Розы в шипах

Утром Австрия, как и обещал, вернулся на родину, в Вену, ничего толком не объяснив даже Людвигу, который был с ним всегда очень добр и вежлив. Типичный педантичный немец, тут и говорить не о чем. Вот бы его глуповатый братец был хоть чуточку таким же внимательным и простым в общении, не строя из себя при этом пуп земли. Конечно, Пруссия всегда таким был и перевоспитывать его уже слишком поздно, но притупить чувство величия вполне возможно. Гилберт по жизни был слишком горделив, к тому же в ту ночь он был подвыпившим, поэтому и отреагировал на ответные действия Родериха столь остро. Следом за Австрией в путь собрались и братья Италии, Пруссия с радостью выпроводил их из дома и отправился досыпать то, что не доспал прошлой ночью.

***

После Нового года Австрия с Пруссией не раз сталкивались на улице, в магазине или на какой-нибудь распродаже, но при этом никогда не разговаривали друг с другом. Когда они опять же случайно столкнулись бок о бок в магазине, синхронно потянувшись за бананами, Гилберт первым одернул руку. Он выглядел очень уставшим, видать опять еле вырвался из дома славян, которых не любил. В тот момент Австрии по-настоящему захотелось с ним поговорить, узнать, как у него дела, чем занимается, как поживает Людвиг, но Пруссия так быстро убежал, что Родерих с ним даже поздороваться не успел. Вечером на телефон Гилберта пришло смс-сообщение, гласящее следующее: «Приходи в парк». А прислала его Венгрия. Не сказать, что они были закадычными друзья, но общались вполне себе нормально, как настоящие друзья. Элизабет временами выводила Гилберта из себя, но он никогда долго не таил на неё обиду. Лениво собравшись, одевшись и взяв пачку сигарет с зажигалкой, Пруссия не вышел, а буквально вывалился на улицу, направляясь в центральный парк. Прибыв на место, Гилберт первым делом решил подышать свежим воздухом. Прикрыв глаза, Пруссия закурил, заполняя лёгкие убийственным никотиновым дымом, его настроение медленно поползло вверх. За деревьями в самом конце парка раздавались крики и ругань. На одном из деревьев сидел Австрия, которого загнала на дерево собака, она никак не хотела уходить, несмотря на дикие вопли со стороны австрийца. Из интереса решив посмотреть, что же там такое происходит, Пруссия едва не схватился за живот от вида столь приятной картины. Аристократ так высоко забрался на дерево, да ещё и от кого? От какой-то бездомной собачонки. — Как же ты так умудрился, романтик ты наш? — с издёвкой спросил Пруссия, спокойно протянув собаке лакомство, а после прогнав её. Облегчённо вздохнув, Родерих попытался слезть с дерева, но в итоге просто свалился с него прямо на голову Гилберта, впечатав того лицом в снег. Благо, что всё обошлось без переломов, Австрия даже соизволил поблагодарить своего спасителя. — Благодарю за помощь, — бросил он, приводя одежду в порядок. — И чего ты припёрся? — с улыбкой поинтересовался Гилберт, уже успев облапать задницу брата. — Это я у тебя должен спросить, — аристократично задрав нос и поправив очки, Родерих направился к выходу, ворча себе под нос. — Что за невежа, даже не поздоровался, ещё и облапал, дикарь! Разумеется, Австрия заметил эти неуверенные прикосновения к своей филейной части, но высказывать претензии на этот счёт не стал. Всё же этот нахал спас его от зверя лютого. — В гости позовёшь или так и будешь там стоять? — поинтересовался он, остановившись поодаль от Гилберт и бросив на него недовольный взгляд. Нагнав Родериха, Гилберт, с минуту помедлив, ответил: — Ну пойдем ко мне, Людвига всё равно сегодня дома не будет, так что, если не будешь вредничать, можно будет поиграть по-взрослому, — проговорил Пруссия с намёком, который любой современный ребёнок понял бы, не став ничего переспрашивать. — Как некультурно. Тебя же не в харчевне воспитывали? Ударив наглеца по рукам, которые он потянул к его талии, Родерих пошёл вперёд, не дожидаясь Гилберта. Австриец и слова бы ему не сказал, если бы тот начал приставать к нему на пороге дома, но никак не на улице, у всех на глазах, это же какой стыд и срам. — Родерих, постой! — Гилберт быстро догнал его, продолжив разговор. — Откуда столько недовольства? Не переставая препираться ни на минуту, они шумно шли до самого дома, по дороге зайдя в магазин и купив шнапса. Покупал его, конечно же, Пруссия, а Родя просто рядом стоял. — Твоё поведение просто отвратительно! — бросил Австрия, не поворачиваясь. Как хорошо, что они уже подошли к дому. — Домогаться меня на улице всё равно что по улице с расстёгнутой ширинкой ходить. Войдя в дом первым, Австрия отправил свой любимый фиолетовый плащ на крючок вместе с шарфом и игриво шлёпнул нерадивого братца по мягкому месту. От такого тёплого приёма Пруссия потерял дар речи на добрые десять минут. — Я в ванную, — шепнул он и тут же удалился из поля зрения. «Как скажешь, братец», — пронеслось в голове Гилберта, который был не в силах произнести то же самое вслух.