Когда всё взрывается

      Маринетт практически вырвала телефон из рук Адриана в торопливом желании посмотреть новости Ледиблога. Под броским названием располагалось единственное видео, которое Маринетт запустила, ткнув дрожащим пальцем.       На экране появилось сияющее лицо лучшей подруги со сверкающими радостью глазами. Алья ликовала, и ее возбуждение было осязаемо даже через крошечный экран мобильника.       — Привет, друзья! — воскликнула она полным воодушевления голосом. — Это Алья на задании для Ледиблога. Я всего в нескольких улицах от того места, где только что происходило сражение наших любимых героев с новым супер-злодеем. Чтобы быть точной, я на улочке, находящейся за зданием, где Ледибаг была замечена в последний раз перед тем, как исчезнуть. И я нашла вот это!       С торжествующим видом Алья предъявила карточку школьной столовой, гордо потрясая ею перед камерой, прежде чем увеличить изображение, чтобы зрители могли в подробностях разглядеть ее.       — Как вы можете видеть на логотипе, это карточка коллежа Франсуа Дюпон. Учитывая, что на этой улице убираются каждое утро, она могла здесь находиться не больше нескольких часов. Добавьте, что именно в этом месте в последний раз видели Ледибаг и что коллеж Франсуа Дюпон совсем не близко отсюда. Могу вам сказать, я глубоко убеждена, что эта карточка принадлежит лично Ледибаг!       Алья притоптывала на месте, и степень ее ликования можно было сравнить только с недоверчивым отчаянием, поразившим Маринетт. Словно загипнотизированная, она была не в состоянии оторвать глаза от видео, бессильно наблюдая за беспрецедентным успехом в упорных попытках подруги раскрыть личность Ледибаг. Она чувствовала себя странно отделенной от собственного тела, мозг был не в состоянии сформулировать малейшую связную мысль, а мышцы отказывались отвечать, неумолимо вынуждая ее продолжать просмотр видео.       — Как вы можете видеть, здесь нет имени, но есть штрихкод, позволяющий идентифицировать ученика, которому она принадлежит, — радостно продолжала Алья. — Мне остается только отыскать владелицу этой карточки и мы, наконец, узнаем, кто прячется под маской нашей героини! До скорой встречи в Ледиблоге! — с широчайшей улыбкой заключила Алья, а позади нее появился Нино, чтобы помахать перед камерой.       Маринетт резко выпрямилась и так поспешно отдала телефон Адриану, что тот чуть не уронил его — аппарат несколько раз подпрыгнул в его руках, но в конце концов Адриан сумел его схватить. Он тихонько облегченно выдохнул и снова встревоженно посмотрел на Маринетт.       Она встала и принялась лихорадочно рыться в сумке, а потом дрожащими пальцами проверила каждый карман, куда могла засунуть проклятый пластиковый прямоугольник. Маринетт повторила операцию снова, и снова, прежде чем признать очевидное: карточки в сумке нет, и очень даже вероятно, что именно она в настоящий момент находится в руках Альи. За время бесплодных поисков лицо Маринетт побледнело, приобретя почти мертвенный оттенок, и она глухо застонала, сжав голову руками.       — Какая идиотка. Ну КАКАЯ ИДИОТКА! — ругала она себя. — Сначала учебник, теперь карточка для столовой… Невозможно же быть такой глупой!       Она принялась вышагивать туда-сюда под встревоженным взглядом Адриана, продолжая ругать себя за небрежность. Ее первое злоключение с учебником истории могло бы послужить ей уроком, но нет, надо было, чтобы она снова наступила на те же грабли. Она снова подвергла свою тайну опасности. Хуже того — тайну Адриана.       Эта мысль поразила ее, словно удар кулаком.       Адриан.       Маринетт захлестнуло чувство вины, когда она поняла, что из-за своей безалаберности поставила и напарника в более чем затруднительное положение. Алья была далеко не идиоткой — как только она раскроет личность Ледибаг, у нее наверняка не займет много времени сделать вывод о Черном Коте.       Адриан вдруг прервал ее метания туда-сюда, схватив за запястье, когда она в очередной раз проходила перед ним. Резко притянув ее к себе, он вынудил Маринетт сесть ему на колени и обнял ее. Он не совсем уютно себя чувствовал, так принуждая ее, но Маринетт явно находилась на грани нервного срыва, и он испытывал насущную необходимость успокоить ее, даже если не был уверен, что знает, как за это правильно взяться. Всё лучше, чем ничего не делать.       Адриан обнял ее, прижав к себе, и она свернулась у него на груди, уткнувшись лицом ему в шею. Маринетт обняла его за плечи, и Адриан чувствовал, как она дрожит, потерянно шепча ему на ухо тысячу извинений.       — Шшшш… — нежно выдохнул он, осторожно проводя ладонью по ее спине — снова и снова, пытаясь подбодрить ее таким образом. — Мы найдем решение…       — Да всё просто — вам надо всего лишь забрать проклятую карточку, — донесся из кармана Адриана хмурый голос Плагга. — Нет нужды так паниковать.       Маринетт слегка отстранилась, с сомнением посмотрев на квами.       — Да, уверена, ты сумеешь исправить эту ошибку, — поддержала Тикки из сумочки Маринетт, однако не осмеливаясь показываться из опасения, что ее увидят другие ученики. — Вспомни последний раз — ты прекрасно выкрутилась с той книгой.       Маринетт грустно покачала головой, не разделяя оптимизма двух квами.       — Именно, на этот раз она будет бдительнее. Она уже раз упустила возможность… Я… Я знаю, что она не желает зла, — глухо произнесла Маринетт, — но она не думает о последствиях.       И едва удержалась от едкого замечания: «В отличие от нас». Ее лучшая подруга явно не понимала, что попытки узнать личности парижских героев вовсе не веселая игра, и что раскрывая их личности, она подвергает обоих большой опасности — их и всех, кто им дорог. Маринетт любила подругу всем сердцем, но решительно не понимала, как Алья может быть так беспечна.       — Всё уладится, — мягко, но решительно повторил Адриан. — Мы что-нибудь придумаем, не надо паниковать.       — Я не паникую, я… я сильно беспокоюсь — это совершенно другое, — в порыве гордости живо ответила Маринетт, однако она была ему глубоко благодарна за то, что он и мысли не допускал отмежеваться от нее.       Зазвонил телефон, и Маринетт подпрыгнула. Алья.       — Ладно, теперь я паникую, — на выдохе признала она, после чего ответила, притворяясь, будто еще не слышала последних новостей в Ледиблоге, с уверенностью, на которую не считала себя способной.       На другом конце линии подруга с неописуемой радостью вопила, что у нее сенсация века и ей совершенно необходимо показать Маринетт, что она обнаружила. С большим трудом взяв под контроль дрожащий голос, Маринетт сумела изобразить идеальный энтузиазм в ответ на пламенные речи подруги, заранее поздравляя ее с находкой и обещая посмотреть ее блог как можно скорее.       С тяжелым вздохом повесив трубку, она прижалась лбом к плечу Адриана, от жуткого напряжения ее сердце бешено колотилось.       Конец дня будет долгим.       Алья с Нино появились в классе, когда урок шел уже добрых полчаса. Учительница отчитала их за опоздание, но этого явно было недостаточно, чтобы омрачить настроение Альи. Она скорее пробежала, чем прошла к своему месту, немедленно начав крутиться на стуле, словно была не в состоянии сдержать избытки энергии. Ее щеки полыхали, и, казалось, она вот-вот взорвется от возбуждения.       Она наклонилась к Маринетт, прошептав полным эйфории голосом:       — Так ты посмотрела мое видео? Это ГЕНИАЛЬНО! У меня карточка Ледибаг!       Мадмуазель Бюстье бросила на Алью укоризненный взгляд, и та выпрямилась раньше, чем Маринетт успела ответить. Маринетт с облегчением вздохнула. Ее сердце бешено заколотилось, когда подруга заговорила с ней, и ей необходимо было успокоиться, чтобы не выдать себя.       Сдерживать дрожь в руках, хаотичный стук сердца, неровное дыхание.       Контролировать себя — снова и снова.       К несчастью для Маринетт, передышка длилась недолго, Алья вернулась к делу, как только учительница отвернулась.       — Поверить не могу: я так близко к тому, чтобы узнать, кто она! — восхищенно прошептала Алья и снова замолчала под разгневанным взглядом мадмуазель Бюстье.       В течение следующего часа ей несколько раз приходилось призывать Алью к порядку, и только угроза конфисковать все вещи и выгнать с урока, наконец, успокоила ее. Однако это предупреждение не мешало ей продолжать безостановочно ерзать на стуле, грызя удила в ожидании конца урока, который позволит ей объявить о своей радости всем одноклассникам.       Когда, наконец, прозвенел звонок, Алья вскочила со стула так резко, словно сидела на пружине — она явно за урок истощила последние запасы терпения.       Информация, транслируемая в Ледиблоге, распространилась, как огонь по пороховой дорожке, и Алью немедленно окружила толпа школьников, жаждущих узнать подробности ее невероятного открытия. Сияя, она еще раз рассказала обстоятельства, в которых обнаружила находку, гордо продемонстрировав теперь уже знаменитую карточку для столовой. Каждый хотел хоть мгновение подержать ее, но Алья яростно защищала свое сокровище.       Маринетт была напряжена, как тетива, чувствуя, что ее нервы опасно близки к срыву. Ей хотелось завопить, убежать, схватить Алью за воротник и потрясти как грушу. Что угодно вместо того, чтобы бессильно наблюдать за торжествующими заявлениями лучшей подруги по поводу неотвратимого раскрытия личности Ледибаг.       Алья окончательно разошлась, объявляя во всеуслышание, что это славный день для Ледиблога и ее карьеры следователя. Никогда еще Маринетт не видела у лучшей подруги подобного всплеска энтузиазма. Наконец, та выбралась из толпы почитателей и присоединилась к ближайшим друзьям.       У Нино уже была возможность подержать в руках драгоценную карточку на той улице, где они ее нашли, и Алья не могла не позволить того же самого Адриану и Маринетт — с искренним желанием поделиться с ними своей гордостью и эйфорией.       Маринетт с трудом сглотнула, прежде чем взять предмет.       С некоторой обидой она уставилась на карточку, сжимая ее с такой силой, что у нее побелели пальцы. Ее охватили противоречивые эмоции, парализующие мозг, мешающие как следует думать. С отчаянием Маринетт понимала, что держит в руках проклятый пластиковый прямоугольник, который выдаст ее тайную личность. Было просто, так просто сейчас уничтожить его… Лишь чуть-чуть сильнее нажать пальцами, согнуть пластик до того предела, когда хрупкий материал начнет трескаться и, наконец, разобьется на кусочки. Так искушающе, так легко…       Но вопреки отчаянию, Маринетт всё же сумела во вспышке ясности понять, что если хоть как-то попытается избавиться от карточки, наверняка потеряет дружбу Альи. Та никогда не простит ей умышленную порчу столь драгоценной улики, не говоря уже о том, что она прекрасно могла понять мотив, скрытый за поступком подруги.       Пока мысли толпились в голове, грозя взорвать ее, Алья решила забрать драгоценную карточку. Маринетт подпрыгнула и бросила пластиковый прямоугольник в ладонь подруги так, словно он жег ей пальцы. Алья посмотрела на нее с легким упреком за небрежное отношение к драгоценной улике, попутно заинтригованно приподняв бровь на реакцию подруги.       — Это… я… это невероятно! — воскликнула Маринетт с притворным энтузиазмом, неприятно царапнувшим уши. — Как подумаю, что это принадлежит Ледибаг!       — Да не говори, — широко улыбнулась Алья, по-видимому удовлетворенная ответом Маринетт.       Тем временем к ним подошел Адриан, ожидая, когда Алья позволит ему в свою очередь изучить карточку поближе. Она благосклонно доверила ему улику, и он, сияя глазами, тут же схватил ее.       — Карточка Ледибаг. Это карточка Ледибаг, — повторял он с восторженной улыбкой на губах. — Поверить не могу!       У Адриана был вид ребенка, которому объявили, что Рождество будут праздновать на несколько месяцев раньше. С восхищенным выражением он вертел и поворачивал карточку в пальцах. Потом переместился к окнам, чтобы лучше полюбоваться на нее при дневном свете.       — Серьезно, Алья, я впечатлен, — восхищенно произнес Адриан и вернулся к друзьям.       Девочки ошеломленно уставились на него, Нино расхохотался.       — Честное слово, чувак, видел бы ты свое лицо! — фыркнул он. — Не знал, что ты до такой степени фанат Ледибаг!       Адриан слегка покраснел и неловко кашлянул.       — Я не фанат, — пробормотал он. — Просто я восхищаюсь тем, что они с Черным Котом делают для Парижа, — он отдал карточку Алье, которая протянула руку, разглядывая его с позабавленным выражением.       Маринетт подавленно смотрела, как подруга забирает предмет. Маленькое представление Адриана стоило уважения за то, что оградило его от подозрений, но она надеялась воспользоваться мгновением замешательства и заставить исчезнуть пресловутую карточку. К несчастью для нее, Алья не теряла бдительности, и драгоценный пластиковый прямоугольник снова был в ее руках.       — Что ж, теперь в кабинет директора! — воодушевленно воскликнула Алья.       Маринетт уставилась на нее расширившимися глазами.       — Ка… кабинет директора? — пробормотала она, чувствуя, как пересохло в горле.       — Ну, конечно, — с широчайшей улыбкой ответила Алья. — Он сможет сказать, кому принадлежит эта карточка.       Она схватила Маринетт за локоть и потащила за собой, не оставляя времени на возражения, Нино и Адриан последовали за ними.       Перед дверью кабинета Алья затормозила так резко, что Маринетт чуть не врезалась в нее, и постучала парой сухих ударов. Положив ладонь на ручку, Алья притоптывала от нетерпения, готовая запрыгнуть внутрь, как только ей позволят войти. Она ворвалась в комнату в ту же секунду, когда голос директора пригласил их входить, по-прежнему таща за собой Маринетт, которая всё больше бледнела.       Она чувствовала себя осужденной, которую ведут на эшафот. И по величайшей иронии ее палачом стала ее же лучшая подруга, которая ликовала, абсолютно не подозревая о том, какой медленной пытке ее подвергает.       С широкой улыбкой на губах Алья подошла к месье Дамоклю и остановилась перед ним.       — Здравствуйте, месье! — воскликнула она раньше, чем он успел открыть рот, чтобы спросить, что привело ее сюда. — Я пришла к вам, потому что нашла эту карточку для столовой и мне хотелось бы знать, какому ученику она принадлежит. Чтобы вернуть ее, понимаете? — поспешно добавила она, когда директор заинтригованно приподнял бровь.       У Маринетт возникло ужасное впечатление, будто она переживает кошмар наяву, смешанное со странным ощущением отчужденности, словно всё происходит с кем-то другим, а она лишь бессильный зритель. Сердце так сильно билось в груди, что глухой звук его пульсации отдавался во всем теле, стуча в висках и заглушая голос Альи, казавшийся странно далеким. Маринетт пребывала в прострации, почти на грани обморока.       Она едва осознавала присутствие Адриана, который стоял прямо за ней и потихоньку взял ее за свободную руку, в то время как ее другая рука по-прежнему была монополизирована Альей, которая твердо держала ее за локоть. Адриан, как мог, пытался успокоить Маринетт, нежно гладя ее пальцы, заледеневшие от того, что кровь отхлынула от конечностей.       Маринетт резко вернулась к реальности, услышав, как голос Альи повысился на тон, когда месье Дамокль отказался давать ей информацию, которой она жаждала, и попросил ее вернуть карточку администрации коллежа, чтобы его персонал связался с владельцем или владелицей.       — Ох, ну какая же я идиотка! — живо воскликнула Алья. — Я только что вспомнила, что видела, как кое-кто уронил карточку. Не беспокойтесь, я немедленно верну ее, — с абсолютно искусственной улыбкой заявила она, яростно пихая локтем друзей, чтобы поторопить их выйти из кабинета.       Алья захлопнула дверь раньше, чем директор успел сказать хоть слово, и испустила глубокий вздох. Маринетт внезапно почувствовала срочную необходимость глотнуть кислорода — ее легкие жестко напомнили, что весь конец разговора она задерживала дыхание. Маринетт повернулась к Алье, заставляя себя изобразить выражение сочувствия — совершенно неискреннее, — одновременно пытаясь скрыть облегчение. Реакция месье Дамокля подарила ей мгновение передышки, которым она, возможно, сможет воспользоваться, чтобы найти решение. К несчастью, затишье длилось недолго. Сердце пропустило удар, когда Алья со сверкающим взглядом выпрямилась, а потом громко объявила:       — Что ж, тем хуже, переходим к плану номер два!       Решительным шагом Алья направилась в столовую, по-прежнему увлекая за собой Маринетт, Нино и Адриана. Оказавшись в пустом в этот час зале, она поискала кого-нибудь из персонала, и вспышка удовлетворения сверкнула в ее взгляде, когда она заметила пожилого человека, убиравшего продукты в шкаф.       Приблизившись к нему, Алья воспроизвела ту же речь, что произносила перед месье Дамоклем. Но, похоже, на этот раз у нее должно было получиться. Маринетт была абсолютно уверена, что сердце вырвалось из груди, когда мужчина согласно кивнул и пригласил Алью подойти к аппарату, сканирующему карточки для столовой.       Алья подпрыгнула от радости и широкими воодушевленными жестами пригласила друзей следовать за ней. Маринетт приблизилась с ощущением тошноты. Ей понадобилась вся сила воли мира, чтобы суметь изобразить на лице фальшивую улыбку, когда она встала рядом с Альей. Казалось, та вот-вот взорвется от возбуждения, конвульсивно сжимая руку Маринетт и притоптывая от нетерпения, пока мужчина включал аппарат.       Алья не отрывала взгляда от экрана, но Маринетт внезапно поняла, что не в состоянии смотреть. Через несколько секунд ее мир перевернется, и ей не хватало смелости присутствовать при этом, видеть, как мужчина неумолимо приближает карточку к считывающему устройству, и ее имя большими буквами появляется на экране, раскрывая подруге ее тайную личность.       Маринетт закрыла глаза, со смирением, смешанным с отчаянием, ожидая неизбежного заключения, к которому скоро придет Алья. Она услышала характерный бип считывающей машины, а затем почти в ту же секунду прозвучавший ошеломленный голос лучшей подруги:       — Но… Что? Это твоя карточка? Это не… Но что она там делала?