Что бы я ни натворил — я твой

Первой мыслью Вельзевул было медленно попятиться. Бесшумно, осторожно, как охотник в лесу, случайно наткнувшийся на крупного оленя. Сравнение с оленем она, конечно, подобрала не случайно. Тяжело и загнанно дыша, чувствуя себя преступником у ворот полицейского участка, девушка успела сделать несколько крохотных шажочков назад. Всеми силами она старалась не издавать никаких звуков, и от вида широких плеч и темноволосого затылка внутри всё почти болезненно переворачивалось. Только бы не издать какой-нибудь шум. Вельзевул даже дыхание невольно затаила, чувствуя напряжение в мышцах и стиснутых в кулачки ладонях. В следующую секунду Гавриил, сжимая несчастный банан в руке, обернулся. Охотницу на оленей пригвоздило к холодному плиточному полу магазина, не иначе. Она молча хлопала ресницами, ненавидящим взглядом изучая то, как вытянулось от удивления его спокойное лицо. Впрочем, парень быстро сорентировался и, замешкавшись на пару секунд, направился к ней довольно твёрдой и решительной походкой. Девушке захотелось глухо застонать сквозь зубы, но вместо этого она лишь издала раздражённый вздох, прикрывая глаза. Она по-прежнему не могла пошевелиться, и от тупости ситуации ей действительно было не по себе. Что ж... Удирать прочь из супермаркета было бы глупо. И где носит этого рыжего упыря? — Привет, Вельзевул, — вежливо и немного обескураженно произнёс Гавриил, замерев перед ней. Он развёл руками, и его несчастная жертва невольно проследила глазами за жёлтым фруктом, так и зажатым в его руке. Староста глупо усмехнулся, поджав губы. — Не ожидал тебя здесь увидеть. Естественной защитной реакцией Вельзевул скрестила тонкие руки на груди. — Здесь — типа, в обычном магазине? Ты серьёзно? — фыркнула она. Гавриил сконфуженно помолчал, перекладывая банан в другую руку. Воцарилось недолгое молчание; девушка даже чуть притопнула носком мокасина, озираясь по сторонам. Хорошо, что кроме них здесь никого не было. Так опозориться... Ситуация была хреновая, но чёртов футболист, заступившийся тогда за неё, продолжал на неё смотреть, хоть ничего и не говорил. Его тёмные глаза отливали странным сиянием, и Вельзевул прикусила нижнюю губу, чувствуя, как в лицо бросилась краска. Тупо, тупо, как же тупо... — Ну, — начал было Гавриил, наконец решившись, но девушка в тот же момент круто развернулась и почти сердито зашагала в направлении стойки с шоколадками, как и хотела изначально. Она буквально спиной чувствовала его внимательный прожигающий взгляд, и ей хотелось жужжать от досады. Нафиг он с ней таскается? Насупившись, Вельзевул встала перед полками, изучая их взглядом. Углеводы быстро её успокоят. По крайней мере она на это надеялась. Парень тут же вырос рядом, совсем близко, и сцапал с ближней полки злаковый батончик без сахара. Она невольно покосилась на это и тут же сморщилась. Лучше бы не смотрела вообще. — Ты что, ешь эту гадость? — фыркнула девушка. Гавриил посмотрел на неё сверху вниз, почти обиженно. Сердитый скрип зубов явственно означал что брюнетке ужасно неприятно стоять так, разъярённым быком дыша ему практически в грудь. Какой же он, блять, высокий... Даже немного выше Кроули. — Это, — футболист многозначительно поднял батончик в воздух, — полезно и питательно. Позволяет держать себя в форме. А вот это, — скривившись, он кивнул подбородком на шоколад. — Просто пустота и ненужный сахар, ничего больше. К тому же способствует набору веса. В голове щёлкнуло, и девушке почудилось, как идеальная причёска Гавриила начинает пылать и тлеть, охватываемая адским огнём. Вельзевул опасно прищурилась. — Повтори-ка, — низко протянула она. Невольно подавшись назад, парень вытянул руки с зажатой в ладонях едой в знак примирения. Любой другой умный (ну да) человек давно бы сделал ноги, но этот придурок стоял и смотрел на пылающую гневом ветеринара. Она с тихим удовлетворением поняла, что он побледнел, но уходить почему-то не спешил. В груди что-то заинтересованно шевельнулось. — Слушай, я, конечно, прав, но я не собираюсь с тобой ругаться, — торопливо выпалил староста. Он даже попытался улыбнуться, и Вельзевул невольно замерла. С ней ещё никто не пытался так идти на контакт. Неужели ещё не отпугнула? Она смотрела на эту нервную, неуверенную, немножко натянутую улыбку, и ей вдруг подумалось, что это выглядит даже немного... Мило. Если такой идиот в принципе может быть милым. Девушка сердито встряхнула головой, решительно взяв с полки Кит-кат, и услышала, как Гавриил облегчённо выдохнул. — Мы с братом идём в бассейн, — сказал он, неопределённо взмахнув рукой, и Вельзевул уставилась на него, медленно моргая. — Не хочешь с нами? У неё просто некрасиво открылся рот. С первой встречи староста показался ей тупым придурком, зацикленным только на себе. Неужели ему настолько было не с кем поговорить или провести время, что он звал с собой её? Парень, кажется, смотрел немного виновато, в ожидании приподняв тёмные густые брови, и терпеливо наблюдал за ней, пока она не ответила. Вельзевул набрала в грудь побольше воздуха, отводя взгляд от его напряжённого лица и не понимая, почему вдруг так ударило в голову. — Вообще-то, мы с братом тоже туда, — призналась она негромко, шурша батончиком в руках. — Наверное, всё равно пересеклись бы. Гавриил просиял. Нет, буквально просиял: словно в супермаркете стало гораздо ярче, что захотелось прикрыть глаза, спасая зрение комфортной темнотой; девушка чуть сморщилась, стараясь скрыть своё смущение. Есть ли предел странности этого парня? — Так не будем медлить, — воодушевлённо воскликнул он, стремительно огибая её и направляясь к кассам. Ноги словно сами понесли Вельзевул, и девушка с изумлением обнаружила, что просто-напросто... Следует за ним. Конечно, это было неприятно, и она тихо скрипнула зубами, вставая в очередь позади высоченного старосты. Кончик её скривившегося носа упирался точно между лопаток парня, и она ощутила навязчивый запах его парфюма. И её осенило. Так, что она проглотила вмиг все язвительные слова, жужжавшие на кончике языка. На Гаврииле, помимо спортивной сумки за плечами, были белые пижонские брюки и сиреневая рубашка. Точно такого же оттенка, что и блузка самой Вельзевул. Их наряды отвратительно сочетались. Изо всех сил сдерживая мушиный рык и жуткое смущение, девушка кинула на ленту кассы злосчастный Кит-кат, стоивший ей этой встречи. Оставалась надежда, что Кроули и Азирафаэль быстро их догонят. Полки в отделе сладкого манили своим разнообразием. Азирафаэль предвкушающе облизнулся, и глаза его заблестели, бегая по цветным упаковкам. Выбирать было из чего, и парень чуть пошевелил пальцами свободной руки в воздухе, словно это помогало ему выбрать. Взять ему мармелад или зефир?... Предстоящий стресс в бассейне требовал для успокоения большого количества сахара. — Мармелад или зефир? — пробормотал себе под нос сладкоежка, скользя вожделеющим взглядом от полки к полке. — О, какие люди, — раздался за спиной знакомый ехидный голос. Чуть подпрыгнув на месте от неожиданности Азирафаэль крутанулся, резко сталкиваясь лицом к лицу с... — Кроули, — выпалил юноша, чувствуя, как неудержимо краснеют пухлые щёчки. На лице рыжеволосого юноши, снова одетого во всё чёрное, играла хитрая ухмылка, а глаза снова скрывались за тёмными очками. — Зд-дравствуй. — Приветик, — вальяжно протянул дизайнер, рассеянно покрутивший в руках ещё ледяную бутылку кока-колы. — Какими судьбами? На самом деле, ему бы сейчас следовало поторопиться, чтобы схватить Вельзевул и погрести по направлению к институту. Вдруг все хорошенькие уже разбегутся из бассейна? Совершенно случайно краем глаза он заметил невысокую полноватую фигуру с белыми кудряшками, в отвратительных брюках и белой лёгкой рубашке, с рюкзаком за спиной, и неизвестная науке сила потянула Кроули вперёд. Пухленький ботан был абсолютно точно НЕ в его вкусе. Но об этом как-то легко забывалось сейчас, когда парень стоял и ухмылялся в ответ на очаровательный румянец, ещё больше подчёркивавший гладкость фарфоровой кожи. При виде этого змей внутри как-то удовлетворённо шипел. Азирафаэль замялся, неуверенно поглядывая на него. От этого наглеца в чёрных джинсах и рубашке за милю веяло опасностью; рыжие встрёпанные волосы горели, словно пламя, приковывая к себе взгляд, как и змеиная улыбка тонких губ и татуировки — на руке и виске. На чёрные узоры под кожей литератор смотрел со смесью неодобрения и восхищения. Внутри боролись эмоции, сталкиваясь друг с другом, и парень почти утратил дар речи. Азирафаэль чувствовал себя некомфортно, но в то же время ему было страшно любопытно познакомиться с хулиганом поближе. — Мы с Гавриилом идём в бассейн, — легко пожал плечом ботаник, снова отворачиваясь к полкам. Ему казалось, что долго смотреть на Кроули — всё равно что смотреть на солнце; завораживающе, но после — тягуче больно. Он чуть прикусил нижнюю губу, стараясь взять себя в руки. "Если будешь так перед каждым красивым парнем глотать язык, то ты просто тряпка, Азирафаэль!" — Надо же, — хмыкнул Кроули, приподнимая рыжие брови над очками, — какое совпадение. Мы с сестрой тоже. Так что нам по пути. Недоверчиво покосившись на него, скромный любитель книг наткнулся на очень красивую улыбку, нахальную, но такую обаятельную, что сложно было не улыбнуться в ответ. Однако все инстинкты юноши вопили об опасности, волнами исходящей от этого искусителя в узких джинсах, и он снова отвернулся, сердито прочистив горло. Ну уж дудки. Ему проблем и без того хватает. — Здорово, — из вежливости протянул Азирафаэль. Потянувшись, он всё-таки взял пачку зефира, почти любовно слушая её пластиковое шуршание. — Ты и зефир, — хмыкнул Кроули, наблюдая за этим. — Не слишком ли сладко? И ухмыльнулся так чертовски хитро, что литератор снова вспыхнул. Почти до самых корней волос. Это было страшно и приятно одновременно, и несчастный не знал, куда себя деть, только растерянно прижал к груди пачку белых мягких сладостей. Голова почти кружилась. Весело сверкая глазами незаметно для всего остального мира, Кроули осторожно отвинтил крышку от бутылки, которую держал в руках. Такие вот словесные финты с милыми парнями у него получались естественно, сами собой, и он не стал придавать этому большого значения. Азирафаэль хмуро поджал губы, внимательно смотря, как дизайнер шумно отпил из бутылки. Адамово яблоко дёргалось, и лишь титаническими усилиями, достойными посланника Рая, юноше удалось не переводить туда взгляд. — Ты же собираешься за неё заплатить? — нахмурился он, недовольно сверкая глазами. Воспринимать его, прижимающего к себе зефирки, всерьёз было довольно тяжело. Так что Кроули даже не пытался. Только нарочито медленно облизнул губы раздвоенным языком, наблюдая за тем, как мертвенная бледность испуга и алая смущённая краска сливаются на мягком лице, и усмехнулся: — Не волнуйся. Я сегодня не намерен быстро бегать. Пошли на кассу? И, свернув в проулок между холодильниками с мороженым и полками со специями, парень ядовито хихикнул себе под нос. Кроули чувствовал себя необычайно весело и легко. Им пришлось ждать недолго. Буквально спустя пару минут ожидания, за время которого они с Вельзевул уткнулись в телефоны (от безделья и от жуткого смущения в присутствии друг друга), двери супермаркета открылись, и по ступенькам спустились Кроули и Азирафаэль. Гавриил тут же убрал смартфон в карман брюк, невольно выпрямляясь, и уставился на весьма колоритную парочку. Они шагали на приличном расстоянии друг от друга, что помогло финансисту расслабиться. — Кроули, — коротко кивнул он, протягивая ладонь. Этот скользкий тип ему очень не нравился, но правила этикета диктовали совершенно конкретные действия, и Гавриил не намерен был подводить воспитание Трейси. — Гавриил, — словно передразнивая его, Кроули ответил на рукопожатие. Староста даже нахмурился в ответ на широкую кривую усмешку: и впрямь ползучий гад. Теперь он почти был уверен, что примерно такой вот типчик соблазнил Еву вкусить запретный плод с Древа. — Ты ещё не сменил имечко? — фыркнул рыжеволосый дизайнер, расслабленно отпивая колу. — Очень жаль. Гавриил мысленно призвал к себе всё своё спокойствие. По счастью, его кое-что скоро отвлекло. — Привет, Вельзевул! — с радостной улыбкой воскликнул Азирафаэль, подходя ближе. — Я очень рад тебя видеть! — Привет, — тихо прошелестела девушка в ответ. Она чуть сморщила нос, и на лбу её от хмурости пролегли неровные морщины; несмотря на это, она выглядела смущённой. Тёмные глаза Вельзевул красиво засияли чем-то смутным и незнакомым самому Гавриилу, и парень замер в оцепенении, наблюдая за ней. Правда, несмотря на то, что сердце сильно ёкнуло, ему пришлось торопливо отвернуться. Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь заметил, что он на неё смотрит. Если это будет её братец — та ещё катастрофа. — Ну, — громко объявил Кроули, вышагивая вперёд первым, — надо поторопиться.