Душа героя

Глаза Тошинори защипало от шипящего пара, поднимающегося от его мускулов. Он едва успел закрыть за собой дверь, как его энергия тут же иссякла, полностью его опустошив. Он сделал неуверенный шаг вперед и споткнулся о собственные огромные ботинки. Его рука метнулась к угловому столу, но этого оказалось недостаточно, чтобы остановить падение. Его пальцы задели фотографию в рамке. Она полетела на пол. Стекло разлетелось вдребезги. Тошинори приземлился так, что локтем задел шрам на боку. Словно электрический удар парализующей боли пронзил его тело, распространившись и на легкие. Мужчина задыхался, как выброшенная на берег рыба, а в горле встал привкус меди. В течение нескольких секунд он всем своим естеством пытался вспомнить, как дышать. Он закашлялся, кровь брызнула на язык. Когда звезды перед глазами рассеялись, Тошинори посмотрел на свое отражение в осколках стекла. Он стоял рядом со своей наставницей, положив руку ей на плечо и улыбаясь. Он помнил, когда был сделан снимок. Ему было 18, и он все еще тренировался под ее руководством, преисполненный решимости осуществить свою мечту. Тогда он был таким же, как и Изуку Мидория. Я хочу создать мир, в котором каждый сможет улыбаться и жить счастливо. Я хочу стать Символом Мира. Его мозолистые пальцы потянулись к фотографии, чтобы вытащить ее из сломанной рамки. Он принял сидячее положение. Его супергеройский костюм из спандекса висел на нем мешком. Тошинори провел указательным пальцем по фотографии, закрыв им свое изображение. Его взору была открыта лишь темноволосая женщина. Я подвел тебя, Нана. Он встал и положил фотографию на стол. Завтра ему придется купить новую рамку. Тошинори достал метлу из шкафа и смел осколки стекла. Он вытащил свои маленькие ноги из гигантских ботинок, а затем потащился в ванную, чтобы принять душ и переодеться. Он повесил свой супергеройский костюм в шкаф вместе с другой одеждой, которая была ему впору только три часа в день. До тех пор, пока он мог поддерживать свою геройскую форму. Это было похоже на задержку дыхания вместе со сгибанием в течение трех часов подряд, а изменение его тела вокруг недостающих органов болезненно расширяло пустое пространство в животе. Напряжение было невыносимым. Никчемный. У него было всего три часа в день на то, чтобы спасти людей, появиться на публике, поработать в своем агентстве и напомнить миру, что Символ Мира все еще здесь. Люди начали замечать, что Всемогущий все реже и реже показывается на публике. Интернет-форумы и фан-сайты всегда устраивали спекуляции. Иногда он читал их, просто чтобы быть в курсе общественного мнения о международном герое #1. «Может, он стал больше путешествовать». «Может, он взял себе ученика, поэтому и ведет себя тише». «Может, он просто постарел». Ему 47, не такой уж он и старый. Тем более что многие профессиональные герои были в самом расцвете сил в свои 40. Однако лучшие годы Тошинори были жестоко оборваны. Тошинори стоял в темноте кухни, свет уличных фонарей просачивался в окна. Он полез в аптечку. Таблетки от боли. Таблетки для дыхания. Таблетки от бессонницы. Таблетки от тревоги. Таблетки от инфекций. Таблетки для оздоровления кишечника. Он пересчитал их в руке и запил одним большим глотком воды. Жалкий. Он выпил всю воду, затем вытянул руку и посмотрел на пустую чашку. Он поставил ее на прикроватный столик и забрался в постель. У него вошло в привычку каждый вечер брать с собой пустую чашку на случай, если у него начнется кровавый приступ кашля. Лучше в чашку, чем на простыни. С подушек трудно смывать пятна. Тошинори лежал на кровати и смотрел в потолок, сжимая рукой грудь. Он вспоминал этот момент каждую ночь, выжженный в его мозгу как клеймо на скоте. Всякий раз, когда ему нечем было заняться, когда он оставался наедине со своими мыслями, он возвращался туда. Он лежал в луже собственной крови, пытаясь удержать вывалившийся из его тела кишечник, не способный сделать вдох, потому что его левое легкое взорвалось, а внутренности пронзило осколками ребер. Он принес жертву и был готов умереть. Он победил злодея. Он спас мир. Было бы намного проще, если бы он умер, как и планировал. Предполагалось, что это будет его благородная жертва. Врачи сказали, что он был в сознании всего две минуты, после чего упал в обморок от потери крови. Но он им не поверил. Ему казалось, что эти две минуты превратились в года. Если бы это был мир без сверхспособностей, без людей с исцеляющими причудами, он был бы мертв. Вне всякого сомнения. Бесполезный. Он должен был радоваться, что остался жив. Мне повезло, — именно это он сказал вчера миссис Мидории. Но он не чувствовал себя счастливчиком. Он чувствовал себя проклятым. Я передам Изуку проклятие? Миссис Мидория права? Я наставляю этого юношу на кровавый путь? Я должен был рассказать ей об Один за Всех? Зазвонил телефон. Это не был его обычный рингтон. Это была линия экстренной связи. Тошинори вскочил и схватил мобильник с прикроватной тумбочки. — Всемогущий! Это срочно! — это был кто-то из его агентства. — Полиция не может с этим справиться. Ситуация с заложниками. Женщины и дети… — Я уже в пути. Пришли мне координаты.

***

После этого он несколько дней не мог встретиться с Изуку. Тошинори слишком сильно себя утруждал. Всякий раз, когда возникала чрезвычайная ситуация, он принимал вызов, независимо от того, как трудно ему было поддерживать свою супергеройскую форму. Каждый раз, когда он чувствовал, что достиг своего предела, он преодолевал его. Он мог проникнуть внутрь себя и найти тот мерцающий огонек силы, который помогал ему продержаться еще немного. Плюс Ультра. Преодолей свой предел. Это альма-матер Юэй, верно? Ему наконец удалось добраться до пляжа с забинтованной рукой и с синяком на лице. Тошинори наблюдал за тем, как Изуку делает утреннюю зарядку и как загоревшая миссис Мидория присматривает за сыном со своего места, с уставшим видом читая книгу. Когда они его заметили, то оба ему помахали, но им не потребовалось много времени, чтобы проявить беспокойство при виде его ран и синяков. Он поднял здоровую руку и помахал им в ответ. — Х-хей, В… Тошинори, — бросился к нему Изуку. — Вы в порядке? — Все не так плохо, как кажется. Я просто повел себя неосторожно. Изуку оглянулся через плечо и увидел, что его мама все еще сидит на приличном от них расстоянии. Она не спеша отложила книгу. — Это из-за ситуации с заложниками, да? Я смотрел новости, — прошептал Изуку. — Вы были великолепны. Репортеры снимали все в прямом эфире. — Хорошо, — ответил Тошинори с кривой усмешкой, стараясь говорить тихо, чтобы его не было слышно за шумом океанских волн. — Каждый раз, когда СМИ показывают, на что способен Всемогущий, они тем самым посылают сообщение всем злодеям в Японии. Я из тех героев, которые не могут действовать скрытно. Успех зависит от того, чтобы быть в центре внимания, — он опустил руку и взъерошил волосы Изуку. — Это важный аспект героизма, юный Мидория. Если ты стесняешься камер, то в ближайшие месяцы тебе следует над этим поработать. Тошинори поднял взгляд, заметив приближающуюся к ним миссис Мидорию со спрятанной под мышкой книгой. Он смог прочесть название: Бодибилдинг 101. Неужели она пытается тоже тренировать Изуку? — Что случилось с вашей рукой, Тошинори? — Злодей напал на меня со спины. Но к счастью, все не слишком серьезно, — он вытянул больную руку и согнул ее в локте. — Просто небольшая царапина. Инко окинула мужчину недоверчивым взглядом. Казалось, она решила не давить на него и кивнула. — Ну, надеюсь, что заживет она быстро. — Ладно, Изуку, возвращайся к тренировкам, — прогнал его Тошинори. — Я хочу, чтобы все ЭЛТ телевизоры и мониторы исчезли к четырем часам. — Да, сэр! — ответил Изуку и бросился прочь, излучая энергию, которую мог иметь только 14-летний мальчик. Наблюдая за тем, как он приступает к работе, Тошинори понял, что может присесть и немного расслабиться. Он устроился так, чтобы можно было прислониться спиной к ржавому, побитому грузовику. Миссис Мидория села рядом с ним, опустив книгу на колени. Он посмотрел на нее, когда женщина наблюдала за сыном, и понял, что ему трудно прочесть выражение ее лица. — Почему вы заставляете его чистить пляж вместо того, чтобы ходить в спортзал? — спросила она. — В этой книге говорится только об использовании тренажеров. В ней также ничего не сказано о диете с высоким содержанием белка. Он просто ест все, что я ему готовлю. — Роль героя — быть государственным служащим, — ответил Тошинори, наблюдая за тем, как Изуку несет три ЭЛТ монитора одновременно. — Когда-то этот пляж был прекрасен. Но сюда больше никто не приходит. А если и приходит, то только для того, чтобы выбросить мусор. Если бы я отправил Изуку в спортзал, он бы не сделал мир лучше. Все группы мышц, над которыми ему нужно работать, формируются в зависимости от размера и формы перемещаемого им мусора. Что касается еды… — Тошинори взглянул на Инко. — Я думаю, вы прекрасно с этим справляетесь, миссис Мидория, поэтому я не чувствовал необходимости давать ему конкретные инструкции. Цель этой тренировки — поддерживать сбалансированность и гибкость Изуку, а не просто сделать его сильным. — Понятно, — сказала миссис Мидория, барабаня пальцами по обложке книги. — Вы и правда все продумали, не так ли? — Я просто повторяю ему то, что однажды сказала мне моя наставница. Мне это помогло. Мы с Изуку очень похожи, да и мотивация у нас одна и та же. — Когда я пришла к вам домой, то увидела фотографию, на которой вы были с некой женщиной. Это и есть ваша наставница? Тошинори был удивлен ее догадливостью. Женщина на фотографии могла быть кем угодно: его сестрой, другом, родственницей, даже незнакомкой, которую он мог спасти. Он не рассказывал Изуку о своей наставнице, так что миссис Мидория никак не могла о ней знать. Это была очень хорошая догадка. Может быть, она догадалась, потому что на фотографии его наставница была одета в свой супергеройский костюм. Вероятно, она обращает внимание на мелкие детали. Он задумался над тем, не является ли это ее причудой. Он кивнул. — Да. Это она. — Изуку знает всех профессиональных героев в Японии. Он делает о них заметки. Но я никогда ее раньше не встречала. Она ушла в отставку? — Нет. Она умерла. Тошинори вновь посмотрел на Изуку, наблюдая за его работой и собираясь с мыслями. Он переплел пальцы, положил руки на бедра и наклонился вперед. — Она научила меня всему, что я знаю. Но самое главное, она научила меня улыбаться. Краем глаза он заметил, что миссис Мидория как-то странно на него смотрит. Странную вещь он сейчас произнес. Он почесал затылок, внезапно почувствовав неловкость и поднимающийся под воротником жар. Миссис Мидория мягко произнесла: — Но вы не так часто улыбаетесь. Тошинори почувствовал, как сжалось его горло. У меня больше нет на то причин. Когда Всемогущий улыбается, он скрывает страх Тошинори. Когда он не смог ответить миссис Мидории, она быстро произнесла: — Я не хотела подшучивать над вами или что-то в этом роде. Я просто поделилась своими наблюдениями. Простите меня. Тошинори улыбнулся ненастоящей улыбкой, которая не достигала его глаз. — Нет, вы правы, миссис Мидория. Она откинула голову назад. — Знаешь, можешь звать меня просто Инко. Он почувствовал странное давление в груди. Она обращалась к нему по имени, но иметь возможность сделать то же самое — совсем другое дело. — Хорошо, Инко. Они оба несколько минут наблюдали за Изуку в тишине, которую нарушал лишь шум разбивающихся о берег волн. Тучи сгустились так, что скрыли солнце, принося прохладный воздух, за что Тошинори был благодарен. — Я знаю, что тебе… наверное, уже трудно улыбаться, — тихо начала Инко, положив руки на книгу и не глядя на мужчину. — Учитывая то, через что ты прошел. Ты кажешься мне очень грустным. Есть что-нибудь, что делает тебя счастливым, Тошинори? Он не мог припомнить, когда в последний раз ему задавали этот вопрос. — Якусимские кедры, — тихо ответил он. — Те старые деревья? — похоже, она не ожидала такого ответа. — Да, — он фыркнул от смеха, почувствовав, как болезненно сжались его легкие. — Знаю, это звучит странно. Но для меня они прекрасны. И вдохновляющи. — Не думаю, что когда-либо видела их вживую, — прокомментировала Инко, задумчиво склонив голову набок. — Я могу показать их тебе, — слова сорвались с его губ прежде, чем он успел их обдумать. Тошинори почувствовал, как запылали его щеки. — Если… Если хочешь. Инко удивило такое предложение и она криво усмехнулась. Ее ответ пришел быстрее, чем он ожидал: — Звучит неплохо. — Мы можем и Изуку с собой взять. Пусть это будет чем-то вроде небольшого путешествия. Мы можем сесть на паром из Кагосимы. Инко заправила прядь волос за ухо, затем прижала руку к своей плюшевой щеке. — Звучит весело. В эти выходные? — Да. Мы можем встретиться здесь в субботу утром. Однако мысль о том, что кто-нибудь попытается связаться с ним в случае крайней необходимости, не оставляла его в покое. Вот почему Тошинори с трудом находил свободное время в своей повседневной жизни. Три часа в день в своей геройской форме он должен проводить с умом, и если кто-нибудь позвонит ему, или если он станет свидетелем чрезвычайной ситуации, он должен будет найти правдоподобный предлог, чтобы покинуть Инко и Изуку. Это было азартной игрой. Чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что было глупо такое предлагать. Почему он вообще предложил взять Инко и Изуку на импровизированную экскурсию, просто чтобы посмотреть на старые деревья? И почему Инко так быстро согласилась? Она даже не обдумала его предложение. — Прошло много времени с тех пор, когда я веселилась в последний раз, — сказала она. Было бы жестоко сейчас отступать. Она выглядела такой счастливой. Поэтому он улыбнулся, показал ей большой палец и сказал: — Буду ждать с нетерпением.