Ведьма

- Теперь моя очередь узнать, кто ты такая, Белла Свон. Я смогла лишь улыбнуться в ответ и пожать плечами, потому что прекрасно понимала, что голос может сорваться, и Эдвард услышит то, что повлечет подозрения в мою сторону. - Я заеду за тобой завтра? – продолжил он, не отмечая моего замешательства. - Конечно, - моментально ответила я, но тут же осеклась. – Хотя… Алекс еще не может садиться за руль. - Это не проблема, - пожал он плечами. Эдвард вышел из машины, обогнул ее и открыл мою дверь, подавая руку. Джентльменское поведение теперь легко объяснялось его воспитанием начала двадцатого века. После того, как я узнала что он вампир, все странности и особенности его действий стали понятны и объяснялись либо его происхождением, либо его настоящим состоянием. Дойдя до крыльца, Эдвард по-хозяйски взял ключ, лежавший на карнизе, и протянул его мне. - Спасибо, - растерянно кивнула я, но решила не расспрашивать его об этом. – Может войдешь? - Думаю, стоит оставить тебя одну, - в глазах вспыхнул огонек. - Тебе есть о чем подумать, - легко улыбнувшись, он поднес свою руку к моей щеке и тыльной стороной ладони нежно коснулся моего лица. - Хорошо, - выдохнула я, наклонив голову к его руке. Сделав глубокий вдох, Эдвард зажмурил глаза, напрягся и убрал руку от моего лица. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы открыть глаза и вновь на меня посмотреть. Я хотела дотронуться до его руки, но он убрал ладони в карман. - До завтра, Белла, - сказав, он развернулся и пошел к машине. - До завтра, - выдохнула я. Я проводила взглядом серебристый Вольво и решила войти в дом лишь после того, как машина скрылась за поворотом. Мои трясущиеся руки не давали ключу попасть в замочную скважину, отчего я задержалась на крыльце. Ноги казались ватными, в горле пересохло. Только оставшись наедине, я позволила своим эмоциям выйти наружу. «Кто ты такая, Белла Свон» Прекрасный голос Каллена вновь зазвучал в моей голове, и я пыталась блокировать мысли, не давая им распространиться по моему сознанию. Ведь у меня был такой чудесный день! Как же могло все испортиться в один миг? Этот день напоминал одну сплошную синусоиду, где я оказывалась то на пике своего эмоционального подъема, то в глубине своих переживаний. «Кто ты такая, Белла Свон» Зайдя в дом, я не смогла пройти дальше в гостиную, так и стояла, прислонившись к входной двери, а затем медленно съехала вниз и села на пол. Страх окутал меня, доводя до паники. «Он что-то заметил? Почувствовал? Увидел или услышал? Или это просто фраза без какого-либо подтекста? Может быть, Эдвард просто решил узнать обо мне побольше? А может быть, и нет». Весь последний месяц я задавалась вопросом: кто такой Эдвард Каллен. Весь месяц, я думала, предполагала, анализировала, подмечала, строила теории и сопоставляла факты. Как мне казалось, делала это чисто из любопытства и магического интереса. Но внезапно обнаруженное чувство изменило все мои мысли об Эдварде Каллене, практически убирая значимость того факта, что он вампир. Почему-то я и не задумывалась о том, что будет после того, как узнаю правду. Я лишь думала, что это займет мое время и ум, а разгадка тайны принесет облегчение. А может быть, мое подсознание так намекало мне, что он настолько мне не безразличен, что я должна узнать о нем все, и даже больше. И узнав, я на некоторое время даже была счастлива, ведь больше не осталось секретов, тайн или головоломок. Мы всего лишь влюблены друг в друга, и нам остается просто быть вместе. Но всего лишь одна фраза смогла вернуть меня из страны иллюзий и мечтаний на землю, где помимо людей и вампиров жили ведьмы. «Кто ты такая, Белла Свон» А я ведьма. И если я расскажу об этом Эдварду, то меня ждет смерть, страшная и мучительная. Если я подвергну секрет своего рода и ковена опасности, раскрою тайну, проявлю магию перед теми, кому ее знать было не суждено от рождения, то я умру. И это касается не только меня, но и всех тех, кто связан Ковеном тринадцатью защитными проклятиями. Когда ребенку из рода ведьм исполняется тринадцать лет, его жизнь меняется. Магические силы образуют плотную связь с телом подростка, и теперь они не отделимы. В детстве ребенок мог проявлять свою магию частично из-за эмоциональных потрясений или проделок нашего потайного «Я», но не мог выполнять сложные сочетательные заклятия, для которых необходимо подключать различные источники энергии и магические инструменты. Однако после наступления тринадцати лет наша магия неотделима от нашего тела, и мы в полной мере можем овладеть всеми приемами и возможностями, предоставленными нам магическим миром. Процесс сцепления у кого-то проходит без каких-либо проявлений, особенно у неактивных магов: целителей, ясновидящих, знахарей. Они просто могут развивать свой дар, контролируя и насыщая его. У некоторых сцепление вызывает некий дискомфорт, может быть легкую форму мигрени или апатии, что обычно говорит о маленьком магическом потенциале ребенка. Но в основном процесс сцепления проходит очень тяжело, болезненно, даже мучительно больно. В сентябре 2012 года мне исполнилось тринадцать лет, но отпраздновала я его не в кругу друзей и подруг где-нибудь в кафе или Диснейленде, а в маленьком домике в глухом лесу под строгим наблюдением бабушки, Синтии и Джо Брандермайера – одного из самых сильных ведьмаков США и друга нашей семьи. Они не знали, чего ожидать от меня и моего обращения, но точно не были готовы к произошедшему. Я орала, кричала, выла и молила о помощи, но мои наблюдатели, несмотря на все их попытки, не могли облегчить мои страдания, они были бессильны, моя магия была им неподвластна. Ощущение, как все твои кости ломаются под давлением изнутри, а затем срастаются заново, не забыть. Кипящие вены и артерии, воспаленные органы, привкус крови во рту, жар и абсолютная безнадежность – это лишь малая часть того, что я пережила в ту ночь. Я помню, как мой позвоночник будто бы нагревался газовой горелкой, а затем моментально леденел, словно его бросали в ледяную воду. Ломота в костях, боль в суставах, сломанные пальцы на ногах и руках, ведь я пыталась выбраться из наручников и распутать веревки на ногах, ужасная мигрень, тошнота и затуманенный рассудок – не было ничего из того, что я не пережила в ту ночь. И все повторялось раз за разом, в течение двадцати четырех часов. Моя магия ломала меня, а затем излечивала, пытаясь найти еще одну свободную частичку моего тела, чтобы обрести связь. Когда силы добрались до сердца, я почувствовала дичайшую боль от сильнейшего сжатия, а затем произошла остановка сердечного ритма. Наверно, я должна была сразу же отключиться, но вместо этого я максимально отчетливо помню, как сгусток энергии будто бы уменьшился в тысячекратно и слился с моим сердцем, дав мощнейший импульс для запуска его работы. А Мари помнила, что в тот самый момент, когда я сделала глоток воздуха после минутной смерти организма, их сразил мощнейший поток магии, который разнес тот маленький деревянный домик в щепки и повалил несколько гектаров леса в округе. Когда весь процесс завершился, и я пришла в себя, на меня смотрели три пары испуганных глаз. Мари, Синтия и Джо не сталкивались с такой силой ни разу в своей жизни, они никогда не видели никого, кто мог бы при простом процессе сцепления поразить своей магией такое пространство. Шокированные и еле выжившие после волны энергии, они боялись подойти ко мне и выпустить из оков. Я же смогла развязать веревки и открыть наручники, лишь посмотрев на них и озвучив свое желание вслух, чего мои спутники совсем не ожидали. Только через несколько минут Мари обняла меня своими трясущимися руками, она гладила мою голову и безмолвно плакала. В тот день бабушка полностью поседела. После процесса сцепления ведьма попадает на свой первый шабаш, этакую вечеринку в магическом кругу. Для юных ведьм их первый шабаш сопровождается «обрядом Инициации» или же «Гудбай шоу», как его называют все подростки ковена. Именно на первом шабаше на молодых ведьм накладываются тринадцать проклятий, искусно составленных и разработанных еще в конце семнадцатого века для защиты секрета ведьм от мира простых людей и других сверхъестественных существ. После Салемского процесса все ковены и роды США и Европы обязались защищать секрет своих сил ценой собственной жизни, и именно тогда каждый род предоставил на великом шабаше свои проклятия, предназначенные для защиты мира магии от мира людей. И вот уже три сотни лет все магические советы продолжают чтить этот закон, защищая наш мир от новых трагедий и жертв. Ковен, в котором состояла моя бабушка Мари, отец и в который вступили я и Алекс, включал в себя около пятидесяти родов ведьм юга и запада США. Он не был самым большим или самым древним ковеном Америки, но его можно было назвать одним из самых богатых советов ведьм в США. Главы тринадцати самых сильных родов ковена входили в верховный совет, и их же родовые защитные проклятия накладывались на юных колдунов на первом шабаше. Я помню свой первый шабаш очень хорошо. Ожидая увидеть палаточный лагерь, наполненный факелами и котлами, и летающих женщин на метлах, я была крайне удивлена, когда Мари привезла меня в пятизвездочный отель Лас-Вегаса со своим казино, где были арендованы два конференц-зала на триста человек каждый, банкетный холл и множество аудиторий с лекториями. Главы ковена обсуждали результаты их деятельности за прошедший период, представляли финансовые отчеты по расходованию средств, говорили о стратегических целях и задачах. В аудиториях и лекториях проходили лекции и мастер-классы об истории магии, древних заклинаниях, новых инструментах для зелий, изобретениях и даже приложениях на телефон для расчета точных пропорций при заготовке защитных мешочков. В целом все напоминало выездной корпоратив какой-то богатой фармакологической компании, а не ведьмовской шабаш. И сам «обряд Инициации» был больше похож на собеседование при устройстве на работу, только в этом случае говорят собеседующие, а не соискатель. Тринадцать взрослых мужчин и женщин поочередно зачитывают свои проклятия, навешивая на тебя «замки», и ты ощущаешь тяжесть, сливающуюся с тобой. Однако вместе с этим чувствуют непонятное веселье и некую эйфорию. «Это побочный эффект, Белла», - поясняли мне, наблюдая за моими испуганными глазами и непрекращающимся смехом. После тринадцатого проклятия тебе подробно рассказывают, что именно ждет того, кто раскроет секрет. Мучительная смерть, выжигание тела изнутри своей собственной магией. Наверно, я должна была безумно испугаться этого в тот же момент, но легкая накуренность от заклятий сохранялась, и я не придала этому такое серьезное значение. Наверно, я бы и сейчас не впала в такую панику и отчаяние, если бы в один день не увидела своими глазами смерть ведьмы из-за раскрытия нашего секрета. Спустя полгода после «Гудбай шоу» к нам домой прибежала подруга Мари. Рыдая и задыхаясь, темноволосая красавица сорока лет просила у нас помощи. Мари тогда резко и очень жестко отправила меня и Алекса по комнатам и велела не высовываться. Я помню крики той женщины, ее мольбы и стенания. - Твоя Белла сможет мне помочь, Мари, - рыдала она, - дай мне шанс, прошу тебя. - Ты знала, чем грозит нарушение проклятий, - рычала Мари. – Я не позволю своей внучке подвергаться такому риску, только из-за того, что у тебя слишком длинный язык! - Мари, умоляю тебя... – она вновь зарыдала. Я тогда не могла уснуть всю ночь, ворочаясь в своей кровати. Мне казалось, что я все еще слышу крики и мольбы той женщины. Пытаясь успокоиться, я спустилась на кухню за стаканом сока и увидела, включенный свет в гараже. Пробираясь босиком к двери, ведущей из дома в гараж, я пыталась расслышать хоть какие-то звуки, но в доме стояла гробовая тишина. Подойдя к двери, я легонько приоткрыла ее и заглянула внутрь. Убивающий вой, крик, даже ор, наполненный безумной болью и отчаянием, потряс меня. Я сразу поняла, что Мари заглушила комнату для всего остального дома. Но приоткрыв дверь, я выпустила звук наружу, и он сразил меня наповал, отчего я выронила стакан, поскорее закрывая уши руками. Но звон разбившегося стекла даже не было слышно в реве безумных мучений этой женщины. Она извивалась в руках Мари, захлебываясь своей кровью. Я навсегда запомню, как бледные руки гостьи, на которых не было и следа от порезов или ран, заливались алой жидкостью через поры, как ее глазные яблоки налились кровью, став полностью красными, и как тоненькие малиновые струйки текли по ее щекам. В моей голове так и застыла картинка, на которой запечатлена сидящая на полу в окровавленной одежде Мари, рыдающая над бездыханным телом молодой, красивой женщины. Дальше я помню, как Алекс позвал меня, стоя на лестнице, и как я понеслась вверх на второй этаж, держа его за руку. Стоя в его комнате, я долго обнимала брата, пытаясь подчинить свой страх. «Никогда, Алекс! Мы никогда не скажем ни слова о том, кто мы такие! Ты понял меня?» Испуганный моим состоянием маленький двенадцатилетний брат усиленно закивал головой и без возражений терпел мои объятия до утра. Потом я узнала, что есть несколько лазеек, которые ведьмы используют, чтобы поделиться своим секретом с самыми близкими людьми. Но вряд ли эти лазейки подойдут нам с Эдвардом, по крайней мере в ближайшее время. Единственное, что мне оставалось, это скрывать свою сущность от него ровно также, как я скрываю ее от всего остального не магического мира. Из потока мыслей, страхов и сомнений меня вырвал простой звонок в дверь. Курьер привез мой интернет-заказ для Алекса. К восьми вечера Алекс и Джулс вернулись домой. Весь ужин я и Джулс выслушивали несколько раз подряд то, как Алекс сдавал экзамен на получение водительских прав. Закладывая последнюю тарелку в посудомойку, я уже могла поминутно рассказать это событие другим заинтересованным лицам, коих, правда, не существовало. Но честно говоря, я была рада такому возбуждению Алекса, ведь он совсем забыл о моем свидании с Эдвардом и не стал меня расспрашивать о нем. Я с облегчением вздохнула, когда брат ушел в свою комнату позвонить Дрейку, Винсенту и еще кому-то там из его друзей в Лос-Анджелесе. Джулс же наоборот вернулась домой в странном для нее поникшем настроении. Она сосредоточенно смотрела на бокал своего вина, потирая по кругу ободок указательным пальцем. Калифорнийское розе и вечерняя сосредоточенность никогда в ее жизни не стояли в одном предложении. - Джулс? – спросила я, садясь напротив нее. – У тебя все нормально? - Эм, - она поджала губы, - у меня все нормально, - кивнула тетя. - Ладно, - прищурив глаза, я постаралась рассмотреть ее выражение лица. – А не у тебя? - Ох, Беллз, - выдохнула она. – Ты всегда была такой проницательной? - Да, - усмехнулась я. – Что случилось? - Да, это все из-за работы, - отмахнулась она, но я знала, что очень хочет поделиться со мной своими мыслями. - Проблемы? – с сожалением спросила я. Многозначительно на меня посмотрев, Джулс покачала головой. - Ты даже не представляешь… Нас ждет сокращение штата, - поджав губы, он злобно добавила. – Чертов республиканец! - И здесь Трамп? Честно говоря, я старалась не вникать в политическую ситуацию США в последнее время. Калифорния всегда была штатом демократов и либералов, и победа Дональда Трампа на выборах перечеркнула все мои желания следить за политическим полем в стране. - Да, и он тоже. Но по большей степени, виноват губернатор, - Джулс сделала большой глоток вина. – Сокращает финансирование программ медицинского ухода в резервациях. Нам не выделили зарплаты для медсестер на поездки к племени, – покрутив в руках почти что пустой бокал, она добавила. – Что будет дальше, я не представляю. Врачи из больницы Форкса три раза в неделю ездили в резервацию в местный медицинский кабинет. Два доктора и две медсестры проводили осмотры и брали анализы у маломобильных жителей квилетского племени, местных детей и беременных женщин. Медицинский центр Форкса содержался в основном на дотации из бюджета штата, и лишь десятая часть его средств основывалась на пожертвованиях благотворителей. Сокращение финансирования станет серьезным ударом для Forks Medical Center. - И у педиатра не будет медсестры? – спросила я. - Педиатра тоже не будет, - Джулс поставила бокал и прикрыла глаза ладонями. – Теперь туда будет ездить всего один врач раз в неделю. - И в это воскресенье твоя смена, - покачала я головой. - Понимаешь, я бы справилась и с детьми и со взрослыми, если бы была медсестра, - грустно сказала она. – Но у меня уйдет столько времени на заполнение всяких бумажек, страховок и выписок, что я… Я не знаю… - Неужели нет никакого выхода? - Главный врач говорит, что они что-нибудь придумают, - развела руками Джулс. - Но когда это произойдет? - А в местном медицинском кабинете разве нет медсестры? - Есть, и у нее будет заслуженный выходной, - рассерженно выдохнув, Джулс встала из-за стола, подошла к посудомойке и поставила бокал внутрь. Она некоторое время просто смотрела на почти что заполненную машину, а затем поджала губы и захлопнула дверцу. - Может, пойдем в гостиную? – осторожно спросила я. - Давай лучше поваляемся у меня, - легко улыбнулась тетя, - я очень хочу протянуть ноги и удобно лечь. Войдя в комнату, Джулс прыгнула на кровать, раскинув руки и ноги. Немного покрутившись и потянувшись, она нашла удобную позицию полусидя и позвала меня к себе. Я же легла чуть ниже, и моя голова лежала на одном уровне с ее грудью. Джулс положила свой подбородок мне на макушку и накручивала мои пряди на свои тоненькие пальчики. - Прости меня, Беллз, - обреченно сказала она. - За что? – с непониманием отозвалась я. - За то, что в нужный момент не смогла стать взрослой, - почти что прошептала моя тетя. – Я должна была взять ответственность за вас, но так испугалась, что притворилась, будто бы ничего не произошло. - Глупости, Джули, - нахмурилась я, хотя прекрасно понимала, о чем она говорит. – Это не твоя вина… Да это вообще ничья вина! Просто у нас случилась трагедия, и нам нужно было чуть больше времени для возвращения в нормальное состояние, чем у нас было. Мы на пару минут замолчали, пытаясь осмыслить сказанное. - Ты знаешь, - все также тихо продолжила Джулс, - смерть Мари и для меня стала большим шоком, - покачала она головой. – У меня же не осталось ни родителей, ни сестры, никого. Были только ты и Алекс, и Мари, которая всегда была для меня чуть больше, чем просто родственницей. - Она тебя очень любила и гордилась тобой, - я поддержала свою Джулс. - Я знаю, детка, - чмокнула она меня в макушку. – И я ее тоже любила, но еще больше она меня вдохновляла, - уже громче сказала тетя. – Именно ее слова и советы помогли мне выбраться из того ужаса, что творился в Техасе. - Джулс… - вспоминать ее бывшего мужа совсем не хотелось. - Да-да, не будем о нем, - она быстро отмахнулась. – Но я хотела сказать не об этом, - сделав глубокий вдох, Джулс спокойно продолжила. – Я сбежала в Форкс так быстро, надеясь на исцеление после этого ублюдка, что не просчитала все варианты. Я не думала, что наконец избавившись от того ужасного окружения, я буду чувствовать себя такой… одинокой. - Ох, Джулс, - я не смогла скрыть своего сожаления. - Да… Я уже думала выплатить штраф по контракту, лишь переехать поближе к родным людям. Мечтала о Лос-Анджелесе или Финиксе, где живет Трейси, - вспомнив свою лучшую подругу, Джулс улыбнулась. – А потом случилось это несчастье, и я узнала об опекунстве… - Ей понадобилось сделать пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы продолжить. – Не могу сказать, что я обрадовалась случившемуся. Конечно, нет. Но я очень ждала вашего приезда, - она обняла меня покрепче. – И когда я увидела вас, таких вымотанных, уставших и печальных, то поняла, что все будет совсем не так, как я ожидала… - Ох, Джулс, прекрати, - прервала я ее, сглатывая застрявший ком в горле. – Нам всем было нелегко, правда, - я хотела закончить разговор поскорее, очередная эмоциональная встряска в этот день мне была совсем не нужна. - Но пора двигаться дальше. - Да, действительно, - помотала она головой. – Что-то я совсем расчувствовалась. Наверно, все из-за этих республиканцев. - Вообще-то ты из Техаса, - поддела я ее. – Вы там все в американских флагах должны ходить круглосуточно. - Право выбора, детка, является основой нашей конституции, - она подняла указательный палец вверх. Мы посмеялись, а затем начали дурачиться, пытаясь изобразить техасский акцент и речь нашего нового президента. Джули начала меня щекотать, а я ее в ответ, затем к нам пришел Алекс. Он рассказал все новости из Лос-Анджелеса, которыми с ним поделились его друзья, показывая новые фото из нашей старой школы. Потом на все той же кровати Джулс мы смотрели видео в социальных сетях на одном телефоне, показывая любимые ролики, странички интересных артистов и блогеров, смотрели новые клипы в YouTube и ставили любимую музыку. В один момент я собралась с силами, тяжело выдохнула и заявила Джулс, что поеду с ней в воскресенье в резервацию и помогу с бумагами и страховками пациентов. Джулс была безумно мне благодарна, моя забота растрогала ее почти что до слез. Спать мы разошлись уже к двенадцати часам ночи, прекрасно понимая, что о бодрости стоит позабыть как минимум на день. Перед сном я решила помыть голову, признавая, что утром не смогу заставить себя встать пораньше ради этого. В душе я все никак не могла осознать, что все последние события случились меньше, чем за двадцать четыре часа. «Завтра настанет черед моих вопросов», - прозвучал в моей голове голос Эдварда. «Кто ты такая, Белла Свон» Как ни странно, но я смогла оценить ситуацию трезво именно в тот самый момент. Наверно, все дело в отрезвляющей горячей воде. А может быть я провела достаточно времени вдали от Каллена, чтобы собраться с силами и посмотреть правде в глаза. Да, я влюблена в него. Безумно и, скорее всего, навсегда. Да, он отвечает взаимностью на мои чувства, хотя бы в какой-то степени. Да, он поделился со мной своим секретом. Точнее, я сама догадалась, но он позволил мне это сделать. Нет, это совсем не то же самое, что и раскрыть тайну моего рода. Во-первых, я сама догадалась, то есть он недостаточно хорошо скрывал свою тайну, а значит, ее раскрытие не столь опасно для этого мира. Во-вторых, раскрыв свой секрет, он явно не подверг себя мучительной смерти. В-третьих, умерев, он не оставит своих братьев и сестер круглыми сиротами, каким будет мой брат, если я умру. Я ни при каких обстоятельствах не должна позволить Эдварду узнать, кто я такая. По крайней мере до тех пор, пока я не выясню, как можно снять с себя все замки. Вряд ли с Эдвардом мне удастся воспользоваться существующими лазейками проклятий и показать мою истинную сущность. Из душа я вышла с четким решением и неким успокоением. В кои-то веки я решила воспользоваться молочком для тела, которое купила и единственный раз испробовала месяца три назад. Пижамный костюм я забыла взять с собой, поэтому оставалась в полотенце. Волосы нужно было расчесать, но мне совсем не хотелось этого делать, поэтому я лишь руками растрясла мокрые пряди. Почистив зубы, я собрала свои вещи с пола и прошла в комнату, попутно отвечая Саре и Перси на их последние сообщения. Кинув джинсы и свитер у шкафа, я положила телефон на прикроватную тумбочку и собралась надевать свою пижаму, как вдруг меня кто-то тихо окликнул. - Белла… Развернувшись, я увидела Эдварда, сидящего на моем подоконнике в окружении разноцветных подушек, которыми я пыталась скрасить свою белую, как и весь этот дом, комнату. - Извини, я не хотел тебя испугать, - сказал Каллен, наблюдая за моим, судя по всему, испуганным выражением лица. – Обычно ты выходишь из душа уже в пижаме, и я думал сделать сюрприз. - Обычно? – отойдя от шока, спросила я. – То есть ты… Следишь за мной? - Я наблюдал за тем, как ты спишь, - сказал Эдвард, оценивая мою реакцию, - пару-тройку раз. - Пару-тройку? – я хотела поднять руки в негодовании, но полотенце предательски начало падать. - Тебе стоит переодеться, - сказав, он в секунду испарился, оставляя меня потрясенной, но уже и своей скоростью. - Ты думаешь, что можешь вот так вот уйти, Эдвард Каллен? – прошипела я, топнув ногой. - Я вернусь, - он показался в окне и подмигнул мне, а затем также молниеносно исчез. Мое спокойствие, достигнутое после такого сложного и насыщенного дня, улетучилось. Я нервно начала надевать на себя пижаму, довольно быстро справившись с длинными хлопковыми штанами серого цвета, но потом вспомнила о пятне от апельсинового сока на топе и с досадой отшвырнула от себя его к джинсам и свитеру. Прикрывая на всякий случай грудь рукой, я подошла к шкафу и начала искать футболку. - Ох, прости, - опять же внезапно зазвучал голос Эдварда. – Я подумал, что ты уже переоделась. Вздрогнув, я непроизвольно сделала шаг в сторону шкафа и ударилась ногой о нижнюю полку. - Почти, - я не решилась развернуться, чувствуя, как розовеют мои щеки. – Дай мне еще одну минутку. - Конечно, - немного стыдливо сказал Эдвард и снова скрылся в ночи. Я сделала глубокий вдох, стараясь сконцентрироваться на одежде. Признаться честно, я не злилась, а просто нервничала и смущалась. Странное ощущение тугого узла внизу живота, возникшее в момент второго появления Эдварда, сбивало с толку. Мне понадобилось секунд двадцать на то, чтобы собраться с мыслями, затем я смогла найти на полке обычную черную футболку. Одевшись, я тихо сказала в пустоту: «Я закончила», и Эдвард сразу появился в комнате. - Извини, - подошел он ко мне, - я и не думал создавать такую неловкую ситуацию. - Сколько раз ты уже был в моей комнате? – я старалась быть сосредоточенной, но ощущения от его пальцев на моей щеке не давали мне сконцентрироваться. - Недавно мне стало интересно, смогу ли я прочесть твои мысли хотя бы во сне, и пришел проверить, - сказав, Эдвард внимательно высматривал мою реакцию. - Недавно, - кивнула я, а затем я уже обратила внимание на вторую часть предложения. – Читать мысли? - Сразу скажу, план не сработал, - грустно улыбнулся он. – Я не могу их прочесть, - его пальцы нежно коснулись моего виска. - Ты читаешь мысли? – громко спросила я, и тут же осеклась. Вряд ли Алекс и Джулс очень крепко спят. – Ты читаешь мысли и не говоришь мне об этом? – уже шепотом повторила я. - Я читаю мысли, - кивнул Эдвард. – И я только что сказал тебе об этом. - И мои мысли ты прочитать не можешь, - облегченно выдохнула я. - Не могу, - повторил он за мной. – В первый раз встречаюсь с таким, - помотал он головой. – Ты единственный человек в мире, чьи мысли я бы хотел знать, но именно их я не способен прочесть. Я облегченно выдохнула, мотая головой. Если бы он читал мысли, то сразу бы узнал о том, кто я такая. А может быть это именно и связано с тем, что на мне висят ведьмовские «замки», которые и закрывают мое сознание от телепатов… - А мысли Алекса? – испуганно спросила я. - Только самые громкие и эмоциональные, - Эдвард сощурился. – Все его обычные размышления звучат для меня как приглушенный гул, из которого редко пробивается одно-два слова. Сейчас он спит, и я немного лучше разбираю его сны, - он наклонил голову и зажмурился. – Мне кажется, ему снится машина. - Недавно он здесь, ага… - я развернулась и прошла к кровати. Часы на тумбочке показывали час ночи. – Так недавно, что уже все про всех знаешь, - ворчала я, залезая под одеяло. - Белла, тебя это пугает? - В один миг он уже сидел на полу и держал мою руку. – Я уверяю тебя, я не думал ни о чем, что могло бы тебя напугать… - Я не испугана, Эдвард, - моя рука потянулась к его лицу, и он осторожно наклонился навстречу к ней. – Просто это очень… странно. И немного раздражает… - Раздражает? – его глаза вспыхнули. - Я места себе не находила, мучилась из-за твоего безразличия, а ты смотришь как я сплю уже неделю, - я снова покраснела. - Месяц, - улыбнулся он своей кривоватой улыбкой. - Месяц?! – шокированная взвизгнула я, на что Эдвард лишь кивнул. – Ты ужасен! Каллен лишь тихо рассмеялся и поднялся на ноги. - Тебе пора спать, Белла, - он выключил ночник на тумбочке. - Ты думаешь, я смогу уснуть теперь? – прошептала я, стараясь подавить зевание. – Зная, что ты здесь… Ты же будешь здесь? - Только если ты этого захочешь, - я могла видеть его лицо в слабом свете, исходящего от уличного фонаря. - Хочу, - в горле ужасно пересохло, - но ты скажешь мне, что делал здесь все эти ночи? - Просто наблюдал за тобой, - он обошел кровать и сел на пол у второй тумбочки. – Ты беспокойно спишь и много говоришь во сне. Конечно, я знала, что говорю во сне. Мари, Алекс и Сара любили пошутить над этим. Пару раз они даже записывали мои выступления на видео, и мы вместе смеялись над фразами: «Утки лучше, чем Янки», «Если выть на луну, то можно не брить ноги» и тому подобное. Но я могла сказать то, что могло выдать меня или вызвать вопросы. В панике я вспоминала все, что мне снилось за последнее время, но в голове ничего не возникало. - Не переживай, прошу тебя, - Эдвард оказался возле меня на кровати, взяв меня за руки. – Ты очень скучаешь по Мари, беспокоишься о брате, пару раз звала какую-то Синтию. Но больше всего тебе не нравится дождь и сырость, один раз ты сказала, что асфальт похож на небо. Я сдавленно улыбнулась ему, отводя взгляд, но Эдвард мягко развернул мое лицо к себе. - Прости меня, я не должен был проникать в твой дом без твоего ведома, - серьезно, но с сожалением прошептал он. - Ну, теперь я знаю, - я пыталась сконцентрироваться, но лицо Каллена было так близко к моему, что разум просто отказывался сосредотачиваться. – Можешь проникать сколько тебе захочется, - я опустила голову на его грудь. - Тебе пора спать, - усмехнулся Эдвард, - у тебя завтра сложный день. Эдвард молниеносно развернул и уложил меня на подушку, а сам лег рядом. - Почему? – зевая, спросила я, стараясь не поддаться на его хитрости. - Вообще-то, ты жульничала, задавая сейчас вопросы, - он показал на часы. – Завтра уже наступило, и сейчас мой черед спрашивать. - Ох, - выдохнула я, закрывая глаза. – Это будет действительно тяжелый день, - я поправила подушку и положила ее рядом с плечом Эдварда. – Но не жди от меня бодрости духа, я не высыпаюсь уже четвертый день подряд, так что готовься к медлительности и проблемами с концентрацией внимания. - Я потерплю, - усмехнулся он. - Спи. - У тебя будет столько времени, чтобы подготовить вопросы, - уже с закрытыми глазами сказала я. - Можешь взять листок и ручку на столе. - У меня уже есть парочка готовых, не переживай.