***
Гук наблюдает, как его собеседник безмятежно работает палочками, выуживая из общего контейнера ломтики бекона. Они вдвоем примостились за небольшим письменным столом, упершись друг другу в колени, но Тэхена это, кажется, нисколько не смущает. - Попробуй, - мычит тот с набитым ртом и подталкивает Гуку красный шарик черри, - Они в этом году такие сладкие... Гук кивает и отправляет помидорку в рот, но на Тэхена с недоверием поглядывает. "Он что, ест, как все люди?" Мысленный подзатыльник самому себе. "Дурила." Мансарда Тэхена-ши была самым уютным кабинетом, который видел Чонгук в Академии. Просторная, много воздуха и света. Окно практически на весь потолок, в которое были видны кроны зеленеющих во дворе кленов. Похоже, он, Чонгук, окончательно тут освоился. Даже выбрал любимое место: в кресле у самого окна, где на обычном канцелярском скотче висела открытка. "Подсолнухи" Ван Гога – как какое-то его, Ким Тэхена, личное воспоминание, приклеенное к стенке. Рядом с ними было веселее и желтее. И еще поддувало свежим влажным воздухом из окна. - Какие у нас планы на сегодня?.- спрашивает Гук и отпивает кофе. - А чем ты занимался вчера? - Помещение искал. Чонгук пожимает плечами и тянется к мисочке с печеньем, - Можно я возьму? -Конечно. Скажешь потом, как оно на вкус. -Это что, ягоды?, - Гук мычит от удовольствия, к своему стыду, и жмурится, жуя. -Ага, - смешок, и Тэхен откусывает вслед за ним, - Нравится? -Я обожаю ягоды. -И я. Я сам испек. "Вау." -Это очень здорово, Тэхен-ши. -Ну, самому мне много не съесть, но теперь я знаю, с кем поделиться. Дожевывая печенье, Чонгук отмечает про себя, что повар из его руководителя отличный. Плюс один к причинам не убегать отсюда с истерическим воплем, что он, Чон Чонгук, слишком бездарен и устал. -Так вот. Я искал вчера помещение, они дали добро, и я думал приступить к выбору багетов для рамок. Ким Тэхен качает головой. -Не выйдет, Чонгук-ши. Я звонил Ким Мингю этим утром.. -Это человек из багетной мастерской? -Да. Он сказал, что пришлет образцы почти под вечер, так что это откладывается на черт пойми куда. Гук молчит, печально думая, что видимо, зря ехал на работу. -Но ты можешь заняться чем-то другим. Я обещал профессору Киму, что твои работы будут включены в выставку, так что ты мог бы начать их оформлять.***
Чонгук сосредоточенно покусывает кончик кисти, глядя на планшет перед собой. Они поели, и Тэхен свернулся в клубок на стуле перед письменным столом. Что-то печатает, совещаясь временами сам собой. "Интересно, покажет ли он мне свои картины", - размышляет Гук, неудачно смешивая уже восьмой тон краски. Тэхен тихонько откашливается, и Гук напрягается, готовясь к просьбе или, может быть, совету, но ничего этого нет. -Но всякий раз, когда я вижу звёзды, я начинаю мечтать так же непроизвольно, как я мечтаю, глядя на чёрные точки, которыми на географической карте обозначены города и деревни. Почему, спрашиваю я себя, светлые точки на небосклоне должны быть менее доступны для нас, чем черные точки на карте Франции? Проходит довольно много времени, прежде чем Гук понимает, что происходит. Тэхен-ши негромко, скорее сам себе, читает вслух свою лекцию для выставки. Тихо, пробуя слова на вкус, целуя и лаская языком, как будто каждое - вымучено, выстрадано, прочувствовано. Нотки баритона пробираются тонкими струйками в уши и куда-то поглубже внутрь , растекаются теплой негой в груди. Рука с зажатой в ней кистью обмякает на подлокотнике, и Гук закрывает глаза. - ..Подобно тому, как нас везет поезд, когда мы едем в Руан или Тараскон, смерть уносит нас к звёздам. Впрочем, в этом рассуждении бесспорно лишь одно: пока мы живём, мы не можем отправиться на звезду, равно как, умерев, не можем сесть в поезд. Чонгук никогда не слышал, как Ким Тэхен репетирует то, что так настойчиво проникает в сердца каждого, кто слышит его на лекциях и семинарах, и игнорировать это казалось невозможным. Голос, мягкий и дурманящий, как поцелуй, заполнял всю комнату, заслонял белый холодный свет из окна, заглушал рев дождя. Становился всем. Сам себя до конца не понимая в остатках ускользающего сознания, Чонгук так жадно в него вслушивается, будто это единственное, что останется с ним навсегда.***
- Чонгук-ши, ты чего?, - настороженный голос откуда-то сверху, и Гук, ошалело моргнув пару раз, приходит в себя. "Только не это." - Ты уснул что-ли? "Это." - Ты не отзывался на мои слова, а потом упал на пол. Чонгук осматривает комнату, попутно оценивая ущерб в вонах, фунтах стерлингов , долларах и остатках собственной совести. Ковер, еще утром белоснежный, был заляпан желтой краской, вместе с паркетом, частично стеной...И самим Чонгуком. - Черт, - шипит Гук и поднимается, дрожащими руками подбирая банки, - Есть тряпки? - Не нужно, оставь, - парень, кажется, совсем не обращает внимания на разлившуюся краску, и садится перед Гуком на корточки, - Посмотри на меня. Ты что? "Я даже не знаю, Чон Чонгук, как ты будешь объяснять, что уснул за работой после того, как отпросился с нее для СНА. Я просто не.по.ни.маю." - Ты уснул? Гук кивает с ощущением, что на шею ему повесили что-то пятитонное. Тэхен молчит. Долго. А потом длинный бледный палец аккуратно стирает капельку краски с чонгуковой футболки у плеча. - Я очень испугался, Чонгук-ши. Думал, тебе стало плохо. "До чего же...Ласково?" - Голова не кружится? Хочешь прилечь? -Все хорошо, сейчас я встану, и.. - Это нужно постирать, снимай. "А вот это уже слишком." Чонгук прожил в общежитиях почти шесть лет, не в самых элитных и комфортабельных, и все это время успешно избегал групповых мужских помывок в душе после физкультуры, медосмотров, бань, бассеинов и любых мест, где он не может быть одетым достаточно. Если он снимет футболку, он будет одет далеко не достаточно! - Тэхен-ши, спасибо за помощь, - вопреки откуда-то накатившему волнению, Чонгук делает голос максимально серьезным, - Но я постираю дома, я сейчас.. - Я дам тебе чистую, Чонгук, снимай, - Тэхен смотрит на него внимательно и по-свойски раздраженно, как смотрит Чимин, прежде чем сказать "хватит тут выебываться, Чон Чонгук". Гуку в очередной раз становится не по себе. "Он что, мои мысли читает?" - Если тебе нужно, я могу отвернуться. Но разденься. Гук встает и аккуратно пятится. Это не простая прихоть, он боялся раздеваться прилюдно с самого детства и "разбаиваться" вовсе не планировал. Перед этим вихрастым гением даже одетым немного стремно, не говоря уж о.. Додумать Гук не успевает. Цепкие теплые руки одним движением стягивают с Гука футболку и, скомкав, ему же вручают. Тэхен идет к стеллажам, и все то время, пока Гук стоит посреди комнаты в полном замешательстве и с футболкой в руках, что-то ищет на полках. - Может быть коротковато, но это ведь только на день, к вечеру твоя футболка высохнет. Давай сюда. Отвернув голову к огромному пятну окна, Тэ вытягивает руку и забирает у Гука одежду, протягивая что-то взамен. - Надевай, не мерзни. И стремительной походкой упархивает из студии. Как обычно, хрен пойми, куда, хрен пойми, зачем. Кто бы мог подумать, что ему пойдет "Гуччи". Простая серая рубашка, с немного потрепанными манжетами, ничего особенного, если бы по спине, извиваясь, не ползла красная змея. "Если бы мешки под глазами были чуть меньше амбарных для зерна, может, в модели бы подался", - криво улыбается Гук сам себе и отходит от зеркала. То, что он здесь вытворил, попахивало катастрофой. "Надо же, уселся рисовать, великий художник" , - Гук бурчит сам на себя, шатаясь по комнате и подбирая разбросаные предметы, - Отличная характеристика тебе перепадет. "Спал, разбрасывал краски, угрюмо зыркал по сторонам. Зарекомендовал себя, как первоклассный специалист" Гук выдыхает почти с отчаяньем и прислоняется лбом к прохладной стене. Если бы хоть что-нибудь закончилось прямо сейчас, насколько стало бы проще. Эта выставка, или эти сны, или, на крайняк, эта жизнь... Или Ким Тэхен. Который возвращается, когда Чонгук, усевшись с ногами на диван, печально оглядывает испорченные вещи. - Завтра придут убирать комнату, это просто так не отмыть, нужна химчистка...И не волнуйся, - поспешно добавляет Тэ, натыкаясь на щенячий взгляд Чонгука, - Я однажды целый стеллаж уронил на этот несчастный ковер. Сиди лучше, где сидишь.***
Тэхен деловито разливает что-то по чашкам, и по комнате плывет легкий травяной аромат. Он только что скрутил ковер в трубочку, попутно отшучиваясь, что уносит его в последний путь, аккуратно отставил холст с начатой работой к стене и начал колдовать над чем-то, встав к Чонгуку спиной. -Это какой-то отвар?, - Гук приподнимается, но, наткнувшись на строгий взгляд карих глаз, садится обратно. -Это чай. На приставленый к дивану стул опускается поднос с заварником, над которым весело пляшет пар, и Тэхен-ши садится рядом. -Почему ты не сказал, что не высыпаешься? В руки Чонгуку вкладывают чашку. О его проблеме знают три человека: он, Пак Чимин и отец Пак Чимина, потому что тот ему разболтал. Четвертый здесь совершенно ни к чему, но Гук не мог быть невежливым. -Мне снятся кошмары, и я стараюсь не спать совсем. А сейчас вот что-то... Разморило. "усыпило, твоим же голосом, Ким Тэхен" -Давно? -Пару недель. -Не спишь пару недель?! Чонгук поднимает взгляд на смотрящие на него два совершенно круглых глаза и едва сдерживает смех. -Неет, кошмары снятся несколько недель. А не сплю я несколько дней. Тэхен молчит, и Гук осторожно делает глоток. -Выпей все, Чонгук-ши. Печеньку будешь? Гук мотает головой. Любая пища сейчас с огромной вероятностью вызовет рвоту. -Пей и не бойся, я сам раньше пил такое. Бабушка готовила мне лечебный чай еще давно в детстве, когда я плохо спал. Гук наблюдает, как расслабляется утонченное лицо собеседника. Так бывает, когда человек говорит о чем-то безопасном и знакомом, и Гук невольно расслабляется вместе с ним. -Хочешь услышать об этом? Смысл вопроса доходит до Гука не сразу. А когда доходит, Тэхен смотрит на него слегка смущенно, гоняя в руках пустую чашку. -Конечно, Тэхен-ши. "Разговаривать? Друг с другом? Что ещё из ряда вон выходящего здесь сегодня случится?" -В детстве я жил у нее, и очень рано утром она уходила на рынок, собирала мелиссу возле дома, и потом сушила на окне. Этот запах...Он во всех комнатах стоял. Я думал, что это волшебство, и сама она - волшебница. Чонгук не доверял людям. Всем, со старта, пока не узнавал, что они не принесут ему душевной боли. Кто такой этот странноватый, слишком известный и слишком скрытный человек напротив, он не знал, и верить ему он не должен был. Это не Пак Чимин - душа нараспашку. Все вполне логично, доведено с годами до автоматизма и продумано. Если бы не одно "но". Ким Тэхен говорил сейчас, со странной улыбкой глядя в окно, и Чонгук, слушая его, успокаивался, мускул за мусколом. Простые слова, без сакральных смыслов, которые тихо выговаривал его собеседник, пахли теми самыми травами, ранним утром, деревенской хижиной. И нежностью. Возвращаясь из мыслей в реальный мир, Чонгук понимает, что, похоже, впервые с момента их знакомства искренне, широко улыбается,слушая Тэхена-ши. -Я тоже тогда решил не спать, мне было лет восемь. Или девять... В общем, не так давно это было. Почти кокетливый смешок, и Гук удивленно вскидывает бровь. -И я засыпал на ходу. Она усаживала меня в кровать, отпаивала этим чаем, и ночью я спал без единого сна. Точно тебе говорю, Чонгук-ши. -И сколько ж нужно такого чая, чтобы уснуть? -Чайничек. Так что пока не выпьешь - ты отсюда не уйдешь. Они молчат. Чонгук блуждает по комнате взглядом и натыкается на вазочку с печеньем. -И печенье ты печь научился у бабушки? Тэхен кивает, сонно поежившись. -И печенье от нее. Гук чувствует себя почти особенным, застав это случайный приступ открытости, и наливает себе еще.***
- Наконец-то я раю, - выдыхает Гук и плюхается на переднее сиденье. - Я включил тебе подогрев на попу, - ласково улыбается Чимин и встряхивает темной челкой, - Ты пристегнулся? - Я надеюсь вылететь из машины в случае чего прямиком в открытый космос. - Ворчишь, как старый дед. - Включи грустную музыку. Машина мягко выезжает с парковки и вливается в плотный автомобильный поток. Вечер становится из серого фиолетово-синим, пока они рывками минуют вечерние пробки. - Включи другую грустную музыку. -Какую другую?, - искренне возмущается Чимин, сигналя при этом соседней колейке, - Я и с этой то загибаюсь. Тебе чего еще надобно? - Может, "Смитс". - Вот что, молодой человек, - говорит ему Чимин тоном, который не терпит отлагательств, - Сейчас я включаю нормальную, веселую музыку, и мы едем в "Мак" за мороженым, и сегодня ты ночуешь у меня, это не обсуждается. - Неееет, - хнычет Чонгук и беззащитно смотрит, как друг настраивает радио, - Я хочу грустную музыку! - Do you remember...the 21th night of...September...Подпевай, Гуки. - Чимин, мама не разрешает мне сегодня идти к тебе играть, - Гук жалобно заглядывает в глаза друга, но состраданием там и не пахнет. - Чон Чонгук, давай начистоту, - внезапно серьезнеет Чимин и щелкает поворотником, - Один дома ты накуришься до посинения и уляжешься спать, пару часов проворочаешься, нашлешь мне смешных картинок, а в четыре утра уже будешь на ногах, разбитый, раздраженный и злой. -У меня выходной завтра. -Хочешь сказать, ты не припрешься на работу? Ты не усидишь один в четврез стенах. Придешь раньше всех и будешь своим видом портить настроение грамотнейшему человеку в нашем университете. Грамотнейшему, не спорь. - Я не спорю, - пожимает плечами Гук, - Мы сегодня с ним завтракали и пили чай. Чимин слишком резко дает по тормозам на светофоре , и Гук невольно вспоминает про отстегнутый ремень и космос. - Чего-чего?! - Отстань, - отворачивается Гук, стараясь не улыбаться. - Чего вы с ним делали? - Пили чай. - Что-что? - Пили чай!, - огрызается Гуки и тянется к колесику на приборной панели, - Я это выключу.. - Во-первых, не сметь трогать руками компьютер, когда там играет что-то великое. Во-вторых, ты наконец-то снизошел до Ким Тэхена? Батюшки, новости какие... - Я не...Снисходил, - Гук недоволен подколками и, вдобавок, смущен, - Он старше и он мой куратор, это он должен... - Что? Снисходить?, - смеется Чимин и вдавливает педаль газа, - Ким Тэхен никогда ни до кого не нисходил, он вежлив с каждой собакой. Даже с такой, как ты. Неужели ты еще не заметил? "Заметил, - думает Гук, уставившись в окно, - Но если я тебе расскажу, ты не заткнешься до утра." До дома едут в комфортной тишине, даже когда, лихо заехав на макдрайв, Чимин набирает полные пакеты еды, Гук в этом не участвует. Он устал. Вообще постоянно, но сейчас особенно. Мысли обо всякой ерунде убаюкивают, и когда Чимин с охапкой бумажных пакетов вваливается на заднее сиденье, Гук уже дремлет. Впервые за долгое время без снов. *** -Хорошо, я скажу так, - говорит Чонгук, когда на следующее утро не спеша бредет за другом по супермаркету, хватая и мацая всякую всячину, что попадается под руку, - Хочешь вот этот светильник? - Отстань, - Чимин сосредоточен как никогда, перебирая, наверное, сотую упаковку порошка, - Зачем мне твой светильник? - Я люблю светильники. Ради меня?, - Гук легонько колотит Чимина по голове, задорно смеясь, кажется, впервые за неделю, - Купи светильник. - Сам и купи. - Тридцать баксов? Слишком для моего бюджета. - Ты зарабатываешь больше, чем все практиканты, Чон Чонгук, - возмущенно отвечает Чимин и пихает ему в руки банку отбеливателя, - Больше, чем я, а я, как ты помнишь, аспирант, коллега твоего покровителя. - Ты просто не умеешь делать деньги. - Тебе, я смотрю, полегчало, неспящая красавица?, - парирует Чимин, снимая с друга солнечные очки с пальмами на оправе, - ЭТО ты откуда взял уже? - Так вот. Я скажу так, Ким Тэхен не такой уж заносчивый и странный, как мне показалось в начале нашего...Взаимодействия. Стараясь держаться как можно более непринужденно, Гук откусывает от пирожка с папайей и поглядывает по сторонам. - Алилуя. К каким еще великим выводам ты придешь за ближайшие сутки? Они выходят из отдела и Чимин, резко остановившись, вглядывается перед собой: - Погоди, это что, Тэхен? Тэхен! Иди к нам! Твою то мать. Чимин ошалело машет руками, почти подпрыгивая, двум силуэтам в нескольких десятках метров от них. Чонгук нервно переминается с ноги на ногу: -Я просто хотел ходить за тобой и портить тебе жизнь, - бурчит Гук и поспешно суёт в рот остаток пирожка, - Ты мог бы хоть раз меня не подставлять?! - Расслабься, ты выглядишь сногсшибательно, - легко отзывается Чимин и начинает кричать какие то приветственные фразы, громко смеясь. Гук украдкой кидает взгляд на свое отражение в зеркальной стене сбоку от них. "Ну, Гуки, не все так плохо," - говорит он сам себе, разглядывая свою панамку со значками и спортивные штаны, - Ты, по крайней мере, не в краске с головы до ног. - Доброе утро, - Тэхен кланяется им обоим и улыбается во весь рот, стоило им поравняться. Чимин ахает, и здесь Гук впервые с ним солидарен. На месте копны светлых волос - мягкие, нежно-розовые локоны. - Когда ты успел? - Как обычно, раз в неделю. - Это прекрасно, Тэхен-ши, - пораженно шепчет Чимин и запускает руку в непослушную шевелюру, - Как у тебя это выходит каждый раз... Тэхен молча указывает на парня в песчаном тренче и ярким кораллового цвета вихрем на голове, стоящего рядом. - Рука мастера. -А со мной поздороваться, мать твою Пак Чимин, язык отсохнет?, - говорит незнакомец, и ловит Чимина в объятья. - Юнги хен, какими судьбами? - Чимин крепко обнимает юношу, а Чонгук с раздражением думает, что Чимин готов расцеловать абсолютно любого прохожего. - Юнги прилетел из Амстердама сегодня рано утром, - Тэхен улыбается, кажется, ещё шире, чем Чимин, что само по себе невозможно, и Гук заинтересованно навостривает уши, - Я говорил ему не отвлекаться ради такой мелочи, но он был непреклонен... -Не мог же я пропустить такое ни с чем не сравнимое зрелище. Я отлично знаю, как работает Ким Тэхен, - спутник Тэ самому Тэхену явно импонирует, и Гук не может это не заметить. Нечасто увидишь, как тот кокетливо хихикает себе под нос. -Что значит мелочи, Тэхен-ши?! Гуки мне все уши прожужжал вашей работой. "Твою мать." -Гуки? Кто это?, - парень поворачивается к Тэхену, - Опять на тебя аспиранта повесили, Ким Тэхен? "Сам ты " повесили", фламинго ты эдакий", - очень дружелюбно думает Гук, сунув руки в карманы. -Чон Чонгук, мой коллега, - Тэ улыбается Чонгуку и легко притягивает к себе, схватив чуть выше локтя, - Просто гениальный художник. Еще и искусствовед. -Сейчас после нашей Академии студенты чуть ли не универсальный джазовый оркестр вместе с театральной студией, - Смеется Юнги и соскабливает прилипшего к нему Чимина, - Как его занесло выставку курировать? -Это часть моей кандидантской, - бросает Чонгук, чувствуя, как над головой сгущаются тучи, - Мы идем, Чимини? - Да щас, - отмахивается тот. - А еще Гук ужасно смущался, что неподобающе выглядит сейчас и не может составить вам конкуренцию.. "Твою мать!" Гук, ценой нескольких атомных войн в своем не очень крепком теле, поднимает на Тэхена взгляд, ожидая увидеть, скорее всего, снисходительную улыбку. Так смотрят взрослые, когда им сообщают, что в них влюблен ребенок. Но этого нет. Тэхен улыбается, но это не то. - Правда? Почему, Чимин-ши? - Он стесняется своей панамки, - Чимин методично вбивает алеющего Гука в землю и тут же переключается на Юнги, что-то лопоча про выставку. - Странно, - Тэхен тихо отвечает, обращаясь, кажется, прямо Гуку, - Эта панамка - моя любимая. Стоп. Что? *** - Во-первых, ты, Пак Чимин, чертов засранец, редиска, рачьё ты эдакое, - Почти вопит Гук, стоило им вывалиться за двери супермаркета, - Ты просто зло во плоти! - Да что я сделал?, - Чимин растерянно прижимает пакеты к груди. - Не заслоняйся ими, не поможет, - рычит Чонгук, попутно выуживая из бумажного пакета булочку, - Почему, стоит мне хоть кого-то встретить вместе с тобой, я потом вынужден не общаться с этими людьми? - Ты про что сейчас?, - кажется, у Чимина в голове происходит мыслительный процесс почище, чем у физиков-теоретиков когда всегда, - Я не понимаю... - Не пнмаеш?! - Прожевал - потом говоришь, Чон Чонгук. Гук торопливо глотает. - Не понимаешь?! Зачем ты, спрашивается, начал разговор про меня и мою панамку! Сдался мне великий модельер Ким Тэхен и то, что он всегда..Неплохо выглядит! Еще этот гусь рядом с ним...Кто это, кстати? - Юнги? Его близкий друг. Учился с нами в Академии. Он мой хороший хен, мы еще во время учебы с ним... - Погоди-ка, - Гук для верности тормозит друга, уперевшись ему в грудь, - Что значит "близкий друг"? - Ну, - Пак Чимин задумчиво оглаживает собственную темную макушку и возводит глаза к небу, - Я не помню, чтобы Тэхен с кем-то общался настолько часто и долго, как с Юнги. Я заметил, что он прилетает почти на все его большие выступления, они много чего создали вместе. И, как ты видишь, Юнги хен регулярно меняет твоему куратору образ. Вот он и ходит, как светофор. "Руки ему некуда деть", - думает Гук, бесцельно пиная перед собой мелкие камушки. - Они до сих пор переписываются, прикинь?, - вдохновенно говорит Чимин, снимая с машины сигнализацию, - Письмами, регулярно. Это так необычно, ты никогда ничего мне не пишешь! Перед глазами вспылывает та самая бумажная открытка с подсолнухами, и Чонгук, непонятно от чего, чувствует раздражение. - Фигня какая-то, - говорит Гук скорее себе, застыв возле открытой двери и опустив взгляд на землю, - Почему он так общается с этим парнем? Он же сам по себе. Черт те что происходит. -Если ты о том, что происходит с тобой, это называется ревностью, Чон Чонгук, а вообще, твой лучший друг изнемогает от неподъемной ноши и можно было бы помочь, - Чимини семенит мимо, и Гук впервые не знает, что ему сказать.