Принц с соседнего огорода

Какой индивид вообще мог придумать вставать в четыре утра и переться куда-то вместо того, чтобы мирно видеть сны в тёплой кроватке? Заспанный Усок мёрзнет, втянув голову в воротник тёплой кофты, и хмуро переводит взгляд с одного из этих самых "гениев" на другого. Несмотря на подъем в дичайшую рань, Юто не теряет энтузиазма и бодро шагает с удочкой наперевес за Хонсоком – главным инициатором авантюры с кодовым названием "рыбалка". Ближе к берегу расстилается такой густой туман, что в нём реально можно потеряться, если отстать ещё на пару десятков шагов. Усок зябко передергивает плечами – ни за что бы не подписался на их затею, если бы не Юто. И кто блять решил, что это может быть весело? – Ты в порядке, Усок-а? – ладонь юного японца накрывает его собственную – прикосновение теплом растекается по венам, и жизнь сразу кажется не такой уж дерьмовой. Усок неопределённо качает головой. Длинная чёлка падает ему на лицо, почти полностью закрывая глаза от сего бренного сельского мирка. Он тихонько затягивает какую-то песенку под надрывные оры проснувшихся петухов и выглядит уже чуть менее мрачным. Юто безмятежно улыбается – день обещает быть просто замечательным. – Хён, а что нам, собственно, делать? – повисает в воздухе внезапный вопрос, когда они останавливаются у тихой заводи, окружённой деревьями и зарослями камыша. – Ну как же? Удочка – вот, рыба – вот, – Хонсок несколько озадаченно указывает на тёмную гладь реки. Он как-то не задумывался, что для успеха предприятия может понадобиться что-нибудь помимо, а сам на рыбалке был давным-давно, ещё в детстве. Сообразив, что на пустой крючок никто клевать не собирается, они пускают на наживку бутерброды, которые бабуля заблаговременно всучила Усоку с собой. С хлебом в качестве приманки дело идёт немного лучше, но с таким смехотворным уловом не получилось бы накормить даже в меру прожорливого кота. А вот с кормлением комаров их незадачливая троица вполне справляется. – Ну это просто невыносимо! – причитает Усок, устав отмахиваться от треклятых насекомых, – почему они все летят ко мне? – Чуют неокрепшую городскую душу, – авторитетно заявляет поймавший дзен за сидением с удочкой Хонсок (на самом деле, он очень старается делать вид, что не спит). – Ты просто самый сладкий из нас, – Юто весьма невинно усмехается, поймав на себе хмурый взгляд. Ему тоже пока не совсем понятен концепт их странного развлечения, но во всём следует искать позитивные стороны, ведь правда? – Мы обязательно ещё поймаем много рыбы, пожарим и съедим... – такая уж у Хонсока профессия – остаётся только не терять надежды до последнего. – Или съедят меня, – в хриплом голосе Усока явственно сквозит обречённость. – Да вы уже весь улов распугали своими криками, – вздыхает кто-то буквально в паре метров от их шумной компании. Привыкший проводить каждое лето в деревне, Ё Чангу с малых лет любил иногда встать спозаранку, пока все ещё спят, и по предрассветной прохладе отправиться покорять речные просторы с ведёрком и набором удочек. Как мальчик умный и обстоятельный, он быстро прошарил, что к чему, и никогда не возвращался домой без приличного улова, которого хватало на обед, ужин, ещё и на следующий день оставалось. Даже спустя годы, Чангу с удовольствием предавался любимому увлечению, сидя в одиночестве на берегу с термосом горячего кофе и ностальгируя по прекрасным прошедшим временам. Естественно, он никак не ожидал увидеть на своём давно облюбованном месте эту троицу, тем более не обрадовался, что его романтичному утру наедине с природой помешали самым нахальным образом. – Ну и дела, – Чангу смотрит на обращённые к нему с беззвучной мольбой три пары глаз и, наконец, в полной мере осознаёт степень своей невезучести. Жалко их, конечно, этих дураков, придётся всё как малым детям объяснять. Удивительно, но когда оказывается, что для успешной рыбалки надо бы наловить червяков, главным энтузиастом оказывается именно Усок. Его охотничий азарт немного облегчает Чангу задачу – остаётся всего-то распутать леску от удочки, которую Хонсок случайно закинул в камыши. – Как же хорошо, что ты пришёл, – Хонсок только что не плачет от счастья – ещё бы, его авторитет заметно пошатнулся за последние пару часов. – И правда, – с сарказмом бормочет Чангу, – интересно, как там дела с червями... Хонсок поворачивает голову, испуганно округляет глаза и мысленно умоляет его не оборачиваться, потому что забредшие в кусты дети отвлеклись от основной задачи и... короче говоря, пидорасятся. – Юто, – Усок сбивчиво выдыхает в чужие губы, еле отстраняясь, чтобы урвать немного воздуха, – я должен кое-что сказать... – Да? – японец мгновенно становится серьёзнее некуда и прокручивает в мозгу с десяток версий, одна страшнее другой (на той, где у Усока обнаруживается жена и трое детей стоило бы остановиться, пожалуй). – Я забыл закрыть крышечкой банку. До Юто не сразу доходит, а потом каааак доходит. В конце концов, по домам они плетутся удручённые и помятые, нарочито бодро отвечая на приветствия соседей. Даже Джинхо, как раз вышедший пасти своих гусей, помахивая прутиком, изумляется и спрашивает, что могло произойти в столь прекрасное утро у не менее прекрасных молодых людей. Усок дуется, опасливо обходя отбившихся от стаи гусей. – Червяки сбежали.