3 августа 2010
«Попался, крысенок», — подумала про себя Симург, сидя в ресторане дорогого отеля. Новый заказ. Трофей. Через два столика сидел молодой мужчина лет тридцати, с густой бородой и черными хорошо уложенными волосами. Он придирчиво рассматривал меню, а рядом на ухо верещала обычная дешевая девочка, с детства мечтающая о роскошной жизни, отдыхе не море пять раз в год, дорогих безделушках и мальчике, который всё это ей даст за симпатичную мордашку. В длинном белом пляжном платье с рюшами и большими стразами, украшающими всю длину, на ногах блестящие серебряные туфли на высоком каблуке, а длинные, как повелось, волосы свисали со всех сторон. Она нависала над своим кавалером, чуть ли не усевшись на него, вереща своим тоненьким голоском:
— Пупсик, а что такое минога?
— Ты, — раздраженно буркнул мужчина, отпихнув от себя дамочку.
Обед закончился, даже не начавшись. Видимо, подружка настолько ему надоела, что он сбежал от неё. Не лучшее же время выполнить заказ? Но одна проблема всё же была, а именно большое количество охранников, ни на минуту не оставлявшие своего поста. Встав из-за стола и прихватив с собой кусок хлеба, Адена поспешила к лестнице, ведущей на пятый этаж. Хорошо, что снятый ей номер находился рядом с номером Миллера Дюка.
Неспешно зайдя в свои апартаменты, убедившись в том, что Миллер находится в номере, Адена устало плюхнулась в большое кресло. Уже несколько суток девушка не спала и не ела, наблюдая за «объектом», а этот кусок хлеба был для неё дороже всех богатств. На столике стояли многочисленные чашки с кофе. Кровать напоминала одно большое гнездо, в углу валялся потертый рюкзак, большие светлые окна зашторены. Уборщица здесь не появляется из-за опасений провала операции. Спуская курок, каждый раз она думала: «Зачем я это делаю?», «А надо ли вообще?», «Ты не можешь отрицать того, что кто-нибудь придет за тобой, глупенькая». И каждый раз она знает ответ. Противно от собственного существования, чувствовать себя грязной, каждый день был как последний. Надеялась, что так. Где те дни, когда она просто жила с друзьями? Она была счастлива.
Вечер приближал неминуемое. Порывшись в вещах, Тернер надела красный с белыми цветами и большим вырезом на груди пляжный топ, вместе с черной мини-юбкой. Длинный кулон в форме балерины спускался до талии. Подкрасив ресницы и поправив белый парик, она вышла из номера прямо в лапы к своей смерти, захватив с собой туфли на высоких шпильках. Вдох, выдох.
Дверь номера открыл с виду мощный мужчина, в строгом черном костюме, с суровым видом лица. Перед ним с трудом стояла, под градусом, глупо улыбавшаяся блондинка, в руке которой дымилась сигара. Девушка чуть не падала, подпирая собой стену.
— Че надо? — пробубнил мужчина.
— Фи, как грубо, — блондинка впустила едкий дым из алых губ в лицо громилы. — Нельз… нельзя так с дамой! — речь была бессвязная и запинающаяся, а запах алкоголя разносился чуть ли не на весь холл.
— Пошла вон! — мужчина с силой пихнул девушку своей зататуированной рукой.
К счастью, в дверях появился сам Миллер Дюка. Отстранив охранника в сторону и с интересом осмотрев Адену, он пригласил её войти.
— В… вот так на… надо с д… девушкой, хамло перекаченное, — пошатываясь, она вошла в богатый номер, стряхивая пепел с сигареты. По углам расставлены полупустые бутылки, и громко игравшая музыка разрывала голову.
— Хорошенькая. Как тебя занесло сюда, детка? — поинтересовался Миллер, присаживаясь на кожаный диван.
— Я птичка вольная, — пожала плечами Адена, подползая к нему. — То там, то тут.
Пропустив пару бокалов, Миллер увел Адену в спальню, приказав своим охранникам не беспокоить их. Оказавшись в комнате, музыка стала громче, мужчина был изрядно пьян, но хорошо держался. Сердце бешено колотилось, она почти дрожала. Этот человек с каждым шагом становился всё ближе, а она всё так же глупо улыбалась и держалась за комод, подыгрывая. Подмигивая и маня его пальчиком, она ужасно боялась, что ничего не выйдет. Что она не сможет, как думала каждый раз, и на автомате делала своё дело.
— У тебя красивые глаза, улыбающиеся, — Миллер подошел ближе, проведя пальцами по нежной девичьей щеке. — Как у кошки. Я вижу в них силу и неугасаемый огонь, откуда ты?
— Из преисподней.
Удар в голову, сбитый с ног Миллер лежал на просторной кровати. Насев сверху, Адена зажала голову подушкой, чтобы крики не доносились до соседней комнаты. Он извивался, пытаясь сбросить или вслепую дотянуться до девчонки. Из кармана юбки появился маленький ножичек, размером с небольшую ароматическую свечу. Несколько ударов, и тело прекратило сопротивления, раскинув руки. Белоснежная наволочка окрасилась в кровавый цвет, а шея напоминала мишень тира.
Поправив юбку, немного растрепав волосы и с довольной улыбкой выйдя в комнату, где сидели трое, Адена окинула презрительным взглядом присутствующих.
— Ваш хозяин попросил не беспокоить его, — подцепив с пола туфли, неровным шагом Тернер вышла из номера, полная ужаса, но очень спокойная.
Казалось, что сейчас начнется погоня. Быстрым шагом спустилась по служебной лестнице на этаж ниже. Стащив парик, в некоторых местах с капельками крови, девушка бросила его в мусоропровод. В прачечной её ждал спрятанный пакет с шортами и полосатой свободной майкой. Впопыхах переодевшись, Симург вышла из прачечной, распихивая по карманам телефон, бумажник и документы.
В дальнем конце коридора стояли люди в костюмах, те самые. «Рановато», — подумала Тернер, разворачиваясь к запасному входу. За спиной слышался бег. Шмыгнув на служебную лестницу, сбежав на первый этаж, Адена чуть не получила в спину со свистом летевшие пули. Пригибаясь и спотыкаясь, девушка «сняла» двух громил, выглядывавших в лестничные пролеты. Выбежав на парковку, где сотни машин стоят на сигнализации, единственным выходом было спрятаться в отсеке для огнетушителей. Пришлось сидеть в позе эмбриона долгих десять минут. Спину ломило, пахло ужасно, но жизнь дороже. Кажется, ушли, поглядев ещё немного сквозь решетку, Адена обнаружила, что кроме машин никого не было. Сколько там осталось? Два? Ещё неплохо. Босиком шагая по мокрому асфальту, за спиной послышалось громкое «Стоять!». Выстрел, второй, но не её, патроны кончились, а новую обойму вставить не успела. Оставшиеся преследователи валялись на земле.
Из-за поворота с запасным входом вышла рыжая девушка с дымящимися пистолетами в руках. Судорожно зарядив свое оружие, Симург затаилась за машиной, успев спрятаться во время пальбы. Затаив дыхание, она ждала, пока незнакомка скроется, заказ был один, а на сегодняшний день жертв было больше, чем одна, да и самой ей не хотелось ещё раз делать выстрел на поражение. Шаги становились всё ближе. «Черт! Ты ещё кто такая?!» — снимая пистолет с предохранителя, Адена не находила ни одного выхода, как этот. Она выскочила из укрытия, стараясь крепко держать оружие, наведенный на рыжую. Та вроде бы и не собиралась защищаться или нападать. Со стороны Наташи, Адена была похожа на испуганного ребенка.
— Я не причиню тебе вреда, — сказала Романофф, убирая оружие в кобуру, давая понять, что она желает помочь. — Я Наташа, вспоминай. Красная Комната. Девятое декабря. Я помогла тебе бежать.
— Хочешь услышать благодарность? — недоверчиво спросила Адена, сведя брови. — Кто знает, может тебя послали за моей красивой головкой.
— Ты права, у знаменитого Симурга есть много врагов и много поклонников. Кто может похвастаться таким успехом в шестнадцать лет? Ты хорошая наемница, Адена, но ты боишься. Такие, как мы, должны похоронить нормальную жизнь и все эмоции, — постепенно ей удалось приблизиться к девушке. Забрав из её рук пистолет, Наташа с сожалением посмотрела в большие темные глаза. — У тебя есть все основания не верить, но зачем бы я тогда спасала твою жизнь? Я не хотела, чтобы Комната сломала тебя так же, как меня.
Было плевать, даже если дамочка замочит её за первым попавшимся углом. Настолько всё надоело, что сопротивляться уже не хотелось. Куда они шли, Адена не знала, просто следовала за Черной Вдовой, не вдаваясь в подробности. Смотрела на всех этих людей и понимала, что их жизнь намного проще. Они уперлись в высотку, ничем неприметную, обычную.
***
Беспорядок царил на месте испорченной вечеринки, главным украшением которой служила ледяная надпись на стене, гласившая «Ледяная Колдунья», являющаяся своеобразным приветом от новой угрозы. Задумчивый Стив проходился мимо окон, иногда останавливаясь и всматриваясь в нетаявшие слова. Наташа до сих пор не вернулась, а это значило, что она и камень в безопасности, вот только одно НО! Все приспешники исчезли так же быстро, как и появились, покалечив Бартона, лицо которого было разбито с виду хрупкой девушкой, и Тор, чье самолюбие было задето. Больше всех была подавлена только Ванда, после схватки она не проронила ни слова, лишь смотрела в одну точку.
— Мне кто-нибудь объяснит, что это за дамочка? — не выдержав, Тор вскочил с места, указывая на надпись. — У меня складывается живое ощущение, что ты знаешь её.
— Эта девушка, — начал Роджерс, встав перед всеми собравшимися, как учитель перед школьниками. — Неудачный эксперимент. Как вы знаете, ГИДРА очень любит опыты и совершенствования.
Она не стала исключением. Ей было девятнадцать, когда за ней начал ухаживать Тайлер Коул, ученый, подававшим большие надежды. Он быстро завладел её сердцем, обещал увести подальше от дома, расписывал всё как в сказке. Она была доверчивая и юная. Как только они покинули приделы Лос-Анджелеса, след девушки затерялся на несколько лет. Она появилась в начале двухтысячных, просила помощи, но то, что они с ней сделали, было необратимо. До этого она успела рассказать, что ГИДРА провела над несколько экспериментов. Её ребенок… Она говорила, что Тайлер не успел с ним ничего сделать, он был особенным сам по себе.
— А где сейчас ребенок? — спросил Клинт, постукивая кончиками пальцев по поверхности стола.
— Она не сказала, в лаборатории его тоже не обнаружили, — ответил Кэп. — От милой, доброй девушки не осталось и следа. Она была полным олицетворением льда, такая же холодная и беспощадная. Прежде, чем мы загнали её в ловушку, она разнесла полгорода. Видимо, сейчас нашла способ выбраться.
— Малыш мог стать таким же оружием, как мы с братом, — предположила Ванда, осевшим голосом. — Но если так, то мы бы узнали о нем, не думаю, что ГИДРА стала удерживать его. Нас испытывали и выпускали в город, так что может Колдунья успела спрятать его, когда сбежала.
— Почему-то мне кажется, что скоро мы познакомимся с ним, — Тор с силой поставил Мьельнир на пол. Картины Старка, висевшие на стенах, сдвинулись на бок от грохота.
***
— Жалкие! Никчемные! — Колдунья металась по Снежному залу, взявшись за голову. — Как можно было упустить Тессеракт?! С этим справился бы даже шестилетка!
Группа стояла, опустив глаза в пол. От каждого крика Лола вздрагивала, как раньше, съеживалась и держалась ближе к Юне. Всю свою жизнь она старалась нести в мир доброту, заботу и любовь, заботилась о сестре и Адене, как о своих детях. Творческая личность и просто замечательный друг, о котором можно мечтать. Радовалась, когда Адена приносила в и без того маленькую и бедную квартирку бездомных животных или помогала ей утром подрабатывать в строительном магазине.
— Камень упустила я, — решительно сказала Тернер, когда Колдунья остановилась перед ней и собиралась выкрикнуть очередное ругательство. — Они не виноваты, отпусти их. Если хочешь, можем поговорить об этом.
— Какое благородство, — недовольно фыркнула женщина, откинув белоснежную прядь волос за спину. — Какая мерзость. Ты глупая девочка, которая хотела показать парню, как хорошо тебе без него, заставить пострадать или сделать больно, как он сделал тебе. Но это не тот случай, когда можно играть!
Понемногу её гнев сошел на нет. Филин, летавший в саду, гордо сидел на спинке ледяного трона, довольный зрелищем. Обретя спокойствие, Ледяная Колдунья отослала всех подчиненных, оставив в зале только Адену.
— Я понимаю, что творится у тебя внутри, — её голос стал ласковым, будто она разговаривала с собственным ребенком. — Дорогая, ты не должна падать духом из-за человека, недостойного твоих переживаний. В любовь играют дети, от неё одни беды, запомни. Тебе будет лучше здесь. Со своими друзьями. Когда ты к кому-то привязана, то становишься слабее.
— Мне все время кажется, что я видела тебя раньше, — выражение лица Колдуньи поменялось, она испугалась? — Значит, правда. Не хочешь рассказать? Все мои «подвиги» выучила, а о себе ни слова.
Колдунья отрицательно мотнула головой.
— Симпатичный филин, — невзначай подметила Симург. — Почему ты сказала, что заперта здесь?
— Это Винни, мой единственный друг в этом холодном месте, — женщина остановилась у бассейна, рассматривая собственное отражение. — Много лет назад меня закрыли Колдуны. Всё случилось так быстро, я была молода и наивна, доверилась одному… человеку, а он предал меня. Сказал, что никогда не любил и нужна я ему только для того, чтобы провести эксперимент. Я была сломлена, я верила ему… — впервые за все время на фарфоровом лице появилась грусть и сожаление. — Я прожила в том месте почти семь лет, проклиная тот день, когда познакомилась с ним. Несколько раз я пыталась сбежать, у меня получилось, только я не подозревала ни о чем…
Она выпрямилась, сделав несколько шагов к Симургу. Её мягкие черты лица казались ещё более знакомыми, будто они виделись и не раз, только Адена не могла вспомнить, где и когда.
— Те люди, с кем ты росла, — она не стала произносить слово «родители», она избегала всего, что бы держало человека. — Она плохо обращалась с тобой, как ты решилась уйти?
— Я просто не хотела позволять больше обижать себя, — ответила Адена. — Понимала, что в одно прекрасное утро она может прикончить меня.
—
Симург, — задумчиво произнесла Колдунья, как будто пробуя слово на вкус. — Известная личность в узких кругах. Самая молодая
наёмница. Успешная, хитрая, целеустремленная.
Всё-то ты знаешь.
— Страх сделал меня жестокой. Если я больше не нужна, то я пойду.
