Неслучайные встречи

      Азирафаэль остался у него с ночёвкой. Точнее, просто заснул, не досмотрев фильм, а Кроули не стал его будить. Он осторожно подсунул ему под голову подушку и накрыл пледом. Азирафаэль, не открывая глаз, сонно пробормотал что-то похожее на «останься со мной». Кроули не был уверен, что правильно расслышал, но ему и в самом деле нестерпимо захотелось выполнить эту просьбу. Переодевшись, он устроился на диване, обнял со спины Азирафаэля, спящего на боку, уткнулся носом ему в шею.       Засыпать, слыша чужое сопение, было непривычно. Кроули ни с кем не ночевал после расставания с Дереком, да и с тем это случалось довольно редко. У Дерека ведь была семья, к которой он обычно спешил. Глядя, как он торопливо одевается, Кроули каждый раз испытывал раздражение от осознания собственной незначительности… в жизни кого-либо. Это было глупо — просто бери и пользуйся тем, что дают — но всё равно задевало за живое. Со временем у него получилось поверить, что и ему никто не нужен — и стало легче… А затем в него врезался один белокурый ангел, и всё снова усложнилось. Запуталось. Кроули, по правде, не знал толком, что с этим делать. Хотелось быть рядом, хотелось в этот раз сделать всё правильно, вот и всё.       Он проснулся, чувствуя пальцы, ласково перебирающие волосы на его макушке. Азирафаэль смотрел на него мягко, уже ничуть не выглядя сонным, и улыбнулся:       — Доброе утро, соня.       С разлохмаченными светлыми волосами, в помятой рубашке и съехавшей чуть набок бабочке, он умудрялся выглядеть ещё сексуальнее, чем обычно. Кроули невольно залюбовался им, и потому не сразу опомнился:       — Что? А сколько времени?       Азирафаэль взглянул на циферблат своих карманных часов и захлопнул их:       — Половина девятого.       — А-а, — протянул Кроули, вытягиваясь на диване во всю длину, и широко зевнул. — Для выходного это ещё ранняя рань.       — Можешь поспать ещё, если хочешь. Могу я воспользоваться твоим утюгом?       — Конечно, — ответил Кроули и внимательно посмотрел на Азирафаэля. — А ты что, уже уходишь?       Азирафаэль прижался к нему теснее, положив руку на живот:       — Не хочется, но… Я так и не зарядил свой телефон, наверное, часть моей родни захочет меня за это убить, хотя Гавриил должен был сказать им, что всё в порядке. Так что перезвоню всем. Ну и нужно будет решить, что делать с книгами и со всем остальным.       — Книгами?       — Да. Учебная литература в основном. Я заказал ещё в начале месяца, внёс предоплату. Их привезли как раз в день пожара, пришлось просить грузчиков перетащить всё в мою квартиру. Теперь там маленькая библиотека.       — Как будто до этого было по-другому, — хмыкнул Кроули, вспомнив переполненные полки книжных шкафов в квартире Азирафаэля, вызывающие ощущение, что часть ассортимента его магазина не поместилась на прилавках и потому переехала туда. — Но, может, это и к лучшему: уже есть небольшой старт, если решишь снова открыть магазин.       — Этого очень мало, но да, я тоже об этом думал.       — И, кхм, у тебя сохранились списки? Ну, книг, которые были, которые стоило бы вернуть в первую очередь?       — Да, что-то из наименований сохранилось в счетах и прайсах, что-то — смогу восстановить по памяти, но, если честно, мне даже страшно представить, сколько времени может уйти на сами поиски.       — Ну, у тебя есть я. Искать что-либо — моя работа; прям по щелчку пальцев не обещаю, но…       — Кроули, нет. Спасибо большое, но не стоит, — Азирафаэль поднял голову, заглянул ему в глаза. — Не хочу доставлять тебе лишних хлопот.       Кроули фыркнул:       — Мне нравятся любые связанные с тобой хлопоты.       — Это очень смелое заявление, — Азирафаэль чуть насмешливо приподнял брови, но во взгляде сквозила нежность.       — Ну так, я не из робкого десятка, — хвастливо сказал Кроули и получил поцелуй.       Азирафаэль всё-таки не спешил уходить. Или и вправду не хотел. У Кроули получилось продержать его в ленивых объятиях достаточно долго. И это было лучшее утро за бездонную прорву времени.       Когда они пили на кухне капучино, полностью вернувший себе опрятный вид Азирафаэль вдруг поинтересовался:       — Это не совсем корректно, наверное… но меня мучает любопытство: что за дама у Гавриила? Он никогда о ней не рассказывал.       — Ну, дама — это громко сказано, — Кроули хмыкнул, ёрзая на табурете. — Владелица «Ада», бар такой, и Вельз это местечко полностью подходит, она сама как Сатана в юбке. Ну, если бы она носила юбки, что-то не припомню.       — Надо же, — удивлённо проговорил Азирафаэль. — Настолько скверный характер?       — Ну, — замялся Кроули, задумавшись. — Не совсем. Не без причины. Она из приюта — не знаю, родители от неё отказались или их нет в живых, — и очень не любит любые упоминания о жизни там. Но и дураку понятно, что ничего хорошего там не было. Ну или почти ничего. Она боец, привыкла брать от жизни всё, и… В этом я могу её понять, если честно… Когда ты никому не нужен, на кого ещё полагаться, как не на себя? — Кроули сделал паузу, отпил капучино и продолжил: — Ну, а лет пять назад один кретин якобы отравился проданным в клубе алкоголем и подал на неё в суд. Вельз потребовался адвокат, так они с Гавриилом, судя по всему, и познакомились. Откуда там «любовь» взялась — вот это уже тайна, покрытая мраком, — он не сдержал усмешки, — но вместе их вижу уже не один год.       — Подумать только, — пробормотал Азирафаэль. — А отравление было или нет?       — Было, но причина ему — недостаток мозгов, а не палёный алкоголь. Подавший в суд кретин проходил курс лечения, любое спиртное было противопоказано, но он решил — а может, друзья уговорили, — что от одной «рюмашки» ничего не будет. Всё это оказалось легко доказуемо, так что вместо денег он получил одни судебные растраты. Ну и больничные счета. Жаль, что от идиотизма не лечат.       — Возможно, он усвоил урок.       — Такие обычно лишь меняют одни грабли на другие, — пожал плечами Кроули.

***

      Сладкую парочку, состоящую из Сатаны-в-брюках и акулы адвокатского дела, Кроули встретил через две недели, когда заявился в «Ад» с самого утра, в последние минуты перед его закрытием. Клиенты уже разошлись, персонала тоже не наблюдалось, только Гавриил сидел на табурете за барной стойкой и держал руки Вельз в своих руках, поглаживая кончиками пальцев её запястья. «Прелесть какая», — иронично подумал Кроули.       — Мы закрываемся! — рявкнула Вельз, тут же выдернув свои руки из чужих ладоней. — А, ты…       — Да, можете продолжать ворковать, я ненадолго.       — Мы не воркуем, — предсказуемо огрызнулась Вельз, выпрямляясь.       — Ага, как скажешь, — насмешливо согласился Кроули, подходя к ней, и положил конверт с деньгами на прилавок. — Твоя доля. И пара контактов, о которых ты спрашивала.       Если речь шла о сравнительно небольших суммах, Вельзевул всегда предпочитала именно так: бумажные купюры и личные встречи. Она изучила содержимое конверта, пересчитала деньги, затем сказала:       — Я думала, ты заболел. Отказался сразу от нескольких выгодных сделок, на тебя не похоже.       — Был занят, — пожал плечами Кроули.       Вельзевул удивлённо приподняла брови, но спрашивать ни о чём не стала. Кроули обычно охотно брался практически за любое более или менее прибыльное и интересное дело, хотя уже давно не испытывал острой нужды в деньгах и мог позволить себе работать вполсилы. Но сейчас… сейчас приоритеты были несколько другими.       — Моим братом, надо полагать? — недовольно поинтересовался Гавриил.       — Можешь полагать всё что угодно, — ответил Кроули, намереваясь уйти, — в силу ума и фантазии.       Гавриил встал с табурета, преграждая дорогу:       — Как тебя убедить отвалить?       — Сам бы отвалил, а? — огрызнулся Кроули, спиной упёршись в барную стойку.       Да уж, неудачно он зашёл. Последнее, что ему нужно было, так это драка с Гавриилом, а тот, судя по лицу кирпичом, совсем не прочь перейти к рукоприкладству. Кроули никогда не был сторонником решения вопросов подобным образом, да и кто бы кому в итоге не навалял, Азирафаэль будет не в восторге. Мягко говоря.       — Если дело в деньгах — назови сумму, в пределах разумного, само собой, и я выпишу тебе чек.       — Что ж тебе неймётся-то так? Некуда девать деньги? Так на женщину свою потрать.       — Если ты это сейчас на меня намекаешь, то захлопнись, пока я не разбила что-нибудь о твою голову, — сердито предупредила Вельз.       Кроули обернулся на неё:       — Я, между прочим, твои интересы защищаю.       Вельзевул промолчала, с красноречиво свирепым видом натирая полотенцем пивной бокал. Его знакомство со своим затылком Кроули довольно живо представил, поэтому тут же стушевался:       — Ладно, нет так нет. — Повернувшись к Гавриилу, он спросил: — Я надеюсь, на этом всё?       — Скажу прямо: я знаю, что ты из себя представляешь. — Гавриил презрительно сузил глаза. — И я не хочу, чтобы такой человек был с моим братом.       Этого следовало ожидать. У Гавриила вполне могли иметься связи, чтобы проверить всю его подноготную. Да та же Вельз могла много чего рассказать ему. Побег из дома, карманные кражи, проблемы с законом, отношения за деньги… Пятен в его биографии было больше, чем у леопарда на шкуре. Вот только Азирафаэль о них знал. Знал — и всё равно не отвернулся.       — Твой брат уже давным-давно достаточно взрослый и самостоятельный, чтобы самому решать, с кем ему быть.       — Если бы его решения не приводили бы к печальным последствиям — никто бы и не спорил.       — Мы все совершаем ошибки, но это не повод давать решать за себя. Или самим решать за кого-то. И, вряд ли тебя успокоит, — Кроули пожал плечами, — но я не собираюсь обижать Азирафаэля, он мне правда дорог.       — И я должен верить твоим словам? — иронично приподнял брови Гавриил.       — Я же сказал: «вряд ли тебя это успокоит».       Между ними повисло напряжённое молчание.       — Так, вы оба, — обратила на себя внимание Вельзевул, — бар закрывается, поэтому проваливайте, я не собираюсь задерживаться из-за вас.       Кроули был только рад. Уже на крыльце, под козырьком с вывеской, он повертел брелок с ключом от «Бентли» на пальце и обернулся к Гавриилу: продолжать разговор нисколько не хотелось, но оставался маленький вопрос, ответ на который вроде бы был очевиден, однако стоило убедиться наверняка. Для душевного спокойствия.       — Это ведь с твоей подачи Вельзевул отправила Хастура с дружком к Азирафаэлю? Чтобы нас рассорить?       Гавриил помедлил. Кроули уже предчувствовал тонну сарказма и ничего по существу в ответ, и всё-таки ошибся.       — Чтобы ты не успел его втянуть во что-то по-настоящему опасное. До сих пор не понимаю, как вы сошлись.       — А я до сих пор с трудом перевариваю новость, что вы с ним — близкие родственники. Но жизнь не без сюрпризов, — ответил Кроули и направился к припаркованной рядом «Бентли».       Подтверждение того, что никакого сталкера не существовало, принесло облегчение. Значит, поджог всё-таки был несчастным случаем и никто не хотел всерьёз навредить Азирафаэлю. Ну, а с Гавриилом придётся мириться… Исключительно фигурально выражаясь, потому как Кроули не сомневался, что им и за тысячу лет не найти общий язык, а вот героически терпеть друг друга всё-таки придётся. Оставалось надеяться, что остальные ближайшие родственники Азирафаэля менее противные. В кого-то же он унаследовал свой ангельский характер.       Отъезжая, Кроули бросил взгляд в боковое зеркало: Гавриил стоял на крыльце, явно дожидаясь Вельзевул. «И этот человек ещё спрашивает, как мы с Азирафаэлем сошлись…».