Принц с соседнего огорода

Как и все нормальные деревенские жители, Хветэк привык подскакивать с постели с первыми петухами. Собственно, поэтому он очень удивляется, когда, еле продрав страшно опухшие глаза, понимает, что на дворе давно день, всё проспано и, вообще, можно расслабиться и откинуться обратно на сладко сопящего большого и тёплого Хонсока. Хонсока? Удивление плавно перерастает в охуевание. Вот чего-чего, а этого в своей роскошной царской кровати он не ожидал увидеть. Хветэк трёт неприятно гудящие виски и болезненно стонет – тело словно чужое, а похмелье такое адское, что даже воды не хочется. Только яду. Ну, можно еще рассол из подвала принести. На ассоциацию с подвалом в памяти красиво всплывают обрывки прошлой ночи, и лучше бы он правда ничего не помнил. Просто, чтобы не бояться посмотреть теперь в глаза односельчанам. Кто только просил их идти в погреб за наливкой, и с пивом же нормально было..? Кажется, что сюрпризов побольше Хонсока не предвидится. Однако, выйдя в гостиную, он натыкается на чью-то длинную пару ног, свешенную с дивана, который Хветэк давно думал вынести куда подальше. Древний, с затертой до непотребного вида обивкой, он неожиданно в свои преклонные годы стал пристанищем для парочки не очень умных, зато очень пубертатных и молодых людей. – Хоть бы одеться по-человечески потрудились, – негромко ворчит хозяин дома, накрывая их подобранным с пола пледом. Усок сквозь сон бормочет что-то невнятное и прячет лицо от яркого летнего солнца на чужой груди. Диванчик даже для него одного очевидно чересчур узкий и короткий, поэтому большая часть ног располагается где-то за пределами, а всё остальное – на том самом японце из воспитанников Хонсока. Хветэк думает подколоть друга тем, какой аморальный пример тот подаёт, а потом вспоминает, что Хонсок вообще-то беззаветно дрыхнет в его (!) постели. И что с ним делать теперь непонятно (да и надо ли?). – Хочешь сказать, что не помнишь, как Шинвон проиграл в карты на раздевание и сидел голый остаток ночи?! Это уже старость, хён, – Хонсок звучит неприлично бодро, когда, наконец, соизволит проснуться, – кстати, грустное зрелище, надо бы заняться его физической подготовкой, родителям его намекнуть что ли… – Хонсок-а, угомонись, голова раскалывается, – Хветэк явно ревнует и требует внимания, но предмет его страсти непрошибаемый, и в ответ на надутую мордашку просто смеётся. – Зачем я вообще поддался на уговоры Хёнгу, не понимаю… – Потому что никто не может ему отказать, – справедливо замечает Хонсок, – а туса отличная получилась, православная, – он мечтательно закатывает глаза, окунувшись в воспоминания о прошлой ночи. ***** А началось всё потому, что мальчик-солнышко, главный красавчик на деревне – Кан Хёнгу обожал сельские дискотеки. Других общественно-массовых мероприятий здесь и не предвиделось, да и общественности, если исключать коров и прочий рогатый скот, было совсем мало. А развлекаться, конечно, хотелось. Основной проблемой, вскрывшейся сразу же, стоило ему прийти к Хветэку за разрешением и помощью (ну не просто так же старостой выбирали), стало отсутствие здания сельского клуба. То есть оно в теории было, но начало обваливаться уже несколько лет как, а умирать молодым пока никто не спешил (хотя Хёджон иногда пытался). Проще всего, понятное дело, было отказать, но Хёнгу очень просил. И выпросил: обустроить площадку под открытым небом с возможностью при необходимости отдыхать и греться в хветэковом минивэне. – Как ты понимаешь, с бюджетом у нас никак, так что остальное сам, – энтузиазма от перспективы пасти толпу детей у старосты явно было немного. Однако Хёнгу оказалось достаточно – не зря он дружил даже с дворовыми собаками. С музыкальной аппаратурой отлично мог справиться Хёджон – вот уж кого не приходилось просить дважды, этот хён не пропускал ни единой вечеринки, даже приглашать не надо. С алкоголем всё вроде как тоже было схвачено, а вот чем его закусывать… Не огурцами же с дедовских грядок, ну правда. Отгладив самую нарядную рубашку такого же лазурного цвета, как и его ориентация, Хёнгу критично осмотрел своё отражение в зеркале и, не найдя в нём ни единого изъяна, отправился покорять сердца местных владельцев малого бизнеса. А именно, одного конкретного, который точно не устоял бы перед его нежной улыбкой и тонкими ногами в соблазнительно коротких шортах. – Шинвон-хён, – беспрепятственно проникнув в прохладное помещение магазина, он облокотился о витрину напротив своей беззащитно задремавшей в отсутствие покупателей цели. – Чего тебе? – заспанно заворчал тот, наотрез отказываясь открывать глаза. – Просыпайся, хён, к тебе вообще-то клиент пришёл, – с наигранной обидой в голосе протянул Хёнгу, наклонившись к чужому уху, и тут же не удержался от лёгкого смешка. – Ну эй, хватит, – Шинвона словно током пронзило, он почувствовал, как горят и наливаются краской уши, и теперь уже притворялся спящим не из принципа, а чтобы скрыть смущение. – Ну, хён, я не шучу, – Хёнгу знал, как минимум, три стопроцентных способа заставить этого упрямца подскочить с места, и решил выбрать самый приятный. Склонился над залитым солнечными лучами прилавком и невесомо чмокнул притворщика в уголок губ, ожидая мгновенной реакции в виде нечеловеческих криков, но их… не последовало. Шинвон, наконец, соизволил посмотреть на него, сграбастал в кулак светло-голубые волосы и притянул его к себе за продолжением. – Погоди, здесь кто-нибудь обязательно зайдёт, – Хёнгу с усилием разорвал их хаотичный поцелуй. Не то чтобы тот факт, что Шинвон затащил его в подсобное помещение за занавеской, сделал ситуацию хоть чуточку лучше. Страшно чувствительный, когда речь шла о прикосновениях, Хёнгу не привык вести себя тихо и хотя бы не стонать в голос, когда его откровенно лапают, задирая свободную одежду. “Доигрался”, – ехидно прошептала совесть (что это?), зато остальная часть сознания оказалась очень даже не против логичного развития событий, вот только сначала – решить насущные вопросы. – Это очень плохая идея, – Хёнгу всерьёз умоляет, стискивая запястья Шинвона в своих ладонях. – Ага, – соглашается тот, продолжая смотреть так, словно готов сожрать его живьём, – очень. – Хотя бы не на рабочем месте, – на самом деле, ещё один затяжной поцелуй, и плевать он хотел на это рабочее место, – ты ведь придёшь на дискотеку, правда? – Допустим, – Шинвон ни сном ни духом ни о какой дискотеке не слышал, но уже согласен тупо на всё. Хёнгу расплывается в довольной улыбке – самое время совместить приятное с полезным.