Отражение

Дата питерского концерта Тейпа наступает слишком стремительно. Работа поглощает, отнимая время и силы. Нервное напряжение даёт о себе знать всё больше. Сон исчезает, вынуждая меня коротать ночи за бокалом-другим в компании Даши или просмотром отснятого материала. Голубин пропадает на студии или на встречах с друзьями, поэтому последние дни мы толком даже не общаемся. Я стараюсь не думать о скорой встрече, так как мысли об этом неминуемо приводят к Шатохину. Из обрывков разговоров с Тусиной я узнаю, что тот проводит выходные между концертами в Питере с допклабовскими ребятами. Почти не пьёт и не курит, держа себя в руках. Я рада за него, потому что, кажется, ему действительно становится лучше. Мы тусуемся в ресторане отеля с Дашей, Егором и ещё парой человек из его команды на завтраке. Накануне была очередная тусовка, потому теперь нас всех кроет жёсткое похмелье. — Напомните мне, чья была идея мешать шоты текилы с водкой? — страдальчески ноет Ракитин, роняя голову на сложенные руки. — Вообще-то твоя, — смеюсь я. — Вы же видели, в каком я был состоянии! Могли бы побыть настоящими друзьями и держать меня подальше от бара. — Ты грозился слить в сеть компромат на нас, если мы не разрешим тебе хорошо развлечься, — подшучивает Тарасова с мягкой улыбкой. После этого я поднимаюсь к себе в номер. Ищу в чемодане шмотки на вечер. На меня снова накатывают нервы, от чего я нахожу недостатки в каждой вещи. С усталым вздохом я раскидываю всё по полу, оседая на кровать в одном нижнем белье. С долей уныния я разглядываю весь этот беспорядок, когда раздаётся осторожный стук в дверь. Накидываю на себя тонкий халатик, придерживая концы ткани рукой, и иду на звук. — Ты всех в таком соблазнительном виде встречаешь или только меня? — Глеб, стоящий на пороге, растягивает губы в хитрой усмешке. Он жадно скользит взглядом по моему телу, едва прикрытому. Щёки заливает румянцем от смущения. С радостным «Наконец-то ты здесь!» я кидаюсь ему на шею, крепко обнимая. Втягиваю носом родной запах парфюма, от которого меня привычно ведёт. Я тяну его на себя, захлопывая дверь в номер, вслепую находя его губы. Поцелуй, который начинается как мягкий и аккуратный, очень быстро становится пылким и жадным. Блондин стаскивает этот чёртов халат, и так не оставляющий места фантазии, плавно шаря руками по моему телу. У меня словно ноги подкашиваются. Я не видела его неделю, но ощущается это так, будто прошли целые годы. Я торопливо стягиваю с него футболку, толкая парня на кровать. Седлаю его бёдра, снова прижимаясь к губам. Он чутко реагирует на каждое прикосновение. Я дразню его, увеличивая степень трения между нами, и он тут же отзывается тихим стоном, мгновенно тонущем в поцелуе. Голубин хватается за мои бёдра и одним рывком меняет позу, оказываясь сверху. Зелёные глаза блестят, искрятся желанием. Он выдерживает пару секунд, неторопливо прикасаясь кончиками пальцев к моей груди, осматривая открывающийся перед ним вид. Со стороны выглядит так, будто переносится в другое измерение. Словно до сих пор не может поверить в то, что это и правда происходит с ним. — Я так по тебе скучал, — рассеянно шепчет он, сталкиваясь со мной взглядом. — Боже, ты себе даже не представляешь. Никогда больше не уезжай. Я приподнимаюсь на локтях, сдувая с лица упавшую прядь. В глазах напротив таится столько невысказанной, тщательно спрятанной заботы и любви, что у меня сердце сжимается. — В следующий раз возьму тебя с собой, — игриво подмигиваю я. Тяну его на себя, и он послушно укладывает голову мне на грудь, крепко сжимая в своих объятиях. Порыв нежности накрывает нас обоих, заставляя похоть отступить на второй план. Мы лежим так, бог знает сколько времени, переплетя руки и ноги, тихо беседуя и шутя. Эту комфортную обстановку рушит в итоге Тарасова, как всегда вваливаясь в номер без стука. — Эл, ты случайно не видела… Ой, ты тут не одна, — она хлопает ресницами, застывая на входе в комнату. — Привет, — непринуждённо бросает Глеб, даже не поднимая головы. — Ну, привет, — застенчиво запинается девушка, но потом всё же берёт себя в руки. — Мы собираемся ехать в город, нужно заскочить на одну съёмку, а потом сразу в клуб. Вы с нами или приедете позже? — Напиши, как доберётесь до клуба. Мы подъедем сразу туда, — без доли раздумий отвечаю я. Она иронично хмыкает, кидая на нас понимающий взгляд, и с громким «Главное — предохраняйтесь, дети мои» выходит из номера. Я глухо хихикаю, не переставая поглаживать парня по волосам. — Иногда приятно видеть, что некоторые люди совсем не меняются, — задумчиво замечает он. — Ты про что? — Даша… Она всегда такая была: неуёмная энергия и всякое отсутствие такта. Ты даже вообразить себе не можешь, сколько раз она заставала меня или того же Депоху в процессе из-за того, что ей никогда в голову не приходило постучать, прежде чем войти. Его объяснения вызывают у меня новую волну смеха. Тут же вспоминаю десяток подобных случаев, понимая, что он прав. — Тебя это не смущает? Ну, в плане, тебе точно комфортно? — осторожно подбираю я слова, водя кончиками пальцев по его спине. — А почему мне должно быть некомфортно? — в голосе блондина читается явное недоумение. — Ты снова оказываешься в компании бывших друзей из-за меня. Я всё ещё не уверена в том, что тебя устраивает подобное. Иногда кажется, что я будто заставляю тебя проходить через это или что-то ещё, и ты просто подставляешься, идя у меня на поводу. Он удивлённо приподнимается, настороженно присматриваясь. Зелёные глаза бегают по моему лицу с таким недоверием, будто я только что сказала ему, что не верю в существование космоса. — Не знаю, с чего у тебя вдруг возникли такие мысли, но это полная чушь. Я, блять, никогда не делал ничего подобного, — категорично заявляет он. — Ну, да, — иронично фыркаю я, закатывая глаза. — А что по поводу того раза, когда я потащила тебя на ту выставку или привела на тусовку Фастфуда, где собралась половина бывшей Династии? — Я больше не связан с этими людьми, но это не значит, что я должен игнорировать их существование. Голубин откатывается на другую половину кровати с нескрываемым раздражением на лице. — В чём опять дело? Если ты не хочешь, чтобы я виделся вечером с Шатохиным, то так и скажи. — Я просто не хочу, чтобы ты начал психовать и устроил сцену, — откровенно произношу я, приподнимаясь на локте. — Я вовсе не собирался делать что-то такое! — слишком резво выпаливает он. Парень начинает злиться, и я понимаю, что иду в верном направлении. Он заводится, потому что я затрагиваю темы, которые ему неприятны. Но это нужно сделать. Не хочу, чтобы у нас были какие-то темы-табу, особенно касаемо Артёма. Нам следует, наконец, выяснить всё, а не ходить кругами вокруг да около, боясь сказать лишнее слово. Я пялюсь на него с немым «Не рассказывай мне сказки», и в итоге он сдаётся, обречённо вздыхая. — Окей, может быть, я об этом думал. И, может быть, я и хотел высказать ему что-то. — Почему? Глеб подрывается на кровати, кидая на меня странный разочарованный взгляд искоса. Умиротворённая атмосфера рушится. Неозвученная злость, вина и горькое отчаяние заполняют каждый сантиметр этой комнаты. — Я серьёзно, — настаиваю я. — Чего ты хочешь добиться? Почему тебя настолько бесит эта тема? — А почему она не должна меня бесить? Ты ведь всё ещё с ним общаешься, хотя мы оба усиленно делаем вид, что этого не происходит. Меня раздражает то, что ты продолжаешь держаться на расстоянии. Я сплю с тобой в одной кровати, но, блять, меня всё равно постоянно преследует чувство, что ты где-то не здесь и совсем не со мной! Он расхаживает по комнате, яростно взмахивая руками. Я знаю, что у него есть право на эти чувства, и что отчасти он говорит правду. Но мне хочется добить его, раскрыть этот накопленный гнев полностью. Мне нужно, чтобы он сказал то, что гложет его на самом деле. — Ты действительно всё ещё боишься, что ты лишь замена Артёму? — прямо произношу я, перехватывая его расстроенный взгляд. — А ты — нет? — уверенно задаёт он встречный вопрос. — Я никогда не думала о тебе так. Даже когда у меня ещё были к нему чувства, я не рассматривала тебя в таком ключе. — Но я ведь прав насчёт всего остального? — упрямо цепляется Глеб. Я замолкаю, пряча глаза. Возникающая пауза становится слишком очевидной. — Господи, — тяжело вздыхает он, присаживаясь на край кровати спиной ко мне. — Когда это закончится? Ты действительно предполагала, что я был не в курсе этого? Недавно, когда у тебя случился кошмар и ты пол ночи ревела в ванной, ты ведь звонила ему потом? Я нервно вздрагиваю, тут же вспоминая этот эпизод. Мне приснилось тогда, что я попала в какую-то параллельную реальность, где у меня никогда не было отношений с Артёмом, потому что его не существовало вовсе. Я жутко испугалась. Спряталась в ванной, дрожа и заливаясь слезами. Липкий страх не отпускал, и в итоге я по памяти набрала номер Депо, просто чтобы убедиться, что он есть, что он настоящий. «Всё в порядке, птичка, расслабься. Не теряй головы. Мы — другие, и нам нельзя, помнишь?» — ласково приговаривал он, пытаясь успокоить меня. Чувство вины переполняет. Мне нужно как-то утихомирить блондина, поэтому я отпихиваю скомканное одеяло в сторону. Осторожно ползу к нему, мягко обнимая за плечи. — Я больше не буду этого делать. Обещаю. Никаких звонков, смсок и прочего. — Никаких проникновенных писем? — мрачно скалится Голубин. — Откуда ты знаешь? — напрягаюсь я, едва дыша. — Ты как-то оставила ноут включённым с открытым письмом. — Ты прочёл? — Скорее просто зацепил взглядом, — он морщится. — Меня это не касается, потому что я уважаю факт ваших прошлых отношений и то, что вам обоим нужно время, чтобы со всем покончить. Я шепчу смиренное «Прости», обвивая его руками и оставляя лёгкие поцелуи на шее. Постепенно его гнев испаряется, и парень расслабляется, обмякая в моих объятиях. Он плавно оборачивается, пристально вглядываясь в мои глаза. Ласково целует, обхватывая за шею. Мы заваливаемся обратно на кровать, и происходящее быстро начинает набирать обороты. Вещи летят в сторону, поцелуи становятся жарче, прикосновения — требовательнее. Его ладони скользят по моему телу, тщательно исследуя каждый сантиметр. Этот секс совсем другой. Мы изучаем друг друга, словно это наш первый раз. Подсказываем, до каких «точек» нужно дотронуться, как именно мы любим то или это. Я утопаю в этих ощущениях. Нежность и осторожность блондина сносит мне голову. Его внимательность к каким-то деталям просто ошеломляет. Комната наполняется тихими шорохами, моими всхлипами удовольствия и нашими стонами. Я успеваю кончить дважды, прежде чем Голубин тоже достигает разрядки. Мы лежим в обнимку, пытаясь привести дыхание в порядок. Я слышу, как бешено бьётся его сердце, и на миг у меня мелькает детская глупая мысль: «Это моя заслуга, я действительно вызываю у него подобные чувства». — Где ты этому научилась? — он вдруг подаёт голос, когда я уже почти засыпаю, разомлевшая и расслабленная. — Ты о чём? — Боже, детка, эти вещи, которые ты творишь своим языком… Я издаю глухой смешок, запуская ногти в его плечо. Он ёрзает, шипя от боли, но расплывается в довольной улыбке. — У меня был только один учитель. — Ты серьёзно? — ошеломлённо вскидывает парень голову. — Депо не мог быть у тебя единственным, ты же… Блять, реально что ли? Я киваю, пристыженно закусывая губу. Он выглядит по-настоящему удивлённым, но быстро берёт эмоции под контроль. Приняв душ, мы отправляемся в город. Гуляем по центру, взявшись за руки, глазеем на всё вокруг, притворившись, будто оба приехали в Питер впервые. Заходим пообедать в одно местечко, пересекаясь там с Настей и Федей. Я оторопело застываю посреди зала, натыкаясь взглядом на друзей. Неосознанно крепче сжимаю ладонь Глеба, но он успокаивающе шепчет, что всё будет хорошо. Тусина приветливо машет нам, предлагая присоединиться. Поначалу все, кроме Глеба, привычно нацепившего непринуждённую улыбку, чувствуют смущение и неловкость. Но это довольно быстро проходит. Айсик общается с блондином, расспрашивая про запись альбома и то, чем они оба вообще занимались в течение того времени, что не виделись. Подруга отвлекает моё внимание на себя, делясь историями про Гоку и питерские тусовки последних недель. После этого мы вчетвером едем в клуб, где уже начала собираться остальная компания. Проскальзываем через чёрный вход, лавируя в коридорах. Заходим в гримёрку Тейпа, и там тут же повисает тишина. Видимо, не все ребята были в курсе, что я приеду в компании Голубина, потому что сейчас на их лицах отражается явный шок. Я бегло осматриваю друзей, с долей облегчения понимая, что среди них нет Депо. Тарасова снижает градус этой всеобщей неловкости, подходя к нам и по очереди всех обнимая. Радостно щебечет про то, как проходит подготовка к концерту, предлагает выпить. Это служит немым толчком для всех остальных, и они мгновенно возвращаются к прежним разговорам, погружая небольшую комнату в атмосферу шума и веселья. Джимбо подходит поздороваться со мной, после хмуро протягивая ладонь Глебу. Я знаю, что это их первая встреча с того момента, как половина Династии со скандалом покинули объединение прошлой осенью. — Где Артём? — едва размыкая губы, шепчу я ему на ухо, когда парень вовлекает меня в объятие. — На сцене с Егором. Мы тусуемся там около часа вместе со всеми, после чего перемещаемся в зал, чтобы посмотреть на последние приготовления. Через пару минут начнётся запуск людей в клуб. Басы гулко раздаются в пустоте, Тейп скачет по сцене, увлечённо выдавая фристайл под чей-то бит. Депо расхаживает по танцполу, болтая с Зимовым и Бейсиком. Я осторожно приближаюсь к ним, заставляя их мгновенно замолчать. Ребята тут же куда-то сливаются, вежливо оставляя нас наедине. Артём неловко переминается на месте, во все глаза пялясь на Голубина, замершего в паре метров где-то сзади. — Поверить не могу, что ты и правда притащила его с собой, — растерянно бормочет он. Я пожимаю плечами, уходя от ответа. Делаю шаг вперёд, порывисто обнимая его. — Я тоже рада тебя видеть, — с сарказмом шепчу я. Следом чувствую, как его руки смыкаются у меня за спиной. Я различаю тихие шаги и поспешно отстраняюсь. Запах парфюма Глеба выдаёт его, и я чувствую его приближение быстрее, чем он действительно оказывается рядом, по-свойски закидывая руку мне на плечо. Минутная пауза, пока двое бывших друзей разглядывают друг друга, кажется, тянется целую бесконечность, помноженную на ещё одну бесконечность. Я готова умереть от стыда и смущения, почти молясь, чтобы в этот момент крыша клуба обрушилась на нас сверху. Голубин нарушает это оцепенение первым, вытягивая ладонь вперёд. На лице шатена тенью мелькает удивление, но он подавляет его, скрывая всё под слоем равнодушия. Они жмут друг другу руки, ведя немой диалог одними глазами. — Не думал, что у тебя хватит смелости приехать, — холодно выдаёт Артём после. — Смелость здесь вовсе не при чём. — Мы ведь все знаем, что тебе тут не рады. — Все или только ты? — ядовито цокает Глеб. Я предупреждающе хватаюсь за локоть блондина. «Не начинай». Депо хмыкает, неопределённо ведя плечами. — Спасибо, что позаботился о ней, — дрогнувшим голосом бормочет он, когда мы уже собираемся отходить в сторону. Глеб больно цепляется за моё плечо, и это — единственный признак его реакции. Мельком кивает с каменным лицом, бросая в ответ отстранённое «Она это заслужила», после чего уводит меня за кулисы. Я кожей ощущаю задумчивый взгляд Шатохина, которым он нас провожает. — Всё в порядке? — ненавязчиво интересуюсь я, наблюдая, как блондин опрокидывает в себя два бокала виски подряд. — В полном, — язвит он с ослепительной широкой улыбкой. Не разрывая зрительный контакт, он приподнимает мой подбородок, вовлекая в глубокий поцелуй. Играется, сплетая языки, совершенно не обращая внимание на людей вокруг. Я прижимаюсь к нему ближе, зарываясь пальцами в его волосы. Когда мы, наконец, отцепляемся друг друга, я мигом покрываюсь румянцем, пряча глаза. Глеб заразительно хохочет, оставляя быстрые ласковые поцелуи на моих щеках и шее. Это расслабляет, и я тоже тихо хихикаю, забывая об этом напряжении, витающем в воздухе. — Они всегда будут смотреть и обсуждать. Но только ты и я знаем, что между нами происходит на самом деле. Их это не касается, так что просто забей, ладно? — убеждает он, ласково проходясь ладонью по моей спине. Я обвиваю рукой его талию, шепча «Как же хорошо, что ты приехал сегодня, златовласка», мимолётно чмокая в губы, прежде чем всё вокруг тонет в оглушающе громкой музыке и криках, знаменуя начало концерта.