Magic shop

Ли — маленький лучик солнца среди кромешной тьмы. Ли — вечно веселая и озорная девочка. Ли — копия Хосока. И сейчас этот жизнерадостный кусок замер и застыл, словно вкопанный. На ее лице пронеслись сразу несколько эмоций, который не означали ничего хорошего. Совсем ничего. Она в страхе пыталась повернуться, чтобы позвать на помощь, но ей даже пискнуть не дал прижатый к виску пистолет. От этого действия у бедняжки тут же полились слезы, а сама она, словно в припадке, никак не могла нормализовать дыхание. Ей страшно. Оружие снимают с предохранителя. Слышится щелчок, время замедляется. — Отпусти ее, — как можно грубее говорит Хосок, отбрасывая ничего не понимающего Тэхена подальше. Ким оперативно подымаеться на ноги и спешит скрыться за углом. — Слишком много вокруг глаз, — из-под капюшона как можно разборчивей выдает силуэт. Он указывает жестом на камеры, стоящие по периметру. — Я разберусь с ними, но отпусти ее, — уверяет Чон, сохраняя спокойствие. — Пообещай мне еще кое-что, — силуэт протягивает руку, а Хосок тут же все понимает, — по старой дружбе, — усмехается. — Убегаешь? — Не твоего ума дела, Джей-Хоуп, — по слогам произносит фигура, делая акцент на своем оружии. — Я уже давно не Джей-Хоуп, и ты это знаешь, — злиться. — Ты был сильнее меня, а потом ни с того ни с сего, пошел на психотерапевта. Ты пал, но хотя бы не дай пасть мне, — в голосе его столько отчаяния и боли, что действительно становится очень жалко. — Верни мне мою дочь, и мы поговорим, — опасно настаивает на своем Хосок, но, как ни странно, силуэт скидывает капюшон и отталкивает от себя девчонку. Все еще в страхе, Ли пытается отдышаться и не встает. Ее подбирает отец, вмиг оказавшийся рядом. Благо, ее падение смягчил пушистый снег. Сокджин встряхивает волосами в воздухе, с ног до головы осматривая доктора. Он выглядит очень высокомерно, хотя так и есть. В его руках чемодан, что полон вещей, а сам он максимально старается скрыть лицо. Тэ лишь молча наблюдает. Он не боится выйти, он не трус. Тэхен в своей жизни повидал много чего ужасного и за свою жизнь не боится. Но только за свою, поэтому без разрешения доктора действовать не решил. Джей-Хоуп… Имя так знакомое Киму, что на несколько секунд он замирает, пропадая в собственном сознании. Картинка из прошлого восстает прямо перед глазами, и Тэ отчаяно машет головой, лишь бы убрать образ Гука из себя. Однако его не вытравишь, он навсегда в его теле застрял. В каждом следующем порезе можно его имя разглядеть, в каждой следующей царапине лишь о нем говорят внутренние демоны. Да, Чонгук как-то упоминал это имя. — Мне нужны деньги, ты же понимаешь? — Джин поправляет пальто, на которое сыпится крупными хлопьями снег. — Конечно, — недолго прокопавшись, Хосок кидает к ногам банковскую карточку, которую Сокджин тут же подбирает, — пароль ****. Тебе хватит той суммы, что находится там для того, чтобы начать новую жизнь и больше никогда в моей не появляться, — оскаливается. — Разумеется. Фигура разворачивается и преспокойно уходит. Так, словно ничего не случилось.

***

— Объяснишься наконец? — не выдерживает Тэ. Они в его палате, накрепко заперли дверь и молча сидят. Хосок потупил взгляд, виновато смотрит в пол. — Это сложно, — все никак не решается Чон. Он увел дочь, чтобы та не слышал ни капли того, что он собирался поведать. Сидя на полу, на коленях, он держал холодные руки Тэ в своих, а тот в свою очередь ютился на кровати, тем самым, словно смотря с высока. — Я слушаю тебя. К тому же, тебе ведь тоже, наверное, надо вылить душу, — подбодрил Тэ. — Когда я был подростком, — выдохнув, начал было Хос, — по глупости связался не с той компанией и своего друга туда же затянул. Сокджин всегда был хрупким, поэтому ему пришлось попотеть над своим телом ради репутации. В общем, мы были плохой бандой в школе. — Что случилось после? — После выпуска мы с Джином остались вдвоем, и жили от стипендии до стипендии, пока он не предложил работу. Начинающий тогда детектив Чон нас не нашел. Может быть, ты догадался, что мы промышляли наркотиками и мелкими убийствами, однако Чонгук… — остановился, зудмавшись, — он столько раз был прямо на волоске от жизни, но все равно лез дальше. Его ничто не останавливало. Вскоре мне надоело, да и в жизни я успел состояться. После рождения Ли я окончательно бросил эту затею, как и свое прошлое имя: «Джей-Хоуп». Сокджин же поднялся на верх, но так же быстро упал, потеряв двух лучших шестерок. С одним из них, Чимином, я проводил беседы, на которых, по настаиванию, присутствовал и детектив Чон. Мне тогда было очень неловко, — усмехнулся, вспоминая нечто приятное, — а Чимин оказался, на самом деле, таким же дурачком, коим был я. — Так вот откуда я слышал твое имя. Раньше… очень давно я дружил с Гуком, видимо, от него услышал, — Тэхен провел рукой по своим волосам, отмечая, что в последнее время стал делать так чаще, — а, и еще, детектив настаивал на присутствии? С чего бы? — они давно не виделись, но Ким более чем уверен, что Гук ни за что бы не присутствовал на таких «мероприятиях». — Это врачебная тайна, ты ведь понимаешь, — мягко тискает за щеку Чон. — А кому я расскажу? Тут же больше никого нет, — дуется. — Ладно. Знаешь, они смотрят друг на друга таким жалостливым взглядом, я бы даже сказал влюбленным, — дальше он его не слышит. Лучше бы не спрашивал, лучше бы не узнавал. Тэ видит, как доктор открывает рот, но его уши заложило, он ничего не слышит, внутри лишь звон. Чон, мать твою, Чонгук, чем я хуже него? Он выбрал Чимина, убийцу, но отказал безобидному Тэ. Если ему нравятся убийцы, то и Ким бы с удовольствием хоть целый парк людей убил, чтобы быть рядом. Но быть рядом с ним — самоубийство. Чонгук сволочь. Насколько знает Тэ, именно Чон поймал киллера, ну или так сказали в новостях. Гук буквально посадил своего парня в тюрьму и это смешно. Почему? Тэ он посадил в психушку, Чимина в тюрьму, потому Чонгук — магнит для невезений в отношениях. Больно. В голове ударами отзывается эхо, а в животе скрутило, но ему даже весело слегка. Не себе, так никому не достался. Разве не прекрасно, ведь это его карма. Карма за пролитые слезы и мучения в одиночестве. И в то же время, он не понимает, почему слезы градом пошли из его глаз? Почему вдруг стало настолько обидно, что в горле появился неприятный горький ком? Он улыбается, но слезы, текущие по щекам, твердят об обратном. Хотя, может быть, это от радости? — Тэхен, — звон прекращается и он прекрасно слышит свое имя, чувствует руки на своих плечах и вздрагивает, — ты плачешь? — Хосок обнимает его, смотрит в глаза, но Тэ отчего-то стыдно смотреть на него. — Нет, это просто… вспомнил кое-что и эмоции нахлынули, — Ким вытерает соляные дорожки рукавом рубахи, стараясь прекратить их. Вновь он смотрит на него. На такого лучистого и улыбающегося Хосока, который всем видом беспокоится за него. И срывается. Хватает своими бледными, полупрозрачными руками его лицо, притягивает к себе, любуется, как в последний раз, ведь это и правда может быть последний. Быстро решившись, Тэхен нежно прикосается своими губами к его, он очень боится оттолкнуть его. Но Хосок не встает, крича на всю палату, он не злой. Чон отвечает ему: медленно, аккуратно и очень волнительно. Их обоих будто бы ударило током, и они неожиданно начинают ускоряться, постепенно проникая языком в чужой ротик. Приятно. Так, как не было ни от одного наркотика. Приятно так, что сносит крышу. Они забываются друг в друге, и непонятно, до чего бы это дошло, если бы не неожиданный стук в дверь, заставивший обоих резко повернуться в ее сторону. — Тут кто-то есть? — доносится голос медсестры, которая вышла на осмотр. Хосок жестом показывает, что нужно молчать, — странно, наверное, он куда-то отлучился, — она делает итог и быстро уходит, цокая каблуками. — Ну вот, теперь мне рядом с тобой неловко, — усмехается Хосок, переводя свое внимание на Тэ. — И все? — он ожидал другого, — у тебя нет никакого отвращения ко мне? Я же парень, — в глубине души он понимал, что это неправильно. — Если бы оно было, я бы не ощутил на твоих губах вкус вишни, так явно там присутствующий, — хитро улыбается, заставляя Кима краснеть пуще прежнего. — Это все бальзам, — Тэ прикрывает лицо ладошками. Он убедился. Окончательно убедился, что бредит о Чонгуке. Ким был уверен, что поцелуй с другим приведет его к тошноте, но ему понравилось. И теперь казалось, что Гук не такая уж и проблема.