Алая земля

      Ночь я провела без сна, перебирая варианты. Их было не очень много, и все имели изъяны.       Самым безопасным во всех отношениях был бы переезд на Север. Мы могли бы, например, открыть что-то вроде школы хороших манер. Янки так хотят проникнуть в лучшие дома Юга, но все тщетно. Им бы идея с пансионатом для леди приглянулась. А уж большей леди, чем моя мать, и не придумать. Они бы сочли за счастье общение с Эллин.       Но именно потому, что она леди, на такое предложение она в жизни не согласится. Предать Юг? Сбежать на самом пороге войны?       Реакция Джералда О`Хара была бы еще более предсказуемой. Он ни за что на свете не расстанется с Тарой. Скорее даст убить себя, чем покинет плантацию. И если я, или Сьюлин, или Кэррин, хоть кто-то заикнется о побеге на Север, он самолично пристрелит нас. Всяко лучше позора.       Да и я сама уже переставала чувствовать грань между собой настоящей и собой – Скарлетт О`Хара. Что-то внутри меня протестовало против самой идеи переезда к янки. Похоже, враждебное к ним отношение всасывалось в южан с молоком матери. А во мне, как-никак, текла кровь Скарлетт.       Можно было бы попробовать продать здесь все и уехать жить в Европу. Но с этим вариантом мы снова возвращались к пункту про Джералда и его любовь к Таре. Ох, если бы я попала не в Скарлетт, а в ее отца! Мы бы уже завтра утром покинули Америку.       Я вдруг вспомнила, как Ретт однажды сказал, что еще в первые годы войны припрятал некоторое количество хлопка в пакгаузах за пределами Америки, а когда потребность в нем возросла многократно, продал его английским фабрикам за большие деньги. Может, попросить отца вывезти хотя бы часть урожая в Европу?       Ага. Только Джералд в самом лучшем случае снисходительно посмеется надо мной, ибо женский умишко не приспособлен для таких сложных материй.       Ах, как было бы проще, если бы я попала в тело мужчины! Сколько возможностей открылось бы для меня с учетом знания будущего.       В этом патриархальном обществе для женщины потрясающе огромное количество ограничений. Я же не могу даже поехать в другой город без сопровождения!       Ну ладно. Стенать и плакать можно до скончания времен. Надо что-то придумать, чтобы отец все-таки вывез хлопок из Америки и придержал его до лучших времен. Может, мы и не сможем воспользоваться этими доходами во время войны, зато после нее будем чувствовать себя достойно.       Я ворочалась в постели почти до того, как рассвело, и только тогда уснула.       Разбудил меня запах вербены и шорох юбок. Я открыла глаза и увидела над собой Эллин О`Хара.       В окно лился яркий солнечный свет. Должно быть, сейчас не меньше полудня. Сколько же я проспала?       Впрочем, какая разница, раз проснулась я все равно в Таре?       - Ты хорошо себя чувствуешь? – мягко спросила Эллин. – Ты не спустилась к завтраку и выглядишь бледной.       Ее голос звучал так умиротворяюще, что я тут же поняла, о чем говорила Скарлетт, сравнивая свою мать с божеством.       - Все в порядке, - улыбнулась я, и тут же у меня в голове родилась потрясающая по своей простоте мысль. Кто, как не Эллин, имеет влияние на Джералда О`Хара? Ее он послушает. Она сможет убедить его вывезти хлопок.       Осталось только убедить в правильности такого поступка ее саму.       - Могу я кое о чем попросить тебя?       Эллин присела на край кровати и взяла меня за руку.       - Конечно, дорогая.       - Обещай, что выслушаешь меня и поверишь мне.       - Обещаю.       - Вчера у Уилксов мужчины говорили о войне, и папа грозился разбить янки, как и Тарлтоны, и Калверты, и добрая половина мужчин, присутствовавших на барбекю. Но были мужчины, которые не уверены в нашей победе.       Эллин не перебивала меня, слушала внимательно, и я была благодарна ей за это.       - Ах, мама, вспомни нашу поездку в Саратогу. Я тогда не обращала особого внимания, но сейчас вспоминаю. Ведь на Севере полно заводов и фабрик. Что будут делать южане, когда закончится оружие, или припасы, или одежда? А у янки есть возможность восполнять эти потери.       Я замолчала, обдумывая, как дальше повести разговор, и Эллин погладила меня по руке.       - Милая, ты не должна так переживать. У нас есть наши мужчины, а каждый джентльмен стоит десятка янки. Война – это не женское дело, и тебе не следует даже задумываться об этом.       - Я все равно боюсь. Что, если янки придут к нам, будут разорять наши плантации, грабить наши поместья?       Ярко представив эту картину, я внезапно разрыдалась. Похоже, во мне больше от Скарлетт, чем я думала.       - Ох, дорогая, не плачь. Тебе наверняка вчера кто-то наговорил глупостей. И тебе не нужно принимать так близко к сердцу пустые разговоры.       - А вдруг они придут? – всхлипывала я. Господь наделил женщину возможностью плакать, и сейчас эти слезы обманывали Эллин О`Хара.       - Ну что, что мне сделать, чтобы ты перестала плакать?       - Поговори с папой, прошу. Вчера я случайно услышала разговор незнакомых мне джентльменов. Они собираются вывезти хлопок в Англию и хранить его там до лучших времен. Они боятся, что, если янки придут, то ни тюка не удастся продать.       - О боже, Скарлетт!       Эллин выглядела чрезвычайно скандализованной. Чтобы ее дочь задумывалась о таких вещах!       - Мама, пообещай мне. Прошу тебя. Пусть папа вывезет хотя бы часть прошлогоднего урожая в Англию и оставит храниться там. Лучше вы посмеетесь надо мной после того, как Юг победит. Но мне так будет спокойнее, прошу. Ты сумеешь убедить отца.       Эллин молчала, пытаясь понять, что происходит с ее дочерью. Та Скарлетт никогда в жизни бы не озаботилась такими проблемами. Ту Скарлетт интересовала только смена туалетов и поклонников.       Надо было дожимать ее, и я вновь расплакалась.       - Ах, мама, может, они говорили неправду. Я надеюсь, что это все пустые разговоры. Но вдруг!       - Хорошо, я поговорю с папой, - мягко произнесла Эллин. – А теперь умывайся и спускайся. Я пришлю к тебе Присси.       Эллин поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты. Я же почувствовала себя так, будто обманула ребенка.       Все здесь жили в девятнадцатом веке, а я в двадцать первом (пока не умерла, по всей видимости). За моей спиной были знания и развитие, опережающее нынешнее на двести лет.       Практически все, что они говорили и делали, казалось мне архаичным и предсказуемым. И, тем не менее, мне здесь нравилось.       Вошла Присси и помогла мне умыться. Впервые я остро пожалела о том, что попала на два столетия, а не десятилетия назад. Никакой тебе душевой кабины, никаких кранов с горячей и холодной водой. Просто таз и кувшин в нем. Рядом на столике еще один небольшой кувшинчик, на фарфоровом подносе зубная щетка, несколько губок разного размера, еще какая-то щетка, надо полагать, для ногтей, какие-то флакончики, с розовой водой, небось, и кусок мыла. Все это великолепие скрывалось за шторкой в моей спальне. Но, может, где-то есть отдельная ванная комната? Надо будет выяснить этот момент.       Все та же Присси помогла мне одеться, и затем я спустилась к завтраку. Впрочем, взглянув на огромные часы, висевшие в гостиной, я поняла, что успела как раз к обеду. Слуги взялись за сервировку, подгоняемые Порком и Мамушкой. Я же вышла на террасу. Может, на свежем воздухе мне придут какие-то дельные мысли?       Хорошо, допустим, я попаду каким-то образом к южным генералам, из которых по фамилиям я помнила только Ли и Джонстона, и сообщу им, что война будет проиграна. Но я же ни черта не помню, как проходили сражения, в каких городах. Я помню, что пала Атланта, но даже не помню, в каком точно году произошло это событие. Чем я помогу Югу? Как докажу, что я действительно все это знаю? Да меня скорее сочтут шпионкой Севера, чем поверят в поражение Юга.       Нет, надо прекращать думать настолько масштабно. У меня только две задачи – сохранить благосостояние семьи О`Хара и воссоединиться с Реттом Батлером.       При мысли о нем ладоням вдруг стало горячо, а щеки будто ошпарило кипятком. Ну, дела. Я же видела его всего раз. Неужели он так скоро мне приглянулся?       Однако мысли о том, чтобы предупредить правительство Конфедерации о предстоящем поражении, все метались у меня в голове, и я никак не могла найти им выход.       Раздался стук копыт, и по подъездной аллее к дому примчался всадник. Осадив лошадь, он снял шляпу, и я узнала Брента Тарлтона. Поводья он не выпускал и не спешивался, что означало, что задерживаться он не собирается.       - А где же Стюарт? – поинтересовалась я. Оба брата были не разлей вода.       - Мы решили разделиться, чтобы успеть к поезду.       - Ничего не понимаю. К какому поезду? Брент, лучше оставайся, отобедаешь с нами.       - Спасибо, Скарлетт, но я тороплюсь. Эшли попросил нас сообщить о переносе их свадьбы с Мелани с осени на первое мая. Стюарт поехал к Фонтейнам с той же новостью. Ох, и злился же он, что мне выпало ехать к вам, - Брент расхохотался, и я вслед за ним.       - А куда же вы торопитесь? На какой поезд?       - Мы хотим поспеть в Виргинию, чтобы завербоваться на войну, пока она не закончилась. Матушка дает нам своих лошадей.       Вид у Брента был донельзя возбужденный и радостный. Предстоящая война пьянила его, а я вспомнила о длинных рядах фамилий погибших и пропавших без вести.       И все четыре тарлтонских мальчика погибнут в этой войне.       Что ж, если я могу что-то сделать, то и не буду сидеть сложа руки.       Попрощавшись, Брент пришпорил коня и умчался, а я сжала в руках открытку, подписанную Уилксом. Пара строчек с извинениями о переносе даты и надежда на присутствие дорогих гостей.       Внезапная идея заставила шестеренки в моей голове двигаться быстрее.       Что, если написать письмо президенту Джефферсону? Не подписывать обратный адрес, или назваться вымышленным именем?       Написать письмо о предстоящих боях, о предстоящем освобождении негров. Насколько я помню, оно произошло спустя пару лет после начала войны.       Ох, если бы я знала, что все так повернется, я бы наизусть выучила роман Маргарет Митчелл и до дыр вычитала бы учебники по истории, где описывается война Севера и Юга.       Идея с письмом с каждой минутой становилась все более привлекательной, и настроение мое поднялось. К удовольствию Мамушки я с аппетитом пообедала. Трапеза проходила без участия отца, тот еще с утра уехал к миссис Тарлтон договариваться по поводу ее лошадей.       Ничего, вечером он вернется, мама с ним поговорит, и, может быть, уже на этой неделе хлопок отправится в Англию.       А пока он не вернулся, я возьмусь за письмо.       Сказать оказалось легче, чем сделать. Присси принесла мне бумагу и металлическое перо, которое следовало обмакивать в чернила. Я устроилась в своей комнате; сквозь окно проникал солнечный свет, и я надеялась управиться до вечера.       Только вот что написать? «Дорогой мистер Джефферсон»? «Я вам пишу издалека»?       Перебрав в уме множество вариантов, я остановилась на следующем:       «Я прошу вас прочитать это письмо до конца и отнестись к нему со всей серьезностью. Я точно знаю, что Юг проиграет в войне с Севером, если только не предпримет самые отчаянные действия.       Да, первые сражения пройдут гладко и вскружат головы нашим солдатам. Вы решите, что этого достаточно. Что мы прогоним янки с южной земли, и на том будет покончено.       Нет, мистер Джефферсон. Я полагаю, что удачные сражения в самом начале войны необходимо закрепить наступлением на Север.       На нашей стороне наличие военных офицеров, обученных, грамотных. У янки же по пальцам одной руки можно пересчитать талантливых полководцев. Я могу назвать только Шермана и Гранта. И если в самом начале войны вы этим не воспользуетесь, то вашей ошибкой впоследствии воспользуется Север.       У Юга не то техническое оснащение, чтобы тягаться с промышленным Севером, где сосредоточено большинство железных дорог, заводов и фабрик.       Янки задавят нас численностью, за них будут сражаться иммигранты из Ирландии и Германии, а ближе к концу войны Линкольн освободит негров, часть из которых также встанет на их сторону.       Не забудьте также и о блокаде морского побережья. Совсем скоро Юг ощутит дефицит продовольственных товаров и лекарств. Так что вам стоило бы обратить внимание и на военно-морской флот.       Разумеется, вы можете мне не поверить и предположить, что я действую в интересах Севера. Наверняка к вам десятками приходят подобные письма. Но я прошу вас вчитаться в это послание. Мне нечем доказать свою правоту, остается надеяться только на вашу интуицию.       Если вы все же проигнорируете это письмо, и война будет развиваться так, как и должна, я прошу обратить внимание на следующее. Великобритания и Франция не помогут нам в этой войне, как бы вы на них не надеялись.       Вам также стоит обратить внимание на генерала Шермана. Он дойдет до Джорджии, уверяю вас, и он захватит Атланту. Но это произойдет году в 64-65. До того момента вы еще можете изменить ход истории».       Ах, как же плохо, что в прошлой жизни я не забивала свою голову названиями населенных пунктов, у которых произойдут сражения между Севером и Югом. Сейчас бы как расписала даты и результаты сражений – так у Джефферсона последние сомнения в моей компетентности отпали бы.       С другой стороны, могла ли я предполагать, что попаду в самую гущу событий? Честно говоря, мне до сих пор с трудом верилось в реальность происходящего.       И потом. Предположим, что Джефферсон получит мое письмо, прочитает его и решит последовать моим дилетантским советам. Это все равно не даст стопроцентной гарантии победы Юга. Может, я наоборот своими рекомендациями продлеваю агонию южан. Я же никогда не занималась военным делом и не интересовалась специально историей гражданской войны в США.       Эх, знал бы, где упасть, соломки бы подстелил. Ну, чего уже сокрушаться. Теперь надо отправить письмо.       Только сейчас я сообразила, что у меня нет ни конверта, ни (что гораздо более важно) адреса, который должен быть вписан в графу «Куда».       Следом встал другой вопрос. Где тут ближайшее отделение почтамта? Ящичка с прорезью для писем я что-то не видела в округе.       Задать эти вопросы семье или прислуге? Думаю, что это не лучшая идея. У кого же спросить?       Чтобы занять руки, я сделала из чистого листа бумаги импровизированный конверт и сложила туда письмо. Еще бы заклеить этот конверт. Ну, надо думать, сургуч в доме найдется.       В книге Маргарет Митчелл почтовое обращение в деталях не описывалось. Или же я этого не помню. Просто Скарлетт «приходило письмо» от Эллин в Атланту, и от тети Питтипэт в Тару.       Мне нужен кто-то, кто поможет мне отправить письмо, не станет задавать лишних вопросов и не растреплет весть о моей переписке с президентом Конфедерации округе.       На ум пришел Эшли Уилкс. Пожалуй, он обладает всеми необходимыми качествами. Кроме того, в некотором роде он должен мне. За ту некрасивую сцену в библиотеке.       Я повеселела, схватила письмо и побежала вниз. В холле я столкнулась с Мамушкой.       - Куда это вы собрались, мисс Скарлетт? - подозрительным тоном спросила она.       - В гости к Уилксам!       - В таком виде я вас никуда не отпущу, мисс. Скажут, что у нас дома и платьев приличных не осталось.       - Ох, Мамушка, я туда и обратно, возьму лошадь и…       - В этом платье вы на лошадь не сядете. Где это видано, чтобы леди ездила верхом в домашнем наряде.       Память подкинула мне образ миссис Тарлтон в ее неизменной амазонке.       - Хорошо, помоги мне переодеться.       Недовольно поджав губы, Мамушка поднялась вслед за мной по лестнице. В спальне помогла мне облачиться в амазонку – то же платье, только без кринолина. В таком было гораздо легче передвигаться.       Хотя еще проще мне было бы в брюках.       Впрочем, выбирать не приходится.       Переодевшись, я выскочила из спальни и направилась к конюшне. Очень удобным было то, что знания Скарлетт о доме и ее окружении каким-то образом передались и мне. Безошибочно я определила свою пегую лошадку. Черный слуга оседлал ее, и я поскакала в Двенадцать Дубов.       Поехала я той же дорогой, какой всем семейством мы ездили на барбекю. Наверняка путь можно было сократить через поля, но я боялась заблудиться. Вдруг память Скарлетт откажет мне? И что я буду делать?       Вокруг простирались бескрайние плантации. Хлопок, табак, ряды какого-то зеленого растения, неизвестного мне. Леса сменялись полями, затем я снова скакала по пыльной дороге, укрываемая кронами деревьев. Наконец, я пересекла реку и поднялась на холм к дому Уилксов.       Заслышав стук копыт, к подъездной аллее подбежал негритенок и принял у меня поводья, как только я остановилась.       Почему-то в ситуациях, касающихся этикета, память Скарлетт куда-то девалась. Могу ли я войти сейчас в дом? Или должна ждать, пока кто-то выйдет?       К счастью, от сомнений меня избавил радостный женский голос. На крыльцо выбежала Мелани. Пока еще Гамильтон.       - О, дорогая Скарлетт! Как я рада, что ты приехала нас навестить! Проходи, пожалуйста.       Я улыбнулась ей в ответ, но мысленно посетовала на ее присутствие. Я же не могу сказать ей, что приехала конкретно к ее жениху по конкретному делу. Какие могут быть дела у незамужней леди с помолвленным джентльменом?       Мы прошли в гостиную, и следом вниз спустилась Индия Уилкс. Увидев меня, она недовольно поджала губы, но выдавила из себя приветствие и предложила садиться.       Похоже, нужно было объяснить столь внезапное вторжение, и я вдруг придумала, что сказать.       - Брент сегодня примчался к нам и сообщил, что ваша свадьба с Эшли состоится всего через две недели. И я не смогла сдержать любопытства, поэтому и приехала к вам без приглашения и предупреждения.       Мелани смущенно улыбнулась и взяла меня за руку.       - Конечно, это неправильно – так быстро после помолвки играть свадьбу. Мне так неловко. И, будь мама жива, она была бы в ужасе. Но ведь предстоит война, а это многое меняет. Эшли уже через две недели уедет с Эскадроном. А Чарльз почти сразу после свадьбы присоединится к полку Уэйда Хэмптона. Индия, помнишь родственницу Бэрров из Мейкона? Как же ее имя…       Индия пожала плечами.       - Так вот она вышла замуж на прошлой неделе. А предложение ей сделали всего две недели назад! Представь себе, Скарлетт!       Я изумленно ахнула.       - Но нельзя ее осуждать, ведь сейчас совсем другое время.       В гостиную вошел Эшли. Поздоровавшись с нами, он собрался, было, уйти, но Мелани попросила его присоединиться к беседе.       Следом за ним вбежала кухарка и попросила Индию разрулить что-то на кухне.       Отлично, основная помеха устранена. Пока я пыталась придумать, как остаться с Эшли наедине, он вдруг подал голос.       - Что это за тайное послание вы сжимаете в руках? – голос его звучал по-доброму насмешливо.       - Ах, Эшли, как бестактно! – воскликнула Мелани. Я же решила идти ва-банк.       - Должна признаться, что я приехала к вам за помощью. Дело в том, что это крайне секретное письмо, и я не знаю, как лучше его отправить.       Мелани прижала ладонь ко рту, глаза ее улыбались. Наверное, она решила, что это любовная переписка.       - Я собираюсь поехать завтра утром в Джонсборо и могу отправить ваше письмо, - сообщил Эшли, и я радостно улыбнулась.       Приняв от меня конверт, он смущенно улыбнулся.       - Что ж, Скарлетт. Не хватает только адресата.       Я совсем забыла об этой маленькой детали.       - Дело в том, что это письмо адресовано президенту Джефферсону, - призналась я. – Я написала… написала слова ободрения и поддержки. Потому что есть люди, которые не верят в победу Конфедерации, и я подумала…       Вконец смешавшись, я замолкла. Ну что за чушь я несу?       Однако на Мелани и Эшли эти слова произвели впечатление.       - Ах, Скарлетт, какая же ты умница, что так здорово придумала! Мне кажется, что слова поддержки обязаны дойти до президента. Эшли, ты сможешь отправить письмо по нужному адресу?       - Да, конечно, - рассеянно ответил он, с трудом скрывая недоумение. Что ж, его можно понять. Та Скарлетт в жизни бы не озаботилась такими глупостями, как написание писем правительству.       Ну а эта Скарлетт сейчас переживала только об одном – чтобы Эллин О`Хара смогла убедить своего мужа в необходимости подстраховаться в части хлопка.       Попрощавшись с Уилксами, я отправилась домой, и по дороге мне в голову пришла запоздалая мысль. Надо было размножить письмо и отправить его хотя бы двум-трем генералам Юга. Так было бы больше шансов, что информация попадет в нужные руки. Ну да что уж теперь.       Я вспомнила о неминуемой инфляции. Надо было сразу поговорить с Эллин и об этом. Пусть бы часть конфедератских денег мы поменяли на доллары Севера. Или вообще на золото и драгоценности.       Теперь придется придумывать что-то другое. Если я снова заведу с ней такой разговор, то она заподозрит неладное.       Ну ладно, может, удастся уговорить Джералда О`Хара прикупить немного драгоценностей в подарок дочерям. А уж их можно будет припрятать, а после войны продать.       Впрочем, кто знает, как повернется ситуация, если письмо все же попадет к Джефферсону, и тот предпримет какие-то действия?