***
Ближе к рассвету брат Афанасий, послушник Иван и остальные дозорные возвращались в монастырь. Брат Афанасий, в отличие от всех, заходил в обитель в скверном расположении духа. Сегодня ночью Иван опять удрал от него, и опять они встретились на той же поляне, где послушник стоял с рассеченным рукавом. Он говорил, что штыком порезался, и для его натуры это было совершенно привычно, но все же… Монаха одолевали странные сомнения. Там, на поляне, в другом конце он успел заметить кое-что… На миг брату Афанасию показалось, что среди деревьев мелькнула алая тень.***
«Чертов петух…» - с такими позитивными мыслями Интегра ван Хеллсинг встречала новое утро. Одевшись, девушка спустилась вниз в сени, чтобы умыться, но вместо мадам Бернадотте обнаружила бабу Машу, нарезающую за столом салат. Честно признаться, это был не тот человек, с которым Интегре бы хотелось столкнуться впервые за день. За прошедшие сутки отношения между ними не только не наладились, но и накалились пуще прежнего. Бабуля просто не давала Интегре шанса проявить себя, попросту обделяя вниманием и всячески отгораживая любимого внучка от невестки. Вот и сейчас баба Маша стояла к Интегре спиной, делая вид, что вовсе не замечает ее. Лишь на миг обернулась, недовольно нахмурилась и вновь вернулась к работе. И тогда Интегра решила, что стоять и молчать – последнее, что следует делать в такой ситуации. - Доброе утро, - как можно приветливее поздоровалась она. – Давайте я вам с готовкой помогу? - Спасибо на добром слове, - добротой от тона старушки даже и не пахло. – Да я уж как-нибудь сама. Чай, не помираю еще. В сенях повисло неловкое молчание. Интегра еще с минуту попереминалась с ноги на ногу, а когда она уже собиралась идти, баба Маша вдруг заговорила сама. - Негоже девице замужней простоволосой ходить. Девушка вопросительно вскинула брови. - Что? - Я говорю, волосья б ты собрала свои, - сердито повторила бабуля, шинкуя на мелкие кусочки огурец. – Косу бы заплела, или другую прическу какую. Интегра в жизни не могла представить, что ее распущенные волосы могут кому-то не прийтись по нраву. Над прическами девушка никогда особо не трудилась, предпочитая их свободным, однако гладко расчесанным волосам или конскому хвосту – образ жизни не способствовал экспериментам со стилем. Но раз уж решено налаживать отношения со свекровью… - Кстати, - вновь заговорила баба Маша, не дождавшись ответа. – У нас тут трубы ночью прорвало, воды в кране теперь нет. Надобно ведро взять да к колодцу сходить. И бабуля протянула Интегре тяжелую деревянную кадку. День явно обещал быть богатым на воспоминания.***
Принеся домой ведро воды (пришлось бегать к колодцу дважды, из-за не в меру веселого Анчара, радостно сбившего девушку в сугроб), Интегра начала предпринимать попытки по заплетению косы. Попытки, правда, ни к чему не привели – леди Хеллсинг постоянно путалась, одна часть получалась толще другой, прядки выбивались, все расплеталось. Но не такова она, Интегра ван Хеллсинг, глава Королевских Протестантских рыцарей, член Круглого Стола, чтобы пасовать перед трудностями! Если долг того требует, то она обзаведется косой, чего бы ей это ни стоило! Оставался только один выход – попросить кого-нибудь о помощи. Да только кого? Виктория все еще спит, мадам Бернадотте ушла на рынок, а Алукард… А Алукарда она будет просить в последнюю очередь. К счастью, решение нашлось очень скоро.***
- Говоришь, ей твои распущенные волосы не понравились? – отозвался Пип, слезая с табурета. Сейчас он и Интегра находились в подвале дома, где наемник пытался залатать поврежденные трубы. Подвал был местом не слишком приятным: чтоб попасть в него, нужно было спуститься по достаточно крутой лестнице, не сломав при этом ноги. Вдоль кирпичных стен расположились многочисленные закрутки с огурцами, помидорами и прочими соленьями. Углы уютным гнездышком облюбовали пауки, а в одном из них лежала длинная, проржавевшая цепь. Для каких целей ее могли применять, Интегра старалась не думать. Девушка кивнула. - До ужаса. Прибавила, что следовало бы мне их в прическу собрать. - Представляю, - понимающе усмехнулся Пип, складывая инструменты в деревянный ящик. – Я когда свои волосы отращивал, она так же придиралась. Мол, «на девицу больно смахиваю». Так появилось это, - капитан указал подбородком на обмотанную вокруг шеи косу. - Да уж, небритая девица под метр восемьдесят с сигаретой в зубах из тебя вышла бы отменная, - ухмыльнулась леди Хеллсинг. – Кстати, раз уж ты сам решил выйти на эту тему… Ты не мог бы заплести мне косу? Пип удивленно замер на лестнице. - Эм… Косу? Тебе? - Ну да. Твоя бабуля крайне недовольна моим внешним видом, вот я и решила… - Да без проблем, Тегра, - наемник лучезарно улыбнулся и подал руку жене. – Давай только выйдем отсюда, а то парикмахером работать рядом с пауками как-то несподручно. Закрыв дверцу в подвал, Пип с Интегрой сели на одну из кроватей, и капитан принялся методично прочесывать длинные волосы девушки. Несколько минут они провели в молчании. Наемник аккуратно перебирал шелковистые пряди, делил их на части, перебрасывал одну через другую… - Знаешь, лучше было бы попасть сюда в другое время года, - внезапно обратился он. – Зимой в деревне особо не разгуляешься, но вот летом – совсем другое дело! - И что же здесь такого особенного? – подняла бровь Интегра. - Особенного практически ничего, - призадумался Пип. – Зато виды потрясающие. Особенно с холма рядом с лесом, там все Нижнее Мымрино с полем и рекой как на ладони. В той же реке искупаться можно, в лес на шашлыки сходить. Даа, летом здесь классно, - мечтательно протянул он. – Один минус – комары. Закусают так, что живого места не останется. - Все равно что Алукард. - Я тебя умоляю, да он рядом с ними – просто буддийский монах, образец добродетели! Кстати, давно хотел спросить. А Алукарда бы комары кусали? - Я сама задавалась этим вопросом, - живо отозвалась Интегра. – Но нет. Животные, в том числе и насекомые, испытывают природную ненависть к любым видам нежити. Так что никто его кусать не будет. А иногда жаль, - прибавила она чуть тише. - Оно и понятно – зараза к заразе не липнет, - хмыкнул Пип, затягивая ленту на сплетенной косе. - Ох, слышал бы тебя Алукард… - Но его здесь нет. Все, я закончил. Принимай работу, Тегра. На дверце одного из шкафов висело большое зеркало в полный рост. Интегра медленно подошла к нему, осторожно отворила и с некоторой опаской взглянула на себя. На месте густой платиновой копны красовалась длинная, ровная коса до пояса. Такой облик был для девушки крайне необычен, но она не могла сказать, что он ей не нравился. Одобряюще ухмыляясь, Пип подошел сзади и обнял жену за талию, положив голову на плечо. - Знаешь, а тебе идет. Ходи так всегда, а? - Спасибо. Мы, наверное, хорошо смотримся со стороны – оба с длинными косами и повязками на глазу. Наемник рассмеялся. - Да уж, не спорю, - довольный шепот, больше похожий на мурлыканье. Пип улыбнулся и убрал голову с ее плеча. А через мгновение Интегра почувствовала, как горячие губы целуют ее за ухом. Девушка вздрогнула от неожиданности и крепче сжала ладонь мужа на своей талии. Чуть наклонив голову и перекинув косу вперед, она тем самым открыла ему почти всю шею. Внезапно Пип отстранился, но, как оказалось, лишь затем, чтобы подойти к Интегре спереди. - Пип… - Не говори ничего, - хрипло прошептал наемник, осторожно снимая с жены очки. А затем он накрыл ее губы своими, углубляя поцелуй, положив теплую ладонь ей на щеку… От захлестнувших внезапно ощущений у Интегры подкашивались ноги. Мысли обрывками прорывались сквозь пелену чувств, осознание происходящего пришло, когда она уже лежала на кровати. - Что ты задумал?.. – запоздалый и совсем лишний вопрос. - А ты не догадываешься? – легкий смешок щекочет ключицу, и снова губы Пипа припадают к ней. - Твоя бабушка… - Она ушла к соседке, это надолго. Мать на рынке. Алукард с Викторией наверху, но они нам не помешают. Мы одни во всем доме, Тегра… - КАКОГО [ЦЕНЗУРА] НА ЧЕРДАКЕ МОЕГО ДОМА ДЕЛАЮТ ГРОБЫ?! – разнесся по этажам гневный вопль мадам Бернадотте.***
- Ты же сказал, что она ушла на рынок! – прокричала Интегра, пока они с Пипом мчались вверх по лестнице. - Я все время был в подвале! Я не видел, что она уже вернулась! Картина на чердаке наблюдалась знакомая: Виктория сидела в углу и усиленно пыталась прикинуться невидимкой, а посреди помещения стояли донельзя напряженный Алукард и совсем невысокая, в два раза меньше него, но ужасно воинственная мадам Бернадотте. - Еще раз спрашиваю, упырь! Это ты их сюда притащил?! – на офицера ВДВ было страшно взглянуть, от гневного крика попятился даже Алукард. - Мам, я сейчас все объясню! – как именно он собирался объяснять, Пип не имел ни малейшего понятия, но дабы избежать нечаянного разрушения дома вместе со всеми в нем находящимися рассерженной мамой, сказать что-нибудь следовало. - Не надо мне ничего объяснять, я и так все поняла! – фирменный взгляд Терминатора прожигал насквозь. – Так вот, значит, что это за «черти» были ночью у Василия! Повадился мой дом в похоронное бюро переделывать! Ну все, вампирская морда, сейчас я тебе устрою! У Виктории, Пипа и Интегры душа ушла в пятки. Неужели Королю Нежити и впрямь пришел конец? Собираясь с силами, Алукард бесстрашно подошел к готовящейся к атаке мадам Бернадотте. - Прошу меня простить, хозяин, - обреченно обратился он к наемнику. – Но это единственный выход… Носферату торжественно вскинул руку и, направляя взгляд прямо в пылающие гневом очи офицера ВДВ, зашептал: - Все в порядке… - Что ты мне тут пальцами в глаза тычешь?! – пуще прежнего разозлилась мадам Бернадотте. Алукард ослиным взглядом уставился на нее. Первый раз за все пятьсот лет существования гипноз подвел его! - Ошибаешься, забодай тебя комар! Ничего не в порядке! Сейчас я тебя так отделаю, кровосос поганый! Офицер ВДВ достала из-под плаща свой неизменный АК-47 и медленно двинулась на вампира. Носферату предпринял попытку достать пистолет, но… - Чего это ты удумал?! – моментально вскинулся Пип. - Хозяин, это самооборона! – прокричал Алукард, отступая назад. - Если ты ее хоть пальцем тронешь, я тебе так морду начищу, еще лет на двести запомнишь! Это приказ! - Но хозяин… - Будешь у меня знать, как гробы чужие воровать!!! – и мадам Бернадотте ринулась в атаку. Следующая сцена степенью своей жестокости превзошла все мыслимые и немыслимые границы. В течение получаса на чердаке дома творился сущий Армагеддон. От грохота ломаемой мебели, выстрелов из автомата, треска крошащихся в кашу костей и мучительных воплей сотрясались стены. Интегру начали терзать смутные сомнения, а выживет ли вообще лучшая боевая единица их организации после такого… Вскоре офицер ВДВ прекратила бушевать и оставила вампира в покое. Весь чердак был разнесен ко всем чертям. В скате крыши зияла огромная дыра, через которую на пол упала небольшая горка снега. Содержимое шкафов и комодов было хаотично разметано по проломленному в нескольких местах полу, от самих шкафов остались одни дощечки. А в центре помещения на груде сломанных вещей тряпичной куклой растянулся Царь Немертвых. Вид у Алукарда был далеко не лучший – изодранный в клочья галстук, вставшие дыбом волосы, исцарапанное лицо. Алый плащ больше походил на лоскутное одеяло, чем на то, что можно назвать одеждой. Носферату тяжело дышал, а глаз его нервно дергался. - И пусть это послужит тебе уроком! – после этих слов мадам Бернадотте гордо удалилась. – Хорошо смотришься, Деривация! – похвалила она уже на лестнице. Постепенно приходя в себя, Алукард принялся медленно подниматься. Внезапно к вампиру подошел Пип и отвесил тому крепкий подзатыльник. - А это за что?! – раздраженно прошипел тот. - Ты мне снова все испортил, - в тон ему ответил наемник. - И как же это я, в свое отсутствие, умудрился?! - Да я сам задаюсь этим вопросом, - на ходу вынимая из кармана сигарету, капитан вышел с чердака. Интегра последовала за ним. Только когда все ушли, Виктория наконец решила вылезти из-за импровизированного укрытия (баррикады из сломанных стульев и старой плиты) и начала осторожно приближаться к Алукарду через разбросанные по полу обломки. - Серас, ну хоть ты не собираешься меня избивать? – ядовито хмыкнул носферату, вставая на ноги. Вампирша пропустила эту колкость мимо ушей. - Хозяин, вы в порядке? - А по мне разве заметно? – Король Нежити на ходу регенерировал раны. – Жить буду, Виктория. Вот только одно меня поражает. Мой гипноз… Он не подействовал. - Но почему? – встревоженно спросила дракулина. - Это удивительно, - Алукард устремил взгляд вниз, туда, куда ушла мадам Бернадотте. – Иммунитет к гипнозу истинного вампира имеют только лучшие из человеческого рода, храбрейшие из храбрейших. Я еще никогда не встречал таких людей и думал, что сейчас их уже не осталось. Выходит, я ошибался… Виктория кивнула и принялась приводить чердак в порядок.***
Разобравшись с краном минут за пять, Пип стал размышлять, чем бы ему занять вечер. О соблазнении Интегры можно было даже и не думать – момент упущен, отличная возможность ускользнула, сидеть дома явно не имело смысла. Можно, конечно, отправиться в одно горячо любимое им место, но не одному же туда топать. Впрочем, подходящую компанию совсем нетрудно найти…***
Алукард тем временем сидел в горнице и занимался очень необычным для себя делом – штопал свой алый плащ. После погрома на чердаке вампир сложил все поломанные вещи в уцелевшие коробки и решил отнести их на помойку, но на лестнице столкнулся с сердобольной бабой Машей. Заботливая старушка, увидев состояние одежды носферату (рассказу о том, как он свалился с лестницы, кажется, не особо поверили), решила во что бы то ни стало привести ее в порядок и кинулась доставать набор для шитья. Плащ был уже наполовину регенерирован, но все равно выглядел далеко не презентабельно. Вообще-то плащ, как и прочая одежда, являлся частью Алукарда, и вампир вполне мог силой мысли привести его в порядок, но конспирация есть конспирация. Однако заниматься починкой лично бабуля не стала, а поручила дело невестке. Интегра с энтузиазмом принялась за работу, двадцать минут разбираясь, как открыть шкатулку с нитками, но Алукард, вспомнив о швейных навыках девушки (а они были практически нулевые – домохозяйкой в поместье работал Уолтер), отобрал у нее плащ с иголкой и начал шить сам. Хозяйка хотела вернуть его, пыталась вставить что-то про честь рода Хеллсингов, но Король Нежити был непреклонен. Честь честью, а дырки от пуль есть дырки от пуль. - Эй, есть планы на вечер? – бодро спросил Пип, переступая порог горницы. - Вы приглашаете меня на свидание, хозяин? – флегматично отозвался вампир, легко перекусывая клыком нить. - Практически, - ухмыльнулся наемник. – Тут неподалеку есть один кабак, может пропустим пару рюмок? Долго носферату не раздумывал – после стольких впечатлений идея промочить горло ему очень импонировала. - Что за кабак-то хоть? - Ну как тебе объяснить… - почесал затылок наемник. – Кабак он и есть кабак. Один на всю деревню. Ближе к вечеру туда отправимся, а пока не скучай. Хотя, - Пип окинул быстрым взглядом плащ слуги, оценивая масштабы повреждений. – Тебе, похоже, и так будет, чем заняться…***
- Смотри, Матрен, опять этот иркин алкаш рыжий напиваться идет. Приехал. - Ой, и не говори, Фрось. Их там в кабаке ужо цела куча сидить. Еще и дружка с собой притащил, глянь-ка: синячищи под веками, глаза краснее рожи зятя мово после получки. Наркоман, небось, какой. Пип и Алукард только что прошли мимо сидящих на лавочке двух бабулек, вполне себе безобидных на вид. Однако стоило им прислушаться, как хозяин и слуга узнали о себе много нового и интересного. Кабак находился на противоположном конце деревни, у самой дороги, и был первым зданием, которое путники встречали при въезде в Нижнее Мымрино, что символично. Внутри уже вовсю шли гулянья: за каждым из грубо сколоченных деревянных столов сидело по пять-шесть мужиков, частью уже порядочно набравшихся. За разнузданным гомоном и веселым блатняком почти не были различимы какие-либо посторонние звуки, кабатчик метался от одного стола к другому, едва успевая носить бутылки и закуску. - Здесь всегда настолько весело? – поинтересовался Алукард, окидывая взором помещение. - Не всегда. Только в пятницу после рабочего дня. Наемник и вампир прошествовали к одному из немногочисленных пустых столов в дальнем углу зала, совсем рядом с барной стойкой. - Хозяин, а леди Хеллсинг знает о нашем здесь пребывании? – поинтересовался Алукард. - Вроде как да. - «Вроде»? – вопросительно изогнул бровь носферату. - Я хотел ей сказать, куда мы идем, но она в это время исполняла очередное бабулино поручение, бормотала, что «не ударит в грязь лицом», и мягко говоря, попросила не отвлекать, - объяснил Пип, пожав плечами. - Ах вот как, - загадочно улыбнулся вампир. – Теперь все становится на свои места. - Это ты о чем? – подозрительно нахмурился наемник. Алукард усмехнулся. - Я был крайне удивлен, что леди Интегра не возражала против похода в подобное заведение, учитывая вашу слабость на алкоголь… - Чья бы корова мычала, - произнес капитан, раззадорившись. – Не ты ли на свадьбе после нескольких рюмок уже на ногах твердо стоять не мог? - А не вы ли, хозяин, на той же самой свадьбе собственную комнату найти были не в состоянии? – ехидствовал вампир в ответ. – И это только после шампанского. Еще сомневаетесь в собственной слабости? - Хех… Слабость, говоришь? – решительно заявил наемник, а затем, повернувшись к барной стойке, закричал. – Эй, официант! Бутылку нам пол-литровую и два стакана! Через минуту заказ был выполнен. Капитан с горячим стремлением победы разливал водку себе и Королю Нежити. - Я еще посмотрю, кто из нас дольше продержится. - У меня пятисотлетний стаж. - А у меня русские гены. Алукард азартно усмехнулся. Что ж, вызов принят.***
По прошествии часа от содержимого бутылки ничего не осталось, зато Пип с Алукардом, уже порядочно набравшиеся, но все еще воспринимающие действительность, продолжили соревнование. - Ну что, х-хазяин, - заплетающимся языком спросил вампир. – Готов признать безвопо… безрапо… полное поражение? Стены уже прыгали вверх-вниз в глазах наемника, но сдаваться так легко он не собирался. - Ага, щас. [Цензура] тебе, а не поражение. Ты сиди тут, а я за второй схожу… Покачиваясь, Пип встал из-за стола и нетвердым шагом направился к барной стойке… но так до нее и не дошел. Алукард, которому алкогольная гонка уже порядочно наскучила, решил развлечь себя по-другому. А именно – подставил хозяину подножку. Запутавшись в собственных ногах, Пип с эпичным грохотом бухнулся на пол. Но падение капитана имело и иные последствия. Пролетая мимо соседнего стола, тот нечаянно смахнул огромную кружку с пивом. Пока капитан, ругаясь последними словами, поднимался, на звон из-за другого стола прибежал хозяин кружки – огромный лысый верзила, ростом чуть ли не с самого Короля Нежити. Оглядев место преступления и двух пошатывающихся мужчин, тот грозно, но нечетко прорычал: - Это вы, уроды, мое пиво разлили? - Не, - покачал головой Алукард, которому с каждым мгновением становилось все веселее и веселее. – Эт он, мы видели, - и носферату указал на другой соседний стол, где шестеро мужиков резались в карты. Верзила подошел к одному из них, развернул и со всей силы дал в челюсть. Мужик в долгу не остался и тут же врезал обидчику по почкам. За что немедленно расплатился целым носом. За картежника сразу же вступились товарищи, потом прибежали друзья лысого верзилы… И через минуту все в кабаке были так или иначе втянуты в драку. Пип залез на стойку и начал скандировать (непонятно, правда, за кого), а губы Алукарда растянулись в удовлетворенной улыбке. День прожит не зря.***
Тем временем утомленная, но счастливая Интегра с чувством выполненного долга выходила из курятника. Только что она выполнила важную миссию, а именно – дала корм курам. Также во время этого задания она встретила виновника своих ранних пробуждений – огромного черного петуха с красной грудкой, которого баба Маша ласково звала Владиком. Петух отличался буйным нравом и кое-кого очень напоминал девушке, так что ее решимость свернуть птице голову к концу поездки только возросла. Интегра вошла в дом и устало облокотилась на стол, за которым мадам Бернадотте чистила картошку, напевая себе под нос какую-то мелодию. - Мадам Бернадотте, а вы не видели Пипа? – спросила девушка, вспомнив, что муж хотел ей что-то сказать, но не успел. – А то я его найти не могу. - И не сможешь, - ответила офицер ВДВ, орудуя ножиком. – Он в кабак ушел. - Понятно, - разочарованно вздохнула Интегра, но через секунду смысл слов дошел до нее. – Стоп. Куда?! - Да в кабак. Взял с собой Алукарда да и пошел, - невозмутимо объяснила свекровь. Леди Хеллсинг медленно поднялась из-за стола, а затем опрометью кинулась на улицу.***
«Черт, и зачем я его только спросила? “Хозяин, вы в порядке?”. Ты же видела, что он совсем не в порядке! Ничего умнее придумать не смогла?» - такими мыслями накручивала себя Виктория, направляясь к дверям дома бабы Маши. Погруженная в процесс размышления, она не сразу среагировала, когда из дома буквально вылетела Интегра, чуть не отправив вампиршу в сугроб. - Хозяйка, что случилось? – в последний момент та все-таки успела отпрыгнуть в сторону. Девушка смотрела на нее грозно, и в то же время встревоженно. - Серас, у нас тревога. Пип и Алукард отправились, - та выдержала театральную паузу. – В кабак. - И что? – нарушила пафос момента Виктория, непонимающе хлопая ресницами. - Что значит «и что»?! – возмутилась Интегра. – Да ты хоть понимаешь, что произойдет, если они там переберут со спиртным? А я уверена, что так и случится! Алукард же совсем перестанет себя сдерживать, всей нашей тайне, как и кабаку, впрочем, придет конец! Помнишь, что творилось на свадьбе? Что творилось на свадьбе, Виктория помнила частично, но и этих воспоминаний хватило, чтоб привести дракулину в ужас. - И что же нам делать? - Разыскать их и привести домой, - не терпящим возражения тоном ответила леди Хеллсинг. – Любой ценой! Девушки решительно направились к калитке. В глазах леди Хеллсинг сверкала стальная уверенность. Виктория невольно восхитилась ею – казалось, в достижении своей цели Интегру ничто не может остановить… Выйдя со двора, девушка внезапно остановилась. - Виктория, - обратилась та к вампирше. – А ты знаешь, куда надо идти?..***
- А можж, мы прост не пара?.. Вакханалия в кабаке шла полным ходом. Уже не осталось ни одного целого предмета посуды, ни одного безучастного посетителя. Весь кабак превратился в одну большую гладиаторскую арену, с воинами в виде сельских мужиков и оружием в виде расколотых досок и бутылок. То тут, то там в воздухе мелькали руки, ноги, чьи-то зубы… Алукард и Пип тем временем сидели за барной стойкой и, пользуясь отсутствием бармена (тот тоже ушел на ратные подвиги), пили коньяк, философствуя о жизни да о любви. Наемник с унылым видом склонился над рюмкой, Алукард пытался опереть голову на руку, но не слишком успешно – тело не слушалось, та все время норовила сползти вниз и встретиться со столешницей. - Мы женаты уже месяц, - стукнул Пип стаканом об стол. – Месяц! И за это время мне не удалось ее соблазнить. В самый важный момент как будто провидение вмешивалось… - Не волнуйсь, хазяин, - ответил Алукард, дружески похлопав наемника по плечу. Немного сильнее, чем следовало бы – тот болезненно поморщился. – Эт временно. Через годик, глядишь, ваще за ручки держаться начнете… Над их головами внезапно пролетела скамейка, с грохотом врезалась в стену и с не меньшим грохотом упала на пол. Пип с Алукардом не обратили на сие явление никакого внимания. - Знаешь, я иногда думаю, - хмуро сообщил капитан, подливая еще коньяка. – Может, эт ваще ошибка была? Свадьба наша. Сам понимаешь, там просто пришли и ткнули пальцем. Глянь на нее и на меня. Она – дворянка потомственная, а я… Вампир решительно замотал головой. - Х-хазяин, мозг не забивай. Я в жизни и нежизни не видел более идеальной пары не видел. Общего у вас… - не найдя слов, Алукард сделал широкий жест рукой, случайно заехав в лоб попавшемуся под руку пареньку позади него. Парень повалился на пол, однако наемник все же понял масштабы того, что хотел выразить слуга. - Например? - Повязка на глазу, - начал загибать пальцы вампир. – Теперь и косы… - Ага. А еще? Король Нежити призадумался. - Эм… Размер ноги? После этого Пип окончательно скручинился над рюмкой. Алукард, убедившись, что утешитель из него более чем хреновый, решил воздействовать на наемника другим способом. - Хозяин, - вампир потряс того за плечо. – Я вас щас развеселю… По-молодецки отхлебнув треть бутылки прямо из горла, Алукард взобрался на барную стойку. Окинув взглядом кабак, словно полководец – поле брани, он достал из-под плаща «Кассул» и произвел несколько выстрелов в воздух, пробив при этом потолок. Подействовало мгновенно – дерущиеся застыли как вкопанные и во все глаза уставились на вампира. - Итак! Я объявляю драку завершенной! А теперь, - он торжественно воздел руки к небу. – Танцуем! - Но мы не закончили! – попытался протестовать здоровенный мужик, в одной руке держащий за шиворот противника, а в другой – приготовленную для удара пустую бутылку с отколотым дном. - Я что, - Алукард выразительно вскинул пистолет. – Непонятно объясняю? Аргумент подействовал – возражать носферату уже никто не решался, и драка была прекращена на условиях ничьи. Пип с интересом наблюдал, что из действий вампира получится. Того же самого ждали и двое человек в куртках с капюшонами, глубоко надвинутыми на лицо, сидевшие у края барной стойки и в побоище не участвующие.***
- Гляди-тка, Матрен: эта пьянь уже и проституток вызвала. - Да уж вижу. Только одна из них костлявая больно, точно швабра. Виктория на мгновение прислушалась к речи двух бабулек на лавочке. А улице было минус двадцать, но старушкам было хоть бы хны – те лишь сидели да семечки щелкали. - Хозяйка, как думаете, о чем они говорят? - Понятия не имею, - бесстрастно отозвалась Интегра. – Сейчас у нас другая задача – найти моего мужа и твоего хозяина. Дракулина обреченно кивнула. Они уже добрых полчаса бродили по деревне, но кабака так и не нашли. Девушка и вампирша остановились на передышку около одного из бревенчатых домиков за покосившимся забором. Леди Хеллсинг принялась всерьез обдумывать маршрут. - В ту сторону улицы мы еще не ходили, - наконец произнесла она, указывая рукой направление. – Вперед, Серас, не отста… Интегра не успела договорить. Внезапно девушек окружили трое молодых парней не особо законопослушного вида, развязной походкой вышедшие из-за угла забора. Выглядели они не особо располагающе – спортивные куртки марки «Adidas», тренировочные штаны с полосками, остроносые черные ботинки. Один держал в руках бутылку пива, у другого за ухо была заложена сигарета. И вообще манерами и повадками они очень смахивали на почившего Яна Валентайна. Виктория и Интегра недоуменно взирали на них, не решаясь пока предпринимать какие-либо действия. - Эй, цыпы, - обратился к ним один из парней хриплым и прокуренным голосом. – Мобилы есть, на? - Ты знаешь, что это за люди? – прошептала леди Хеллсинг на ухо вампирше. - Первый раз вижу, - покачала головой та. – Но мадам Бернадотте как-то рассказывала мне о таких. Кажется, их называют «гопники». Тем временем второй гопник прищурился, силясь разобрать, о чем говорят девушки. - Слышь, Колян, да они тебя не понимают! – заржал он, докуривая бычок и выплевывая его в снег. – Они ж, типа, по-английски шпарят! - [Цензура], - выразил свое искреннее огорчение по поводу языкового барьера Колян. – У меня в школе по английскому всегда тройбан был… - Да харе заливать, в первых двух классах английского, в натуре, не было, – гыкнул третий. Гопники засмеялись (хотя словом «смех» назвать эти звуки можно было с большой натяжкой), а Виктория с Интегрой еще больше напряглись, пытаясь сообразить, что от них потребовалось троим парням в спортивках. - А кошелки-то ниче такие, - отметил Колян, обходя девушек и окидывая их сальным взглядом. – Буфера вон у той че надо. Ну че, цыпы, мож на ночку затусите с реальными пацанами? Затем он сделал то, о чем потом целый месяц жалел, лежа в травматологическом отделении местной больницы. Шлепнул Интегру и Викторию по попам. На мгновение леди Хеллсинг оторопела от такого поворота. Но лишь на мгновение. Выражение изумления на ее лице сменилось холодной яростью. - Серас! – мощно скомандовала она. – Атакуй! - Слушаюсь! Долго вампиршу упрашивать не пришлось. Та на глазах обращалась в свою берсерк-форму: клыки удлинились, рука превратилась в сгусток мрака, зловещая аура растеклась по воздуху… Гопники в ужасе попятились и хотели кинуться бежать… Но было слишком поздно. Не прошло и десяти секунд, как с парнями было покончено. Один из них растянулся на дороге без сознания (Интегра обнаружила, что душить косой очень удобно), второй с фонарем под глазом был перевешен через забор, а Коляна воткнули головой в сугроб, и он теперь торчал оттуда в крайне компрометирующей позе. - Будут знать, как приставать к беззащитным девушкам! – возмущенно произнесла леди Хеллсинг, и они с Викторией двинулись дальше по улице. На этот раз интуиция их не подвела – вампирша с хозяйкой вышли к самому въезду в деревню и, наконец, обнаружили кабак. Однако то, что творилось внутри, повергло их в самый настоящий шок. На барной стойке старый, еще дореволюционных времен патефон (некоторые считали, что революция была английская буржуазная) громко играл «Калинку-малинку». Среди битой посуды и перевернутых столов, образовав подобие круга, тесной гурьбой толпились мужики, хлопали в ладоши и улюлюкали. Ну а в центре зала, под всеобщие аплодисменты, самозабвенно, словно погрузившись в буйство танца, плясал вприсядку Алукард. Сначала Виктория подумала, что грибочки, которые давала им на обед баба Маша, все же были немного с сюрпризом. - Хозяйка, вы тоже это видите? Интегру схватил нервный тик. - Вижу, Серас, - она начала копаться в карманах в поисках «Беломора». – Но уж лучше бы не видела… - Давай, Алукард, зажигаааай! – услышали вдруг девушки знакомый голос. После такого зрелища от внезапно накатившей меланхолии Пипа не осталось и следа. Он вместе с мужиками изо всех сил хлопал в ладоши, хотел уже открыть новую бутылку, заботливо поданную ему товарищами в капюшонах… как вдруг музыка стихла. Алукард от неожиданности чуть не упал на пол, успев в последний момент подставить руку. Мужики, кто разочарованно, кто возмущенно, загудели. Около полусотни глаз уставились на выключенный патефон, возле которого стояли Виктория и Интегра. Дракулина с опаской осматривала помещение и всех, в нем находившихся, леди Хеллсинг же гневно взирала на мужа: круглые очки сверкали пламенем, грудь тяжело вздымалась и опускалась. Надо сказать, появление грозной девушки в валенках, полушубке и с повязкой на глазу произвело небывалый эффект – мужики тут же замолкли, не решаясь протестовать против отсутствия музыки. У Пипа же, наоборот, от прихода жены настроение только улучшилось. - Интегра! – радостно поприветствовал он. – Милая, я так р-рад тя видеть! - А ну отвечай, - сжав кулаки, Интегра приблизилась к наемнику. – Что вы здесь устроили?! Капитан окинул взглядом кабак. Перевернутые столы. Сбитая на пол люстра. Мужики с порванными майками, сломанными носами и фонарями под глазами (у некоторых – под обоими). Чьи-то зубы вперемешку с осколками. Покачивающийся Алукард. - Да так, развлеклись немного. - Развлеклись? Это называется развлеклись?! – девушка указала на паренька возле барной стойки, сбитого полчаса назад карающей дланью носферату. Тот блаженно улыбался сквозь сон. – Я вам что говорила про конспирацию, идиоты?! Если сейчас сюда нагрянет местная полиция… - Майор милиции Пеньков! Всем остаться на своих местах! По кабаку разнесся сдавленный вздох. Толпа расступилась, и на пороге появился новый гость – пузатый, краснощекий мужчина лет сорока в милицейской униформе. Интегра похолодела. Все, попались. Окидывая взглядом помещение, майор Пеньков подошел ко всей компании. - Иностранцы, значит? – заговорил он на неплохом английском. – Мне поступил звонок о драке в общественном месте. Были названы особые приметы зачинщиков: один в длинном алом плаще, другой – одноглазый и с косой, - майор подозрительно прищурился, глядя на Интегру. – А не вы ли это, гражданочка? - Во-первых, - нетвердым шагом выступил вперед Пип. – Эт точно не она. А во-вторых, никаких драк мы не устраивали! Алукард на это благоразумно промолчал. - Устраивали – не устраивали, в участке разберемся, - бесстрастно ответил Пеньков. Казалось, от всего выпитого капитану окончательно снесло крышу. - Ща, разбежались, - усмехнулся наемник. – Никто никуда не пойдет. Гуляй давай отсюда. Красные щеки участкового от возмущения стали еще более насыщенного цвета. - Вы обязаны мне подчиниться. Я сотрудник милиции, майор Пеньков! - Ну иди к своим пенькам! Алукард, фас! - Алукард, не смей, - ледяным тоном отрезала Интегра. Вампир начал радостно доставать пистолеты и тут же разочарованно положил их обратно. - Сопротивляемся сотруднику милиции, значит? - хитро прищурился Пеньков. - Теперь я имею полное право вас задержать. Но раз уж, как вы утверждаете, вы ни в чем не виноваты, - тот понизил голос и красноречиво потер большим пальцем руки остальные четыре. – Это можно легко доказать… - Да тут и доказывать нечего. За общим разговором Пип, Алукард, Интегра и Виктория не заметили еще одного новоприбывшего – мадам Бернадотте. При виде старушки Пеньков чуть ли не подпрыгнул. - Ирина Гринько?! - Спасибо, я помню, как меня зовут, - насмешливо ответила офицер ВДВ. – Чего вы их держите? Пеньков стал не то что красным, а даже багровым. - В отделение поступил звонок с сообщением о драке в общественном месте, - начал обстоятельно объяснять он, невзирая на кипящие эмоции. – Я имею полное право… - И где ты драку-то видел? – усмехнулась мадам Бернадотте. Майор словно подавился; не то от такого наглого заявления, не то от того, что старушка без какого-либо страха в глазах ему «тыкала». - А что они, по-вашему, здесь крестиком вышивали?! Откуда тогда весь этот бардак?! - Мало ли, - невозмутимо пожала плечами офицер ВДВ. – Может, здесь всегда так и было. Верно я говорю? - Верно! – дружным одобрительным гулом поддержали ее мужики. Мадам Бернадотте с триумфом взглянула на Пенькова. - Хорошо, Гринько. Я понял. Ложная тревога, - тот, казалось, готов был взорваться от ярости, но все же сдержал себя в руках. – А это, - майор повернулся и выхватил у Пипа из рук так и не открытую бутылку водки. – Я забираю на предмет проверки качества продукции! А то здесь у вас нарушением санитарных норм попахивает… Крутанувшись на каблуках, Пеньков направился к выходу. Вслед за ним потянулись мадам Бернадотте, Пип, Алукард, Интегра и Виктория. На улице у кабака стояло несколько бело-синих милицейских «бобиков» с мигалками. Участковый что- то прокричал находящимся внутри коллегам, сел в один из них, и автомобили стройной линией поехали прочь от Нижнего Мымрина. У Интегры словно гора с плеч свалилась. - Знаю я его проверку качества, - презрительно фыркнула офицер ВДВ, глядя вслед исчезающим машинам. – На кухне он будет эту проверку устраивать, в одно горло. Я кому говорила, закусывать надо! - и она дала Пипу смачный подзатыльник. Наконец все пятеро направились домой. Шли по большей части молча. Стало уже совсем темно, на аспидно-черном небе сияли звезды. Но не они занимали мысли леди Хеллсинг. То, что их просто так отпустили – настоящее чудо. Либо милиционер был настолько глуп, чтоб поверить откровенно абсурдным доводам, либо на это была какая-то иная причина… - Этот Пеньков – взяточник чертов, - заговорила вдруг мадам Бернадотте, словно отвечая на мысли невестки. – У всей деревни одно время деньги вымогал, забодай его комар. Я как-то случайно с поличным его застала да на камеру засняла. Теперь он и пикнуть без ведома моего не смеет, подлец… В это время чуть позади велся другой разговор. - Хозяин, - робко обратилась к Алукарду Виктория. – А вы не могли бы мне перевести с русского кое-что? - Могу, - нетвердо кивнул вампир. - Пока я шла к кабаку, я много раз слышала это слово… Хозяин, а что такое [цензура]? Носферату помедлил с ответом. - Эм… Спроси лучше у сэра Хеллсинга, Виктория. Он в местной лингвистике просто эксре.. экспре… специалист. Интегра судорожно выдохнула. Да уж, день и впрямь выдался богатый на воспоминания.***
Солнце только выглянуло из-за горизонта, а мадам Бернадотте уже шла на рынок за продуктами. Рынком в понимании жителей Нижнего Мымрина являлись два небольших ларька – один с едой, другой со спиртным. На полпути к ларькам офицер ВДВ внезапно встретила двух приятельниц – сидящих на лавочке Матрену и Фросю. И все казалось бы как обычно, если бы не одна маленькая деталь - выглядели они донельзя испуганными и обеспокоенными. - С добрым утрецем, - поздоровалась мадам Бернадотте, подозрительно хмурясь. – Чего кислые такие? - Ты чой-то, последние новости не слыхала, Аркадьна? – округлила глаза Матрена и, не дождавшись ответа, продолжила. – Пеньков вчерась решил водки выпить, а там вместо обычного спирта древесный был! Так он выпил сто грамм всего да и помер, болезный! Примечания от автора: 1) Древесный спирт или метанол - СН3ОН. На вкус и запах почти не отличается от обычного спирта, этилового - С2Н5ОН. 30 грамм - смертельная доза.