По обе стороны реки Хан

      Слишком тихо.       Хосок открыл глаза и медленно перевернулся с боку на бок, чтобы убедиться в своих догадках - соседняя кровать пустовала. В комнате сохранялась полутьма из-за вечно задёрнутых штор, но даже так было хорошо видно, что соседи по комнате очень торопились. Небрежно застеленное спальное место было тому прямым доказательством.       “С этими парочками одни проблемы”.       Хоби улыбнулся, вытягивая из-под подушки телефон.       В истории с распределением комнат было много нюансов. Да, их откровенно обманули с “честностью” выбора, однако Чимин сам предпочёл Хосока как соседа, и тому был ряд причин. Во-первых, Чимина надо было пинать, чтобы он не халтурил с уборкой, и уж кто-кто, а чистюля Хоуп был тут номером один. Во-вторых, у парня был ужасный сон, который от бесконечного времяпрепровождения с Чонгуком только ухудшался, и его надо было укладывать спать пинками, тычками, иногда угрозами, но именно Хосоку и это удавалось. В-третьих, кошмары. Будить мечущегося по простыням одногруппника доставалось именно Хоби, даже когда с ними в комнате спал младший Чон. Чонгук не реагировал так молниеносно, как наученный годами сосед, он долго приходил в себя ото сна (сказывался плохой режим), в то время как он уже предпринимал меры, чтобы угомонить Чимина. Это были основные причины… Хотя отнюдь не единственные. Чонгук далеко не всегда спал с ними в одной комнате, а Пак обожал поговорить перед сном, выпуская наружу своих демонов. Поэтому чихоупы были идеальными соседями.       “Вы уже встали?” ― спросил в общем чате главный танцор.       “А вы?” ― отрекошетил Тэхён.       “Я заказываю еду,” ― предупредил Сокджин.       “Какую?” ― опять Тэ.       “Намджун ещё спит?”       “Нет” ― ответил Джин.       “Нет” ― прилетело следом от лидера. ― “Хочу есть!”       “Юнги?”       “Понятия не имею!” ― сообщение Джина сопровождалось равнодушным смайликом.       Ехидливая зараза отвечала только за себя и за Намджуна, с которым скорее всего либо провела всю ночь, либо коротала утро. Какое дело ей до своего собрата, спящего в соседней комнате.       “Тэхён, сходи посмотри,” ― предложил Хосок.       “Что сразу я?” ― кидая недовольные смайлики спросил Тэ.       “Ты ближе”       “Они ближе!”       “Джин заказывает еду, он выполняет общественно полезное дело. Не отвлекай его”, ― Намджун как обычно был предельно обходителен.       “Спасибо” ― оценил заботу Сокджин.       “Тогда почему он занимает руки чатом, вместо того, чтобы заниматься полезным делом?” ― кинул камень в их огород Тэ.       “Откуда ты знаешь, чем я занимаю руки? Мы всё-таки вдвоём в комнате, у меня много альтернатив!”       “Прекрати! Фу, извращенец!”       “Сам такой”       “От извращенца слышим,” ― поддержал старшего лидер.       Хосок отослал штук десять ржущих смайликов.       “Почему только руки? Вы же переписываетесь, там куда больше возможностей…” ― объявился Пак.       Хосоку даже показалось, что вместе с ответом Сокджина он услышал его диковинный смех. Но это были разве что галлюцинации - слишком большое расстояние между двумя дальними комнатами.       “Кто его вообще сюда звал?” ― спросил Тэхён с возмущением.       “Эй!”       “Прекрати смущать Тэ!” ― укорил Чимина Намджун.       “Ой, сейчас начнётся...” ― успел бросить Хосок.       И, да, Пак тотчас начал припоминать все те случаи, когда именно Тэхён заставлял всех краснеть, и что его “невинные” (вот нет) шутки куда больше похожи на шутки, чем то, что творил его соулмейт. В общем-то дальше читать не имело смысла, Чимин был красноречив и при этом умудрялся вставить “я люблю тебя, Тэ, не обижайся” буквально через слово. Их бро-любовь была пожалуй даже слащавее откровенного взаимообожания с Чонгуком.       “Что там с едой?” ― спросил Хоби, когда Пак затих.       “Через двадцать минут,” ― отозвался Сокджин.       “Окей”       Каждый тур выжимал из них соки, они терялись в распорядке дня, часовых поясах, площадках и городах. Каждый концерт проносился калейдоскопом, оставляя только яркие осколки эмоций, но никак не понимание происходящего. Работа на максималках. При этом больше свободы: много времени в личных покоях, возможность работать в себя, впечатления от новых городов, зона комфорта родной команды и максимальная предусмотрительность. Но для нервной системы - это всё равно безумный стресс. Казалось бы, привычно, но только после возвращения в родные стены, достаточного количества времени на сон, накатывало спокойствие и осознание действительности. Они дома. Всё хорошо. Всё закончилось успешно.       За минут пять до прихода курьера бантаны уже потихоньку начали выползать из своих комнат. Даже Юнги проснулся, видимо почуяв, что иначе еда пройдёт мимо него. Это очень позабавило парней.       ― А эти двое где? ― спросил Тэхён, поняв, что Чимина с Чонгуком нет.       Бежать в комнату проверять самому он больше не решался. Одного раза хватило, достаточно. Вся троица долго потом отходила от акта вуайеризма. Остальные быстро пронюхали, чего это младшие краснеют при взгляде друг на друга, и довольно долго ещё потешались, пока Пак не начал пошлить в ответ. И теперь долго ещё можно спорить, кто самый бессовестный в этом вопросе. Мальчишки, чего с них возьмёшь?       ― Уехали, ― не отвлекаясь от сервировки ответил Сокджин.       ― Куда? ― нахмурился Юнги хрипя спросонья. Он сидел на крайнем стуле, забравшись на него с ногами, и старательно приходил в себя, созерцанием еды подавляя ненависть ко всему живому.       ― В лес, ― отмахнулся Джин.       Суета вокруг не особо-то располагала к дальнейшим расспросам. Тему быстро замяли. А вскоре можно было наконец-то цивильно позавтракать-пообедать. Старший охотно принимал благодарность за еду и шутил, чтобы ребята потом должны скинуться ему за этот пир. Большая половина умеючи проявляла способности экономии средств, знатно развитые бесконечными циклами умасливания стаффа что на съемках рана, что в поездках Бон Вояжа, что просто по жизни. Это уже было что-то вроде спорта с названием “Официальное попрошайничество”!       Миллионеры, с вечно протянутой рукой.       С едой Джин, конечно, переборщил. Все объелись до нежелания двигаться с мест и вскоре за столом началась вялотекущая беседа. Они обсуждали грядущее, пока ещё очень неточное расписание, будущий альбом и планы на ближайшие выходные. Всем хотелось пересечься с друзьями или родными, но к огромному несчастью мир не крутился только вокруг них, и в середине рабочей недели мало кто мог вырваться.       ― Вы же не будете против, если я вернусь в Тримедж? ― спросил Хосок, оторвавшись от телефона.       Он столкнулся взглядом с Джином и заметил тень недовольства. Не все знали. Не всем надо было это знать. Хосок не любил, когда что-то важное скрывали от части группы - это подрывало доверие и командный дух, а для их работы иногда это было очень критично.       ― Нет, собственно, ― пожал плечами Намджун.       Юнги кивнул.       А вот Тэхён насупился. Не потому, что был против, а потому, что “вернусь” было не тем словом, которое ему хотелось бы слышать по отношению к личной квартире Хоби. Он отчаянно не хотел, чтобы бантаны разделялись, выпорхнув из гнезда общаги.       ― Там всё равно будут Чонгук и Чимин, ― продолжил лидер, тем самым всё разрушив.       Сокджин так старался максимально отсрочить этот момент! Его взгляд тотчас упёрся в столешницу, а губы сжались в тонкую линию. Хосок наблюдал за ним с толикой беспокойства.       ― В смысле? ― возмутился Тэхён.       ― Они переезжают к тебе? Вы всё же решили жить втроём? ― хохотнул Юнги, продолжая ковыряться палочками в еде.       Хосок качнул головой. Его волновал Джин.       ― Чонгук купил квартиру в том же комплексе, что и Хосок, ― пояснил Намджун с тем же решительным выражением лица, с которым брался за любой тяжелый вопрос. ― В подарок Чимину, чтобы они могли наконец-то уединиться.       Тэхён сузил глаза и отложил телефон на стол. Он не торопился рубить с плеча, потому что привык слушать до победного, прежде чем судить, однако сей факт его, несомненно, расстроил.       ― Он никому не говорил, если ты думаешь, что тебя просто обошли стороной, ― поспешил уточнить младшему Джун. ― В частности с тобой Чонгук вообще не знал, как поступить. Ему не хотелось тебя расстраивать, но и ты их пойми: им здесь тесно. Только поэтому я сам дал добро, хотя макнэ уже всё сделал в обход.       ― Выходит, он купил квартиру и нам не сказал? ― возмутился Юнги.       Они с Сокджином тоже были обладателями недвижимости, купленной совсем недавно. Их заставили оплатить неслабую попойку, хотя они туда даже не собирались переезжать!       ― Чтобы не портить сюрприз Чимину, ― согласился Намджун.       Над столом повисла гнетущая тишина. Тэ взял свой айфон и видимо пошёл выражать своё возмущение.       ― Пожалуйста, не дави на него, ― попросил Хосок, подозревая о вероятной буре в душе Тэхёна.       Этот ребёнок бесконечно сильно любил их команду, заменившую ему семью и давшую уверенность. В той ссоре в начале года, когда они решали оставаться ли вместе, Тэ показал эту любовь всеми возможными способами. Его истерики, случавшиеся от бессилия, были тому показателем. Как и злость на старших, которые отстаивали свои требования вопреки желаниям начальства и под угрозами роспуска, и, конечно же, его бесконечный страх всё потерять. Никто из них не сомневался, что они выживут и поодиночке, но Ким Тэхён больше остальных не хотел такого исхода.       Хосок искренне думал, что Сокджин именно из-за этого вёл себя так. За ним замечались настороженность, отчуждённость и какая-то обида. Однако даже когда Тэ узнал - лицо Джина всё ещё оставалось напряжённым. Он вряд ли отдавал себе отчёт в этом, но Хоби привык читать язык тела, и потому видел неладное, но спросить не решался.       Тэхён и правда был чертовски расстроен. Уже в своей комнате он по которому кругу переосмыслял всё, продолжая то и дело вчитываться в короткий диалог с Чонгуком. «Не порти мне, возможно, лучший день в моей жизни!» ― горело чёрным на цветном фоне. Тэ иногда было сложно отказаться от своих желаний в угоду чужим.       ― Это не конец, малыш, ― ласково улыбнулся ему Хосок, заходя в комнату. ― Мы просто должны идти вперёд. Они будут поспокойнее на людях, у них наконец-то будет возможность выплёскивать свои чувства в полном объёме.       ― Сильно сомневаюсь, что это их угомонит, ― критически выдал он.       ― Нет, но поубавит пыл. К тому же уговор таков, что никто из нас не уезжает отсюда с концами. Когда начнётся расписание промоушена, мы должны будем жить здесь.       ― В промоушен мы “живём” в студиях.       ― Какая разница? Знай ты, что они поехали к родителям, друзьям, вместе отдыхать или что они проводят свои законные выходные в своей квартире? Ты же сам сваливаешь из общаги, как возможность появляется.       Крыть было нечем. Тэхёну важна была иллюзорность, осознание. Хотя в действительности, ему и правда не особо было нужно физическое присутствие лучших друзей рядом. Иногда от их радуги хотелось реабилитироваться.       ― Если что, я всегда рад буду принять тебя у себя дома, если уж ты совсем соскучишься, ― предложил Хосок с улыбкой и потёрся носом о его затылок.       ― Почему ты знал, хён?       ― Я помогал с покупкой. Поверь, мне было бы легче эти полгода если бы не нужно было бы скрывать такую тайну от Чимина. Особенно когда он начинал рассуждать на тему того, как было бы всё же здорово, если бы они с Чонгуком жили вместе и не мешали мне и всё такое. Я пару раз едва язык себе не откусил!       Тэхён понятливо усмехнулся. Да, он прав. Это не было концом света. Надо было лишь с уверенностью принять факт за данность. К лучшему это было или к худшему.              Голубая мечта подростка - жить в одной квартире со своими друзьями! Когда вы всё время на виду, когда ничего не стоит найти собрата для веселого времяпрепровождения. Общие увлечения, занятия, смех и поддержка. Только вот, в подростковом возрасте это может быть и здорово, но чем больше времени проходило, тем больше хотелось уединённости и личного пространства без чужих тараканов.       Ким Сокджин прокрутил до конца очередную статью о психологии личности и сбросил ссылку Намджуну. За последние полгода это уже стало чем-то вроде традиции. Как ещё переубедить лидера в том, что и им самим нужно то самое злополучное личное пространство, Джин попросту не знал. Железная аргументация встречалась с твёрдой уверенностью Намджуна, что их команде удобнее и правильнее оставаться всем вместе. Он очень опасался того, что поодиночке они спалятся обществу, но Сокджин был уверен, что после выкрутасов чигу уж они двое вообще мало кого заинтересуют.       ― А-а… а вы когда переезжать надумали? ― спросил Юнги во время вечернего перекуса. Сокджин реально переборщил с закупкой еды.       Тэхёна за столом не было, парни даже не были уверены, что он есть в общаге. Да и, что уж говорить, собрались за одним столом они по чистой случайности. Никто есть не планировал, но разве можно было пройти мимо Юнги и Намджуна, ведущих дискуссию в компании еды? Хосок конечно же не удержался. А Сокджину просто стало скучно.       ― Мы не переедем, ― пожал плечами Джун, бросив взгляд на своего благоверного.       Юнги и Хоуп синхронно посмотрели на старшего. О, сколько оттенков несогласия выражала эта елейная улыбка.       ― Он так не думает, ― резонно заметил Хосок.       ― Жаль, ― пожал плечами лидер, в очередной раз заставив удостовериться в своём решении. Сказал - как отрезал.       ― А зря, могли бы уже перестать оттягивать неизбежное, ― вдруг заметил Мин.       ― Я вообще был против того, чтобы хоть кто-то переезжал, ― напомнил Намджун. ― Как помнишь, даже Хосок не мог надолго нас оставить.       Хоби кивнул на это. Ему действительно разрешили перебраться в квартиру только до первого звонка с требованием вернуться. Конечно, попусту никто не собирался его лишать удовольствия побыть с родственниками (и не важно, были они на тот момент в квартире или нет, официальной причиной оставалось желание быть ближе к семье), но один телефонный звонок и он обязан был быть в общежитии.       ― Но ты же в итоге согласился, ― Юнги продолжал гнуть свою линию, за что Сокджин ему был откровенно благодарен.       ― Потому что Чонгук скорее поставил перед фактом, чем пришёл просить. Он к тому моменту доконал уже весь стафф.       ― Даже стафф понимает, что мы уже большие мальчики и можем жить отдельно друг от друга, ― как бы между делом сказал Сокджин, не заостряя на этом внимания.       Намджун бросил на него осуждающий взгляд.       ― Это небезопасно.       ― Жизнь вообще опасная штука…       ― Хватит препираться, ― остановил их Юнги, ― если уж речь идёт о квартирах, то Джун, ты сам понимаешь, что когда позволено одним - захотят все.       ― Ты тоже хочешь съехать? ― в лоб спросил Хосок.       Из него инициатива пёрла, как из атомного реактора. От одной мысли, что теперь он сможет практически окончательно перебраться в свою излюбленную трёшку, начинало слегка потряхивать. Он так ждал этого! Так хотел, чтобы голубая мечта о собственной жилплощади превратилась в реальность! Не то, чтобы ему так уж неприятно было жить с ребятами, но всё же это было несколько неудобно, несмотря на бесчисленное количество плюсов для их командной работы. Свой собственный дом, с роскошным видом, куда можно пригласить кого хочешь, где всё будет в том порядке, в котором сам решишь - мечта!       ― Хочу, ― не стал сопротивляться Мин. ― Хочу иметь возможность работать в непосредственной близости от собственной кровати, ― заявил он, смотря немигающим взглядом прямо на Джуна. ― Вы все прекрасно знаете, что мой график сна не совпадает с вашим, а в студии диван уже подзадолбал, спина болит.       ― Ты просто разваливаешься, дедуля, ― подстебнул его Хоби. Юнги даже внимания не обратил. С этими задирами иначе не выживешь.       ― Йа! ― возмутился Сокджин, вот он подобные шутки никогда не упускал из виду. Такие дети, честное слово. Юнги только покачал головой.       ― Ты, Хоби, Чонгук и Чимин, остаёмся только мы втроём, ― задумался Намджун.       ― Вдвоём. Уедут они - уеду и я, ― хмыкнул Сокджин. ― Хотя как уеду, перейду через дорогу отсюда и я дома! И ты мог бы так же…       Джун на это ничего не ответил, продолжая трепать нервы.       Когда Чонгук в первый раз заговорил о том, что он собирается купить квартиру, первым его слушателем стал Сокджин. Чимина тогда с ними не было, а потому разговор оказался очень серьёзным. Чону не нужна была помощь старшего, скорее напротив, это Джину нужна была его решительность и умение добиваться своего. Сокджин науськивал его идти против правил компании, потому что и сам нередко делал именно так. Он считал, что имел право рулить банкетом, коли на нём зарабатывают деньги, и подталкивал Чонгука к тому же мнению. Было, несомненно, страшно, но после того, как они продлили контракты на более выгодных для себя условиях, Джин больше не видел смысла откладывать с этим. Они взрослые люди, они могут себе позволить жить так, как им захочется!       ― Хотите бросить Тэхёна здесь одного? ― спросил Намджун, ударив по одной из несомненно болезненных точек. Равноправие - это было ключом работоспособности их команды. Если один не мог - остальные делали так, чтобы всем было удобно. Они самосовершенствовались только во взаимовыручке, они развивались на поддержке друг друга.       ― Не думаю, что Тэ будет против, ― тем не менее с сомнением сказал Юнги. Он готов был стоять на своём, даже если его мысли шли вразрез с общими принципами. ― Мне тесно в общаге, я зарабатываю достаточно, чтобы иметь дом, даже не один. Так почему я должен ютиться? Тэхён взрослый, он может себе позволить купить квартиру, или же остаться здесь, если ему этого делать не хочется. Намджун, неужели тебе самому не хочется большего?       Сокджин ждал ответа пожалуй больше других. Джун мог бы сказать, что не согласен жить в чужой квартире. Мог бы решить, что он будет жить в общежитии вопреки желаниям старшего, мог бы хоть как-то ещё высказаться против идеи переехать именно к нему. Но он был против любого переезда в принципе.       ― Не сказал бы, что испытываю желание иметь отдельную квартиру, ― нейтрально ответил Намджун. ― И не вижу в этом никакой нужды.       ― А он видит! ― ткнув пальцем в Сокджина, заметил Юнги. ― И вы вроде как встречаетесь уже сколько там, три года? Четыре? Весело, да, класть на чужие желания? ― разозлился он окончательно. ― Я не пойду против твоего решения, потому что уважаю тебя, как лидера, но подумай если уж не о нас, то о своём любимом человеке! ― после чего он встал и ушёл в ванную комнату, чтобы отмыть руки от специй.       Хосок только тяжело вздохнул и пошёл загружать посудомойку. Ему на всё это сказать было нечего. Они сами были виноваты в своих бедах.       Намджун тяжело переносил подобные укоры. Он всё время пытался думать о том, чтобы их команде было удобно. Он немало душевных сил вкладывал во всё это, и слова Юнги на самом деле сделали очень больно. И Сокджину стало совестно. Однако, как нередко говорил сам Мин Юнги Джину, тот слишком осторожничал со своим любимым, не настаивая в некоторых вопросах. А что поделать, если по отношению к Намджуну жёсткие ранящие слова застревали в глотке?              На следующий день Чонгук и Чимин заявились в общагу как ни в чем не бывало. Тэхён висел на Чимине с криками не отпущу, Чонгук самодовольно закидывал вещи старшего в привезённую сумку, Хосок тоже собирал свои манатки, решив, что вместе с ними сегодня вернётся в Тримедж. Намджун ходил недовольный, Сокджин виноватый, а Юнги эти два фактора игнорил с привычной ему нелюбовью извиняться за острый язык.       ― Что-то случилось? ― спросил Пак, когда ему удалось перехватить Намджуна для приватного диалога.       Эпопея с попытками переехать была известна всем. Нет, он не собирал вещи и не уходил показательно, и не устраивал истерики. Он стебал. К тому же всё это происходило во время тура. Джин силился доказать Намджуну, что это надо всем им, а не только ему. И да, отнять лидера от собственной группы было задачкой похлеще уламывания стаффа на одобрение покупки жилья. Он шутливо угрожал или же откровенно ржал в некоторых моментах на эту тему. А во время пьянок в красках рассказывал, как ему было обидно слышать отказ во время вечерних разговоров с Джуном лично. Чимин знал эти детали и до вчерашнего дня был твёрдо уверен, что Намджун никогда не согласится. Пак всё это время поддерживал его желание быть единым целым с группой двадцать четыре на семь. Без ребят им обоим становилось чертовски одиноко.       Но всё меняется, однажды.       ― Ты сам знаешь, ― вздохнул лидер, сложив руки на груди.       Чимин смотрел на него и сожалел. Безумно сожалел о содеянном. В тот момент в его душе поднималась настоящая буря из противоречий. Ужасное ощущение, что он подставил своего друга, соседствовало с безумной радостью от того, что они с Чонгуком всё же обрели законную свободу действий.       ― Зато мы попробовали секс на столе, ― решил его подбодрить Чимин и улыбнулся, наблюдая за тем, как медленно доходило сказанное до Намджуна.       ― Блядь, ― шикнул тот, не в состоянии справиться со смущением вперемешку с хохотом. Почему этот ребёнок всегда выбивает его из колеи? Вот только что Чимин был готов раскаяться за содеянное, а сейчас ржал вместе с ним. ― Придурок, ― выдохнул он, а после спросил: ― Ты, главное, счастлив?       ― Ты даже не представляешь насколько, ― кивнул Пак, прижимая ладошки к горящим щекам. ― Осознавать, что больше не нужно прятаться, шарахаться, вслушиваться. Прямо как в Токио.       ― Всё-всё, ещё немного и у меня на слово Токио аллергия начнётся, ― замахал руками Намджун, заставив Чимина вновь рассмеяться. ― Только будьте осторожны.       ― Само собой разумеется.       Джун хмыкнул.       ― Мы будем осторожны, ― продолжил для достоверности Пак. ― Там хорошая система охраны, всё есть рядом, машины в паркинге, даже следить за нами там будет практически невозможно. Ты же знаешь. В Тримедж много кто живёт из звёзд. Не хуже, чем здесь.       Замечание было неспроста. Намджун прекрасно это знал. Ким Сокджин купил двухкомнатную квартиру в том же комплексе, где была общага. Чимин покорно улыбнулся, окончательно подтверждая неслучайность брошенной фразы.       ― Эх, Тэхён будет очень переживать. О друге бы подумал.       Улыбку как ветром сдуло.       ― В общаге же останется Юнги?       ― Нет. Не собирается он тут оставаться. Рвётся окончательно разрушить свой график сна перемешав его с работой.       ― Там терять нечего, ― отмахнулся Пак. Однако осознание, что его лучший друг действительно может остаться единственным обитателем общежития ударило словно обухом. ― Тэ не сможет один, ― покачал он головой. ― Он будет скучать. И дуться. И…       Там недалеко было до “что же я наделал”, так что Намджун прервал его, положив руку на плечо.       ― Поэтому я не собираюсь никуда переезжать, ― заверил его лидер. ― Пока хотя бы один из нас не может отправиться домой, я не смогу оставить общежитие.       Глаза Чимина ярко блестели благодарностью, восхищением и беспокойством.       ― Сокджин будет очень опечален это узнать.       ― Мы как-нибудь разберемся. Но до тех пор, пока Тэхён будет здесь... ― продолжать он не стал. Всё и так было очевидно.       Сердце болело и за Тэхёна, и за Сокджина, и за Намджуна. Их мечты и стремления были повязаны, и Чимин ощущал себя до крайнего несчастным, осознавая, что сбежал, оставив их мучаться. Конечно, никто уже его обратно не погонит, да и обидеть Чонгука, который приложил столько сил для исполнения мечты - смерти подобно. Но Пак уверенно считал, что надо что-то предпринимать и делать.       Одни знали, что нет худа без добра, другие же считали, что до тех пор, пока не будут учтены все крайности, дальше двигаться нельзя.              У них было около недели относительно свободного расписания. Относительно только потому, что единственным отличием от обычного их расписания было то, что трое больше не возвращались в общагу. Хосок весь светился от счастья и после тренировок тотчас рвался домой, в то время как Чимину и Чонгуку было откровенно всё равно где быть вместе. Их одновременно отлично устраивали и помещения компании, и небольшие питейные заведения, и долгожданная отдельная квартира. Они привыкали. Каждый по-своему. Хотя, безусловно, возвращаться вдвоём в собственное личное пространство было чем-то невероятно крутым.              Сокджин сел на край своей кровати и опустил взгляд. Впервые за много лет просто хотелось плакать. Не то, чтобы он действительно собирался это делать, нет, но обидно было до слёз. Его личная квартира находилась в каких-то десяти минутах ходьбы отсюда. Он заходил туда время от времени и замерял всякое, чтобы в течении недели дозаказать мелочей. Чимин с Чонгуком очень активно обставляли свою квартирку, обсуждали это, часто привлекали остальных к обустройству. А Сокджин делал это тихо, незаметно даже для самого себя. Безделушки, столики, пледы - всё это будет пылиться в ожидании чуда, которое может никогда и не случиться. Юнги тоже всё ещё ошивался в общежитии. Они не говорили о его переезде, но Джин понимал, что это именно из-за него Мин не спешит складывать вещи в сумки. Как бы он не ворчал и не выражался, но бантаны были для Юнги семьей не меньше, чем Тэхёну. Он не мог их просто оставить, позволив случиться катастрофе.       ― Будешь сегодня спать один? ― спросил Намджун, заявившись на порог.       Джин поднял на него безразличный взгляд и пожал плечами. Усталость накладывалась на зачатки апатии, делая чертовски безэмоциональным.       ― Душ освободился?       ― У младшеньких он свободен, ― тотчас ответил Джун и закрыл дверь, отрезая их двоих от остальной общаги. Он слишком долго тянул, пытаясь придумать хоть какое-то решение. ― Даже Тэхён по привычке ходит в наш.       ― Тогда надо пойти воспользоваться, ― решил Сокджин, вставая.       Намджун перехватил его в объятья где-то посредине комнаты. Обвил его своими длинными руками и уткнулся носом в шею.       ― Я люблю тебя, ― прошептал он.       ― Я знаю, ― безразлично ответил Сокджин. ― Я устал.       Старший никогда бы не позволил себе оттолкнуть его. Намджун носил его сердце, как бы до глупого романтично это не звучало. Джин его отдал, с концами, убеждая себя, что однажды их пути всё равно разойдутся, и как хороший сын он непременно заведёт семью и станет хорошим отцом и дядюшкой для детей Намджуна. Однако сердце навек принадлежало только лидеру. И выбор этот был осознанным, фатальным до безобразия, и вместе с тем, единственно верным.       ― Постой так немного, ― попросил его Джун.       ― Ладно, ― согласился хён. Он не обнимал в ответ, однако родное тепло проникало через тонкие ткани и впитывалось в тело. Ощущение дома, спокойствия, надёжности. Намджун не был уверен, что смог бы ощутить это где-то ещё, кроме общежития. Он верил только своим стенам. Он очень боялся ошибиться, выдав сокровенную тайну всея бантан. С чигуками было не так страшно, хотя те чудили вообще не по-детски, переходя все рамки дозволенного. Они играли в фансервис, скрывая за этим свои чувства, и отбрехиваясь первоклассной химией, в то время как лидер с Сокджином играть не хотели. Их чувства, как на ладони, привязанность, трепет, взаимное уважение и неподдельное чувство любви, которое непременно хотелось ото всех спрятать потому, что очень личное.       ― Почему ты не хочешь переехать? ― спросил его Джин, ощущая себя настолько подавленным, что банально хотелось уже услышать раз и навсегда что-то вроде “я не хочу переходить на новый уровень отношений” или “мы должны держать дистанцию”, хотя он был более чем уверен, что их чувства взаимны. Они чересчур осторожничали, боясь всё потерять.       ― Ты разве не думаешь, что нам хватит одного дома? Этого? Где мы все живём семьей, где…       Его прервал недовольный голос:       ― Жили. Парни сами решают, когда наступит время стать самостоятельными. И они решили, что время пришло. Обидно только то, что более младшие решают за старших. Не то, чтобы я сильно загонялся по этому поводу, но черт побери, я тоже хочу сделать свой шаг! Я хочу жить отдельно, хочу такого же уединения, хочу ходить голым по квартире, слушать, как ты поёшь в ванной, обниматься где угодно, а не шарахаться от каждой тени. Семья семьей, а ты видимо не представляешь, как мне хочется расслабиться!       Намджун тяжело вздохнул. Он мог расслабиться здесь. Ведь тут все были свои и они их поддерживали.       ― Ты же никогда не ходишь голым.       ― А вот представь себе мне очень даже этого хочется, ― заметил Джин. ― Только я не могу себе позволить по двум вполне очевидным причинам, зовут их Юнги и Тэхён. И ладно если оба из них не видели меня нагим, но такой акт нудизма обычно делают не просто чтобы действительно охладить кожу (хотя летом очень даже хочется именно этого), но и чтобы привлечь внимание. Твоё например. А не этих... двоих.       Это было, неожиданно. Джун приподнял голову и сузил глаза, приоткрыв рот, будто слова норовили сорваться с языка, но он почему-то удерживал себя.       ― То есть ты хочешь сказать, что тебе очень мешает их присутствие для того, чтобы соблазнять меня? ― всё же нашёл он подходящую форму.       ― Фу, ужасно звучит! ― тотчас задергался Джин, но кто бы его после такого пустил. ― Но да. Если обобщать…       То есть его постоянно останавливало от более раскрепощённых действий только наличие в общаге посторонних лиц? О, как-то Намджун не думал об этом в таком ключе. Несомненно, потрахаться на кухонном столе, как поведал Чимин, было бы возможно только в ситуации, когда стол твой, а значит тебя не расчленят на нём соратники, узнав о том, что вы осквернили священную столешницу. В этом был свой сакральный смысл. В таком случае всё это приобретало куда более интересный оттенок.       Сокджин тяжело вздохнул и продолжил:       ― Я хотел бы, чтобы у тебя была демо-студия в одной из комнат, чтобы ты не срывался в компанию всякий раз, как надо что-то записать. Ты мог бы это делать дома, ловя творческий порыв сразу же, да и мне было бы спокойнее. Мы бы могли смотреть фильмы вдвоём, делая себе столько попкорна, сколько хотелось бы только нам, а не своре троглодитов, который сначала “я не буду”, а потом сжирают всю миску без тебя. Мы могли бы вместе принимать ванну, и никто бы косо на нас после этого не смотрел. Вообще никаких лишних глаз. Понимаешь? И ведь не надо никуда далеко идти! Соседний дом! Им что-то надо: захотели посмотреть вместе фильм или заказать еды - мы через пять минут будем! Мы ведь в этой же общаге и не пересекаемся почти, потому что каждый по своей комнате сидит.       Он был несомненно прав. Намджун вновь укладывал это в своей голове. Однако кое что до сих пор оставалось нерешённым.       ― Тэхён.       ― Что, Тэхён? ― переспросил Джин и медленно обнял своего парня, цепляясь пальцами за голубую ткань футболки. Выговорился - стало немного легче.       ― Я не могу оставить его здесь одного.       Сокджин нахмурился.       ― Намджун, это соседний дом! Говорю же, пять минут погоды не сделают. Мы всегда будем рядом! Да и дом Юнги тут тоже неподалёку. К тому же у Тэхёна есть машина.       ― Не могу, пойми. Его семья, как и моя - это все вы. Он привык к тому, что мы все рядом…       ― Как и ты. Троих рядом уже нет. Смирись, и пошли дальше.       ― Я не могу оставить Тэхёна, ― решительно сказал лидер.       В комнате на несколько секунд повисла тишина. Джин прикидывал, стоило ли продолжать этот разговор или же прекратить его вовсе?       ― Ладно. Можно я пойду помоюсь? ― решил он.       Но лидер не получил ответа полностью, его сомнения никуда не делись, а решение не было найдено.       ― Мне нужна помощь, чтобы решить этот вопрос, ― признался он.       ― Его не надо решать, надо просто сделать шаг, пережить волны и дальше уже плыть по течению. Тэхён сильнее, чем ты думаешь.       На этом дальнейший диалог уже не имел смысла. Джин выкрутился из объятий и ушёл в заветную ванную комнату, в то время как Намджун остался наедине со своими опасениями и страхами. Он знал, что всё это закончится истерикой. Тэхён очень эмоциональный, они все в силу своей работы не привыкли скрывать эмоции, да и зачем бы. И если бы только все бочки полетели на них с Сокджином. Волнение, к несчастью, предстояло испытать всем. Просто последней дамбой остались они.              Тэхён был безумно рад за Чимина и Чонгука, которые прямо таки светились, показывая парням своё новое место проживания. Это была совсем небольшая квартира, но до того потрясающая, что недолго думая Тэ полез смотреть, а не продаются ли ещё какие апартаменты рядом. Он честно пытался ужиться с мыслью, что троих его друзей больше не было рядом.       Теперь, если хотелось получить совет или же просто поболтать, приходилось звонить по телефону или же приезжать лично на машине. А ещё теперь в общаге не осталось тех, кто мог легко подойти и обнять или же чьё личное пространство было бы так же доступно самому Тэ. Был Джин, но зачастую, в одиночку его было не поймать. А забираться на кровать, когда там был ещё и Намджун было как-то, ну, не совсем прилично. Только потому, что там был Намджун. К Чимину с Чонгуком ему ничего не мешало забраться.       Примерно поэтому не прошло и полной недели с момента переезда первой парочки, как Тэхён на пару дней перебрался в их квартиру.       ― Так, вы как хотите, а я эти дни проведу у себя, ― решил Юнги, как только благая весть дошла до него.       ― В студии? ― уточнил Намджун, немного задолбавшийся из-за активной работы.       Мин посмотрел на него скептически и покачал головой.       ― Дома, у себя дома. Где он - все знаете, так что буду нужен - добро пожаловать. Заодно хоть пару комнат обставлю и студию доделаю.       Джун хмурился, но спорить не стал. Не ему тут указывать.       Быть может он слишком проникся подростковыми мечтами или слишком сильно привязался к своим парням, но когда на следующее утро он остался в общежитии один - то не находил себе места от беспокойства, словно родитель, отпустивший детей в вольное плавание. Пропало ощущение защищённости. Он больше не контролировал ситуацию. И навязчивое ощущение тревоги сковывало мысли. Ещё и Сокджин куда-то с самого утра запропастился.       “Где ты?”       “В соседнем доме. Хочешь есть - приходи!” ― было ему ответом.       Намджун стиснул айфон в кулак и посмотрел на коридор, ведущий ко входной двери. Сколько тысяч раз она впускала и выпускала их, сколько всего эти стены слышали и видели! И как чертовски одиноко теперь выглядела такая родная знакомая общага. Джун очень быстро привязался к этим комнатам, к этой планировке, он каждый раз с предвкушением выходил из коридора, оглядываясь по сторонам, ища глазами друзей. Шумных, несносных, бесячих до ужаса, но таких родных. Оставаться одному тут было невозможно.       “Что на завтрак?” ― спросил быстро он, натягивая пальто.       “Омлет, сосиски, рис”       “Скоро буду”       На улице было довольно тепло. Намджун не стал застегиваться, но всё же успел пожалеть, что не прикрыл ничем голову. Охранники кивнули ему, мгновенно узнавая, а женщина на ресепшене широко улыбнулась. И это слегка напрягло. Жилой комплекс the Hill являлся закрытой территорией, сюда редко могли забрести посторонние люди, и как правило все соседи уже друг друга хотя бы раз, но видели, однако же мир шоу-бизнеса жесток, и не было того места, где парни бы не становились целью пристального внимания.       Джун сжимал в кармане телефон, а сам широкими шагами перемещался по лениво извивающейся дорожке, ведущей к выходу из комплекса. Он довольно часто ходил здесь, но обычно это происходило в темноте, когда разглядеть его лицо можно было только подойдя совсем близко. Ему действительно очень бы не хотелось, чтобы поползли слухи о том, что он ходит куда-то в соседнее здание их комплекса. Да, репортёров сюда не пускали, фанатов тоже, сасэнок тем более, но всё равно было очень неуютно.       На улице он так никого и не встретил, даже дети играли где-то вдалеке. Осень во всей красе: яркие кроны деревьев, шуршание листьев под ногами и прохлада. В этом был свой романтизм.       Ему не нужно было узнавать номер квартиры, потому что он и так прекрасно знал его, как и нужный дом, пусть никогда прежде там не был. Сокджин всем рассказал где и что, всех приглашал, но никто не пошел, потому что отказался Джун. Все знали, что квартиру старший выбирал под лидера, чтобы удовлетворить его требованиям и максимально упростить задачу по сокрытию происходящего. Сокджин очень многое делал именно в угоду интересам Джуна, опираясь на его вкусы и его потребности, потому что сам Намджун слишком много думал о других. И когда лидер открыл дверь нужной квартиры, он сразу понял, что это действительно и его дом тоже.       Все комплексы строятся на подобии друг друга. Главное, чтобы удобно, красиво и максимально практично. Но всё равно есть существенные различия не только по планировкам, но и по стилям. Джуну всегда больше нравилось дерево. Оно было куда интереснее и приятнее искусственного камня или же наливных полов. Не то, чтобы он вообще когда-либо думал об этом, но побывав у Чонгука, то, что он видел сейчас казалось ему куда более уютным. Светлый паркет, в тон ему плинтус и двери.       ― Разувайся, ― кивнул ему Джин. Сразу против прихожей была кухня, поэтому друг друга они увидели практически тотчас же, когда Намджун просто открыл дверь (благо ту заблаговременно разблокировал старший).       ― Угу, ― отозвался лидер и принялся стягивать кроссовки. Он бросил их прямо там, на кафеле прихожей зоны, испытывая смутный страх перед тем порядком, к которому ещё пока не имел никакого отношения.       Кухню от большой гостинной отделяла крохотная, практически формальная столовая зона с деревянным столом и четырьмя высокими стульями. Рядом с прихожей - санузел для гостей и ближайшей спальной комнаты.       ― Там место под студию, ― тотчас откомментировал Джин, продолжая как ни в чем ни бывало помешивать что-то на сковородке. ― Даже звукоизоляцию уже сделали. Но окно, его убрать не разрешили, ― усмехнулся он.       Намджун заглянул внутрь и с удивлением обнаружил комнату с большим столом у зашторенного плотными шторами окна и вместительным диваном, над которым располагались пустые пока что полки. Запланированная как жилая эта комната была больше его студии в компании, однако, у них угадывались схожие элементы.       ― Неплохо, ― улыбнулся Джун, возвращаясь в гостинную.       С другой стороны от прихожей (которая фактически была в центре квартиры) тоже была дверь. Несложно догадаться, что в хозяйскую спальню.       ― Скоро будем кушать, ― предупредил Сокджин. Он не смотрел на лидера, не интересовался его реакцией, не шёл на контакт, и Намджун знал тому объективную причину, а ещё был уверен, что стоило бы старшего банального обнять, чтобы прекратить муку. Но досмотреть было интереснее.       ― Я могу туда войти? ― спросил лидер, взявшись за ручку двери.       Шумный вздох и бряцание посуды уже были ответом.       ― Можешь, ― выдохнул Джин, едва сдерживаясь, чтобы не нагрубить. Идеально сдерживаясь по правде. Ему часто хотелось, но он никогда не позволял себе этого.       ― Я вхожу, ― предупредил гость, трепля нервы.       Хозяйская спальня на то и была хозяйской, что имела несколько подсобных помещений. Санузел с большой ванной, длинную прихожую для одежды и отдельную кладовую для обуви и разных ненужностей. Сама же спальня больше второй комнаты и вмещала в себя огромную двуспальную кровать. Видимо самую большую, которую Джин просто смог сюда запихнуть.       Они редко спали вместе, потому что частенько мешали друг другу. Им сложно было тесниться на кроватях в общежитии и они старались не нарушать личного пространства просто так. Но это вовсе не значило, что им не хотелось бы проводить вместе ночи. На правой стороне Сокджин уже явно обосновался - на тумбочке валялись косметические средства и несколько проводов. Довольно мило, с учетом того, что они никогда не обсуждали это. Два отдельных одеяла были сбиты, словно бы кто-то по ним уже сегодня пару раз прокатился.       ― Идём, ― позвал его Джин.       Натуральное дерево и тонкие пруты железа - вот такая наблюдалась мебель во всей квартире, даже обивка была выбрана в пользу естественных цветов древесины. Намджун думал, что Сокджин будет более экстравагантен, учитывая его умение выходить за все допустимые рамки и творить свою собственную моду. А ещё тут было удивительно мало Эрджея. Вот очень подозрительно.       На большом столе стояли весьма милые мисочки, явно дизайнерские, рядом на салфетках лежали дорогие палочки для еды. Намджун оценил. Он сел напротив хозяина и взялся за ложку. Джин не поднимал на него взгляда и это было неловко.       ― И когда ты успел сбежать? ― спросил лидер.       Сокджин нахмурился и обвел взглядом гостиную, что была за спиной у Намджуна.       ― Часов в пять утра. Мне не спалось.       Вся эта игра в кошки-мышки довольно сильно нервировала. Намджун ощущал себя не в своей тарелке из-за того, что Сокджин старательно избегал его взгляда и вообще морозился. Вроде сам же хотел, чтобы Джун сюда пришел, да только по ощущениям лидер был тут вообще не самым долгожданным гостем. Можно было бы обидеться. Или же…       ― Чем планируешь сегодня заняться? ― спросил он.       Сокджин пожал плечами, старательно пережевывая всё то, что успел напихать себе в рот.       ― До трёх часов дня - никаких планов, ― признался старший, как только смог.       После трёх была назначена встреча в танцевальном зале для просмотра нового танца. Сондык хотел от них ещё что-то, но Намджун очень надеялся, что их с Сокджином в частности, это не коснётся. Пусть Хосок с Чимином расхлебывают - они главные танцоры.       ― Хорошо, ― довольно кивнул Намджун и продолжил есть.       Тогда Сокджин не удержался и всё же посмотрел на него в упор.       “Что он задумал?”       Когда с завтраком было покончено, Джин совершенно спокойно занялся уборкой, хотя в общаге обязательно бы нашел крайнего для этого благородного занятия. Намджун удалился в ванную, оставив его наедине с собой и красивыми мисочками. Теплая вода и пузырящаяся пена придавали картинке какой-то особенный уют. Сокджину и правда здесь нравилось. Не было громких выкриков, лишнего шума и каких-то постоянно неуместных вещей. Никаких презервативов на полу, выпавших из пакета, полупустых упаковок из-под снеков и забытых на стульях кофт. Джин настолько задумался о том, что ещё время от времени выводило его из себя в общаге, что не заметил, как со спины подошел Намджун и ощутимо вздрогнул, когда руки обвили его талию.       ― Почему ты моешь её вручную? ― спросил Джун, положив подбородок на его плечо.       ― Потому что, как оказалось, её нельзя мыть в посудомойке. Ручная работа, ― попытался он пожать плечами, но не получилось. Намджун тёплый. И от его объятий всегда становилось жарко.       ― Непрактично.       ― Кто бы знал, ― тихо пробормотал Джин. ― Но мне она нравится.       ― Да, очень красивая, ― его рука опустилась поверх мокрой руки старшего и пальцем очертила неровный край миски, наполовину погруженной в воду. ― Попросил бы - я бы помыл.       Сокджин весело усмехнулся:       ― Прости, милый, но ты её скорее покоцаешь, чем помоешь. Не в обиду.       На правду не обижаются. Намджун, конечно, не был настолько уж разрушительным, но за ним водилась некоторая небрежность вкупе с неосторожностью. Так что страх за красивую посуду тут был вполне себе уместным. Это слегка задевало его самолюбие, но, с другой стороны, у него было пожизненным освобождение от многих домашних хлопот. Во всем есть свои плюсы.       ― Ладно, ― тихо ответил на это лидер и скользнул мокрой рукой под белую футболку хена, вызывая дрожь. Широкие плечи и узкая талия, как же на самом деле ему это нравилось! Доставляло удовольствие держать под ребра, ласкать нежную кожу, ощущая жесткость косых мышц. Дыхание Сокджина изменилось, ему бы ругаться за намоченные вещи, учитывая, что сюда он ничего из одежды ещё не принёс, но вместо этого важнее всего казалось успеть домыть посуду.       Следом на шее расцвели поцелуи, мягкие, аккуратные. Джун никогда не оставлял ему засосов, но кожа будто горела после каждого нового прикосновения, а вместе с тем плыло сознание. Он прижимался со спины, поглаживая руками по бокам и целовал-целовал-целовал, гуляя по всей шее, забегая даже под корни волос и опаляя своим дыханием невидимые узоры.       Стук в раковине и плеск воды словно создавали вакуум вокруг них, застывший единым целым посреди квартиры. Намджун улыбнулся сам себе, думая о том, что да, такое они могут себе позволить впервые. Здесь всё своё, здесь некого бояться, и как удивительно просто они оба перестроились на полную свободу действий, не отвергая прикосновения, а раскрываясь. Джун с минуту, как наблюдал за приоткрытой шеей хёна, забавляясь, что Сокджин даже не осознавал своей податливой позы, начисто позабыв о посуде.       Вода продолжала течь, холодная ткань футболки опустилась на разгоряченную кожу, а ладони перехватили сверху, чтобы силком развернуть. Сокджин только успел столкнуться взглядом с почерневшими глазами Джуна, как оказался вовлечен в поцелуй. Намджун давил на него, притесняя к столешнице, двигая в сторону, где не было раковины. Его руки блуждали по чужому телу, опускаясь непозволительно низко - на бедра, подтягивая вверх и толкая на столешницу. Джун старался быть предельно аккуратным, чтобы хён не ударился головой о навесные шкафы, но и в то же время оказался верхом на рабочей поверхности кухни, с которой легко бы свалился, если бы не Намджун, который буквально подпирал его.       ― Что ты делаешь? ― спросил Джин, шумно дыша ему в висок. Он обвил руками чужую шею, и реально боясь свалиться, прижался ещё и ногами.       ― Отвлекаю тебя от уборки, ― честно признался Намджун и потащил белую футболку хёна вверх, дабы избавиться от неё вовсе. ― Есть возражения?       ― О, нет, конечно. Просто так странно.       ― Что именно?       Футболка улетела куда-то на пол, а плечи, грудь тотчас были одарены поцелуями. Намджун сходил с ума всякий раз, как видел свой оживший идеал без одежды. Он не мог не смотреть, не трогать и не целовать, а Сокджин горел от этого безумия.       ― На кухне.       ― Ты же сам говорил, что тебе хочется свободы действий, ― напомнил Джун, придерживая бедра хёна, а сам опускаясь с поцелуями всё ниже по торсу, чтобы довести окончательно.       ― Д-да, ― шумно выдохнул Сокджин, когда Намджун нежно прикусил кожу у самой кромки брюк. Джун улыбнулся, опаляя мокрое место своим дыханием.       ― Постараешься удержаться? ― спросил Джун, разгибаясь обратно. Джин непонятливо сузил глаза и упёрся руками в столешницу. ― Я сниму их с тебя, ― улыбнулся Намджун, взявшись за ширинку штанов Сокджина.       ― Давай я лучше сам?       ― Нет, детка, уж тебя я не разобью, ― намекая на свою рукожопость, усмехнулся Намджун. Он аккуратно приспустил штаны вместе с трусами и улыбнулся до ямочек на щеках, когда Джин приподнялся на руках, позволяя стянуть их с себя окончательно. Они справились без эксцессов. Намджун раздвинул его ноги и осмотрел снизу-вверх, убеждаясь во взаимном желании, и в который раз поражаясь, насколько же Сокджин был идеален.       ― Прекрати пялиться, ― возмутился смущённый хён и притянул Джуна за грудки к себе, чтобы поцеловать. Он ловил губами чужие губы, пытался раззадорить, отвлечь, но Намджун играясь не поддавался.       Джин сколько угодно мог орать на публику, что он всемирный красавчик, но никто и никогда не смотрел на него так плотоядно, как Намджун. Перед ним он до сих пор испытывал стыд, замечая бешеный интерес к собственному телу. Дай Джуну волю - он мог бы облизать его целиком (и нет, Сокджин не давал, потому что как раз это и смущало до дрожи). Джин зарылся пальцами в волосы младшего и принудительно прижал к себе, раздвигая языком губы, окончательно отвоёвывая внимание. Намджун обнял его, улыбаясь в поцелуе.       ― Ты такой красный сейчас, ― усмехнулся Джун, погладив его по щеке.       Сокджин не оценил, недовольно воскликнув, но тотчас едва не прикусил себе язык, когда горячая ладонь обняла ствол.       ― Изверг, ― прошипел он, шумно дыша носом. ― Доведешь меня.       ― До чего? ― громким шёпотом спросил Намджун, медленно двигая рукой. Его прикосновений то было слишком много, то напротив, чудовищно мало. После жарких объятий и утомительных поцелуев одно лишь движение руки на члене казалось абсурдом. Но сила этого движения и огонь, что разливался по венам был не холоднее прежнего. Джун прекрасно умел манипулировать, имея за душой немало образов из просмотренной порнухи. Отсюда же была бронебойная уверенность в том, что младший делал. Визуальный анализ и дальнейший перенос на партнёра творили с Сокджином невероятные вещи, отрывая от земли и бросая в самое пекло.       ― До ручки, Джун, твою мать…       Сокджин стукнулся головой о верхний ящик и даже не особо-то заметил этого, он руками пытался то ли помочь себе, то ли остановить всё это. Он сам не знал. Его барьеры рушились, оставляя голое удовольствие.       Всё же кухня была не самым удачным местом для подобных экспериментов. Намджун провёл носом по шее к уху и лизнув по мочке рассудил:       ― Нам надо переместиться.       Сокджин на это только застонал в голос, отчего по спине лидера побежали мурашки. Протест был активно поддержан ещё и несдержанной хваткой поверх руки. Джин был на грани. Намджун уже не смог бы до него достучаться, поэтому лишь прихватил его голову за затылок и задал наиболее подходящий темп руки для оглушительного оргазма. Джин скользил пятками по глянцу дверок и закрыв глаза кусал губы, то и дело выпуская наружу сладкие стоны. На последних секундах его рука вцепилась в волосы Джуна и притянула за поцелуем. Безумие, полный вынос мозга. Намджун ощущал как пульсирует член у него в руке, как тело содрагается в оргазме, и продолжал целовать так, словно отнимал дыхание, до тех пор, пока Джин не расслабился. Намджун оторвался от него и разорвал языком ниточку слюны. Казалось, будто он слышит бешеный стук его сердца, но так барабанило собственное.       Джун аккуратно поправил взмокшие волосы на лбу возлюбленного и заглянул в его глаза. Сокджин протянул руки и обвил за шею, чтобы мягко поцеловать за доставленное удовольствие.       ― Держись крепче, ― попросил Намджун, подхватывая его под бедра. Тот тотчас обхватил лидера ногами и ещё крепче ухватился за шею. Чужой стояк упёрся в задницу и догадываться о грядущем не приходилось - и так ясно. Джун снял его со столешницы и довольно легко развернулся и сделал несколько шагов, чтобы посадить на обеденный стол. Из цельного массива дерева с металлическими ножками, он даже не скрипнул когда на него фактически положили Джина.       ― Ты решил опробовать все поверхности в этом доме? ― усмехнулся Сокджин, поняв, где оказался.       ― Обязательно. Разве не за этим мы здесь? ― спросил Намджун, расстегивая ремень.       ― Не совсем, ― дернул бровями Джин, пытаясь свести ноги потому что тот опять его рассматривал. ― Но идея, в принципе, неплохая. Если после этого ты наконец-то перестанешь упрямиться, то да.       Намджун загадочно улыбнулся и освободился от оков одежды. Лежащий перед ним на столе Сокджин выглядел более чем аппетитно.       ― Я знаю очень много способов использовать данную конструкцию, ― пробормотал он, перехватывая хена за ноги и дергая на себя, чтобы сразу после этого раскатать по члену презерватив со смазкой и оказаться на пороге чужого тела.       ― Никогда бы не подумал, что буду рад, что ты любишь порнуху! ― засмеялся Сокджин, поддаваясь навстречу. Его ноги придерживали, не давая просто так висеть в пустоте, но он всё равно держался руками за край столешницы.       ― Ты не в первый раз мне говоришь об этом, ― медленно проталкиваясь сантиметр за сантиметром напомнил Джун. Он наблюдал за тем, как покрасневшие припухшие мышцы принимают его.       Возбуждение Сокджина не заставило себя долго ждать. Кто бы сомневался. Благо частые практики позволяли входить без дополнительной разработки. Небольшая боль обычно легко минимизировать психогенной реакцией. Намджун действовал уверенно, напористо и слегка грубо, что сносило крышу Сокджину подчистую. Джин был далек от того, чтобы называть себя мазохистом, но именно такое поведение лидера всегда заставляло хотеть до помутнения рассудка. В его руки хотелось отдаться, ему верилось безоговорочно: будет хорошо, будет приятно, будет сладко. Джин верил этому и получал сполна.       Когда Намджун вошёл до конца, он перехватил ноги хёна за ступни и согнул их в коленях, чтобы прижать к груди. Кристально чистый взгляд Сокджина и шумное дыхание от которого ходила грудь, были словно разрешением ко всему остальному. Каждый раз, когда у них получалось избежать боли, Намджун внутренне ликовал, ненавидя горькие слёзы своего возлюбленного. Ему хотелось доставить только удовольствие, однако зачастую секс граничил с болью (например болью в спине из-за неудобной поверхности).       ― Давай, ― прошептал Джин одними губами.       Намджун улыбнулся и крепче сжал его щиколотки. Костяшки пальцев Джина побелели, с силой сжимая край стола. Первый толчок был достаточно мощным.       ― Хорошая у тебя мебель, ― одобрил лидер, поняв, что стол даже не пошатнулся. Чудесно!       Сокджин на это закатил глаза, и тут же машинально их закрыл из-за последующего толчка. Амплитуда была достаточно большой, чтобы действительно побаиваться за краску на стене, но это их квартира, они ни перед кем за неё не в ответе, так что можно было делать всё, что душе угодно! Намджун сжимал пальцы до синяков, вены на его руках бугрились, он дышал ртом, скалясь, позволяя нижней челюсти чуть выдвинуться. Полное погружение в мощные амплитудные толчки, от которых по спине разлетались искры. Невозможное желание. Он несколько раз немного менял угол, чтобы добиться нужного. Джин задрожал на столе и застонал во весь голос, позволяя наслаждаться его потрясающими стонами, крикливыми, искренними, сильными. Намджун же увеличил скорость, чтобы слышать их больше и чаще. В таком темпе не нужно было много времени, чтобы кончить.       Сокджин дрожал, разложенный на столешнице, когда Джун не выдержал и излился в него. Его всего словно ледяной водой окатило, позволяя расслабиться. Он медленно приоткрыл глаза и наткнулся на разморенный взгляд Сокджина. Его рука отпустила одну ногу и помогла выйти из раскалённого тела, чтобы тотчас войти двумя пальцами и безошибочно найти простату. Хватило пары точечных ударов по ней, чтобы Джин выгнулся в спине и взвыл, кончая себе на живот.       ― Тебя отнести в ванную? ― спросил Намджун, более-менее придя в себя.       ― Нет, ― покачал головой Джин. ― Я сам. Дай полежать.       ― Всегда пожалуйста. Мы никуда не спешим, ― усмехнулся Джун, стягивая презерватив. ― У нас ещё три часа до выхода, ― кинув взгляд на настенные часы, признался он.       ― Чудесно! ― довольно раздалось со стола.       ― Ты только тут не спи, ― продолжал прикалываться Намджун.       ― Вот ещё, ― фыркнул Сокджин. ― Надо добраться до душа.       Джун улыбнулся, рассматривая его на предмет возможных неприятных последствий. На ногах явно будут синяки. Но в остальном цел-здоров. Сфинктер придет в норму достаточно скоро, ничего критичного.       ― Не смотри так, ― попросил Джин.       ― Мне лучше видно, ― улыбнулся до ямочек на щеках лидер. ― Лучше обработать сразу.       ― Я бы почувствовал, если бы ты меня порвал.       ― Так вернее, ― Джун поцеловал его коленку и ушел выбрасывать лишнее.       ― Ты извращенец, ― упрекнул его Сокджин.       ― Заботливый.       ― Заботливый извращенец, если так хочешь.       ― Точно не хочешь, чтобы я отнёс тебя в ванную? ― спросил Намджун.       Джин посмотрел в потолок и всё же согласился на предложение. Иногда подобная забота лидера очень льстила. Джун запросто поднял его со стола и унёс в хозяйскую спальню, где была ванная.              ― Как прошел день? ― поинтересовался Хосок, встретившись с Намджуном, выходящем из своей студии тем же днём. Ему надо было кое-что успеть сделать до общего сбора.       ― Неплохо, ― улыбнулся Джун.       ― Вы сегодня остались одни в общаге? Слышал Юнги всё же дорвался до своего домика.       ― Мы не были в общаге.       ― Оу, вот как, ― важно протянул Хоби.       ― Сокджин сбежал в пять утра в свою квартиру, и пришлось идти к нему.       ― Так уж пришлось.       ― Вы запретили мне пользоваться кухней в общаге. Пришлось воспользоваться его.       ― И как?       ― Прекрасно! ― улыбнулся Намджун. ― Очень хорошая кухня, крепкая.       Хосок резко нахмурился.       ― Почему мне кажется, что мы с тобой не совсем об одном и том же говорим?       Намджун посмотрел на него и пожал плечами.