Порнобудни

Влад ложился спать, когда ему позвонил режиссер. Он с сомнением посмотрел на экран и нажал кнопку. — Привет, сладенький? Как дела? — проворковал мобильник. Альфы, предпочитавшие альф, обычно не звонили ему поздно вечером и уж тем более не спрашивали о его делах. — В общем-то неплохо, — проговорил Влад. — Я прислал вам подборку для сайта на почту. — Да, сладкий мой, я все-все получил. Скажи мне, ты умеешь быть нежным? Влад сглотнул. — Эммм… Ну… — Предварительные ласки? Минет? Поцелуи с языком? — Я вообще бревно, если честно, — пошел Влад ва-банк. — Все мои омеги жаловались. И скорострел. Больше пяти минут никак. Телефон крякнул с огорчением. — Плохо. Очень плохо. Я сейчас пришлю тебе ссылочку на обучающие ролики, смотри и тренируйся на… Да хоть между подушек тренируйся! — Зачем? — Мы в эту субботу снимаем эксклюзивную порнуху для взыскательного извращенца. Он хочет, чтобы ты по полной программе удовлетворил нашу Бусинку. Точнее, ему по барабану кто, главное чтобы Бусинку, а тебя выбрал сам Тёма. Вы там втихую, что ли, вне рабочего процесса, так сказать?.. — Нет, мы не спим вместе, если вы об этом, — сказал Влад, глупо улыбаясь пылесосу, тыкающемуся ему в ноги, у которого по расписанию была уборка под кроватью. — Ладно, это ваши половые трудности. Ладусик, ну не подведи, прошу тебя. Смотри ролики, тренируй выдержку и целуй помидоры. С языком, это обязательно. Все, до связи. Влад положил телефон на тумбочку и долго смотрел на него. Потом подхватил светящийся синим кругляк пылесоса, обнял его и упал на подушки. — Представляешь, он выбрал меня! — радостно сообщил он, ощущая, как елозит щетка по животу. Через пару минут Влад вспомнил, что ему глубоко за тридцать, он серьезный человек, бизнесмен, плейбой, филантроп… Вздохнув, он отпустил пылесос и тот нырнул под кровать, буксируя его тапки в другой конец комнаты. Суббота была послезавтра. Пятница — выходной у всей студии. Утром позвонил Тёма. — Рука не болит? — спросил он, игнорируя приветствие. — Почему она должна болеть? — спросил Влад. — Дрочил же всю ночь на радостях, разве не должна? — Мне привычно, я холостяк. — Слышь, холостяк, заедешь ко мне сегодня? Нужно обсудить кое-какие детали. Влад натягивал джинсы со скоростью метеора. По пути он заехал в кондитерскую, где ему насыпали целый пакет разноцветных маффинов. Однако у самого подъезда он развернулся обратно, купил обычный пирог со свежими ягодами, которые красовались сверху в желе. Пакет с цветастым недоразумением он отдал детишкам на площадке. — Пироги я люблю, — сказал Тёма, забирая у него сверток. — Хорошо что ты с маффинами не пришел, меня от них тошнит. Проходи, чего стоишь? Влад послушно занял место за большим круглым столом. Артем возился с кружками, пока он рассматривал его попу в бордовых шортиках на резинке. — В спортзал хожу, — сказал Тёма, не оборачиваясь. — Это был ответ на твой комплимент моей пятой точке. Сахар? — Мне без сахара, — сказал, отворачиваясь, Влад. — И кто из нас извращенец? Пить чай без сахара - это жестко даже для меня. Он поставил на стол две большие кружки, и Влад увидел на левом запястье переплетение из букв, которые маскировали заживший шрам. «Хочешь? Будь!» — гласила надпись на английском. — Ты резал вены? — воскликнул Влад, только потом осознав, насколько неловким был вопрос. Однако Артем ответил без стеснения: — У всех свои скелеты в шкафу. У меня они в наручниках и цепях, и ждут, когда их отшлепают. Ты же понял, что я тебя не просто так позвал? Мне нужна твоя помощь. Он посмотрел выжидающе, усмехнулся, качнув головой, и постучал пальцами по кружке. — Научи меня целоваться. — Ты не умеешь целоваться? — Влад был искренне удивлен. — Давай еще на улицу выйдем и всем расскажем, — съязвил Тёма. — Не умею, и что? Не пришлось, как-то. А Коленька от меня нежности требует. — От меня тоже. Зачем ты вообще на это согласился? — Ты гонорар видел? У тебя, насколько я знаю, не меньше. Так что, научишь? Завтра съемки, а я ни черта в этом не шарю. Влад похлопал себя по коленям. Артем, с видом покорности судьбе, перекинул через него ногу и сел лицом к лицу. Он был весь такой мягкий и теплый, что хотелось зарыться лицом в его волосы и просто сидеть так, долго-долго, пока не затекут конечности. — Постарайся расслабиться. Сначала просто запоминай, что я делаю, а потом повторяй за мной, — произнес Влад. Он коснулся пухлых сжатых губ, одновременно с этим откидывая тяжелые рыжие волосы за спину Тёмы. Тот сначала дернулся, но затем прильнул сам, раскрывая губы и позволяя касаться себя языком. Влад отстранился, тяжело дыша. — Неплохо начали, — сказал он. — Теперь попробуй сам. Артем, закрыв глаза, прижался животом к жесткой ткани его толстовки. Поначалу не слишком умелый, поцелуй перетек в активное посасывание его языка. Опомнился Влад только когда тонкие пальчики ощутимо потянули его за волосы и зубы сомкнулись на обнажившейся шее. — Эй, стой, это уже ни хрена не нежно! — воскликнул он. — Тебе не нравится? — спросил Артем, сжимая его бока коленями. — Мне нравится, но надо, блять, нежно! Давай заново! — Будь у меня сейчас плетка, а руки у тебя связаны, ты бы уже умолял меня отстрапонить тебя как сучку! Артем сощурился. Влад заморгал. — Давай заново, хорошо? — спросил он гораздо спокойнее, чего нельзя было сказать об активности у него в штанах. — Просто представь, что я - твой любимый и единственный альфа, которому ты готов родить кучу детей. А ты - мой любимый и единственный омега, с удивительными глазами и неповторимым запахом, от которого у меня все ниже пояса сводит от желания. Сдвинув резинку, Влад обхватил ладонями упругие гладкие ягодицы. Артем, сжав пальцами его скулы, целовал уже не так агрессивно, осторожничая и не пуская в ход язык. Дыхание у обоих сбивалось, и влажные губы скользили, отрываясь, чтобы оставить ниточку слюны, и прильнуть снова. Артем издал какой-то незнакомый, жалобный звук, и Влад обхватил его бедра. — Фу, гадость! — вдруг прозвучало за спиной. — Вы знаете, что рот это самое грязное место в человеческом теле? Артем отскочил к стене, пропуская Глеба, который невозмутимо налил себе чай и положил на блюдце кусок пирога. — Мы разбудили тебя? — спросил Тёма, смущенно заправляя за уши растрепанные пряди. — Я и не спал. Ждал, пока ты позовешь, а потом понял, что пирог вы начали без меня есть, и пришел сам. Дядь, можешь выйти на минуту? Я хочу поговорить с дядей Владом. Как мужчина с мужчиной. На последних словах Глеб посмотрел на Влада угрожающе. Артем, пряча улыбку, подмигнул Владу и вышел. Влад принял серьезный вид и приготовился слушать. — Мой Буся — самый лучший на планете. Если ты его обидишь, то когда я вырасту, я найду тебя и побью, — проговорил Глеб, проткнув крупную клубничину вилкой. — Кроме меня, заступиться за него некому. Он только строит из себя крутого парня, но мы с тобой знаем, что он омега. — Я никогда не обижу твоего дядю, обещаю, — произнес Влад, и добавил уже тише: — Слово альфы. Лучше расскажи, что ему нравится? Глеб пожевал задумчиво, затем насадил еще одну ягоду. — Шоколадную пасту он любит. — А еще что? — Гладить и мыть полы. Смотреть сериалы дурацкие, где все друг друга облизывают, как вы недавно. — А цветы? — Кактусы. У него в комнате на окне штук двадцать. Кактусы, значит, подумал Влад. Как угодить омеге, который любит только кактусы? В субботу утром Влад пришел на работу невыспавшимся. Любители капкейков настраивали оборудование, Николя прыгал из угла в угол счастливым козликом, Тёмы пока видно не было. — Я боюсь, — сообщил Влад доверительно Мише, который возился с проводами. — Вдруг у меня в ответственный момент не встанет? — С чего бы? У тебя с этим есть проблемы? — спросил Миша, ухмыляясь. — Нет, но закон подлости же может сработать. Или Николя начнет орать, и у меня упадет. — Не начнет. Я тебя обрадую — мы сейчас закончим установку, включим камеры и все свалим. Это желание клиента, чтобы съемка проводилась без нас. Только ты, омега и, возможно, твой не вставший маленький Владик. Так что соберись, не опозорь студию! Эта новость заметно подбодрила его, но в коленках все равно ощущалась предательская слабость. — У тебя одна попытка, — сказал невесть откуда взявшийся Николя. — Накосячишь — переснимать Буся не позволит. Так что давай, соберись! Ты смотрел ролики, что я тебе прислал? На помидорах тренировался? — Тренировался, — подтвердил Влад, который уже чувствовал себя первым человеком на Луне. — Отлично! Первый пошел, остальные быстренько выметаемся! Цигель, цигель! Пока все выметались, Артем прошел через комнату, сел на кровать с пошло-розовыми шелковыми простынями и принялся пристегивать к щиколоткам ремни на липучках. На Влада он даже не посмотрел — уничтожил взглядом. — Помоги правую зафиксировать, — сказал он негромко. — Видишь же, не дотягиваюсь. Тонкие цепочки, скорее декоративные, чем реально удерживающие, цеплялись к столбикам кровати. Когда с ремнями было закончено, Артем кивнул на черную атласную ленту. — Завязывай мне глаза и начинай, камера давно пишет, — проговорил он. — И помни, если мне не понравится, ты - покойник. — Тебе понравится, — произнес Влад. Едва запах кашемира заполнил легкие, напряжение отпустило его. Ему вдруг стало плевать на камеры, на богатого извращенца и на команду, которая замерла по другую сторону двери, обеспокоенно шушукаясь. На Тёме было что-то вроде «выходной» пижамы: полупрозрачная кружевная майка на лямках и трусики с оборками. Видеть его в подобном было более чем непривычно, но эти ванильные кружева контрастировали с рассерженно сдвинутыми бровями и возбуждали сильнее, чем латекс и портупея. Девственник у Влада был только однажды, еще в университетские времена, и тот так же вздрагивал от каждого движения и инстинктивно сдвигал колени. С Тёмой было сложнее, он мог укусить в любой момент, как взбрыкнувшая лошадь. Поэтому Влад, не раздеваясь, решил начать с вполне невинных поцелуев в губы, плавно (очень плавно, останавливал себя он) переходящих на шею. Ямочки за ушами — эрогенная зона всех омег, и пары нежных касаний губами хватило, чтобы пальцы Тёмы, впившиеся в ладони, расслабились. — Если что-то пойдет не так, ты в любой момент можешь меня остановить, - сказал Влад, приподнимая майку с кружевами и обхватывая твердые соски. Тёма вздрогнул, подтягивая ногу с натянувшейся цепью. Влад, с удовлетворением заметив приподнятую ткань ниже плоского живота, снял с себя одежду и опустился между его бедер. Влажными от смазки пальцами он обводил сжатое колечко. Упираясь ступнями в покрывало, Тёма почти незаметно придвинулся ближе. На щеках его расцветал румянец, и пухлые губы приоткрылись. Когда Влад ввел сразу два пальца, решив не затягивать с ответственным моментом, Артем сдвинул колени. — Ты привыкнешь, это совсем не больно, правда ведь? — прошептал ему на ухо Влад. — Ты же сам хочешь этого, не сжимай мою руку. Пальцы задвигались медленно, лаская бугорок простаты, и вскоре он почувствовал как не маслянистый лубрикант, а естественная смазка растекалась по коже. Влад убрал руку и вошел так же медленно. Цепи звякнули предупреждающе, и правая рука, сорвав со столбика фиксирующий карабин, больно оттянула его за волосы. — Радуйся, что не я сверху, — проговорил Артем, тяжело дыша и почти срываясь на стон. — Прости, солнышко, сегодня мой день, — произнес Влад, даже обрадовавшись такой его реакции. Он искренне опасался, что происходящее причиняет ему боль и унижение в своих собственных глазах, но Тёма был Тёмой, и даже лежа под ним и кусая свои соблазнительные мягкие губы, никогда бы не позволил делать с собой то, чего не хотел бы сам. Влад надавил на его бедра, вжимая их матрас и вынуждая расставлять согнутые в коленях ноги. От мерных, ритмичных толчков, узел на затылке развязался и атласная повязка соскользнула на шею Тёмы. В разноцветных глазах вспыхивало что-то, что заставляло Влада замедляться, чувствуя каждой клеточкой разогретого тела покалывающее возбуждение. Пальцы в его волосах перестали сжиматься, теперь они обводили линию брови и скулы. Выдохнув, он закрыл глаза и прижался к ласкающей ладони. — Такой большой и такой нежный, — произнес Артём. — Странно. Он приподнял бедра, касаясь гладкой кожей жестких волосков в его паху. Влад больше не мог сдерживаться, опираясь на локти и ускоряя движения. Артем застонал. Краем глаза Влад видел, как на секунду в приоткрывшуюся дверь просунулась голова Валеры с круглыми глазами и тут же исчезла. Только после того, как разбухший узел сцепил их тела, Влад вспомнил, что не надевал резинку. — Не парься, я выпил таблетку, — устало произнес Артем, скрещивая ноги на его спине. — Хороший мальчик. Не буду тебя наказывать. — Может я хочу, чтобы меня наказали, — сказал Влад, прикусив его мочку, и сразу же ощутив, как тот сжался внутри от вновь нахлынувшего желания. — Я подумаю над этим. Как ты считаешь, возможно меня пора отстегнуть?