Подобный орхидее

Может быть это звучит иронично, но я бы не отказался от тиканья часов. Так хотя бы можно понять, что время идет, а не стоит на месте. Тишина угнетала. Еще и Лю Чень куда-то запропастилась. Через открытое окно вместе с ветерком донесся звук колокола из казарм, призывающий к отбою. Вздохнув бесчисленный раз за этот вечер, я встал из-за стола и вышел на веранду. Снаружи стрекотали сверчки и, шурша, опадали с деревьев листья. Как вдруг произошло то, чего я опасался и ждал одновременно. [Дорогой Игрок, вам поступило задание. Желаете ознакомиться?] Проснулась система. Это одновременно был повод заработать лишние баллы и поднапрячься. Даже не знаю, радоваться или плакать. [Желаете] Заключила система, не дождавшись моего ответа. [Цель: разоблачить коррупционеров Башни Кои. Вознаграждение: +50 баллов. Наказание: смерть] — Что за чушь? — буркнул я. — Матушка не даст меня в обиду. [Ваша голова скатится по ступеням главной лестницы] Я тяжело сглотнул, испуганно схватившись за шею. Вот те раз. Забудьте все мои жалобы по поводу нехватки баллов. Я потерплю до окончания войны. Возможно ли смягчения наказания? [Время на исполнения задания: 3 дня. Удачи, дорогой Игрок] Да какого хрена! Задания от одного к другому все опаснее и опаснее. Как я должен выживать при таких условиях? А что будет следующим? Вступить в схватку с Вень Жо Ханем? Или получить поцелуй Лань Ци Женя? Даже не знаю, что из этого страшнее. Не успел я переварить данную новость, как в комнату ворвалась запыхавшаяся Лю Чень. — Молодой господин, беда! — испуганно провозгласила она. — Нет, — простонал я. — За что? — Тао Йи… — выдавила она, тяжело дыша. — Он… Там… — Выдохни, — уныло сказал я, вновь повалившись на подушки. Лучше бы колокол и дальше звенел, чем вся эта катавасия, ей богу. — Господина Тао Йи схватили и хотят судить, — в ужасе произнесла Лю Чень. Я почувствовал, как холодеют конечности. Если до него уже добрались, то козырей у меня в рукаве практически не осталось. Если Цинь Су была моими ушами, то Тао Йи — руками. Как мне теперь обороняться без рук? Захотелось выругаться, но подходящего к данной ситуации слов все никак не находилось. Мысли путались, а голова шла кругом. Ждать я не мог. Система дала мне каких-то жалких три дня. Как я успею за это время разоблачить всю коррупционную систему Башни Кои, да еще без толковых союзников? — За что? — сипло возмутился я, почувствовав, как от беспомощности вот-вот пущу слезу. — Я только мельком подслушала, — оправдывалась Лю Чень. — Там был господин, похожий на старейшину. Он говорил, что Тао Йи поплатиться за сговор с Венями и воровство реликвий. Служанки шептались, что одна из них нашла что-то ценное в его комнате. Я застонал, уронив голову в ладони. Как хорош они все подвязали, сложив всеобщую нелюбовь к Веням и нежеланием отца покорно отдать реликвии. Даю всю тысячу процентов, что ценная вещь в комнате Тао Йи появилась с легкой руки одного из казнокрадов. Я чуть не впал в панику, представив, как вначале его голова катится по ступеням, а затем моя. А потом их вешают на колья у подножия, в назидания всем добрым и честным. Все. Гейм овер. — Куда вы, молодой господин? — бросилась за мной Лю Чень, стоило выскочить из комнаты, спотыкаясь. — Мне срочно нужно к матушке, — отмахнулся я. — Ах, точно, Лю Чень, где записка, что я тебе дал? — Я никуда ее не девала, — девушка протянула мне смятый клочок бумаги. Я облегченно выдохнул. Повезло, что Тао Йи задержали перед тем, как Лю Чень передала ему записку. Хотя эта радость очень сомнительна. Ждать утра и запросить официального визита? Не стоит растрачиваться на эту чепуху. Время идет, а коррупционеры побеждают. — Что за непочтение, — ворчала матрона, прислуживающая матушке. — Колокол давно отзвонил. Отправляйтесь в свои покои. Я обогнул ее, проскользнув к матушке. Одна из служанок помогала снять ей заколки. — А-Лин, — охнула она. — Я думала, что в такой час ты уже давно грезишь о Цзян Чене. — Что? — Что? — Не важно, — отмахнулся я. Сейчас каждая секунда была для меня на вес золота. — Матушка, мне нужно с вами поговорить. Я замолчал и бросил взгляд на матрону и молоденькую служанку. Кивнув, матушка попросила их нас покинуть. — Что тебя встревожило? — ее нежные руки поправили выбившиеся из моего хвоста пряди. — Матушка, случилась беда, — ища поддержки, я взял ее за руку. — Тебя кто-то обидел? — взволновалась она. — Да, то есть нет. Не знаю. Пока нет… — я перевел дух. — В общем, дело в пожаре, который случился в бухгалтерии. — Ты знаешь, кто это сделал? — она успокаивающе погладила меня по голове. — Возможно. Но точно не Тао Йи. Матушка, он помогал мне, а теперь его задержали и хотят судить, — на последнем слове мой голос сорвался. — Я клянусь, он не виновен. — Твой друг перешел кому-то дорогу? — спросила матушка без лишних восклицаний и эмоций. Сразу видно, человек прожил в Башне Кои семнадцать лет. — Это из-за меня, — тихо произнес я. — Помнишь, я говорил о краже денег? — матушка кивнула, жестом попросив меня присесть за стол. — Тао Йи помогал мне расследовать это дело, и когда мы почти нашли доказательства, бухгалтерию подожгли. — Вот же, — скрипнула зубами матушка. — Я хотел попросить его достать учетную книгу с продуктового склада, но единственного, кто оказывал мне помощь, схватили и приговорили к казни, — предательская влага наполнила глаза. Утерев мои глаза заботливой рукой, матушка произнесла: — Сейчас мы все выясним. Она чиркнула кистью несколько иероглифов на бумаге и передала ее своей горничной. — Доставь это ему, — велела матушка, и стоило прислуги выйти, успокаивающе сказала мне. — Подожди немного. Она склонила мою голову себе на колени, нежно гладила вдоль прядей, нашептывая успокаивающие слова. Я почувствовал себя маленьким ребенком, которого она держала на руках и любила даже тогда, когда лекари списали это тело. Что будет с матушкой, если я не справлюсь и моя голова действительно полетит с плеч? Вынесет ли она это? А Цзинь Цзы Сюань? Он наверняка будет корить себя за все. Соленые капли побежали из глаз, впитываясь в ткань матушкиного ханьфу. Я хочу жить. Очень хочу жить. Тогда, в пещере, у меня были защитники, которые не только могли держать меня подальше от чудовища (правда камни они ловили плохо), но и не дать мне умереть от нехватки баллов. Сейчас же моих союзников сажают в тюрьму, брат думает, что я вредитель, и только матушка всегда на моей стороне. Но баллы мне неоткуда взять. Кругом война и в любой момент может прийти новость о том, что кто-то из любовных интересов погиб. Вень Нин теперь на другой стороне, а Вей У Сянь до сих пор не найден. Дверь тихо приоткрылась, и в комнату проскользнул мужчина примерно одного с матушкой возраста. Он опустился на одно колено и склонил голову. Почти одолевший меня сон развеялся, и я встал с родных коленей. — Говори, — велела она. — Учетная книга продовольственного склада была изъята казначеем. В данный момент она находится в его покоях, что же касается адепта Тао Йи, то его заточили в темницу до следующего утра, завтра состоится суд. Стоил ему закончить, как перед глазами появилось окошко системы. [Спасение верного товарища: спасите Тао Йи и получите награду в 25 баллов. При провале задания вас ждет бан: -30 баллов и ухудшение отношений со сводной сестрой Цинь Су] Я облегченно выдохнул. Значит только суд, не казнь. Меня достиг слабый проблеск надежды. Но за один присест я рисковал лишиться не только части и так немногочисленных баллов, но и всех своих доверенных лиц. Бедный Тао Йи, это я втянул его в это. Все не должно было так обернуться. Почему я не могу чувствовать себя в безопасности, находясь под крышей собственного дома? Когда игра стала настолько жестокой? Система? Но она молчала. — Матушка, что же делать? — Ясно что, пора встряхнуть этого кобеля, — скрипнула она зубами. Матушка решительно поднялась на ноги и направилась к выходу. — Матушка, куда ты? — недоумевал я. Я, не ожидающий столь быстрых действий, был сбит с толку. Она шла, гороа подняв голову, я семенил за ней. Мне не удавалось понять, куда мы идем, до тех пор, пока я не услышал смех и стоны из-за двери, перед которой мы остановились. Лицо матушки стало еще мрачнее, и она одним резким движением открыла дверь. Голоса в ужасе затихли. — Что ты тут делаешь? — изумленно спросил отец, окруженный бесстыдно голыми девицами. Не обращая на посторонних внимание, матушка подошла к кровати и схватила мужа за ухо. Девицы бросились врассыпную, подбирая свою одежду. А в матушку словно демоны вселились. Она стащила Цзинь Гуань Шаня с кровати и вывела из комнаты в чем был. Переступая через порог, он чуть не споткнулся о полы своего распахнутого ханьфу. Я наблюдал за этим разинув рот. Нет, то что матушка страшна в гневе мне было очень хорошо известно, но я ни разу не видел, чтобы она так обращалось с отцом. — Милая, дорогая, — лепетал он. — Позволь мне хотя бы одеться, как подобает. Но все его причитания она пропустила мимо ушей. — Где живет казначей? — спросила она у доверенного, который все это время, вместе с Лю Чень, шел за нами. — Возьмите правее, госпожа, — указал он, оставаясь все таким же спокойным, словно наблюдать подобное было для него не впервой. Раскрыв двери покоев казначея, она буквально втолкнула туда отца. Супруги, напуганные вторжением, переполошились и зажгли свечи. — Глава, — охнул казначей. Его жена непонимающе хлопала глазами, прикрываясь одеялом. — Посмотри, — грозно сказала матушка Цзинь Гуань Шаню, — что вытворяют твои подданные на «благо» ордена. — Да в чем дело? — повысил отец голос, недовольный тем, что супруга привлекла посторонних. — Твой казначей распоряжается документами по собственному желанию, не ставя никого в известность. Может быть он больше не считает тебя своим главой? Казначея бросило в холодный пот, и он пал на колени. — Молю, господин, выслушайте, — мужчина пару раз ударился лбом о пол. — Все отдам. Все! Он вскочил, начал рыться в ящиках, разбрасывая бумаги и свитки. Найдя учетную книгу, он вновь бухнулся отцу в ноги, протянув документ дрожащими руками. Его выхватила матушка. — Клянусь, я лишь хотел уберечь ее. После поджога опасно оставлять такие вещи простым работником, — исподлобья он наблюдал за лицом главы клана. — Мне доложили, что поджигателя поймали, — приподнял бровь отец. — Мало ли, — залепетал казначей. — У него могли быть сторонники. — Но Тао Йи не виновен, — выступил я. Взгляды устремились на меня, да такие удивленные, словно я появился из воздуха. Казначей гадко усмехнулся: — Поздно. Мальчишка во всем признался. На рассвете все увидят, что бывает с теми, кто переходит на сторону Веней. Я почувствовал, как душа упала куда-то в пятки. Признался? Тао Йи признался? Я прокручивал слова мужчины в голове и не верил им. Как такое могло произойти? Почему? Он ведь невиновен. О, святая Гуаньинь, помоги мне дожить до утра.