Отражение

На следующий день я просыпаюсь не в духе. Меня раздражает каждая мелочь, и я не могу избавиться от этого чувства. Артём замечает, что я недовольно ворчу на каждую его фразу, окидывая меня обеспокоенным взглядом, но не решается что-то комментировать по этому поводу. К нам приезжает Даша, и они негромко переговариваются, пока собираю вещи в спальне. Оглядываю смятую постель и открытый шкаф, где вперемешку лежат толстовки Депо из старого мерча и ещё куча всякого барахла. Поднимаю с пола пару упавших футболок, аккуратно складывая. Я убираю их на полку, поправляя стопку вещей, и на дне полки нащупываю пачку сигарет. Я открываю её из чистого любопытства и отчасти даже не удивляюсь, когда обнаруживаю там пару скрученных косяков. Но злость всё равно накатывает. Твою мать! Так и знала, что он не удержится и припрячет себе заначку напоследок. Я слышу шаги из коридора и торопливо возвращаю пачку на место, отходя обратно к кровати. Артём заходит, осторожно уточняя, готова ли я к выходу. Мне хочется накричать на него, но я сдерживаю себя, оправдывая его тем, что к любой завязке нужно подходить постепенно. В сапсане я слушаю музыку в наушниках, засунув руки в карманы толстовки парня, которую он вручил мне накануне, наблюдая пролетающий в окне пейзаж. Тарасова увлечённо болтает с Шатохиным, и я молча слежу за тем, как движутся их губы, как он хмурит брови, отвечая на какой-то её вопрос. Мне не терпится оказаться дома, в привычной обстановке. Я устала от постоянного пребывания в чужой компании и хочу просто провести какое-то время наедине с собой, чтобы как-то разгрузиться морально. По дороге отправляю сообщение своему психотерапевту, спрашивая, могу ли я приехать завтра на сеанс. Последние две недели оказались чрезвычайно нервными и напряжёнными, и я была к этому совершенно не готова. Мне нужно рассказать о всех событиях человеку, который знает обо мне в буквальном смысле всё, чтобы услышать какое-то мнение со стороны. В Москве сразу с вокзала мы едем в клуб, где у Егора уже начался саундчек. Он прислал пару восторженных голосовых до этого, рассказывая о хорошей акустике, и я невольно улыбаюсь, слушая их. Я жутко по нему соскучилась и надеюсь, что нам удастся провести время наедине. Я хочу вернуться в привычную рутину из поездок в редакцию, встреч с друзьями и ночёвок у Тейпа. Мне хорошо с Артёмом, но вся эта ситуация с наркотиками сильно меня изматывает. Мне нужно снова ощутить то чувство стабильности, которое было у меня до поездки в Питер. Невольно я думаю о Голубине. Поддаваясь импульсу, я скидываю ему фото улицы из окна такси, пока мы стоим в пробке на Лубянке. Он тут же язвит, что определённо не скучает по этой части жизни в Москве и скидывает селфи, сидя в какой-то кофейне. Блондин выглядит немного заспанным и опухшим, но чертовски очаровательным. Сообщает, что вечером у него самолёт в Берлин, тактично не спрашивая, поеду ли я с ним. Ответ очевиден. Напоследок я прошу его поспамить мне фотками немецкой столицы. Такси подъезжает к чёрному входу клуба, где нас уже ожидает Егор, стоя в одной толстовке и красной шапке. Ладно хоть без этих вечных дурацких очков. Он расплывается в широкой улыбке, и маленькие морщинки появляются возле его глаз. Парень притягивает меня к себе, и я в тот же миг расслабляюсь, вдыхая знакомый парфюм. Он тихо шепчет, что скучал по моему милому личику. Мы отстраняемся друг от друга только после того, как Артём начинает деликатно покашливать, стоя рядом. Даша шутливо бьёт его по руке. — Дети неделю друг друга не видели, не порть момент, — смеётся она. В ответ Депо цокает и бросает на неё меткий взгляд, беря меня за руку и ведя внутрь клуба. Краем глаза я замечаю неодобрительное покачивание головой подруги. Пока Шатохин занимается прогоном своих партов, я рассказываю Ракитину о завязке парня. Он не верит в то, что из этого что-то выйдет, но предусмотрительно просит убрать весь алкоголь из гримёрки. Я чувствую, как меня начинает накрывать всё больше. Будто чёрная туча нависает надо мной, и тьма медленно заполняет каждую клеточку тела. Чувство апатии становится всё более явственным. Поэтому я намеренно пропускаю весь саундчек, отлёживаясь на диване, пока остальные проводят время на сцене. В какой-то момент заходит Депо, аккуратно присаживаясь рядом. — Может, поедешь домой? — я слышу беспокойство в его голосе. Он хмурит брови, теребя рукав лиловой толстовки из мерча Отрицалы. — Со мной всё в порядке, — тихо бормочу я, — я просто устала с дороги. — Если ты плохо себя чувствуешь, мы можем провести вечер дома, без всяких тусовок. — Я же сказала, со мной всё в порядке, — раздражённо повторяю я, закатывая глаза. Артём кивает, поджимая губы. Ласково целует меня в висок и уходит обратно. На самом деле, он прав, ведь я действительно хочу сбежать домой и запереться в спальне на ближайшие пару лет, но пытаюсь отмахнуться от этого чувства. Убеждаю себя, что мне просто нужно отоспаться и к утру я буду, как новенькая. Очень быстро приближается время концерта, и я стою за кулисами, пока какой-то неизвестный мне диджей разогревает толпу. По ощущениям народу собралось просто нереальное количество, в зале яблоку негде упасть. Я хочу выпить, но тут же вспоминаю про Депо. С моей стороны будет лицемерием заливаться алкоголем в его присутствии, пока я сама фактически запрещаю ему тоже самое. Егор залетает на сцену после того, как толпа начинает громко скандировать его имя. Все восторженно кричат, и я улыбаюсь, глядя на то, как он радостно скачет, заводя людей ещё больше. Он счастлив в такие моменты, и чувство гордости охватывает меня. Даша стоит рядом, и мы вместе подпеваем знакомым строчкам, подпрыгивая в такт. Из противоположной кулисы я ловлю взгляд Депо и радостно машу ему рукой. Он расслабляется, расплываясь в широкой улыбке и отправляя мне воздушный поцелуй. Разъёбная атмосфера концерта отвлекает меня, и на мгновение я вновь чувствую себя хорошо. Возникает это знакомое ощущение, будто я сама надумала себе все проблемы и просто притворяюсь. После исполнения совместного трека, пока Егор разговаривает о чём-то с парнем за диджейской стойкой, Артём расхаживает по сцене, беседуя с толпой. Он развязно шутит и корчит смешные рожицы, ведя себя, в общем-то, как обычно. Я неожиданно вспоминаю, что изначально он понравился мне именно за это. И от того контраст между этим парнем и тем, которого я видела эти последние дни в его квартире, становится всё более очевидным. На миг меня затапливает чувство грусти от того, что все эти люди не знают его таким, что они не видят рэпера дальше этой сцены, принимая такое его поведение за чистую монету. Я погружаюсь в свои раздумья и пропускаю момент, когда Депо начинает говорить что-то обо мне. Тарасова толкает меня в бок, и я возвращаюсь в реальность, наконец, слыша его слова. — Жизнь — такая странная вещь, чуваки. Ты живёшь и думаешь, что знаешь всё, и тебя уже ничем не удивить. А потом что-то происходит, и ты понимаешь, что все эти сопливые песни о любви являются правдой. И оказывается, что дом — это не место, а всего лишь чьё-то лицо на соседней подушке, — тут девушки в толпе тянут умилительное «Ооо». — Сегодня в зале находится один очень важный для меня человек, и я чувствую себя невероятно счастливым. Блять, мне в жизни не было так хорошо! Поэтому мой вам совет, детки, — ничего не планируйте наперёд. Да, и не будьте мудаками по отношению к своим партнёрам! Дерьмо, которое вы делаете или говорите, действительно ранит. Он шутливо раскланивается в конце, поворачиваясь ко мне и подмигивая, и все принимаются громко хлопать и выкрикивать слова согласия. Я не могу перестать счастливо улыбаться. «Я люблю его», — вдруг мелькает у меня в голове. И эта мысль прошибает насквозь, заставляя замереть на месте. Меня не покидает ощущение, что страсть — это ещё не всё. Для того чтобы быть моим мужчиной, он слишком нестабилен, и мой инстинкт самосохранения должен быть сильнее этих химических реакций в моём мозгу. Но по какой-то причине он всё-таки не работает. После концерта мы едем своей маленькой компанией в квартиру Тейпа. Тот не может перестать болтать, всё ещё находясь на эмоциях. Я лежу на заднем сидении, положив голову на колени Артёма. Он ласково поглаживает меня по волосам, и это успокаивает. Темнота неумолимо возвращается, и мне становится невыносимо тоскливо. Я чувствую себя лишней в этой машине, среди этих людей. Поэтому, как только мы заходим в дом, я снимаю ботинки и тут же отправляюсь в спальню Егора, заваливаясь на кровать прямо в пальто. Мне хочется реветь, но слёз нет. Я слышу, как кто-то перешептывается за дверью комнаты, но потом голоса пропадают. Видимо, я засыпаю в какой-то момент, потому что затем открываю глаза и вижу перед собой лицо Ракитина. Он внимательно рассматривает меня, и от неожиданности я невольно вздрагиваю. Мы молчим, просто глядя друг другу в глаза, и я чувствую, что уровень доверия между нами незримо повышается. Он знает, что происходит, и просто находится рядом. И эта молчаливая поддержка в его глазах цепляет меня сейчас больше, чем любые слова. — Я когда-нибудь тебе нравилась? — вопрос слетает с моих губ совершенно неосознанно, и Егор тут же недоумённо моргает. — Почему ты спрашиваешь? — Недавно вспоминала о том, как мы тусили раньше. И это навело меня на мысли. — Какие мысли? — он кусает губы, и его взгляд начинает суетливо бегать. — Ты увиливаешь от ответа. Парень молчит и отворачивается от меня, глядя в потолок. Я вижу, как тяжело вздымается его грудь под белой футболкой с изображением Меркьюри, которую я ему подарила пару месяцев назад. — Это просто вопрос, без всякого подтекста, — тихо произношу я. — Он ничего не значит, и ты не обязан на него отвечать, если не хочешь. Но мне просто интересно. — Да, — отвечает Ракитин после долгой паузы, глубоко вздыхая, — когда-то у меня были к тебе чувства. — А потом? — А потом я привык к тебе, — он пожимает плечами. — Я знал, что ты видишь во мне только хорошего друга, и со временем свыкся с этой мыслью. Затем сам не заметил, как всё это ушло. Просто осознал в какой-то момент, что руки больше не дрожат при виде тебя. Я осторожно прикасаюсь к его ладони, и он поворачивает ко мне голову, реагируя на это. — Я всё ещё люблю тебя, — шепчет Егор, — но теперь по-другому. Ты — моя семья. — Я люблю тебя, — шепчу я в ответ. Он несмело улыбается краешком губ, но его глаза остаются серьёзными. Я вижу там его любовь, и его заботу, и его беспокойство. — Что с тобой происходит? — мягко спрашивает парень. — Всё ведь было хорошо, когда вы приехали. Я покачиваю головой в отрицании. — Вот именно этого я и боялся, — недовольно цокает он. — Такой девушке, как ты, нужен парень поспокойнее. — Такой девушке, как я? — усмехаюсь я, прищуривая глаза. — Очень лаконичная форма для слова «ненормальная». — Ты не ненормальная, — возражает Тейп, — просто… — Просто психически нестабильная, — заканчиваю я фразу за него, — неуравновешенная. — Мы поняли! — резко вставляет он, повышая голос, но сразу осекается, посылая мне извиняющийся взгляд. — Тёмыч собирается в клинику? — буднично интересуется он после того, как мы лежим в тишине ещё полчаса, просто обнявшись. — Нет, он отказывается. Говорит, что справится с этим сам. — Чего, блять? — удивляется Егор, мгновенно начиная хмуриться. — Ему нужен психолог, какая-нибудь терапия. Ебаный стыд… Как он это себе представляет? Отсидится неделю дома, а потом всё само собой пройдет? — Он боится, что его поставят на учёт у нарколога. — Да ему уже давно нужен этот учёт! — заводится парень и отстраняется от меня. — Егор, — жалобно прошу я, — ещё ты тут только не грузи меня этим. Я пыталась с ним поговорить, но Артём сразу закрывается и переводит тему. Можешь ты попробовать. Он кивает, глубоко вздыхая. Возвращается к остальным, перед этим в очередной раз спросив, нужно ли мне что-нибудь. Я мотаю головой, говоря, что просто хочу побыть одна. Минут через двадцать после этого в комнату заходит Депо. Мнётся у двери, настороженно осматривая меня, а потом всё же подходит ближе, укладываясь рядом. — Не хочешь хотя бы пальто снять? — Сняла бы, если бы захотела, — спокойно отвечаю я, выдерживая его изучающий взгляд. — Объясни мне, — вдруг просит он. Я чувствую лёгкий запах алкоголя, который исходит от него, так как он лежит очень близко. Я цокаю про себя и сдерживаю своё недовольство. — Объяснить что? — Твоё состояние. Как это всё происходит? — тихо продолжает он. — Я просто хочу знать, чего ожидать. — То есть, теперь тебя волнует моё состояние? Артём приподнимается на кровати, проходясь пальцами по волосам. Я вижу недоумение на его лице, но не хочу ничего объяснять, всё ещё злясь на него. — Да что, блять, происходит вообще? Ты второй день сыпешь какими-то непонятными предъявами в мой адрес. Я резко притягиваю его к себе для поцелуя, и, как только мой язык оказывается в его рту, мои подозрения подтверждаются. Я чувствую привкус текилы и сразу отстраняюсь от него. Парень отвечает мне ещё более недоумённым взглядом. — Ты пил, — холодно бросаю я, — хотя обещал, что этого не будет. Неужели только я вижу тут этот чёртов замкнутый круг? Тебе нужна помощь. — Ты мне помогаешь. Я прикрываю на миг глаза, сдерживая, почти сглатывая очередной приступ ярости. — Но я не могу помочь тебе, — жалобно выдыхаю я, — я не справляюсь. Это всё равно что слепой, который ведёт другого слепого! Я такая же проблемная, как и ты, с кучей всякого дерьма в багаже. И я пытаюсь взять это под контроль, посещая врача и используя терапию. — Блять, вот только не начинай опять эту песню! — тут же взрывается Шатохин, вскакивая с кровати. — Мы ведь уже это обсуждали. Они упекут меня в клинику. Ты хочешь, чтобы я до конца жизни ходил каждую неделю к ебаному врачу на отметки с анализами? — Я хочу, чтобы ты наладил свою жизнь! — раздражаясь, кричу я в ответ. — Ради себя самого, а не потому, что я тебя об этом попросила. — Я именно этим тут и занимаюсь! — разводит он руками. На мгновение я задыхаюсь от злого удивления и поднимаюсь на ноги, стоя прямо на кровати. — Нет, — протягиваю я, пытаясь успокоиться, — ты делаешь это ради меня. И именно поэтому постоянно проёбываешься! Потому что я не являюсь для тебя достаточным авторитетом. Потому что ты знаешь, что сможешь просто в очередной раз купить цветы, сделать щенячьи глазки и наплести мне кучу извинений. Парень расхаживает по комнате, тяжело дыша. Он пинает стул у письменного стола в приступе молчаливой злобы, который падает, пугая меня резким звуком. — Тебе нужно бросить, потому что ты этого хочешь, — осторожно добавляю я, следя за его передвижениями. — Только так это сработает. Иначе ты будешь постоянно использовать это против меня. «Я ушёл в завязку ради тебя» — мне это не нужно. Я уже слышала такое, и это не закончилось ничем хорошим. Депо останавливается, окидывая меня удивлённым взглядом. — Я тебе такого не говорил. — Я и не сказала, что это был ты, — вздыхаю я и снова ложусь на кровать. Он стоит напротив, вглядываясь в моё лицо в течение минуты. Потом поднимает стул и упавшие с него две чёрные футболки Егора. Не говоря ни слова, он забирается в кровать, утыкаясь носом мне в шею. Мой ласковый палач. Мы лежим так минут десять, а потом я чувствую, как Артём нежно целует мои ключицы, опуская руку мне на ногу, ведя её вверх по внутренней стороне бедра. Несносный манипулятор. Сейчас ты извиняешься за своё поведение, а через пару минут заставишь меня извиниться за моё. — Я сделаю всё, что ты хочешь, — ласково шепчет он, улыбаясь одними глазами, пока стягивает с меня пальто и расстёгивает мои чёрные джинсы.