда он был болен. Он лишь надеялся, что делает всё правильно. — Изуку? — он обернулся и увидел свою маму, Инко, которая тёрла глаза и сонно моргала в резком свете флуоресцентных ламп. — Почему ты не спишь? Сейчас шесть утра… Его пульс участился. — Я… я просто решил… Приготовить… Суп, — чем меньше информации он ей даст, тем лучше. Он не хотел ей лгать. Инко посмотрела на сына подозрительным взглядом. Такого Изуку еще никогда не делал. — Зачем? — Один из моих друзей болен. Её взгляд немного смягчился. — О. Ну, это очень мило с твоей стороны, Изуку. Мой маленький герой, — она устало улыбнулась ему и Изуку почувствовал, как спадает напряжение в его груди. До тех пор, пока она не спросила: — А кто заболел? Его сердце застряло в горле и жар стал распространяться под воротником. У него не было правдоподобной истории. Почему он ничего не придумал до того, как начал варить суп?! — Это… это для Каччана, — слова соскользнули с его языка, словно слизняки. — Каччан? Кацуки Бакуго? — спросила Инко. — Тот мальчишка, который тебя задирает? — Да, я просто… подумал, что, может быть… может быть, он будет меньше меня ненавидеть, если… — он так и не смог закончить предложение. Инко положила руку на спину сына и устало улыбнулась. — Очень мило с твоей стороны, Изуку. Ты очень мил, даже с теми, кто плохо к тебе относится. Это мне в тебе и нравится. Изуку улыбнулся, но внутри у него всё перевернулось. Он лгал своей матери. Он не мог в это поверить. В 8:00 Инко помогла ему перелить суп в контейнер для еды и положить его в сумку. Изуку поцеловал её на прощание и направился в город, держа в руках слишком тяжёлую сумку, словно она была наполнена цементом, а не супом. Его собственные слова «это для Каччана» эхом повторялись в его голове. Он побежал. Задыхаясь, он добрался до двери квартиры Всемогущего и постучал. Никто не ответил. Изуку показалось, что камни застревают у него в горле. — М-мистер Всемогущий, сэр? Это я, Изуку! Никто не ответил. Изуку повернул дверную ручку, обнаружив, что она не заперта. — Я вхожу, ладно? Изуку толкнул дверь и вошёл. Его сердце бешено колотилось в груди, опасаясь того, что он может увидеть. Он прошёл через прихожую в главную комнату, неохотно ища глазами диван, на котором вчера оставил Всемогущего. Он увидел фигуру, закутанную в тяжёлое одеяло. Изуку мог лишь догадываться, что это Всемогущий, судя по одной тощей руке, свисающей из-под одеяла. Он не мог сказать, дышит герой или нет. Он не видел лица Всемогущего. Изуку положил сумку на кофейный столик и, собравшись с духом, подошёл к мужчине и встряхнул его. — Эй? Всемогущий? Герой резко втянул носом воздух и повернулся. Изуку облегчённо вздохнул, увидев смотревшие на него из-под растрёпанной чёлки голубые глаза. — Мидория?.. — произнёс Всемогущий сонно. — Я думал, ты ушёл домой, — он изо всех сил пытался принять сидячее положение. Облегчение Изуку длилось недолго — он заметил большое красное пятно на диванной подушке. На подбородке Всемогущего запеклась засохшая кровь. Лекарство не помогло? — Я ушёл, — рассеянно ответил Изуку. — Сейчас, гм, 8:30 утра. Я вернулся, чтобы проведать вас. Надеюсь, всё в порядке. Про-герой кивнул, проведя кончиками пальцев по мокрым от пота волосам. Когда он не ответил, Изуку продолжил: — Я, эм… принёс вам суп. Я подумал, вы… Возможно, вы устали от всех этих заменяющих еду напитков, так что… так что принёс куриный суп. Я нарезал курицу на мелкие кусочки. Надеюсь, вы сможете это съесть. — Ты сам его приготовил? Изуку почувствовал себя неловко. — Эм… Да, сам. Всемогущий выдавил из себя кривую улыбку. — Тебе не обязательно было это делать. Но я ценю это, пацан. — Я принесу вам миску, — сказал Изуку, поворачиваясь к маленькой кухне позади. После недолгих поисков он обнаружил именно тот шкафчик, в котором Всемогущий хранил всю свою посуду и столовое серебро. Он вылил порядочную порцию супа в миску. Свежий солёный запах ударил в ноздри, вызывая у Изуку чувство голода. В спешке он так и не позавтракал. Не успел он поставить миску на кофейный столик, как завибрировал лежащий у него в кармане телефон. Затем раздался рингтон. Это была супергеройская тема Всемогущего. Изуку быстро выхватил телефон из кармана и ответил, отчасти для того, чтобы тот перестал играть слишком знакомую мелодию. Он забыл проверить имя звонящего. — Да? — Изуку Мидория! — это была Инко. И она была рассержена. Изуку почувствовал, как его сердце ушло в пятки. — П-привет, мам. — Я только что позвонила миссис Бакуго, чтобы спросить о Кацуки. Я хотела убедиться, что ты добрался до него в целости и сохранности, и узнать, нужно ли ему что-нибудь ещё. И знаешь, что она мне сказала? Последовала многозначительная пауза. Изуку решил, что это риторический вопрос, поэтому ничего не ответил. — Кацуки не болен, и тебя там не было! Изуку стоял с открытым ртом. Он попытался что-то сказать, объяснить, но не смог выдавить из себя ни слова. Его мама говорила так громко, что он боялся, что Всемогущий услышит их разговор. — Почему ты солгал мне, Изуку? Это совсем на тебя не похоже. Что происходит? — Я… Прости, мам. Я-я могу объяснить… Его прервал голос Всемогущего: — Дай мне телефон, пожалуйста. Изуку повернулся к нему лицом. Герой развалился на диване, упёршись костлявым локтем в бедро; одеяло было наброшено на его плечи. Он дрожал от лихорадки, а лицо блестело от пота. Мужчина вытянул вперёд свою паучью руку, ожидая, когда ему передадут телефон. Изуку был ошеломлён, его голова кружилась от чувства вины и унижения. Не в силах ответить ни одному из них, он протянул телефон Всемогущему. — Здравствуйте, миссис Мидория? Меня зовут Тошинори. Я профессиональный герой. Я тайно тренирую Изуку, чтобы подготовить его к вступительным экзаменам в Юэй. Изуку с благоговением наблюдал за ним. Тошинори — это его настоящее имя или просто псевдоним, который он выбрал для разговора с людьми, которые видели его в его истинной форме? Он обнаружил, что наклоняется ближе, напрягая слух, чтобы услышать маму на другом конце линии. Но ему это не помогло. Теперь она говорила гораздо тише. Он не хотел выглядеть дураком, прижавшимся ухом к руке Всемогущего, поэтому неуклюже топтался поблизости.  — Полагаю, он рассказал вам о тренировках с профессиональным героем? Наступила пауза, и Изуку не расслышал, что ответила его мать. Он мог только предположить, что она сказала Всемо… — Тошинори — что она впервые об этом слышит. Она знала, что он тренировался, но, вероятно, предполагала, что он делал это в одиночку. — Уверяю вас, миссис Мидория, я вовсе не хотел, чтобы Изуку решил, будто ему нужно держать наши встречи в тайне от вас. Я очень жёстко отделяю свою личную жизнь от профессиональной, но вы мать, и вы заслуживаете знать. Для всех я Тошинори, и я предпочитаю держать свою геройскую личность в тайне. Также мне бы хотелось, чтобы вы никому об этом не говорили. Последовала очередная пауза. Изуку не слышал, что именно говорила Инко, но её голос звучал немного напряжённо. Наверное, она была смущена. — Вы можете наблюдать за нашими тренировками. Каждые выходные с 7:30 до 18:30 мы находимся на местном пляже. Да, на свалке. В школьные дни он тренируется после 15:30 и до позднего вечера. После этого Изуку возвращается домой, а я возвращаюсь к своей профессиональной работе. Ещё одна пауза. — Да, Изуку сейчас у меня. Вчера он отвёл меня сюда, потому что мне неожиданно стало плохо. Да, я дам вам адрес. Изуку слушал, как Всемогущий диктует адрес, слушал, как его голос становится всё более напряжённым по мере продолжения разговора. Он говорил так, словно у него в горле застряла лягушка, когда он закончил разговор и попрощался с Инко. Всемогущий вернул телефон Изуку. Выражение его лица было трудно прочесть. Изуку не мог сказать, испытывал ли мужчина разочарование или это была просто усталость, вызванная болезнью. — Мне очень жаль. Я просто думал… думал, что не… не разрешено всем об этом рассказывать, — произнёс Изуку, стыдливо склонив голову. Некоторое время Всемогущий молча за ним наблюдал, затем опустил голову и вздохнул: — Я понимаю. Это… большой секрет, который ты должен хранить. Один за Всех. Моя личность. Тот факт, что я Всемогущий, — он указал на себя. — Если мир узнает, что Символом Мира является кто-то вроде меня, люди потеряют веру в меня как в своего защитника. И злодеи этим воспользуются. Всё погрузится в хаос. Мир ещё не готов узнать. Всемогущий поднял палец, ткнув Изуку в грудь. — Но она твоя мать. Нет ничего удивительного в том, что она волнуется за тебя. Она имеет право знать, с кем ты проводишь время. Она должна знать, что ты тренируешься с профессиональным героем. Ты должен был пригласить её на тренировки. Я могу защитить тайну своей личности, Изуку. Твоя мать должна знать, что ты можешь сам о себе позаботиться. — А вы можете? — спросил Изуку, прежде чем понял, что сказал. Он сглотнул. Слова вышли сами собой. Он должен закончить свою мысль. Изуку указал на пятно крови на диване. — Я… я думал, вы сказали, что позвоните, если… если станет хуже. Всемогущий не сводил с него взгляд. Затем рассмеялся. Смех его походил на клокочущий в горле хрип. — В последнее время в тебе действительно проснулась дерзость, не так ли, юный Мидория? — Я не пытаюсь быть дерзким! — ответил он дерзко. — Я просто… там всё ещё так много крови. Всемогущий посмотрел на красное пятно на диване. У него был такой вид, словно он совершенно о нем позабыл. Изуку наклонился, беря приготовленную для него тарелку супа. — Возьмите хотя бы это, — предложил он. — Если вы не собираетесь в больницу или просить у кого-либо помощи. Возьмите хотя бы это. Про-герой смягчился. Он протянул руку, чтобы взять предложенную миску с ложкой, и сделал нерешительный глоток, всасывая лапшу. Он тут же скорчил гримасу. — …Юный Мидория. Суп очень, очень солёный. Изуку покраснел. Почему он заранее его не попробовал?! — Это… это мой первый раз! Мне жаль! Всемогущий засмеялся.