Что бы я ни натворил — я твой

Округлое, сочно-алое яблоко периодически взлетало под потолок, со стуком приземляясь обратно в руку, и вскоре взмывало снова. Бока его аппетитно поблескивали на солнечном свету, льющемуся из окна, и глаза Вельзевул неотрывно следили за парящим фруктом. — И всё-таки, — не унимался Кроули. — Нахрена вы пошли в библиотеку? Её несносный братец развалился на диване, закинув щиколотку одной ноги на колено другой, распластавшись так, как это только было возможно, и лениво подбрасывал в воздух яблоко. Вельзевул пыталась сосредоточиться на домашке, но чёртов плод сбивал с толку, и её взгляд с сердитым блеском провожал его всё выше и выше. Неизвестно, откуда у Кроули появился вдруг такой интерес, но его любопытство было не унять, хоть первые два раза сестра и послала его к Сатане. — Делать домашку, — фыркнула Вельзевул, наблюдая, как гладкое яблоко снова упало в крепкую мужскую ладонь. — И Азирафаэль очень любит книги. От знакомого странного имени Кроули снова поморщился. — Типичный ботан, как я и думал, — кивнул он сам себе с видом великого детектива. Девушка недовольно покосилась на него. — Не выёбывайся, — сказала она. — И перестань кидать уже чёртово яблоко! О чём-то крепко задумавшись, Кроули даже не услышал приказной просьбы. Парень неотрывно смотрел в потолок, продолжая подбрасывать фрукт, и его рыжие брови сошлись к переносице, а тонкие губы поджались. Сестре было даже интересно, о чём он думает, но мелькающий плод бесил её больше. В конце концов она зашипела и больно пнула его в колено. — Блять! — вскрикнул Кроули, мгновенно выныривая из омута мыслей и окунаясь в озеро боли. Яблоко он всё же выронил, и Вельзевул, мстительно подхватив его, с наслаждением вонзила зубы в сочный багряный бок. Обычный брат полез бы отбирать его, пинаясь и змеино шипя, но этот Кроули только зло потёр ушибленное место и снова развалился на диване, и взгляд его снова затуманился. Дома очков он не носил. Смутное чувство тревоги заставило Вельзевул прищуриться, изучая брата взглядом. — Так, — наконец сказал он, хлопнув в ладоши. — Сегодня открыт бассейн. Знаешь, что это значит? На его лице снова появилась знакомая хитрая ухмылка, и девушка внутренне расслабилась. Приятный кислый сок заполнил рот, и она, с трудом проглотив то, что прожевала, пробубнила: — Чего? Кроули пошло облизнулся. — Это отличный шанс заценить, у какого факультета лучшие задницы. Да и себя показать можно. Так что собирайся, мы сегодня идём в бассейн. Он уже поднялся с дивана, подошёл к двери, чуть прихрамывая на ушибленную ногу, но Вельзевул даже не почувствовала сожаления. Девушка разочарованно застонала. — Я хотела так-то дома сегодня поваляться. — Потом поваляешься, — отмахнулся Кроули. — Неужели тебе не интересно? Готов поспорить, у этого придурка с финансового факультета ничё такие мускулы. Может, он тоже там будет. От возмущения Вельзевул затопила горячая волна раздражения, до самых кончиков растрёпанных чёрных волос, и она выпучила глаза на довольно ухмыляющегося брата. — А с какого хрена ты про него вдруг вспомнил? Кроули улыбнулся ещё шире, и сестре очень захотелось врезать ему. Только для этого надо было подняться из-за стола, а ей было дьявольски лень. — Ты такая злая, — поучительно наставил он на неё указательный палец, — потому что у тебя парня нет. У меня месяц секса не было, и что бы ты думала? Нервы ни к чёрту. Впечатать кулак в самодовольный кривой нос всё ещё хотелось, но действительно было интереснее провести вечер в бассейне института, чем дома за конспектами. До неприятных мурашек она ненавидела признавать правоту Кроули, но чёртов извращенец оказался прав и на этот раз. Поэтому Вельзевул, игнорируя его усмешку, поднялась-таки из-за стола и, направившись к большому шкафу, стоявшему в углу её комнаты, раскрыла высокие дверцы. — Не сравнивай меня с собой, — буркнула она напоследок. Хотелось жужжать от досады. — Ты озабоченный, а я нормальная. Ничего не ответив и подмигнув перед уходом, Кроули привычной расхлябанной походкой удалился к себе, ногой прикрывая дверь в её комнату. Не удержавшись, Вельзевул показала язык и задумчиво уставилась в шкаф. Одежды у неё было не так уж и много; по части шоппинга в их семье был Кроули. Будущий дизайнер часто пытался вытащить сестру в торговый центр и прикупить ей что-нибудь модное и не чёрное, как она обычно носила, всегда ловко это аргументируя: — А то ты как чучело из музея, — упрямо заявлял он, накидывая ей в руки кучу вещей с болтающимися картонными бирками. На брата-стилиста жаловаться было грех; чаще всего Вельзевул именно после таких вот вылазок и покупок, на которых она шипела, как вампирша на солнечном свету, выглядела шикарно. Даже сама тайком иногда любовалась собой в зеркале. Тупому Кроули это знать было необязательно. Шкаф её изнутри напоминал гардероб тяжёлого эмо-подростка. Наклейки и постеры Мерлина Мэнсона и Rammstein, приклеенные на внутреннюю сторону дверцы, стопки угольно-чёрных мешковатых вещей, раскиданные по всем полкам украшения из кожи и шипов. Подумав пару секунд, она полезла к отдельной высокой полке, привстав на цыпочки; там лежало то, что купил ей Кроули. Уже надевая прямо на чёрный слитный купальник клетчатые короткие брюки и сиреневую рубашку, она стала гадать, встретят ли они своих недавних знакомых в бассейне. В голове снова вспыхнули ехидные слова братца о том высоченном придурке, и девушка прикусила губу, вспоминая его широкие плечи и крепкую спину, обтянутую водолазкой. Непонятное смущение прилило к лицу алой краской, и Вельзевул почти сердито хлопнула дверцей шкафа, заставляя старое дерево жалобно хрустнуть. "Не хватало ещё тут всякого", — решительно подумала она, закидывая всё необходимое в рюкзак. Она идёт туда по той же причине, что и на тот пробный футбольный матч: за компанию с Кроули, которому взбрело в рыжую головушку потащить сестру с собой. Плавать ей нравится. Так что Вельзевул собирается немного отдохнуть и посмотреть, что вообще представляет из себя бассейн в их академгородке. Девушка ещё несколько минут усиленно расчёсывала спутанные волосы, в спешке вырывая и болезненно морщась на своё же отражение. Она наводит марафет только для себя, твердила себе Вельзевул, выходя из комнаты на недовольные возгласы заждавшегося Кроули. Ей нет никакого дела, повторяла она, надевая гладкие кожаные мокасины. Они же даже друг друга не знают и больше не встречались после того вечера, говорила она себе, когда они с братом вышли из дома под жаркий ветерок начала сентября и начинающихся перемен. Несмотря на всё это, подсознательно Вельзевул ждала встречи. Пухлые пальцы пытались крутить карандаш, но от волнения путались сами собой, и дерево гулко стукало о заваленную бумагами столешницу. — Я не думаю, что это такая уж хорошая идея, — нервно улыбнулся Азирафаэль. — Я даже не умею плавать. — А я всегда говорил, что научиться не будет лишним, — невозмутимо парировал Гавриил, скрупулёзно укладывавший полотенце в спортивную сумку. Младший недовольно вздохнул, уставившись в широкую спину. — И это отличный способ завести парочку полезных знакомств. Он уверенно улыбнулся, сверкая отбеленными зубами, на что парень нахмурился ещё больше. С внешностью Гавриила-то запросто! Накаченное тело, закалённое спортом, чуть загорелая кожа, голливудская улыбка. Ботанику казалось очевидным, что именно такому парню, как его брат, и место в бассейне. А не мягкому и бледному, как зефирный десерт, ему самому. — Я лучше останусь дома, — тихо ответил Азирафаэль, смущённо отводя взгляд. Стоило ему только представить, как все студенты будут коситься в его сторону и тыкать пальцем, называя жирдяем, как дышать стало трудно, и в горле появился мерзкий комок. Нервно сглотнув, он попытался весело улыбнуться, отвлекая внимание застывшего финансиста: — Взял вчера в библиотеке интересную книгу... — И слушать не желаю, — покачал головой Гавриил, широкими шагами отмеряя расстояние до комода из светлого дерева. Не успел Азирафаэль опомниться и взволнованно вскочить на ноги, как брат решительно выдвинул один из ящиков, украшенный наклейками созвездий, и принялся искать полотенце и плавки. — Гавриил! — тоненько воскликнул юноша, почти подскакивая к нему. — Да брось, правда, ну что мне там делать? Тот выпрямился во весь рост, взглянув на брата с очень серьёзным выражением лица. Азирафаэль даже умолк, как-то притих, настороженно изучая его сосредоточенный вид. — А как ты переодеваешься с другими парнями? — выпалил Гавриил. Его щёки чуть подёрнулись краской смущения, что сбило с толку и самого Ази, но глухое досадное раздражение побороло стыд. Парень закатил глаза, вытаскивая необходимое из аккуратно сложенной одежды и задвигая ящик комода обратно. Не отстанет ведь. — То, что я гей, не означает, что я бросаюсь на первых встречных, — вздохнул Азирафаэль, аккуратно складывая вещи в рюкзак. Почти неосознанно он пригладил мягкое полотенце, чтобы не помялось. — К тому же большинство парней всё равно не в моём вкусе. По лицу Гавриила можно было сказать две вещи: он смущён и озадачен, но не настолько, чтобы задумываться над тем, как ему противно об этом думать. Конечно, проблема была не только в обнажённых парнях. Азирафаэль очень стеснялся своего тела, хоть Трейси и уверяла его, что он — чудесная пышная булочка, и что обязательно найдётся парень, которому будут нравиться его формы. Но брату об этом сказать было нельзя: старший раньше частенько его и подкалывал, шуточно тыкая кулаком в округлый животик. Это было до слёз обидно, поэтому любитель сладкого перестал говорить о настолько личном. Гавриил же молча смотрел словно сквозь него, и сложно было понять, о чём именно он думает. На самом деле в голове потенциального бизнесмена крутилось столько мыслей одновременно, что непривычная к размышлениям голова шла кругом. Ему было очень интересно заглянуть в бассейн. Гавриил не занимался плаванием всерьёз, но делал это весьма неплохо, а лучшим отдыхом для спортсмена всегда был активный. Тренировки успокаивали душу, очищая её от ненужных эмоций, а голову - от странных мыслей, грозящих его репутации. Парень надеялся встретить там своих знакомых и покорить их тем, какой он спортивный и уверенный в себе; это помогло бы ему на посту старосты, как он наивно полагал. Что ж, Гавриил редко видел что-то, кроме решительного сияния своих же доверчивых глаз. На считанные мгновения он подумал, что весьма неприятно будет встретить там этого Хастура. Хотя, судя по виду этого хулигана, он с водой не имеет вообще никаких контактов, и это немного успокоило Гавриила. — Мы в бассейн! — крикнул он, заглянув на кухню. — Если что, звони! Парню очень нравилось чувствовать себя опорой их маленькой семьи. Трейси, уютно попивающая коньяк с кофе, светло улыбнулась, помахав им рукой: — Очаруйте всех, мальчики! Азирафаэль за его спиной тяжело вздохнул. Они молча обулись и в такой же тишине покинули дом. Когда братья вышли на аккуратный узкий тротуар, наслаждаясь ветерком, шуршащим в листве деревьев вдоль дороги, и ещё летним теплом, Гавриил задумчиво покосился на младшего. Азирафаэль растерянно сжимал обеими руками лямки рюкзака, как первоклассник, и уныло смотрел на носки своих старомодных начищенных туфель, покусывая губы. Такое состояние для него всё же было редкостью: чаще всего парень умел радоваться мелочам и находить во всём хорошее, что даже восхищало его старшего брата. Ему бы девушку, невольно подумал Гавриил, окинув улицу широким любопытным взглядом. И тут же сморщился, принимая выражение лица Азирафаэля, когда тот впервые в жизни попробовал его сельдереевый смузи. Точнее, парня, мысленно поправил себя брат, и невольно передёрнул плечами. Принять эту мысль было ещё тяжело, но Гавриил упрямо не желал сдаваться — из банальной вредности к своим собственным слабостям. — Эй, — вскинул голову Азирафаэль, и его лицо осветилось милой улыбкой. — Я, конечно, не уверен, но, может, там будет Вельзевул? Он мечтательно посмотрел вперёд, уже бодрее зашагав по улице, а Гавриил, наоборот, замедлил шаг. Это имя словно щёлкнуло переключатель в его голове, и он моментально вспомнил мрачную девушку в чёрном с непростительным беспорядком на голове. В груди плавно съехал какой-то рычажок. — Ты же по парням, — с недоумением нахмурился Гавриил. Азирафаэль, пользуясь тем, что братец не видит его лица, закатил глаза так, что стало немного больно, и тихонько вздохнул. — Мы с ней недавно встретились в столовой, — терпеливо принялся объяснять он. — А потом вместе пошли в библиотеку. Она очень милая! Надеюсь, я смогу с ней подружиться. В его голосе прозвенела почти детская радость, и Гавриил покосился на парня, как на бывшего пациента психбольницы. Вельзевул? Милая? Да у него мурашки по коже бегут, когда он вспоминает тот пронзительный тёмный взгляд и угрюмо выдвинутую вперёд челюсть. Даже её развязный педиковатый братец Кроули выглядел дружелюбнее! Несмотря на это, он решил не спорить. — Нам нужно зайти в супермаркет, — напомнил Азирафаэль, неожиданно сворачивая к магазину. — Ты хотел купить фруктов. Машинально кивнув, брат пошёл за ним, скользнув рассеянным взглядом по белым стенам и большим красным буквам над стеклянной дверью. По своему любопытству Гавриил позволил себе ещё одну ужасную, просто непростительную для него мысль. Может, ему стоит узнать Вельзевул поближе. — Напомни, чё мы тут забыли? — недовольно нахмурились Вельзевул, почёсывая кончик носа. — Ты только сегодня утром сверкал передо мной полной пачкой презиков. На них покосились проходившие мимо покупатели, но старший брат только отмахнулся от девушки, вышагивая дальше. — Остынь, просто хочу купить лимонад. Или колы. Пока не решил. — Как будто это важное решение, — буркнула Вельзевул, оглядываясь по сторонам. Супермаркет был им отлично знаком. Брат с сестрой жили в Лондоне всю свою жизнь, и в эту часть переехали по воле Шедвелла несколько лет назад, так что успели изучить каждый уголок и переулок. Очень помогало при разного вида погонях, когда нужно было драпать срочно, но с умом. В этом магазине цены были ниже, чем во всех ближайших кварталах, особенно на выпивку, поэтому они были частыми гостями. Вельзевул крутанулась на месте, глубоко запустив замёрзшие ладони в карманы клетчатых брюк, и поспешила отойти подальше от холодильников. Кожа уже покрылась неприятными мурашками, и ей не терпелось выйти на улицу, в окружающее сладкое тепло. Кроули продолжал крутиться у полок с напитками, постукивая длинным пальцем по подбородку, и сестра, раздражённо закатив глаза, свернула в другой отдел. К её облегчению, народа сейчас было не очень много: большинство ещё не вернулось домой с работы, так что шанс натолкнуться на кого-то неприятного был очень невелик. Она даже передёрнула плечами, вспоминая о Хастуре, и одними губами взмолилась Сатане, чтобы не встретить его в отделе сладкого, куда и направлялась, шоркая обувью по грязноватому полу. Кроули не торопился, и интерес Вельзевул мешался с лёгким волнением, всё более крепчая. Ей не улыбалось проторчать весь вечер возле брата, наблюдая за тем, как он пытается подцепить какого-нибудь парня или девушку, поэтому она хотела полностью посвятить время себе и наплаваться в своё удовольствие. Имеет же она право отдохнуть от всего этого дерьма? Легонько кивнув самой себе, Вельзевул завернула за угол, выходя в отдел с фруктами, где было значительно теплее, чем у холодильников, и хотела было вприпрыжку пересечь его, направляясь к стойке с шоколадками, но замерла на месте. Словно что-то невидимое сковало девушку, не давая ей не то что сдвинуться с места, но и даже пошевелиться. У деревянных коробок с фруктами стоял слишком уж знакомый высокий силуэт с широкими плечами, деловито перебирающий бананы, и у Вельзевул вырвалось низкое жужжание. Сердце сделало смертельный кульбит.