***
Я сбился со счёту...я не знаю сколько я уже тут. Я не знаю, сколько я протяну и чем это всё закончится. Я 24 часа в сутки свисаю со стены и ем. Ем не как нормальный человек, а ем с трубки из потолка...Кому скажешь - сочтут сумасшедшим. Но они не были на моём месте. Впрочем, вменяемым меня не назовёшь уже сейчас. Поначалу я противился. Не ел, только и делал, что обдумывал то, как мне удрать. Я перебирал в голове все возможные варианты... Но тщетно... Зачем я вообще втянулся в этот извращённый бодипозитив? Зачем продолжил дружить с Данилом? Ведь я тот ещё гомофоб. К чему меня привела эта голубая лагуна с ним?! К тому, что я прикован к стене в подвале многоэтажки...Аня... Где ты когда так нужна? Неужели она даже не заметила моё отсутствие?! Я...я не верю...***
Я опять голоден. Я же 30 минут назад ел! Я выпил наверное литра 2 этой фигни. Наелся. Но лишь на 30 минут...Что это за жидкость? Очень похоже на коктейль, который мне делал Данил. Но он явно не обычный... Никогда раньше я не ел так много и так часто... Это пугает...Впрочем...пугает меня не так сильно, как моё чувство голода. - Кушать. Вновь из небольшого отверстия в потолке скользнула трубка. Она медленно, но уверенно приближалась ко рту. Я открыл рот. Сжал зубами трубку. В моё горло потекла приятная жидкость. Очень густая и вкусная...МММ... Меня это возбуждает... мне уже не увидеть, насколько сильно, но я чувствовал прилив крови к моему органу. Даже будучи в очень напряжённом состоянии - я его почти не видел из-за пузика. Видел лишь головку и всё. Я...я бы очень хотел... получить удовлетворение, но я не могу ничего поделать. Руки прикованы, как и ноги. Это продолжалось десять минут. Десять минут я испытывал оргазм от того, что я ел и чувствовал, как увеличиваюсь в объёме. Но вот трубка опять скользнула в потолок, а оргазм не прошёл... -Поросёночек? Соскучился? О нет. Это он... Меньше всего на свете я хотел бы видеть сейчас его. - Привет, любимый! - сказал Данил, заходя в комнату. Если вы подумаете, что я очень сильно изменился за дни пребывания в подвале, то вы ещё не видели изменения в теле Данила. Он очень похудел. Он был истощён, в отличии от меня. Он превратился в анорексика. - Привет, засранец... - Как-то ты сегодня ласково обошёлся со мной... Ни ублюдок... Ни урод... Ты простил меня за мои поступки, братик? Я тебя просто обожаю!!! Ты самый лучший! - Нет, не простил. И никогда не прощу. Сгинь. Ты зашёл очень не вовремя... - Вот скажи...на что ты обижаешься? За "экстренные меры"? Любимый, тебя надо было спасать! Ты исхудал! Я же помог тебе реабилитироваться! А почему же я не вовремя? Я взглянул сначала на него, потом на моего возбуждённого друга, затем снова на него. - Ааа! Я понимаю, к чему ты клонишь... Ты хочешь, чтобы я заслужил прощения? Это вовсе не то, чего я добивался... -Нет! Нет, нет, нет! Даже не смей! Было поздно. Зная Данила, его характер можно было догадаться, что он настроен как всегда довести дело до конца. Он снял футболку, затем штаны и трусы. Он стоял передо мной около минуты. Я смотрел на него. Я знал, что отговаривать его было бессмысленно. Он медленно подошёл во мне. Я висел достаточно высоко, чтобы он мог начать... Он подошёл к моему пенису чуть ли не вплотную... - Пожалуйста....... Не надо..... Он облизал головку. Это было щекотно и приятно одновременно. Я стал тихо хихикать. Он смекнул, что мне понравилось. Он повторил это ещё раз, но дольше. - П-п-прекрати... - шёпотом произнёс я. Он лишь ехидно улыбнулся. Он подошёл к рубильнику, который висел на стене, в дальнем углу от меня и потянул его вниз. Какого было моё удивление, что я, всё также оставаясь прикованным, стал сползать вниз... Наручники были присоединены к каким-то маленьким путям, по которым они могли двигаться. Он тянул рычаг до тех пор, пока я не оказался на полу. Всё так же прикованным. А ведь я считал, что он отпустит меня. Я считал, что чтобы выбраться мне отсюда нужно всего-то опустить рычаг. Я был далеко от победы. Ну а для Данила открылась финишная прямая. Я лежал на полу...беззащитный. Он подошёл ко мне. Сел передо мной на колени. Он посмотрел на меня, потом на моего возбуждённого друга, затем снова на меня... Он опять облизал головку, но уже не дожидаясь реакции от меня взял весь орган в рот. Я держался до последнего... Я наконец-то получил удовлетворение. Потом он сел на меня. - Тебе понравилось? Я промолчал, но по мне было видно, что я был в восторге. Он потрогал мои бока. Мой животик. Потом его завлёк мой пупок. Он стал достаточно большим. Тогда он взял свой член и засунул по середину в пупок. Я не знаю зачем...как...но мне понравилось... Он вытащил его. - Моя очередь... Он встал с меня. Отошёл к моим ногам. Я был закреплён в настолько хорошей для него позе... Мой член стоял прямо, в то время, пока я лежал. Он вновь его облизал и присел на него. Он застонал. Так продолжалось очень долго... В какой-то момент я не выдержал и кончил. Он это почувствовал. Вскочил и принялся обмазываться. Потом опять сел на мой член... За время занятия любовью я успел проголодаться. И вот пока Данил лежал на мне весь в моей жидкости и обнимал меня. Я уже как 10 минут пил с трубки более вкусную жидкость. Наконец наевшись, я попробовал пошевелиться. Тут мои джинсы ещё сильнее разошлись у меня между ягодиц... "О нет! Лишь бы он не услышал!" - думал я. - Хммм... Ты ничего не слышал? Нет? А я вот слышал. Я услышал звук прогресса. Он вновь отошёл к рубильнику. Теперь он его потянул вверх. Наручники крутанули меня вокруг оси. Лицом к полу и спиной к Данилу. Но его явно привлекала не спина. - Ух ты! Порвались! Да ещё и на попке! Вот это да! Хе-хе...Отпразднуем? Он не стал дожидаться моего ответа и приступил к делу... Он порой отходил в туалет, чтобы слить семя, потому что он знал, что уж этого я ему точно не прощу, и снова возвращался ко мне.***
Он ушёл. Наше веселье продолжалось в сумме около 2-х часов. Я был доволен. Я вновь проголодался. Мой живот был измазан сами знаете чем. Я получил комплименты по-поводу моего пузика, ножек. Моя попка привлекла Данила в особенности, но животик он любил больше. Также оказалось, что у меня уже 4 размер груди! Это было заключение... Заключение в тюрьме, где я отбывал пожизненный срок. Это был Шоушенк, в котором я чувствовал себя хорошо и не старался предпринимать побег. Это было прекрасно.